Несколько минут

— Как думаешь, ей понравится? Аня осторожно уложила завернутый в блестящую фольгу сверток под елку и медленно, держа руки на немного округлившемся животе, поднялась на ноги, оборачиваясь и встречаясь с ним взглядом. Антон тепло улыбнулся, убрал телефон в карман темно-синих, потертых джинсов и подошел к ней, осторожно обнимая за плечи. — Не переживай, она будет в восторге. Его ладони мягко скользнули вниз и накрыли ее. — Как думаешь, кто там внутри? — тихо шепнул мужчина, осторожно поглаживая живот, и чуть коснулся губами ее щеки, чувствуя, как девушка вздрогнула в его руках. — Не знаю… — тихо, почти неслышно отозвалась Аня и неуверенно посмотрела на него, — А кого бы хотел ты? Антон в ответ лишь тихо рассмеялся и еще сильнее прижал ее к себе. — Ну дочь у меня уже есть, поэтому, наверное, сына. Но в любом случае я буду рад любому из них. Главное, чтобы он или она рос здоровым, а остальное не так уж и важно. — Соня будет рада, если у нее родится сестренка, — невзначай обронила девушка, скользнув взглядом к окну, за которым в черном ночном полотне рассыпался разноцветные искры. Проследив за ее взглядом, Антон тихо фыркнул. — Ну еще бы она была не рада. В этом доме появится еще один человек, который будет ломать все, что попадется ему на глаза. — Перестань, — мягко толкнув его в бок, наигранно обиженно произнесла Аня и нахмурилась, когда в ответ ей раздался лишь мужской с легкой хрипотцой смех. — А что, по-твоему, Соня пример послушания и спокойствия? — Нет, но не все так плохо, как ты себе это представляешь. Неохотно выбравшись из его объятий, которые, надо признать, согревали ничуть не хуже ее любимого клетчатого пледа, Аня подошла к окну. Потянувшись, чтобы задернуть золотистые шторы, девушка неожиданно заметила отложенную ей ранее фотографию, на которой были изображены ее родители и младший брат. — Как же я скучаю по ним… Эти слова были сказаны ею вскользь, как бы между прочим, но от Антона не укрылось ни тоска в ее голосе, ни мгновенно потухший взгляд карих глаз. Он хотел уже подойти к ней и утешить, сказать что-нибудь успокаивающее и отвлечь ее, но не стал, понимая, что сейчас это будет совсем некстати. — Если хочешь, мы можем поехать к ним… — не выдержав повисшего между ними молчания, наконец предложил он, — завтра купим билеты, и… — Не надо, — мягко остановила его девушка, отложив фотографию, и подошла к нему, — Я все понимаю. У родителей проблемы на работе, и наше появление будет их только отвлекать. — и чуть помолчав, попросила, кивком указывая на дверь, — лучшей пойдем к Соне. — Еще не насмотрелась, как она спит? — усмехнулся Антон, сжимая ее ладонь в своей. Она покачала головой и честно призналась: — Мне кажется, что я никогда не насмотрюсь. Я слишком сильно люблю ее… — Невозможно слишком сильно любить собственного ребенка, — открывая дверь и пропуская ее, заметил мужчина, направляясь в детскую, откуда шел приятный, приглушенный свет ночника. — Наверное… Она быстро вошла в комнату и остановилась около кровати, где спала их четырехлетняя дочь. Антон неспешно подошел к ней и помог сесть, придерживая за талию. — Она такая маленькая и беззащитная… — она подняла взгляд и внимательно посмотрела на мужа, — а еще между прочим, очень похожа на тебя. — Значит, будет счастливой. От ехидного комментария ее отвлек тихий зевок, раздавшийся так внезапно, что Аня даже вздрогнула, прежде чем перевести взгляд с мужа на проснувшуюся дочь, которая, сонно потирая глаза, переводила растерянный взгляд с матери на отца. — А что уже утро наступило? — пробубнив себе под нос, малышка медленно подползла к маме и вскарабкалась к той на колени, прижимаясь к груди, — А, мамочка? — она подняла головку и посмотрела в лицо, вызывая у Ани умиленную улыбку. — Нет, солнышко, просто мы с папой… — А дедушка Мороз уже приходил? Подарки принес? — перебив маму, спросила Соня, и с ее лица тут же слетело сонное выражение, а в глазах появился явственный интерес. — Если хочешь, мы можем даже сходить посмотреть, — и не дожидаясь ответа, Антон ловко выхватил дочь из рук жены и подкинул вверх, отчего девочка взвизгнула и рассмеялась. Дождавшись, пока дочь удобно устроится у него на шее, Маркин уверенно направился в гостиную… Улыбнувшись своим каким-то мыслям, возникшим в ее голове при виде такой домашней и по-семейному уютной картинки, Аня встала и направилась вслед за ними, желая увидеть реакцию дочери на приготовленный ими подарок. Но не успела она дойти до комнаты, как за стеной раздался радостный крик, а вслед за ним она услышала веселый смех мужа, по которым она поняла, что волновалась зря и Соня более чем обрадовалась их порядку. А через мгновение из комнаты выбежала красная, растрепанная девочка, которая тут же бросилась в объятия матери, бормоча несвязанные между собой слова благодарности. И хотя девушка так и не смогла понять ни слова из того, что ей пыталась сказать дочь, сердце Ани наполнилось каким-то особенным теплом, которое приятно грело ее изнутри. — Спасибо, мамочка. И показала ей уже распакованную красивую куклу, одетую в длинное белое платье. — Она очень красивая, и мне очень нравится. Честно-честно, — девочка с силой закивала, словно опасаясь, что если она этого не сделает, то у нее тут же отберут куклу, а после неуверенно посмотрела на выглянувшего отца, — А можно я сейчас немного с ней поиграть? Я уже немного поспала и набралась сил… Она надула губки, и ее родители, переглянувшись, заливисто рассмеялись. — Только недолго, принцесса, — улыбнувшись, Антон присел рядом с девочкой и чмокнул ее в щечку, после чего Соня сразу же умчалась к себе, оставляя родителей наедине. — Она себе не изменяет, — проводив ее взглядом, заметил мужчина и добавил, — а ты зря волновалась из-за подарка. Ничего не может ее обрадовать так же, как новая кукла. Аня пожала плечами. — Ну, а мы что теперь будем делать? — поинтересовалась девушка, когда вновь ощутила его руки на своем теле, а чужие губы настойчиво коснулись ее щеки, скользя вниз. — Не знаю, как ты, а я планировал вручить тебе подарок… Антон развернул ее к себе и, подавшись вперед, нежно поцеловал. И в ту же секунду забили куранты. Аня слышала, как бьются главные часы страны, и вместе с тем чувствовала, как в груди отбивает свой собственный бешеный ритм сердце. Сердце, наполненное любовью и нежностью к человеку, который подарил ей все. Он подарил ей самое большое счастье. Без которого теперь не было никакого смысла жить. Оторвавшись от его мягких губ и заглянув в глаза, которые она запомнила, еще учась в школе, девушка слабо улыбнулась и провела ладонью по его чуть щетинистой щеке. — Я люблю тебя, — тихо, на выдохе. — А я тебя.