Память сердца

Солнце в тот день светило так ярко, что было больно глазам. А ей хотелось смотреть на воду, на реку, блестевшую под ногами, но она не могла, поэтому вглядывалась в пухлые зелёные холмы на противоположном берегу. Не верилось, что они настоящие, казалось, это огромное полотно зелёного бархата, небрежно брошенное у реки. Джозеф сидел у самой воды, склонившись над работой. Маргарет встала слева от него. Он рисовал холмы. — Ну, вот и всё…это последний день, когда мы вместе… — медленно начала девушка. Рука Джозефа дрогнула. Он оторвался от рисунка. — Не понимаю, зачем они это делают! Отказываюсь понимать! — он с силой черкнул карандашом по бумаге и отбросил его в сторону, — Нужно, чтобы мы вспомнили, разве не это их цель? Я — единственное, что осталось у тебя из той жизни, той, до авиакатастрофы, а ты — единственное, что осталось у меня! — Да, да, я знаю… — Маргарет протянула ему карандаш и села рядом, — какая насмешка судьбы… Мы оба летели в том самолёте, оба выжили, оба потеряли память. Подумать только, быть может, я видела тебя там, быть может, мы даже говорили друг с другом, были знакомы… Но я ничего не помню! — Глупости всё это, — Джозеф смял рисунок, — они говорят, что лучший способ вспомнить — это вернуться домой, в привычную обстановку… Ха-ха-ха! Куда?! — Родных у меня нет, впрочем, как и у тебя… Я даже своего настоящего имени не знаю. Маргарет Гамильтон, но ведь я совсем не Маргарет Гамильтон! — Я тоже не Джозеф Браун… Поэтому они и советуют нам общаться, думают, вдруг я вспомню твоё лицо из тысячи лиц в аэропорту. Это абсурдно! Может, я тебя никогда и не видел, там же было столько пассажиров… — Наверное, они сами понимают, что это абсурдно, поэтому меня завтра и увозят… Говорят, там условия лучше, хотя я совсем не вижу в этом смысла, — Маргарет подняла скомканный рисунок и расправила его, — я не хочу уезжать… Почему ты его выбросил? — Холмы получились какие-то… — Ненастоящие? — Да… — Они и в жизни ненастоящие… Здесь всё такое… Особенно люди… Ты тоже заметил? — Да… — Иногда мне кажется, они говорят со мной, как с сумасшедшей, …а делают вид, что хотят помочь… — Я тоже это заметил… Поэтому я здесь разговариваю только с тобой… Они говорят, что мне надо больше рисовать, видимо, в прошлой жизни я был даже немного талантлив. Вдруг, «когда я буду творить, вихрь чувств и воспоминаний проснется во мне и…», — так они говорят, но всё тщетно… Маргарет, пусть я и не знал тебя в той жизни, зато я счастлив, что нашёл тебя сейчас. И ещё, я решил, что обязательно нарисую твой потрет, а, может быть, ещё и себя рядом. Пусть, ты уезжаешь, я буду рисовать по памяти, а ещё, клянусь, что обязательно найду тебя, как только выберусь отсюда! Её глаза наполнились слезами, Маргарет отвернулась, чтобы он не заметил. Они просидели на берегу до темноты и всё никак не могли расстаться. Рано утром мисс Мэример пришла в комнату Маргарет и сообщила, что всё готово к отъезду. Мисс Мэримэр сама вела машину. Строгий, даже немного злобный взгляд, поджатые губы, волосы, собранные в тугой пучок, делали её на вид гораздо старше своих 35-ти и не внушали должного доверия, присущего любому профессиональному психологу. Говорить с ней не хотелось, поэтому первые полчаса поездки Маргарет молчала. И на сеансах психотерапии она всегда была неразговорчива. Девушка даже представить не могла человека, способного открыть свою душу мисс Мэример. Они выехали далеко за окраины города. Маргарет любовалась бескрайними зелёными лугами, стелившимися по обеим сторонам дороги. Здесь трава выглядела более реальной и не походила на зелёный бархат. — Маргарет, вы всё время молчите… Вас что-то беспокоит? Хотите поговорить об этом? — Нет…ничего, всё в порядке… Знаете… — вдруг добавила она несколько минут спустя, — иногда мне кажется, что все разговаривают со мной как с сумасшедшей! — Все? — Все…кроме… — Все, кроме меня, полагаю? Не беспокойтесь, со мной вы можете быть предельно откровенной, ведь я ваш личный психолог. — Да нет, нет, всё в порядке…- Маргарет махнула рукой и отвернулась к окну. Вскоре местность изменилась. Они ехали вдоль реки. Берег был высокий и каменистый, а вода терялась где-то внизу. — Что это? Что там такое? — неожиданно спросила Маргарет. — Руины какого-то замка. Уверена, он ничем не примечателен. Туристы сюда не заходят. — Пожалуйста, остановитесь здесь, я хочу посмотреть. — Маргарет, там нет ничего интересного. — Пожалуйста, остановите машину! — Хорошо… Маргарет быстро взбиралась по камням к руинам неизвестного замка, мисс Мэример неторопливо поднималась за ней. Маргарет остановилась у крайней колонны и посмотрела на реку. Открывшийся вид показался знакомым. Она сделала несколько шагов в сторону, присела и приподняла край каменной плиты. Там оказался тайник. Девушка достала из углубления небольшой свёрток, раскрыла его и увидела красивую резную шкатулку. Внутри ничего не было, кроме листа бумаги, аккуратно свёрнутого и перевязанного лентой. — Что случилось? Вы что-то вспомнили? — услышала она за спиной голос мисс Мэример. — Кажется…да… — Ну, вот и замечательно! Расскажете, когда доберёмся до места. Пойдёмте! Нам нельзя опаздывать! — Мэример тихонько потянула девушку за руку. Когда они спускались, Маргарет всё время оглядывалась на эти колонны, силясь понять, что же её так привлекло. Уже в машине девушка развязала ленту и развернула лист. Это был карандашный набросок, очень удачный набросок. Маргарет узнала своё лицо, а рядом — Лицо Джозефа Брауна. Надпись внизу гласила: «Мэтью + Кэррол. Мы всегда будем вместе». Маргарет захотелось рассказать обо всём мисс Мэример, заставить её повернуть назад, но, увидев холодный, строгий взгляд психолога, решила отложить этот разговор до прибытия. Мисс Мэример неотрывно смотрела на дорогу, говорить что-либо сейчас было бесполезно. «Джозеф…нет, Мэтью, я обязательно вернусь к тебе. Мы всегда будем вместе…» — подумала Кэррол и задремала, прижав к груди рисунок. А где-то на берегу, у самой воды, напротив пухлых, ненастоящих зелёных холмов сидел Джозеф Браун. Он закончил первый набросок обещанного портрета, точь-в-точь как тот, что прижимала к груди девушка. Вдруг, сердце юноши заколотилось, и внезапная мысль пронзила его. «Я найду тебя, Кэррол. Мы всегда будем вместе», — прошептал он.