Я тебя отвоюю у всех других

      Я опять был в гостях у Нулей. То есть у тебя дома… Нацуо нашел где ты хранишь чистую бумагу для рисования. Теперь он, вооружившись фломастером, усердно рисует план по противодействию Возлюбленным. Я только успел отобрать у него бумагу, которой ты особенно дорожил, ту, что для твоих акварелей. Ты как-то прочел мне целую лекцию на мой вопрос зачем тебе столько. И с удивлением остановился на полуслове, заметив, что я внимательно слушаю.       - Тебе правда интересно, Рицка? - спросил ты.       - Что за глупость, конечно. Раз я спросил. – Я тогда подумал, что ты на самом деле не совсем это имел в виду. Тебе было важно то, что я интересовался тобой и тем, чему ты посвящаешь свою жизнь, когда не сражаешься за свою Жертву. Тобой не как Бойцом.       Что если…. Что если бы я забыл абсолютно все о Соби и Сеймее? Может так было бы лучше? Йоджи был прав, задавая вопрос. Прав как сторонний наблюдатель. Мы с тобой вслух всегда говорили только малую часть того, что чувствовали. Исключая тот разговор на кладбище. Но то что за ним последовало напрочь убило во мне тепло тех воспоминаний. Ты делился со мной своим прошлым, своей болью. И просил меня не отпускать тебя.       А потом ты ушел…       Я вдруг замер. Какое-то неприятное щекочущее ощущение в солнечном сплетении. И чувство что я что-то забыл и вот-вот пойму, что. Черт!.. Не могу…. Еще чуть-чуть и я соображу. Я не отпущу тебя Соби. Не отпущу!       - Что? – Йоджи оказывается подошел ко мне пока я стоял у балконной двери, погрузившись в свои мысли.       - Ничего, должно быть я подумал в слух.       - А ты молодец, Рицка! Не сдаешься!       - Он мне не верит. – Отвечаю я и поясняю, - Соби не верит тому что я говорю. Не сдаваться и действовать – единственное что в моих силах.       - Ох ничего себе! Нацуо, ты слышал? – Йоджи обернулся.       - Ага! Кажется, тут в отсутствии Соби день за год проходит. Вот вернешь его и сразу с ушками разберётесь! Ха-ха!       - Йоджи, не раньше, чем вы сами со своими разберетесь! Не твое дело! – мне кажется, что мои не кошачьи уши сейчас сгорят. И щеки. И вообще это не их дело.       Я лишь заметил, как едва дернулась улыбка Йоджи при моих словах. Нацуо тогда не смотрел на свою Жертву и наверняка этого не видел. Но мог бы и почувствовать, раз их связь уж точно сильнее нашей. Что-то едва изменилось в их отношениях после того, как Йоджи вернулся со своей разведки. Но я не могу лезть в их дела.       - Ан, нет Йо, все-таки он взрослеет, только недостаточно быстро.       - Нацуо, ты все еще бесишься. Начиная с того вечера, когда Рицка вернулся после ухода Соби. Может хватит? – Йоджи присел рядом с разложенным на полу «планом». На чистом листе было так много линий и стрелок, что сам смысл изображать такое гнездо просто терялся. Но Нацуо упорно продолжал дорисовывать стрелки соединяющие имена.       - Конечно бешусь! Он тогда как тряпка вел себя - хотел все бросить. Бросить своего Бойца! Боец сражается за Жертву в поединке. Но в остальное время…. Впрочем, Рицка заметно поумнел и вернулся. Поэтому у нас теперь есть план! И я не бешусь.       Я сделал вид что не заметил паузы.       - Хорошо, допустим мы найдем их благодаря Безликим. Но география только часть вопроса! – Йоджи показал на «план», в который раз озвучивая диспозицию. – Рицка не может сражаться, не может загрузить систему, у него нет Имени. Нам придется действовать в человеческом мире. Подорвать боевой настрой Сеймея.       - Сеймея можно ранить словом… - задумчиво протянул Нацуо. – Поэтому я нарисовал этот план. На нем есть все, кого упоминала Нагиса и их связь между собой... Рицка, ты вообще знал, что твоя семья была связана с Семью Лунами и академией Семи Голосов?       - Нет. Но теперь я знаю, что Сеймей был одним из семи. И получается, что кто-то из семьи моего отца…       - Точно, учитель биологии! Твоя мать училась в академии и была его подопечной.       - Да, представить мою мать в академии еще сложнее… И она была знакома с Масаки Аояги, разве только он не может быть моим отцом - мой отец точно не настолько старше.       - Я бы подумал над этим…. Но сейчас это не так важно. Меня заинтересовало иное. Мама Соби не могла иметь Имени. Оно не проступило. И она не могла быть ни Бойцом, ни Жертвой. Но ведь сейчас это не совсем так…       - Ты что имеешь в виду, Нацуо?       - Бескровные. На щеке у бойца имя было явно нацарапано. Ничего не напоминает?       - Почти как у Соби. – Йоджи задумчиво накручивает прядь волос на палец, - Что тогда, если разговоры о Чистых – правда. И если Имя не проявляется, то его наносят?..       Я не хочу это слышать. Ты мне не говорил об этом. Но конечно я не слепой! Я могу догадаться сам! Только не хотел этого видеть. Не хотел думать о жестокости. О том, что мой брат мог сделать это, а ты ему позволил. Или тем более – сам хотел. Чтобы стереть воспоминания о Рицу. Чтобы он больше не имел на тебя прав. Ты мог хотеть этого.       - Тогда имя у Соби искусственное... И держат его только блоки Сеймея. – Йоджи медленно обводит имена Рицу, Саган Санае и Сугоу-Агацуму Акио. А меня встряхивает. Ну конечно! Я идиот! Хлопаю себя по лбу и вижу, как странно косятся на меня Нули. Но эта моя догадка очень личная. Мне больно, но я стараюсь сделать вид, что просто принимаю предположение Йоджи.       - Тогда ты, Рицка, должен убедить Соби, что у него есть выбор!       - Как это странно! – Нацуо поежился. – Получается для нас Имя – судьба, предопределение, да все! Вся наша жизнь! А он может выбирать! – он почти кричал к концу фразы. – И кого он выбрал!       Мне стало физически больно от его крика. Тем более что у самого мысли были ровно о том же.       - Нацуо… - Йоджи сел рядом со своим Бойцом. Очень интимно рядом. Я даже отвернулся и подошел опять к балкону чтобы не мешать им. Мне нужно, очень нужно время обдумать свою догадку. И спланировать бой. А в том, что без боя не обойдется я был уверен. И так как я не могу сражаться без Соби, а тем более против него, то…       - Уже поздно. Я пойду домой, а то мама будет недовольна. – я отлипаю от окна. – Нам все равно нужно ждать ответа Безликих. Давайте завтра продолжим. Мне нужно подумать.       Нули и рады моему уходу. Что-то у них не ладится. Но пусть они поскорее это выяснят. Сейчас нельзя быть слабыми. Сеймей захочет разрушить все что у меня есть. Они слишком связаны со мной. И Юйко… Так же как он захватил Кио, он может захватить и ее. И затем заставить Соби меня убить. Без причины. Просто так. Так как говорила Микадо. Если есть причина – можно понять. Но если ее нет, то это абсолютная жестокость. И в этих рамках нет правил.       На улице прохладно и спокойно. Я всегда удивлялся – как так. Окружающий мир не слышит, не меняется, даже если локально происходят ужасные вещи. Мы наделяем смыслом природные явления, верим в знаки. Но в самом деле – мы заблуждаемся. Добровольно.       Я мог доехать домой автобусом от твоего дома, но решил, что хочу пройтись. Недалеко есть парк. Еще один. Все парки после нашей первой встречи стали для меня особенными местами. Минут сорок прогулки, и я смогу принять душ и согреться. На ходу мне лучше думается.       А думать мне есть о чем. Если Имя не появляется, то его наносят. Фраза Йоджи словно вскрыла воспоминания. Наносят, но, если человек сопротивляется, шрамы не будут такими четкими. Ты не сопротивлялся, ты хотел их. То же со шрамами на спине. Рицу… И вот имя Рицу в этом контексте заставило меня вспомнить наш с ним разговор в школе. Он лежит на кровати, голова в бинтах, слаб и должен бы быть зол. По крайней мере на меня. Потому что я брат Сеймея, вырезавшего ему глаза. Но он не зол. Он говорит мне, что Соби все время забывает, что мы не покорены пока сами не захотим этого. Рицу ведь предупредил меня, что это скорее совет для Соби, а не для меня. И что я должен помнить это до тех пор, пока не придет время. И он точно не имел в виду битву с Бескровными. Он смотрел дальше.       Под ноги попался камешек, и я отвлекся от мыслей. Надо же, я почти прошел парк. Уже стемнело.       Мне не за что любить Рицу. Только не за то, что он делал с тобой в детстве или как распорядился тобой отдав Сеймею. Но отрицать что он умен, я не могу. Соби, ты подчиняешься потому что думаешь, что таковы правила. Потому что ты дал клятву. Но не потому что ты хочешь. Абсолютная жестокость просто существует. Она вне правил. И ты загнал себя в капкан. Ты играешь по правилам в то время как твоей жизнью распоряжаются как хотят. Потому что могут, и без конкретного мотива. Только если им считать собственное удобство и саму возможность применить силу. Ни разу Сеймей с Нисеем не сражался случайно. Только если его вызывали напрямую. Вместо себя он посылал сражаться других. В иных случаях, как в нападении на школу, настоящий мотив был скрыт за внешними проявлениями. Сеймей преследует какую-то личную цель. Личную, не в том смысле что она связана с отношениями. Она скорее касается деятельности Семи Лун. Не за предательство ли они открыли на тебя охоту, а братец? А Соби лишь твой инструмент. Потому что тогда Сеймей может иметь двух бойцов. В два раза больше шансов победить. Вы с Нисеем просто его верные псы. Я внутренне содрогнулся от такой формулировки в отношении тебя. Нет… Нет!       Я осмотрелся. Оказывается, уже недалеко от дома. Небо низкое, облачное и подсвечено уличными фонарями. Они синие и ярко белые. Небо от этого чернильное и полное всполохов света, перечеркнутое проводами. Оно напоминает мне потолок загруженной системы. Или что там у нее сверху. Я ведь редко осматривался во время боя. Все мое внимания было на тебе… или противниках.       Соби… Тебе ведь важны были мои поцелуи, и прикосновения. Когда ты восстанавливался после боя. Или когда сражался за меня. Сеймей судя по всему не способен на это, точнее не считает это нужным. Что он может тебе дать? Почему ты готов отдать ему свое тело, до последнего вздоха, до последней капли крови? Я бы тебя об этом никогда не попросил. Не могу представить, что ты мог бы умереть за меня в бою. Перерасходовать силы. Что мне потом делать и как я бы мог жить зная это? Тело и кровь – только тело и кровь… Вот оно! Сеймей не просит клятвы сверх этой, потому что ему достаточно твоего тела. Но ведь… мы не покорены пока сами не захотим этого. Это о свободе воли и подчинении. Это не о теле! Тело можно покорить. Я подозреваю как именно ты лишился своих кошачьих ушей. И от этого только сильнее решимость дать тебе возможность выбирать. Ведь ты так просил тебя не отпускать...       Ноги меня не слушаются. Наверное, я слишком устал. Пришлось присесть на бордюр почти у самого дома чтобы перевести дух.       Блоки… Он поставил тебе блоки. Но они распоряжаются только твоим телом, твоим голосом. Не твоей душой. Нужно показать тебе это. Во что бы то ни стало. У тебя есть выбор!       В груди и так весь вечер саднит. Теперь только сильнее. И голова болит так, как будто внутри настойчиво играет одна высокая нота. И еще ощущение что кто-то наблюдает. Я осматриваюсь. Нужно дойти до дома, до комнаты. Не стоит сидеть на улице, а то еще мама выглянет и тогда… а я сижу тут на улице один. Точно не так, как делал бы ее Рицка. Никого не видно, но ощущение чужого взгляда не отпускает. Я поднимаюсь и наконец подхожу к двери. Стараюсь не звенеть ключами и не царапать личину замка. Но тень падает так что я почти не вижу щели – уличный фонарь за моей спиной единственный едва светит. Меня отвлекает тихий вздох откуда-то справа, из тени ограды.       - Хей, Нелюбимый! – этот голос – один из тех что я не забуду.       - Нисей? – я оборачиваюсь, но ничего не вижу в тени забора. Должно быть он сидит там на земле, прислонившись спиной к ящикам с мусором. Как иронично.       - Я тебя ненавижу. – произносит он с придыханием.       По голосу я понимаю, что он не в порядке. Он слаб и травмирован.Видимо, после сражения.       - Не ново. – говорю я медленно, стараясь держаться невозмутимо. Ровно как ты, Соби, когда скрываешь боль. - Зачем ты здесь?       Мне не позвать Нулей если что, думаю я. В наш план не входило желание Нисея со мной поболтать. Телефон далеко в сумке…       - Нелюбимый, не глупи! Я в таком состоянии, что вряд ли способен атаковать.       - Тогда зачем ты здесь Акаме? Сеймей…       - Заткнись! Не говори о нем! Ты его не знаешь! – неожиданно срывается он. – Как же я тебя ненавижу! Тебя и Агацуму! Все из-за вас! Ты слишком мелок и глуп чтобы справляться со своим Бойцом. С тем которого ты называешь своим Бойцом! Он ведь просто ушел от тебя! Сражается за твоего брата! Ты ни на что не годен! Ты ничего не стоишь. Ты и твое Имя! Нелюбимый!       - Мое имя – Аояги Рицка! – я перехожу на крик. – А где твоя Жертва? Почему ты предпочитаешь валяться тут под моим забором? Зачем ты пришел?       - Потому что я ненавижу тебя. И я не могу ненавидеть Сеймея… - Голос Нисея болезненно дрогнул, - Я лишь могу сказать тебе, что твой брат и правда мертв. Тот, кого ты знал, как Сеймей – лишь ширма. Вся его жизнь в твоих глазах была выдумкой. Зачем, спросишь ты? Просто так. – он рассмеялся и тут же зашелся душащим кашлем.       Сквозь свою ярость я все-таки ощутил, что на последних словах он либо слукавил, либо сам не знал причины и просто выдал то, о чем думал.       - Все это был гипноз… После того как Сеймей нашел меня и рассказал об этом мире, я часто следил за этим домом. Никто не знал обо мне. Даже Агацума не догадывался… Но я уже был тут. Общался с твоей матерью. Знаешь, она думает, что я и есть Сеймей. Я был с Сеймеем. Я! На мне его Имя!       - Я тебя понял. Продолжай валяться под забором. Ты еще более мерзок. Ты пришел чтобы сдать свою Жертву. Я заберу Соби и без твоих подсказок!       Уже договаривая, я понял, что в тени больше никого нет. Головная боль в раз успокоилась…. Возможно… Возможно, что я начинаю слышать чужаков так, как их слышат Нули? Они мне столько раз объясняли на что похож звук запуска системы, или ощущение зоны поражения противника. Хорошо бы…       Ноги подкашиваются, когда я захожу в дом. Тишина. Только бы не разбудить маму. Значит мой брат Сеймей– только маска. Могу ли я любить маску? Насколько плотно она сидела на том, кого я знаю как «Сеймей» сейчас? Я проползаю в свою комнату и запираю дверь. Теперь можно упасть. Когда никто не видит.       Я забираюсь в постель. Не раздеваясь. Сил на душ просто нет. Ни на что нет. Сознание просто отключается, и я падаю во тьму.       Я просыпаюсь от легкого звона в ушах. Тут же раздается стук в балконную дверь. Я продираю глаза и все еще не понимаю, что происходит. Но я точно знаю, что ты не можешь быть на балконе. Вчера…       - Рицка, хватит дрыхнуть! – орет Йоджи.       - Я говорил – надо сразу в комнату! А ты заладил – нет и нет! – ворчит Нацуо. – Неприлииично!       - Иду! – я открываю дверь и Нули вваливаются внутрь, - Привет!       - Фу, Рицка, ты еще не чистил зубы? Да и в душе не был как минимум со вчерашнего дня! – Йоджи брезгливо морщит нос.       - Тише вы! Я только проснулся.       - Ба… Да уже почти вечер!       - Ладно, я тогда пойду в душ, а вы пока посидите тихо!       - Ничего, если твоя мама зайдет, она нас не заметит!       Я дернулся. Нет, никакого гипноза. Хватит с меня!       - Лучше просто тихо сидите. Я быстро. И еще – я вас теперь слышу.       - Ну и вовремя, - протянул Нацуо. Я было хотел остаться и спросить, что он имел в виду, но Йоджи запротестовал.       - Сначала душ!       Когда я вернулся, Нули сидели напротив друг друга, забравшись на кровать. Казалось они о чем-то спорили и прекратили ровно тогда, когда услышали мои шаги.       - Рицка, Безликие сдали нам адрес где мы сможем встретиться с Сеймеем и Соби. – без вступления начал Йоджи, словно я и не выходил никуда.       - Хорошо. Тогда как и договаривались. В начале вы сообщите Нагисе. И даете ей шанс отомстить за Рицу. Как она и хотела.       - Нет, мы решили изменить план. Мы вступим в бой. – сообщает Нацуо, а я пытаюсь понять почему. Ведь в таком случае они сильно рискуют. Соби справился с ними в прошлый раз вообще один.       -Мы конечно скажем Нагисе, - спокойно продолжает Нацуо, - Но мы не можем положиться на то, что с ее поддержкой ты получишь возможность забрать Соби. Скорее всего она просто не даст Сеймею и ему выжить. – Нацуо замолкает и смотрит на Йоджи, не отводя взгляда.       - Поэтому мы вступим с ними в бой первыми, - Йоджи отзывается, как бы подтверждая его слова.       - Они еще не восстановились – только прошло сражение с парой Безлунных. И Нисей сильно пострадал. Так что самое время нападать.       Вот оно что. Микадо…       - Они живы? – спрашиваю я, опасаясь услышать ответ.       - Да… Они вывели из строя Нисея. Их же достал…       - Соби, - заканчиваю я. Я понимаю, почему ты вдруг помог Нисею. Я правда понимаю. После того что я вчера от него услышал. Ты пожалел его. Ты не предатель. Никогда не назову тебя предателем. Особенно пока на тебе столько блоков. Как ты вообще дышишь-то, Соби.       - Да… - Йоджи подходит ко мне. – Ты не расстроен этим?       - Нет, я его понимаю. Я правда понимаю. Я не откажусь от него.       - Тогда мы можем начинать? – в громком голосе Нацуо слышится задор. – Давайте мы уже закончим эту мыльную оперу!       По данному Безликими адресу не было ничего примечательного. Место было абсолютно незнакомым и ни о чем не говорило. Поэтому Нули сами первыми осмотрели возможное место драки. Я остался ждать их на станции метро.       - Ничего там нет. Мы приехали на три часа раньше указанного Безликими времени. Наверное, они сюда за чем-то явятся, - сообщил Йоджи, как только подошел к скамейке где я сидел.       - Но мы присмотрели место, с которого все будет видно. Нагисе отзвонились. Будем только ждать, – подхватил Нацуо.       - Будем ждать, - вздохнул я. Сидеть на станции было не очень удобно. Вокруг сновали люди. Впрочем, было воскресенье и темп толпы был расслабленным. Нули пообещали, что на нас никто не обратит внимания. И я попытался отвлечься. Мы втроем просто сидели на скамейке и ждали. Мы совсем не были похожи на тех, кто через несколько часов схлестнется в битве, тем более с другими студентами. Тем более, что сами мы похожи на заблудившихся школьников. Внешность обманчива. Маска, ширма. Нули вот выглядят безобидно. Но они могут любого на этой станции заморочить и заставить делать то, что им нужно. Может они легко управятся и с целой толпой. Я не понимаю многого в этом мире, но я учусь. И потому что у меня есть способности, моя ответственность тоже выше. Пусть только мне удастся тебя забрать. Я пойду учиться в эту школу. С тобой ведь не страшно. Либо ты сам меня научишь всему что нужно. Сражения – это ведь только тренировки, и метод отбора. А мы выигрывали достаточно.       Мой взгляд неожиданно цепляется за одно лицо из толпы.       - Я кажется догадываюсь из-за кого мы здесь можем быть. – говорю я, указывая на невысокую коротко стриженую блондинку, вышедшую из вагона метро. – Это мой психолог. Должно быть она тут живет, или приехала в гости.       - О, а она ничего. – вставляет Йоджи.       - Давайте за ней? – спрашиваю я.       - Можно, - Нацуо смотрит на часы на платформе и продолжает, - если что, то мы успеем вернуться к месту. Если это совпадение.       Я почему-то уверен, что нет. Доктор Кацуко идет неторопливо. Но ее лице улыбка и она выглядит так, как будто впереди ее ждет свидание.       Мы идем следом на расстоянии. Нас по-прежнему не замечают и обходят стороной прохожие. Когда доктор сворачивает на знакомую нам улицу, часы бьют восемь. Как быстро пролетело время. Она подходит к дому, и я чувствую, что мою грудь как будто сдавливает обручем. Из подъезда появляется Сеймей. Он подходит к Кацуко сенсей и тут уже замечает нас. Мы достаточно близко, и он не мог не засечь Нацуо. А где же ты? Ты тоже должен был его засечь. Даже раньше. Не даром же вы были лучшими на курсе.       Я сам пока не чувствую других пар, что должны были бы явиться по приказу Нагисы. Но спрашивать уже поздно. Они просто должны быть тут.       За оградой дома шевельнулась высокая фигура и вышла из тени. Когда я смотрю прямо на тебя, ты едва вздрагиваешь, но не подаешь виду. И ничего не говоришь. Наверное, Сеймей все еще запрещает тебе говорить.       - Привет Рицка. Ты привел с собой мусор? – спрашивает Сеймей кивая на Нулей. Он едва ли удивлен. – Что ж, Безликим тоже пора отправляться на свалку.       - Как и твоему Бойцу? Недавно видел его как раз на свалке. Он мне рассказал кое-что, – мне не жаль Нисея. Его уже пожалел ты. А вот мой брат вздрагивает.       - Ты уже решил, Рицка? Так ты теперь можешь меня ненавидеть? – Сеймей выступает вперед, и я вижу, как он касается лба Кацуко сенсей и та безвольно оседает на землю. – Мне она еще понадобится.       Мне кажется, что эта новость про Акаме вообще ничего не поменяла в восприятии Сеймея. Если я скажу, что не ненавижу его, если присоединюсь к нему, то он просто забудет обо мне. И если бы я все забыл, он точно не стал бы горевать. Так и остался бы мертвецом.       - Я не могу ненавидеть брата, которого помню. Но ты изменился. Хотя я и не перестану любить людей только за то, что они изменились. Я только перестану жалеть о прошлом.       - Ты не можешь сказать, что ненавидишь меня или что любишь меня, - протягивает Сеймей и указывает на Соби. – А его? Его любишь? Или ненавидишь за предательство? За то, что он ушел от тебя, как только я позвал к ноге?       - Это тебя не касается. – говорю я жестко, почти срываясь. Мне не нравится, как он обращается с тобой. Пора начинать. Нельзя затягивать, а то Сеймей просто не даст мне договорить самого важного.       - Ты прав. Соби – мой боец. Тебя это тоже больше не касается, малыш Рицка. Ты был нужен лишь для передержки.       - Соби тебе не принадлежит, – твердо говорю я и понимаю, что Сеймей начинает закипать.       - Он что же, принадлежит тебе? Так, по-твоему?       - Нет, - я и вижу, как угол твоего рта дернулся словно от боли. И затем добавляю – Только если Соби сам того захочет.       Я сделал вдох и постарался максимально уверенно продолжить. Я не имею права сомневаться.       - Я же просто хочу быть его Жертвой. Но решение должно быть обоюдным. Только вряд ли ты это поймешь, Сеймей.       Говоря это, я не смотрю на Сеймея. Я смотрю на тебя и жду, когда ты мне ответишь. Хотя бы взглядом. Тогда я смогу продолжить. Тогда я справлюсь.       - Ты ведь не можешь отдавать. Сколько будет восстанавливаться Нисей? Месяц? А ведь Соби после девчонок Нулей уже через пару дней был полностью на ногах.       Ты наконец смотришь на меня и, наверное, вспоминаешь. Тогда я впервые услышал тебя, да? И отказался уходить. Ох, Соби. Ты поцеловал меня и уложил на свою смятую кровать. Прижал так сильно, что дыхание замерло. Словно я нужен тебе, как больше никто. Я узнаю, о чем ты думал. Только услышь, что я сейчас говорю. Это только со стороны кажется, что я спорю с Сеймееем. На самом деле я говорю с тобой.       - Я пришел чтобы дать Соби выбор. И чтобы забрать его, если он того захочет.       - Нет выбора! Это судьба! Я написал на Соби мое имя, и он принадлежит мне! Целиком и полностью.       - Он Чистый боец, Сеймей. Ты знаешь, что это значит или нет? Рицу не поделился с тобой, когда отдал Соби? – я вижу, как ты дернулся и сделал шаг вперед. На шаг ближе.       - Я знаю, что это значит. Поэтому на нем мое имя и оно не заживет! Никогда. Он принадлежит мне весь, до капли крови.       - Так-то это так, но… - я делаю паузу и продолжаю словами Рицу, - мы не покорены пока сами не захотим этого.       Я вижу, как твои руки притронулись к бинтам на шее. Ты точно узнал слова сенсея.       - Это все игра слов, Рицка. Как ты не поймешь. Если ты продолжишь пытаться вернуть моего Бойца, то ты встанешь у меня на пути. Тогда у меня не остается другого выхода, Рицка, кроме как приказать Соби убить тебя. Тогда он тоже освободится и поймет,что его жизнь до конца принадлежит мне!       Я вижу, как Сеймей поворачивается, очевидно, чтобы обновить приказ и даже запустить систему. Но нельзя дать ему напасть первым. Я тоже оборачиваюсь на Нацуо и тот кивает.       - Ох… Мне надоел этот спектакль. Он думает, что мы просто декорации, - громко говорит Йоджи и продолжает, - Нацуо, вызывай Возлюбленных на бой.       - Да, повинуюсь.       - Принимаем, малыши Зеро. Соби тут с вами в одиночку справился. А мы так просто размажем вас!       - Запуск системы!       - А потом займемся Рицкой… - продолжает Сеймей.       Я слышу это и тут же остаюсь в одиночестве на пустой улице с Кацуко сенсей оставшейся лежать без сознания на дорожке у дома.       Да, я не могу попасть в систему сам. Я сделал что мог. Нацуо и Йоджи… Только бы у них получилось. Я неожиданно чувствую, как мне на плечо ложится чья-то ладонь и вздрагиваю. Обернувшись я вижу Ай и за ней Мидори.       - Привет, Нелюбимый. Нагиса сенсей прислала не только нас. Не переживай. Остальные наблюдают из системы, чтобы задержать Возлюбленного для суда. Мы так пока не умеем и нас попросили побыть с тобой.       Вот оно что. Я киваю, и тут что-то происходит. Ноги у меня сами подкашиваются. Темнота вечера обступает меня и забирается внутрь через глаза, нос и рот. Я смотрю на Ай и вижу что она что то говорит но я почти не слышу ее. Я тону!       - Рицка! Что с тобой? – кричит Ай и оборачивается к Мидори.       Сквозь вату я до меня доносятся обрывки его голоса. Что-то об ограничителях и заклинаниях. Но как, я же не в системе и не в боевом режиме. И Соби не тут…       И с этой мыслью я словно бы окончательно падаю в темноту. Больше не вижу пару Бездыханных. Только темноту, в которую погружаюсь. Не чувствую тела, словно мое сознание впитала тьма и я стал ей. И тишина. Только я замечаю, что она не полная. Я слышу дыхание. Твое дыхание, Соби.       «Рицка» произносит твой голос как будто в моей голове, пронизывая эту ватную, плотную тьму.       «Я тут Соби. Это же правда ты?»       «Да» интонации такие знакомые. Я словно даже вижу, как ты говоришь это, прикрываешь глаза и склоняешь голову набок. Нельзя терять время. Нужно воспользоваться возможностью сказать тебе…       «Где бы ты ни был Соби, ты можешь выбрать меня. Если ты хочешь. Просто знай это»       Ты молчишь, но я продолжаю слышать твое дыхание. Ты пытаешься понять. Найти нужные слова и принять решение.       «Я не отдам тебя, если ты не хочешь этого. Соби, я не отдам тебя ему» говорю я, чтобы развеять все твои сомнения.       «Скажи мне это, Рицка» просит твой голос во тьме.       Я понимаю, о чем ты. Я правда понимаю и хочу, чтобы ты знал.       «Я люблю тебя» говорю я в темноту «Я так сильно тебя люблю».       И темнота разрывается в клочья, разлетается стаей бабочек как в том бою. Я жмурюсь. У меня опять есть тело и глаза. Я открываю их и оказываюсь в системе. На мне ошейник и наручники. Они тяжело тянут к земле. Я ничего не понимаю. Почему я в них? Как это вышло? Я оглядываюсь и вижу перед собой Нулей. У Йоджи из угла рта течет струйка крови. Нацуо весь белый от усталости прижимает его к себе и стоит, стоит и смотрит на меня так как будто хочет рассмеяться.       - Хей, Йо, ты глянь, - говорит он. – А Рицка то в оковах. А Сеймей вот нет. Только слишком бледный что-то!       Я оборачиваюсь и не могу понять, что я вижу. Сзади меня стоит Соби. Из-под бинтов сочится кровь, его руки и ноги скованны. Но это не ограничители системы. Это блоки. Цепи тянутся к рукам Сеймея. Как мы и договаривались, Нацуо ударил заклинанием сделавшим их видимыми. Вот теперь мы и поговорим! Я помню, что только что сказал тебе Соби. Я сделал свой выбор. Сделай свой.       - Что, только и можешь что дергать за ошейник? – говорю я Сеймею и слышу, что голос мой сиплый и сдавленный. Нужно собраться.       - Как ты… - Сеймей наконец замечает меня. Я прямо как рояль в кустах. Но он должно быть справляется с давлением системы, а это отвлекает. Йоджи объяснял мне, что если ты не в боевом режиме, не принял или не ответил на вызов, то ты не войдешь в систему. Кстати, нужно будет ему потом сказать, что изнутри можно наблюдать за сражениями. Ну конечно. Не могли в академии учить бою только по пересказам. Так вот, а выйти самому из нее намного сложнее. Тот, кто начал бой – он решает, когда ему закончится. И сейчас за это отвечает Йоджи. Остаться же в системе без Бойца или Жертвы…. Равносильно смерти. Она просто выпьет силы из одиночки. Из личного резерва. Из эмоций, здоровья, памяти. Поэтому пара Жертвы и Бойца так устойчива. Они могут делиться силой. Сколько есть. На двоих точно больше.       - Соби, знаешь почему Рицка в ограничителях? Догадываешься? – кричит Нацуо. – Сколько можно, а? Я думал ты умнее! Уже и система признала в Рицке твою Жертву. А ты все еще слушаешься этого урода!       - Заткнись, Зеро! – кричит Сеймей. – Соби, закончи поединок. Убей их всех!       Он дергает поводком. И… ничего не происходит.       Ты стоишь передо мной совершенно неподвижно. Ты не смотришь на меня, твой взгляд не видит. Но и на попытки Сеймея натянуть поводок, ты не реагируешь. Словно окаменел.       - Соби… - зову я, оттягивая давящий на горло ошейник. – Соби, пожалуйста…       Твои губы шевелятся, но я не сразу понимаю, что ты говоришь.       - Прикажи мне, - шепчешь ты. – прикажи мне, Рицка.       Если тебе это нужно, то я сделаю. С удовольствием!       - Соби, я приказываю тебе - освободись!       И небо системы взрывается.       Я, наверное, потерял сознание. Потому что больше ничего не помню.       Из глубокого сна меня вытащило на поверхность звуком твоего дыхания. Как тогда, когда меня поглотила система. Только теперь темнота комнаты была теплой и не скрывала угрозу. Она была уютной. Я понял, что мы лежим на твоей кровати у тебя дома. И судя по ощущениям - мы одни. Как закончился бой? Видимо хорошо раз ты тут, со мной.       - Рицка… - ты кажется все-таки проснулся.       - Я тут Соби,– я пытаюсь рассмотреть в темноте комнаты твое лицо. Ты лежишь слева от меня, ровный как струна. Руки сжаты на животе в замок.       - Мы победили?       - Да, Рицка.       - Мы… Я… Сеймей?       - Жив, я расскажу тебе, если ты хочешь.       Это хорошо. Надеюсь Нагиса все же не пошла на поводу своих эмоций и дело дойдет до суда Семи Лун. Но меня интересует другое…       - Как ты? – спрашиваю я.       - Я в порядке. – говоришь ты тихо и прикрываешь глаза. Ну конечно, так я и поверил. Твое дыхание больше не такое глубокое. Ты его контролируешь так, как будто сдерживаешь истерику. Я тоже знаю как это, забыл?       - Соби… Я устал, правда. Прекрати а?       - Я понял тебя, Рицка, - говоришь ты и продолжаешь лежать как статуя.       - Ну и что же ты понял, мне интересно? – я начинаю вскипать, - что ты понял?       Я хочу достучаться до тебя, добраться сквозь эту скорлупу до человека которым ты являешься. Того, кто рисует картины, готовит мне еду и радуется вместе со мной. Того, кто противоречит мне и не прекращает повторять что я важен. Даже того, кто замирает как соляной столб сделав неправильные выводы из услышанного. Осознаю себя вновь лишь когда я раз за разом даю тебе пощечины, забравшись к тебе на грудь. Ты тяжело дышишь подо мной. Я останавливаюсь. Что же я делаю.       - Соби, прости меня. Я сказал, что устал, но ты не услышал почему.       Ты вновь открываешь глаза и смотришь на меня.       - Я устал… без тебя. Я устал бороться с твоими сомнениями. Я ведь сказал тебе уже…       Чувствую, как мои щеки краснеют. В бестелесной тьме системы сказать это было проще. Но я не отступлю. Я просто не могу теперь.       - Сказал, что люблю тебя. – говорю и тут же вижу, как твои глаза широко распахиваются. Ты высвобождаешь свои руки, зажатые моими коленями по обеим сторонам от твоей груди. И когда ты меня наконец обнимаешь, я совсем теряю силы и не хочу сопротивляться. Только не тебе.       - Рицка, Рицка…. – горячо шепчешь ты мне на ухо, целуя мои щеки, лоб и замирая у раскрытых губ. – Прости меня.       Делай со мной что хочешь. Я не могу сопротивляться твоим рукам. Не могу и не хочу.       - Прости, что я сразу не смог… - ты замолкаешь на мгновение и продолжаешь – не смог сопротивляться приказам… Сеймея.       - Соби, я тоже не сразу был готов к тебе… - говорю я, становясь локтями по сторонам от твоей головы и упираюсь лоб в лоб.       - А сейчас?       Спрашиваешь тоже. Я готов. К тому что ты рядом, что ты со мной. Но то, что я чувствую сейчас… Мне кажется я не справляюсь. Я просто не понимаю, как. Пока не понимаю. Но зато я вполне осознаю свое желание. Пожалуй, впервые в жизни совершенно осознанно.       «Рицка…» слышу я в голове. Точно так же как тогда, внутри системы.       - Что? – отзываюсь я вслух. Кажется, ты удивился.       - Ты слышишь меня?       - Да, разве это необычно?       - Ну как сказать. Так происходит только если в паре есть настоящая связь.       - Значит у нас… - запинаюсь я. – Но мое имя. Его по-прежнему нет.       - Значит нет, - отзываешься ты тихо, - Для меня гораздо важнее то, что между нами есть связь. Я люблю тебя, Рицка.       Ты говоришь это, и я впервые не одергиваю тебя. И себя, когда наклоняюсь и целую твои сухие губы. Сам. Почти впервые. Если не считать того раза на кладбище. Но я хочу, чтобы у нас были новые, хорошие воспоминания. Ты размыкаешь губы, углубляя поцелуй и мне становится жарко. Кажется, кожа горит. Я ерзаю по тебе и чувствую, как ты улыбаешься, не отрываясь от моего рта. Я лежу на тебе сверху, спеленатый твоими руками, своей одеждой и не в силах пошевелиться. Только отчаянно ерзать, не зная, что же мне нужно делать. Как тебе ответить. Я ведь чувствую, как ты напряжен, везде…       - Рицка, не переживай. Все хорошо, - говоришь ты тихо, оторвавшись от меня. – Мне хорошо с тобой.       - Что мне сделать?       - Ничего что бы тебя смущало. – ты опять целуешь меня так, что голова звенит и кружится. – Тебе ведь нравится так?       - Да, но…       - Об остальном мы поговорим потом. Я тебе обещаю. А сейчас просто доверься мне. Я люблю тебя. Я не сделаю ничего что бы могло причинить тебе вред. Я верю тебе.       - Я тоже. Я верю тебе, Соби.       Это признание мне кажется главнее и правильнее предыдущего. В моей искалеченной системе мира, доверие стоит если не выше, то вровень с любовью. Я могу любить оступившегося человека, но я не стану ему доверять. Не стану раскрывать себя и позволять ударить.       И почему-то теперь, только теперь я обретаю уверенность, что мы со всем справимся. С Сеймеем, с Семью Лунами. Теперь ты сможешь мне все рассказать. Я верю тебе, и я верю в тебя, Соби.       Кажется, ты читаешь мои мысли, потому что отвечаешь «Спасибо, Рицка».