***
Ее шаги гулко раздавались по пустынной ночной улице. Тусклые фонари едва освещали темную фигуру, отбрасывающую неровную тень на гладкие булыжники мостовой. Назвать красавицей ее было нельзя. Одна лишь эта неровная тень внушала ужас, а что говорить о ее обладательнице. Эта девушка была очень высокого роста и худощавого телосложения. Она носила темный длинный плащ с капюшоном, довольно теплый и должно быть не раз спасавший в непогоду, скрывавший ее всю, так что невозможно разглядеть лица. В одной руке у нее была массивная коса, под стать хозяйке, а в другой — небольшой сверток. Почти все лавки в городе уже давно закрылись, и окна в домах погасли, однако где-то вдалеке еще виднелся свет. Девушка направилась туда. Этот огонек оказался окном старой кузницы. Девушка постучала, дверь отворили — на пороге стоял седой пожилой мужчина низкого роста и тоже очень худой, хотя довольно крепкий для своих лет. — А, это ты, Медея, — сказал он и улыбнулся. Девушка вошла внутрь, поставила косу в угол и сняла капюшон. У нее были прямые пышные волосы цвета золы, бледная кожа, впалые щеки и большие серые глаза, точнее сказать, один глаз, другой надежно скрывала черная повязка. — Я сделала то, что ты просила, попробуй, не слишком ли тяжел он для твоей руки? — сказал кузнец, показывая ей огромный меч с резной рукоятью. Медея поблагодарила старика, сказав, что это именно то, что ей нужно, и протянула ему сверток. — Что это? Деньги? Откуда у тебя столько? — удивился кузнец. — Чтобы заработать их, я нанялась в каждый дом и скосила все луга в округе; спасибо, что одолжили мне косу — сказала она. — Я не могу их принять. Я уже стар, деньги мне ни к чему. Тебе они нужнее. Лучше садись, поужинай со мной, а потом я покажу шлем и латы, которые сделал для тебя. Право, ты мне как дочь! — Ну, возьмите хоть сколько-нибудь. Вам же так тяжело работать в последнее время! — сказала Медея, садясь за стол. — Я нашел помощника, скоро дело пойдет с прежней силой. Правда, не нужно денег, порой мне кажется, что уж сама Смерть ходит за мной по пятам. — Зачем вы так говорите?! Не надо! — воскликнула Медея. — Нет, нет, я, правда, видел ее, недалеко, в лугах. Такая седая худая женщина с косой в руках. — В лугах, худая…седая…с косой… А вы уверены, что это была не я? — улыбнулась девушка. — Ну, нет, как же? Тебя бы я точно узнал, дорогая Медея. — Позвольте, я кое-что расскажу вам: Далеко-далеко рос огромный древний лес, а в самом центре его была небольшая деревня, надежно скрытая от чужих глаз, так что многие уже и забыли о ней. Люди, живущие там, всегда были прекрасными охотниками, ни одна их стрела не знала промаха. Они очень гордились своим ремеслом… — закончив свой рассказ Медея вопросительно посмотрела на старика. — Право, чего только на свете не бывает… — задумчиво произнес кузнец, — Я буду скучать по твоим сказкам… Почему ты так скоро покидаешь меня? Зачем тебе этот поход? Это дело мужчин, а совсем не твое! Это так далеко от нашего города, на самой границе страны. Медея устало посмотрела на него, она ожидала совсем другого ответа. Но забота старика нравилась ей, это было, пожалуй, единственным, что могло растопить ее окаменевшее сердце. Девушка очень дорожила их дружбой, поэтому не так уж сильно огорчилась, услышав не тот ответ, и сказала: — Это место много значит для меня. Я жила там когда-то, а теперь эти земли захватили кочевники, и, боюсь, в том моя вина. — Ну, что ты придумываешь! Какая твоя вина? Раньше по западной границе рос непроходимый лес, он служил защитой нашей стране, а потом он сгорел, неожиданно, весь загорелся, разом. И теперь кочевники досаждают нам. Как в этом можно винить себя, Медея? Уж, не хочешь ли ты сказать, что подожгла лес? В жизни не поверю! Не похоже, что его подожгли, он вспыхнул весь, разом, человек не смог бы этого сделать, — с жаром сказал старик и улыбнулся. Медея тоже попыталась улыбнуться, но ее улыбка не выражала ничего, кроме грусти. Осмотрев все свое новое оружие и обмундирование, девушка простилась с кузнецом и собралась уходить. — Когда вы выступаете? — спросил он, когда Медея, уже стояла в дверях. — На рассвете. — Неужели ты не хочешь отдохнуть перед походом? — Нет. Думаю, позже… Я утром приду за оружием, а сейчас у меня есть одно небольшое дело… Спасибо вам за все… — сказала она и вышла. Старик несколько секунд простоял в задумчивости, затем быстро вышел на улицу и крикнул: — Медея, ты уже нашла коня? — Нет еще, — в ответ девушка. — Возьми моего, я уже стар, он мне больше не нужен. — Спасибо! — сказала она и скрылась за поворотом.***
Городская таверна всегда считалась не лучшим местом времяпрепровождения для девушки, но, несмотря на это, Медея решительно перешагнула спящего, и видимо изрядно выпившего, развалившегося в дверях, мужчину и прошла внутрь. В углу сидел угрюмый, изможденный человек, а точнее тень, а не человек. Девушка направилась к нему. — Здравствуй, Медея, ты твердо решила — завтра уходишь с нами? — спросил он. — Здравствуй, да, решила… — ответила девушка, — Ты нашел оружие? — Я стрелок и сам сделал для себя лук и стрелы… Когда-то мне не было равных… Надеюсь, я не потерял навык… — Почему ты решился на этот поход? — Я оттуда родом… Этой край дорог мне, когда-то я его предал и теперь чувствую свою вину… А почему ты идешь? Не женское это дело и… — замялся он, проводя рукой по своему глазу, понимая, что, возможно, затрагивает не совсем приятную тему. — Я когда-то жила там, поэтому не могу остаться в стороне. А это, — она провела пальцами по повязке, — совершенно не будет помехой. Порой зло принимает совсем иной облик, не тот, который мы ожидаем… Позволь, я расскажу тебе кое-что: В одном городе жила девушка по имени Агнесса. Казалось, нет в мире милее и приветливее ее. Ко всем она добра и всегда готова помочь. Жители города любили ее, однако поглядывали на нее с опаской. Агнесса была стройной, миниатюрной девушкой с огненно-рыжими волосами, зелеными глазами и веснушками на лице. Когда она проходила мимо, многие оборачивались ей вслед и думали, не ведьма ли она. Но Агнесса была человеком с чистой душой, ее ни в чем нельзя было упрекнуть, поэтому все в городе уважали ее. Она была сиротой, служила помощницей при одном богатом доме, работа спорилась в ее руках. Вот однажды пошла Агнесса на реку полоскать белье и встретила там девушку по имени Агата. — Здравствуй, — сказала Агнесса, присела рядом с ней и принялась полоскать белье. — Здравствуй, подруга, как поживаешь? — ответила девушка и ухмыльнулась. — Хорошо, — коротко сказала Агнесса. — Да, хорошо ты живешь, в доме тебя любят, работой не нагружают, да и Якоб на тебя заглядывается, а? — девушка подмигнула подруге. — Да, что ты такое говоришь, Агата? — Ну, смотри, — она с улыбкой собрала белье и отправилась домой. Агата была довольно крупного телосложения, волосы ее жидкие, цвета соломы, а серые глаза маленькие и очень хитрые. Она всегда работала вполсилы, часто улыбалась, но как-то слишком надменно и даже гордо. Впечатление она создавала, мягко говоря, неприятное, совершенно разрушая стереотипы о том, что толстяки должны быть добрыми. Однако видом своим она никак не походила на ведьму, поэтому и ее уважали в городе. Агнесса была озадачена таким странным поведением девушки, конечно та никогда не отличалась особой любезностью, но на этот раз ей показалось, что Агата действительно что-то замышляет. Отогнав необоснованные подозрения, Агнесса тоже собрала белье и пошла домой. Вдруг она заметила маленького мальчика. Он сидел на мосту, низко свесившись, и играл с водой. Ребенок наклонялся все ниже и ниже, как вдруг потерял равновесие и упал. Девушка, не раздумывая, бросила белье и прыгнула за ним. Агнесса вытащила мальчика, а на берегу уже собрались люди — знакомые и незнакомые — все восхищались смелой девушкой и благодарили ее. Через несколько дней Агнесса пошла на рынок, а торговала там мать этого мальчика. Девушка купила у нее овощей и спросила о самочувствии сына. Как выяснилось, мальчик нахлебался воды в тот день и простудился. После встретилась ей Агата, она счастливая говорила, что отец ее выгодно продал какой-то товар и теперь ей не придется наниматься работать к богатым хозяевам. Агнесса искренне порадовалась за нее, а вернувшись с рынка, обнаружила, что обсчитали ее в овощной лавке. Девушке было обидно, но она решила поскорее забыть об этом. На следующее утро вышла Агнесса из дома и не узнала родного города. Все жители как-то странно косились на нее и обходили стороной, а одна женщина даже плюнула в ее сторону и гневно сказала: «Уйди прочь, ведьма!» Проходя мимо овощной лавки, Агнесса увидела, что мать мальчика заливается горькими слезами, а другие женщины успокаивают ее. Вдруг торговка увидела девушку и закричала: «Какая же ты корыстная! Неужели так жалко было тебе этих денег, за что ты погубила моего мальчика! Нет тебе прощения, ведьма!» Оказалось, что ночью умер ребенок, которого спасла девушка. Агнесса не понимала, что происходит, почему люди так относятся к ней. Она закрыла лицо руками и поспешила скрыться. Вот проходит неделя, другая, а Агнесса почти не выходит из дома. И слышит она только, что неизвестные насекомые погубили весь урожай, и что сгорел дом богача, в котором она когда-то работала, и прочее, прочее, и во всем виновата она — ведьма. Только Якоб никому не верит и приходит иногда к дому Агнессы, чтобы встретиться с ней, потому что любит ее больше всего на свете. Становилось все хуже и хуже, и вот однажды в дом девушки ворвались стражники и увели ее в городскую тюрьму. Приговор оказался невероятно прост: на рассвете ведьма должна быть сожжена на костре. Якоб, узнав об этом, побежал в дом судьи, возмущаясь, требуя справедливости, но его даже на порог не пустили. Окончательно потеряв надежду, пошел он в городскую таверну, и уж больше ничего его не интересовало и не радовало в этой жизни. А на следующий вечер пришла Агата в лес. На поляне стояла черная-черная тень и манила ее к себе. — Ну, что, на этот раз я все правильно сделала? Теперь я могу полететь на торжество? — спросила девушка. Тень раскатисто захохотала и кивнула. Девушка улыбнулась. — Где же твоя метла? — спросила тень, — Хотя нет, на этот раз я лично поведу тебя. И в этот момент страшный вихрь пронесся над лесом, песок, листья поднимались в воздух, так что невозможно было ничего разглядеть, но если бы кто-нибудь все-таки присмотрелся хорошенько, то наверняка заметил бы, что поляна во мгновение опустела… Медея замолчала и принялась смотреть в окно, ее собеседник пребывал в глубокой задумчивости. А в это время за столом немного поодаль, сидели два интереснейших субъекта. Один, в потрепанной одежде, сильно обросший и уже похоже достаточно выпивший, спал, положив голову на руки, другой, чуть моложе и, возможно, еще принадлежавший какому-нибудь ремеслу, с любопытством смотрел по сторонам. — Эй, Том! — прохрипел второй, толкая в бок спящего друга, — С кем это там Медея? Том что-то пробурчал в ответ и продолжил спать. Но настойчивый товарищ не растерялся и окатил друга тем, что оставалось в его кружке. Том подскочил на месте и принялся размахивать кулаками, но количество вина, которое он употребил, не позволяло ему даже двинуться с места, поэтому он успокоился и решил поддержать разговор. — Чего тебе? — буркнул Томас. — Глянь-ка туда! — ответил второй, не совсем успешно пытаясь показать, куда именно следует смотреть. — Медея… — прохрипел старик Том, и его обросшее лицо расплылось в глупой пьяной улыбке — почему-то эта воинственная девушка вызывала у него восхищение. — Да, куда ты смотришь, дурная голова! Кто это с ней?! — собеседник начинал терять терпение. _ А…это… — лениво начал Томас, хотя и вполне членораздельно, — изгой. Недавно объявился в наших краях. Все его так и зовут: изгой. Говорят, он когда-то был моряком, даже капитаном. Его предупреждали, что опасно ходить тем путем, а он не послушал — хотел поскорее доставить груз. Его корабль наткнулся на рифы, вся команда погибла, один он чудом выжил. И теперь все так и зовут его: изгой. — А почему не так поступил? Жадность? Гордыня? — Может быть… А еще говорят, что когда выходил он в море, прилетала черная чайка и садилась на корму, — нехотя ответил Том. — Сглазили его, вот что… — задумчиво проговорил собеседник, но друг уже не слушал, он снова заснул. Увы, за несколько лет эта история обросла глупостями и небылицами, и мало кто помнил, что же случилось на самом деле…***
Много дней и ночей ждала Нимфа своего лучника. На полянах росли диковинные цветы, птицы заливались оглушительной трелью так, что каждый заслушался бы, но он не приходил, и ничто не радовало Нимфу. Тогда решилась она сама найти Ренгарда. Вышла Нимфа на окраину леса, к самой реке и поняла, что не может идти дальше — какая-то сила не пускает ее. Вдруг, девушка заметила человека, стоящего у воды. О, счастье! Это был он. — Ренгард! — закричала Нимфа. Юноша обернулся и подошел к ней. — Ренгард! Какое счастье, что я тебя нашла! — говорила она, — Почему же ты не вернулся, забыл свой дом, родных? — Здравствуй, Нимфа, — ответил юноша, нисколько не удивившись тому, что она знает его имя, хотя при первой встрече он не представился, — Спасибо, что открыла тогда мне глаза, теперь я обрел новый дом, я многому научился здесь, и завтра я ухожу в свое первое плавание. — Но…как же… — казалось, весь мир тогда перестал существовать для нее, она никак не ожидала такого исхода, — Разве ты не хочешь вернуться в деревню, чтобы попрощаться с родными и друзьями? — Если я пойду туда сейчас, то они обязательно найдут повод, чтобы удержать меня. Лучше я вернусь, когда стану прославленным капитаном-первооткрывателем! А теперь прости, мне нужно попрощаться с местом, которое так перевернуло мою жизнь, я хотел бы побыть один. Нимфа не верила своим ушам, тот ли это лучник, встретившийся ей в лесу, над которым она потешалась, что было мочи? Но, делать нечего, и девушка покорно скрылась в чаще, оставив его одного. На следующее утро уплыл корабль. Нимфа провожала его взглядом, и слезы катились по ее щекам. И хотелось ей обернуться птицею и лететь за ним далеко-далеко за горизонт, но она не могла — древний могучий лес не отпускал ее.***
В одно мгновение страшный крик переполошил всех обитателей леса; не принадлежавший ни одному зверю, но почему-то понятный каждому, он эхом разнесся на многие мили. После непроходимая чаща разверзлась — деревья расступились, образовав широкий коридор, и из этого коридора хлынул поток живых существ: звери, птицы, насекомые — все спасались бегством. Живая река все мчалась и мчалась прочь из леса, и не было этому конца, а жители городка в ужасе попрятались в своих домах и лишь изредка выглядывали из окон, чтобы убедиться, что все это не сон. Так продолжалось до самой темноты. Последними были люди — жители родной деревни Ренгарда. Они медленно пробирались к речному поселению. Их животные изнемогали от тяжести телег, доверху наполненных всем тем, что удалось в спешке вынести из оставленных домов. Мрачная процессия освещала дорогу факелами, на лицах людей читалось отчаяние и горе — впервые они покинули насиженные места и увидели мир за границами леса, дававшего им кров и защиту. Нимфа приблизилась к последнему из людей и зажгла тоненькую веточку о его факел. Убедившись, что живая река иссякла, она вышла из леса настолько, насколько для нее это возможно и посмотрела вдаль — туда, где наверняка сейчас ветер безжалостно рвал паруса крохотного судна Ренгарда, а волны вздымались, грозя поглотить его. Нимфа поднесла к себе горящую веточку, и тут же вспыхнуло ее платье из тонкого зеленого шелка, а затем и волосы цвета первой весенней листвы, и вся она сама. В это же мгновение загорелся древний лес. Он вспыхнул весь разом, не оставляя ни единого шанса никому, кто бы остался там, а люди, видя это, радовались, что какая-то неведомая сила заставила их сегодня покинуть свои дома и все они остались живы. Лес горел всю ночь, но огонь ни на дюйм не выходил за его пределы, поэтому не причинял вреда домам речного городка. Наутро, когда дым рассеялся, Нимфа с ужасом оглядела себя: навсегда сгорела весенняя зелень, и теперь вся она была будто бы слеплена из золы. Она знала, что натворила: скольких она лишила дома и средств к существованию! Люди наверняка теперь покинут это место, ведь не из чего больше строить корабли… Всем-всем, населявшим этот лес, от гордых оленей, до маленьких букашек, теперь придется искать новый дом… И это ради одного смертного?! Нимфа все видела и все знала, но ее мысли были сосредоточены совершенно на другом. «Нужно скорее лететь и найти его!» — думала она: «Найти моего лучника!» Девушка вскинула руки к небу и обернулась чайкой, она знала, что моряки никогда не прогоняют этих птиц, а наоборот всегда рады им, только вот чайка получилась черной, обуглившейся, как и она сама. Птица стремительно полетела прочь, желая поскорее покинуть это безрадостное место…***
Много лет странствовала чайка, преследуя корабли, на которые нанимался Ренгард, видела, как растет его мастерство и как вместе с мастерством растет его гордыня. Вот Ренгард уже капитан, под его командованием торговое судно. Бывший стрелок и его команда — прославленные моряки, которые ничего не боятся, берутся всегда за самую сложную работу и следуют самыми опасными маршрутами. Всюду удача сопутствует им. Но не знали моряки, сколько раз черная чайка ночами пела сиренам, чтобы они не дурманили их своими чарами; сколько раз она умоляла морских чудовищ не обращать их корабль в щепки. Чайка почти не показывалась людям, да и другие птицы не принимали ее. Завидев еще издали, они начинали кричать и всячески прогонять Нимфу, а однажды набросились на нее и выклевали глаз. Но даже это не остановило черную птицу. Всюду следовала она за Ренгардом и спасала ему жизнь, всегда приносила удачу морякам из его команды. Но люди не понимали этого и окрестили птицу вестником беды, уж очень угрожающим казался им ее внешний вид. И вот однажды, когда корабль находился в порту, а вся команда отдыхала, увидела черная чайка, как капитан Ренгард гуляет по пристани с какой-то девушкой. Сердце Нимфы заныло, и она поняла, что стрелок не помнит ни ее, ни родных, что он бесконечно горд и мечтает лишь о славе, что он вряд ли когда-нибудь захочет вернуться в родные края, и, что самое ужасное, — он влюблен. Нимфа не смогла этого вынести и улетела прочь, поклявшись больше никогда не иметь дело с людьми. Однако, сердце ее рвалось на части, и девушка знала: если когда-нибудь представится возможность увидеть его снова, она ни за что не сможет отказаться от этого… На следующий день Ренгард отправился в плавание. Он похвалялся доставить товар в очень короткий срок, поэтому и выбрал самый короткий, но вместе с тем самый опасный маршрут. Если бы только капитан мог знать, чем обернется все это и кем он станет по возвращении…***
На рассвете войско двинулось к западной границе. Предстоял долгий, нелегкий путь, но люди с невероятной стойкостью выносили тяготы похода. Здесь были опытные вояки и легкомысленные смельчаки, движимые патриотизмом, жаждущие отмщения и справедливости, и ищущие подвигов, славы и почета, а еще были те, кому попросту нечего терять. Медея относилась к числу последних. За все время пути она не проронила ни слова и выглядела крайне задумчивой. Через три дня к ним присоединилось другое войско, через семь дней по пути стали попадаться сожженные деревни и разграбленные города, через десять дней они, наконец, достигли границы мертвого леса. Прошло много лет, но это место совершенно не изменилось. Оно выглядело точно так же, как и в день, когда его покинули люди. За все время здесь не пробился ни один росток, не поселилось ни одно живое существо, огромное пожарище рваной раной зияло на теле природы. Кочевники тоже покинули эти края. Они отступили, желая объединить еще несколько племен и, собрав несокрушимую армию, продолжить набеги. Войска разбили лагерь недалеко от разрушенного речного городка. Необходимо было восстановить силы, а после двинуться вперед и, преодолев мертвый лес, помешать объединению племен или пасть смертью героев, защищая границы страны. Человек, именовавшийся Изгоем, широкими шагами ходил по лагерю и беспрестанно осматривался по сторонам. Буря бушевала в его душе, и сейчас в мире существовало только одно живое существо, способное выслушать и понять его. Он искал Медею. Черная сгорбленная тень стояла у мертвого дерева, прислонив руку к обуглившейся коре, ее глаза выражали пустоту. И вот другая тень подошла к ней в надежде быть выслушанной и может быть даже прощенной. Медея обернулась, но не отняла руку. — Когда-то судьба преподнесла мне удивительный дар, — начал Изгой, — но я не сумел им мудро распорядиться и стал тем, кто я есть теперь. — Когда-то на меня была возложена великая ответственность, но я не выполнила свой долг…и стала той, кто я есть, — Медея отвернулась и снова принялась рассматривать мертвую кору, — Это случилось здесь… Расскажи мне свою историю… Изгой озадаченно посмотрел на девушку. Казалось, он все понял, но тем не менее не мог собраться с мыслями. Пауза длилась мучительно долго, наконец, он заговорил: — Далеко-далеко рос огромный древний лес, а в самом центре его была небольшая деревня, надежно скрытая от чужих глаз, так что многие уже и забыли о ней… — Люди, жившие там, были прекрасными охотниками, ни одна их стрела не знала промаха, — продолжила Медея и с грустью посмотрела на него, — Нимфам нельзя любить, их любовь разрушительна. — Это все моя вина. Ты показала мне огромный, удивительный мир, полный надежд и горизонтов, мир, где я мог стать кем угодно, но это не давало мне права забывать свой дом и родных, и ту, которая подарила мне этот новый мир. Я стал гордецом, думал, что сам управляю своей судьбой и не нуждаюсь в чьей-либо помощи… Он все говорил и говорил, а Медея молча смотрела перед собой. Казалось, ее душа оживает. Наконец-то, вот он рядом, раскаивается в своих поступках и готов пожертвовать всем, лишь бы хоть что-то исправить… Да ведь и она сама не лучше… Но почему-то именно сейчас ей захотелось верить, что еще не все потеряно и битва может быть выиграна… Она убрала руку — сквозь черную толщу коры пробивался молодой росток.