Сквозь стену

Яги вообще не помнил как добрался до своей комнаты в общежитии и отключился. Зато проснулся рано утром следующего дня. Вроде и достаточно проспал, а все равно чувствовал себя усталым. Да ещё и виноватым. И почему в сутках только двадцать четыре часа? На ходу натягивая свежую рубашку и примечая необходимость съездить за вещами домой, Тошинори вышел из комнаты и постучался к Айзаве. - Да... Сейчас выйду, - донёсся с другой стороны все ещё заспанный голос приятеля. Взгляд так и соскальзывал на выделенную комнату для Томуры, и снова ныло что-то внутри. Пришлось умыться ещё раз холодной водой, чтобы привести себя в порядок, а после уже набирать номер телефона друга. Голос Тсукаучи звучал ещё более устало, чем его. Вероятно, встал гораздо раньше чем они и отправился ночью на работу. - Есть новости? Они уже вместе с Айзавой шли в сторону ближайшего комбини за сэндвичами и кофе. - Ну как сказать. Зацепки есть, но не слишком обнадеживающие. Откуда же все эти умники повылезли? - Тсукаучи вообще резко звучал настолько расстроенным и рассерженным. - Приезжайте, дам всю информацию. - Все не лучшим образом складывается? - Сотриголова нёс два плотных стаканчика кофе в держателе. - Я давно не слышал его таким обеспокоенным, - он вздохнул. - Поехали. Добрались довольно быстро, и их уже ждали. - Ну как? Что удалось выяснить? Полицейский только вздохнул и потёр подбородок. - Тот, кого обезвредила Полночь, не знает ничего полезного. Один из бывших заключённых, которого какой-то друг привел на дело. Другом оказался тот убитый на парковке Злодей. Женщина, с которой ты сражался, Тошинори-кун, тоже нам ничем не поможет. В больнице не вытащили. Мы не знаем, что ей было известно. - Личность установили? - поинтересовался Сотриголова. - Да. Айя Мерикуро. Выпускница престижного токийского института, одна из лучших студенток, из хорошей семьи, училась в Америке. Ни судимости, ни сомнительных знакомств. Семья и друзья в шоке. Сейчас конфисковали её ноутбук и телефон. Ищем зацепки там. Ещё одного Злодея завалило вместе с гражданскими. По крайней мере, при нем нашли оружие. - Мерикуро? - Айзава нахмурился. Фамилия показалась смутно знакомой. Кажется, недавно совсем слышал. - Да. Младшая сестра поступила в этом году на геройский факультет в ЮУЭЙ. Учится у кого-то из ваших коллег. - Точно, - кивнул сам себе черноволосый про. - У Эктоплазма. Судзуми Мерикуро. Думаю, нам стоит ее опросить,- он бросил взгляд на детектива. - Но... - нерешительно развел руками Тсукаучи. - Сейчас у семьи погибшей не самое удобное состояние для допроса... - М-да... - покачал головой Айзава. - Это, конечно, так... - Но сейчас единственное время, когда целесообразно это сделать, - вышел вперед Тошинори. Его лицо было необычайно серьезно. Остальные вскинули на него вопросительные взгляды. - Если Судзуми или её семья что-то знают, они должны рассказать об этом сейчас. Чем раньше мы получим нужную информацию, тем раньше мы сможем спасти заложников, - продолжил он, после сказанного скорбно сжав губы. Айзава прекрасно его понимал. Это было тяжело для всех, а для символа мира, который только-только снял с себя розовые очки и понял, какими двоякими и неопределенными можгут быть детали мира вокруг, - тем более. Студентка с отличным «послужным списком», оказавшаяся злодейкой, Злодей, которого они так долго и бесплодно ловят, сбросивший на голову героя номер один детонатор от бомб в торговом центре и ставший, таким образом, в этой ситуации героем... Все перемешалось даже для него, Сотриголовы, привыкшего размышлять максимально рационально. Но Тошинори больше не терял головы. Он был прав - время играло против них. Если Асуи, та девочка из больницы, уже рассказывала, какие жуткие вещи собирались сделать или сделали с Томурой, то им сейчас действительно нельзя терять ни минуты. Айзава бросил на приятеля взгляд, в котором отголоском в глубине сквозила благодарность. Он теперь может принимать нелегкие решения. Это должно помочь их операции… - Что по остальным известно? - уточнил он у полицейского. - Ещё у нас есть Злодей, который убил Героиню. На этих словах Яги неосознанно сощурился и начал прислушиваться гораздо внимательнее. Пусть он и смог принять столь нелёгкое решение, пусть и понимал, что поступает единственно верно в данной ситуации, ну душе было все ещё тяжело. - Имя жертвы на парковке Момиши Такаро. Привлекался за мелкий разбой и хулиганство, но ничего серьезного. Есть квартира на окраине Токио. Семьи нет. Миаши Рьёко, тот Злодей, о котором ты упомянул... Дважды сидел в тюрьме, дважды выходил раньше. Привлекался в связи с распространением наркотиков. Есть дочь, но она живёт в приюте. Мать лишили родительских прав. Касательно «случайной» жертвы... есть предположение, что его убрали свои же. От тела осталось немногое, но наши криминалисты подозревают, что ему прострелили ноги. С опознанием пока подвижек никаких, потому что лицо изуродовано. Казалось бы, у нас один взятый живым Злодей и четыре трупа, но кроме семьи той злодейки, которая выдала себя сама и напала на Всемогущего, зацепок у нас нет. Из-за взрывов и паники нет возможности найти что-либо в самом торговом центре. Летательные аппараты стали невидимыми, поэтому отследить их тоже не можем. Свидетелей все ещё опрашиваем, но все, кроме тех двоих грабителей ювелирных магазинов носили маски демонов они. При этом, что примечательно, те двое числятся погибшими. - Что? Как это погибшими? - непонимающе переспросил Яги. - Уже лет десять как. Разные части Японии, разные причины смерти. Оба раза погибла вся семья. Все материалы в папках. Пока это всё, что у нас есть. Можете ознакомиться... Тошинори первым взял папку и начал её листать. По мере прочтения его лицо становилось всё мрачнее. - А вот эти страницы... касательно исчезновения детей? - Да. Мы запросили сводки по исчезновению среди детей по всей Японии в последние пять лет... Тошинори почувствовал, что его снова тошнит, и потребовались чудовищные усилия, чтобы удержать себя в руках. - Почти сотня. Почему так много... Неужели никто не заметил? - он искренне не понимал. Не мог воспринять и не хотел. Хотелось выть в голос от осознания такой ужасной несправедливости. - По меньшей мере половина из неблагополучных семей. Никому нет до них никакого дела. Даже собственным родителям, - Тсукаучи, пусть иногда бывал и наивным, в силу профессии все же сталкивался с несправедливостью и относился с горечью, но реалистично. Айзава молчал, глядя на ровный столбец имён и возраст. Наверняка официальная статистика отражает далеко не всё. Но Тошинори об этом знать не следует. Один удар за другим. Символ мира ведь может и не выдержать. И весь прогресс откатится назад. Тяжело будет не только как герою, но как и человеку. Все вместе они и направились по указанному в документах адресу. Девушка, разумеется, получила разрешение от школы оставаться с семьёй после произошедшего, и сейчас должна была находиться дома. Тому, что в их дом снова пришла полиция и герои, семья Мерикуро удивлена не была. Мать погибшей Айи и, к счастью, живой Судзуми усталым жестом пригласила войти без единого слова, проводя визитеров в гостиную и удаляясь приготовить чай. Отец девушек уже словно ждал, сидя в кресле перед низким столиком и вымученно глядя на пришедших. Даже не разглядывая их. Тсукаучи поздоровался, представился и представил своих спутников. Хозяин дома безэмоционально ответил и на представление, и на выраженные детективом и героями соболезнования по поводу гибели дочери. - Значит, она была злодейкой, да? - произнес он после мучительно-долгой паузы. - К сожалению, в данный момент все указывает именно на это, - без лишних эмоций ответил Тсукаучи. - Как вы знаете, мы сейчас изучаем ее гаджеты для выявления информации, которая могла бы быть полезной в расследовании... - Так что еще вы хотите от нас? - угрюмо перебил Мерикуро-сан. - Поговорить с Судзуми, - не став темнить и юлить, встрял в разговор Айзава. - В прошлый свой приход полиция не опрашивала Вашу младшую дочь, потому нам необходимы сейчас ее показания. Отец семейства отстраненно кивнул. - По коридору третья дверь направо. Это ее комната, - он рукой указал на уходящий из гостиной длинный коридор, после чего герои и полицейский, поблагодарив его, проследовали именно туда. После первого стука последовал вопрос: «Кто это?» Детектив снова представился и назвал своих спутников, как и в случае с господином Мерикуро, выдав Тошинори за «младшего следователя». Свою геройскую форму тот решил не использовать: в конце концов, они сейчас на допросе, а не на геройской миссии. Для задавания вопросов хватит и его костляво-болезненного вида. После этого последовала просьба подождать минутку, и примерно через минуту из-за двери показалась студентка геройского факультета ЮУЭЙ - Судзуми Мерикуро. - Здравствуйте, - девушка сдержанно сделала легкий поклон, после чего жестом пригласила посетителей внутрь. - Проходите, пожалуйста. Прошу прощения за беспорядок. Айзава отметил, что, несмотря на переживаемое горе, девушка держится весьма собранно и не позволяет эмоциям взять верх над разумом в столь важный момент. «,Как та девчонка из больницы, - припомнил он. - Тсую, кажется...» Для того, кто считал одной из основ геройского характера внутреннюю сдержанность и самоконтроль, это действительно отмечалось как важное и похвальное качество. По заплаканным глазам было видно, что Судзуми не оправилась от потери сестры. Да и, как понимали все - и герои, и детектив, - еще долго не оправится. Но то, что она была опрятно одета, причесана и отражала внешнее спокойствие, уже говорило о многом. По крайней мере, о том, что она знает, во что выливаются такие ситуации. И она была готова предоставить полиции все, что может быть от нее полезным в данном случае. Судзуми жестом указала на кровать. - Присаживайтесь. Я готова ответить на все вопросы... - она говорила довольно сдержанно и четко, даже смотрела на собеседника. - Ваша сестра не вела себя подозрительно накануне? - спросил Тсукаучи. - Нет. Все было как обычно. Шутила, смеялась, попрощалась перед уходом в институт. Я тоже хочу знать... Если можно,- несмотря на некоторую скованность, в словах она была уверена. - Да, конечно, - разумеется, существовали правила, но семья погибшей имеет право задавать вопросы и получать некоторые ответы. - Она являлась одним из организаторов? Кто её убил? - У нас есть все основания так думать. Она атаковала Всемогущего, получила отпор. Множество людей было ранено. Как и многие, помощи она просто не… - Не заслужила, - негромко выдохнула Судзуми, прекрасно зная, что там подразумевалось другое слово. - Знаете, я чувствую себя предательницей, лицемерной... Она стала причиной, одной из причин гибели стольких людей, а я могу думать только о том, что не смогу теперь посмотреть в глаза своим одноклассникам и сказать, что моя сестра была злодейкой, - она сделала глубокий вдох и всё-таки взяла себя в руки. - Айя никогда не была лучшей ученицей в классе. Не лучше и не хуже прочих. Мы обе ничем со стороны не выделялись. Все изменилось к тому времени, когда она пошла в старшую школу. Её оценки пошли в гору, и на выпускном она танцевала с лучшим парнем класса. Сдала все экзамены и поступила в лучший институт страны... - Она никогда не мечтала стать героем? - вдруг невпопад спросил Тошинори, удивившись своему же вопросу. - В детстве все мечтали, - заметила Судзуми. Тут прозвучал стук в дверь, и внутрь заглянула мать. Принесла им поднос с чаем и печеньем и также незаметно ушла. Девушка дождалась, пока шаги стихнут, и продолжила. - Если вы спрашиваете, не говорила ли она что-либо отрицательное о героях... По правде сказать, она относилась к героизму достаточно скептически как к явлению. Видите ли, она поступила на социолога, изучала тенденции развития общества. Она считала, что популярность только уничтожает героизм и не приведет ни к чему хорошему. И даже...даже если она что-то подобное говорила, я не могу представить, чтобы она просто пошла убивать невинных людей как...как это случилось, - девушка отпила чай, посмотрела куда-то мимо полицейского и продолжила. - Теперь я думаю, что наверняка что-то произошло. Ведь не могла же она просто взять и возненавидеть героев до такой степени, чтобы перейти грань. Неужели она ненавидела и меня... но все же когда мы говорили в прошлом году, Айя поддержала моё решение пойти в ЮУЭЙ. Сказала что-то в духе «покажи им». - Вы сказали, что перемена произошла в старшей школе. У вас есть какие-либо догадки? - снова спросил Тсукаучи. Судзуми покачала головой. - Мы ладили неплохо, но в целом у нас в семье поощряют самостоятельность. Мы считали нетактичным лезть в личную жизнь друг друга. Хотя... в средней школе она влюбилась в парня, это я точно помню. Но в то время меня это практически не волновало - все же разница в возрасте у нас шесть лет, и разве будет девушка разговаривать с маленькой сестрой о своих взрослых делах? - Может хотя бы имя вспомните? - Имя? Попробую... - она задумалась, устремила взгляд куда-то в сторону. - Звали его Кирия... Кирия Асуми, точно. Я ещё запомнила, потому что главного героя в аниме, которое мне тогда нравилось, звали очень похоже. Потом он неожиданно перестал ходить, и его то ли исключили, то ли перевели. Сестра выглядела странно печальной, но я не придала этому значения. Теперь мне кажется странным, что она никогда не поднимала эту тему. Но если подумать, то, кажется, после всего этого она взялась за учёбу и стала одной из лучших. Однако на её отношении ко мне это не сказалось. Несколько раз приходили в гости её подруги. Айя довольно неплохо ладила с людьми, да и вообще дома она бывала нечасто. То учёба, то прогулки с друзьями, то кино, то курсы, то подработка. - Где она работала? - Помогала любительскому театру, работала художником-декоратором. Она с детства училась рисовать. Я там бывала, посетила несколько спектаклей. Милое местечко на окраине города. Тсукаучи и Тошинори переглянулись. Любительский театр звучит весьма любопытно, а ещё как потенциальное прикрытие для незаконного рода деятельности. Необходимо выяснить адрес и проверить, что произошло с тем парнем. Возможно это и впрямь имеет какой-то смысл. Тошинори разговор казался неприятным. Просто потому что он не понимал. Не мог взять в толк причин, почему девушка из хорошей семьи дошла до опасной террористической группировки. Только чтобы кому-то что-то доказать? Но семья очевидно любящая, хорошая. Так почему? В чем же дело? Сотриголова тоже размышлял, но уже на другую тему. Девушка права. То, что в её семье оказалась Злодейка, очень сильно может ударить по возможностям геройской карьеры. В их эпоху, когда пресса обсасывает малейшие детали биографии героев, не позаботившихся о сохранности информации, подобный инцидент всерьёз может похоронить шансы найти нормальный геройский офис, который согласился её взять. И хотя сейчас не время и не место об этом думать, все же некоторые, как не противно признавать, правы. - Могу я ещё кое о чём попросить? - прозвучал голос Судзуми, вырвав всех присутствующих из невесёлых размышлений. - Да, конечно, - Яги дружелюбно улыбнулся, готовый сделать для этой храброй девушки то, что может в благодарность за помощь. - Когда вы выясните, расскажите мне. Я хочу знать, каким образом близкий мне человек оказался абсолютно чужим. Мне кажется, это важным... нужным, чтобы двигаться дальше.

***

В театр на окраине Токио команда героев и полицейского поехала в первую очередь. Пропавший парень, в которого Мерикуро-старшая была влюблена в средней школе, мог и подождать по одной простой причине: информация о театре не значилась ни в каких из официальных документов по трудоустройству. Знакомых опросить еще не успели, родителям не задавали подобного вопроса, ибо они, как и Судзуми, сказали бы, но документы... Это, конечно, мог быть недосмотр со стороны организации, но нужно было все равно проверить. В такой ситуации нельзя было списывать на случайности никаких деталей. Дорога заняла довольно продолжительное время, воспользовались машиной Тошинори, и необходимость внимательно следить за потоком автомобилей хоть как-то смогла отвлечь его от мыслей о семье Мерикуро. В расследовании, может, эти мысли и помогли бы, да только сейчас лишь мешали и отвлекали. И эмоции, которые били в самые больные точки снова и снова... Блондин украдкой бросил взгляд на Айзаву - вот уж кому удается сохранять холодную голову в этой всей неразберихе! Сотриголова просто с привычным угрюмо-ленивым выражением лица смотрел в окно и иногда что-то листал на своем телефоне, на него случившееся, казалось бы, совершенно не повлияло, хотя Всемогущий на самом деле знал, что это не так. Это зацепило всех, задело до глубины души. Просто кто-то умел держать себя в руках. А кто-то - Тошинори на секунду перевел взгляд на себя - едва не устроил истерику, за что теперь было откровенно стыдно. Когда в помещении, где проходили репетиции театра, их встретила средних лет улыбчивая и приятная женщина, как-то неловко говорить о том, что они прибыли сюда по делу, касающемуся, возможно, ее знакомой, стало всем троим. Первым нашелся Тсукаучи - опыт работы детективом, пусть и в несколько лет всего, давал о себе знать и помог собраться даже в такой эмоционально нелегкий момент. Пояснив встретившей, зачем они здесь (не упоминая при этом, что Айя Мерикуро оказалась причастной к теракту злодейкой), тактично переждав, когда она справится с шоком и сможет что-то ответить, Тсукаучи прошел в сам зал театра, служивший одновременно и местом для репетиций, и залом для представлений. Тошинори и Айзава проследовали за ним. - Мне как-то даже странно говорить о ней в прошедшем времени... - произнесла Такуми-сан, оказавшаяся администратором театра. - Айя была славной девочкой и очень талантливой. Близко я ее не знала, но у меня никогда не было нареканий относительно нее... Лучше спросите у Косэй Мотоки - это их художественный руководитель, я сейчас дам вам ее контакты... - женщина порылась в телефоне и тут же передала его полицейскому. Наомаса сразу же записал номер и имя с фамилией в свой блокнот, успев внимательно изучить гаджет администраторши. Ничего подозрительного, на беглый взгляд, в нем не оказалось. - Ох, - грустно вздохнула женщина, принимая телефон назад из рук детектива, - никакого больше грандиозного представления для нее не будет... - Грандиозного представления? - переспросил Айзава, недоверчиво приподняв бровь. - Да, - улыбка Такуми-сан стала шире, но оставалась такой же печальной. - Косэй-сама говорила, что готовится грандиозное представление, в котором очень понадобятся способности Мерикуро. - Как декоратора? - уточнил Тсукаучи. - Нет, она что-то говорила про «главную сцену»... - приложив руку к подбородку, стала вспоминать администраторша. - Не припомню, чтобы Айя здесь играла на сцене, но, может, это я была невнимательна... Художественному руководителю и владелице театра всяко виднее на этот счет... - Значит, Косэй Мотоки - владелица театра? - начеркав что-то в блокноте, нахмурился следователь. - Лет десять уже как. Её родители тоже им владели, но тогда он располагался в другом месте, - пояснила администратор и тихо вздохнула. - Я работаю здесь пять. Никаких происшествий на моей памяти. Айзава сразу насторожился. «Главная сцена». Даже если и совпадениие, то слишком подозрительное. Теракт в торговом центре слишком подходит. Судя по извращённой логике того Злодея, который обыграл их, для него это могло быть одним большим спектаклем. Вот только Кукловодом точно являлся мужчина, но все же, кажется, у них теперь есть зацепка. - А сколько всего человек здесь работает? И на какие деньги проводилось финансирование? - тут у полицейского заиграла весёлая мелодия на телефоне, он извинился и отошёл, кивнув перед этим Айзаве. Видимо серьезное дело, возможно касается расследования. - Основная труппа сорок человек, ещё пятнадцать - бутафоры, костюмеры, обслуживающий персонал. Мы даем по четыре-пять выступлений в неделю. Иногда чаще. В основном адаптировали старые мифы Японии и Америки на новый лад, - пояснила женщина. - Один сюжет, например, строился на том, что они атаковали европейские деревни. - А... Злодеи же носили маски о́ни, - неожиданно озарило Тошинори. - Может ли это иметь какое-то значение? Айзава сперва хотел его одернуть, но решил, что оно и к лучшему. Если эта женщина замешана, неосторожные слова могут только её спровоцировать. - Они - всего лишь монстры из мифологии, - та печально вздохнула. Во взгляде не отразилось ничего отдалённо напоминающего тревогу. Кроме печали по поводу произошедшего в принципе. - Сильны, их трудно убить. Несмотря на глуповатый внешний вид хитры и умны и могут превращаться в людей. Позднее концепт переосмыслили и на фестивалях образ может переосмысливаться как образ защитника. Не знаю, чем вам поможет эта информация. Тошинори задумался. Могли ли они пользоваться образом, чтобы передать какое-то послание миру? Пусть это кажется глупым и абсурдным, возможно есть какое-то значение. Злодеи казались очень умными и хитрыми. - Что вы можете рассказать о владелице? - продолжил Айзава расспрашивать работницу театра и покосился на вернувшегося Тсукаучи. На лице того отчётливо отражалось беспокойство, но при свидетельнице он ничего не говорил. - Косэй-сама умная и рассудительная женщина. Благодаря её руководству мы держимся на плаву. Она сама разбирается с финансированием. Получаем взносы от инвесторов, насколько мне известно, - честно ответила женщина, по-прежнему не пытаясь ничего скрыть, и Тошинори сделал вывод, что скорее всего она здесь не причём. - Характер сложный, иногда немного несдержанный, но насколько я знаю, жизнь у неё была не сахар. Мы неплохо общались, и пусть душу она мне не раскрывала, я никогда не обижалась. - А семья у неё есть? - снова вступил в разговор Тсукаучи, справившись с полученными по телефону новостями. - Муж и сын погибли лет... да вот около десяти лет назад. Да и её родители примерно в то же время... - Одновременно? Звучит достаточно странно, - заметил Сотриголова. Сотрудница хмуро кивнула, огляделась и продолжила. - Там тёмная история, и... очень личная. Я не уверена, что имею право рассказывать её. Даже полиции. Или у вас есть... какие-то претензии к нам? - не слишком уверенно предположила она, глядя на их серьёзные лица. - Ведь Айя стала жертвой, верно? Тошинори скорбно вздохнул и уже приготовился говорить, как Айзава его одернул, а Тсукаучи, не теряя серьезности, ответил: - Сейчас мы и пытаемся в этом разобраться, - он сглотнул, на мгновение опустил взгляд в полный записей лист блокнота, а затем продолжил: - Есть подозрения, что... Айя Мерикуро была замешана в нападении на торговый центр, что было два дня назад. На данный момент неизвестно, была ли она в группе нападавших или оказалась случайной жертвой теракта, поэтому нам важны любые сведенья, касающиеся данной личности и всего, что могло быть с ней связано. Тошинори непонимающе развел руками, а Айзава кивнул детективу. Все же если этот театр действительно был замешан в происшествии в торговом центре, то следовало быть осторожным даже с теми его работниками, кто с виду не производил впечатление угрозы или «темной лошадки». Продуманность атаки в торговом центре заставляла подозревать всех, кто мог быть хоть как-то связан с теми, кто там в тот момент находился. Пусть даже это были гражданские, а здесь все явственно говорило о том, что Мерикуро была или злодейкой из группировки, или как-то причастна к группировке другим способом. Администраторша выдохнула и некоторое время потерянно осматривала окружающее пространство. Посетители не стали мешать. Наверняка она удивлена или хорошо играет удивление, о чем они думать, конечно же, не хотели, а потому нужно дать ей время прийти в себя. - Я даже не знаю, что сказать... - ее губы нервно задрожали. - Я... - она торопливо вынула телефон снова и, покликав по экрану несколько раз, передала Тсукаучи. - Вот. Здесь контакты всех работников театра, пока Вы переписываете, я могу найти в базе данных их адреса. Наверняка кто-то из них знал Айю лучше меня, может, они прояснят какие-то детали... - слегка затравленно и стыдливо взглянув на героев, она тихо произнесла. - Я не знаю, сможет ли это вам помочь, но... Если я могу сделать что-то, чтобы оказать помощь в расследовании, я буду рада сделать это. - Тогда расскажите пожалуйста ту историю, связанную с владелицей, - снова вернулся к прежней теме Айзава, пока Тсукаучи переписывал телефоны персонала. Чтобы проверить такое количество людей уйдет немало времени, следовательно первым делом стоит сосредоточиться на высшем звене и окружении Айи. Женщина вздохнула. - Я знаю немногое. Да и в газетах инцидент не освещался, ведь это не битва. Кто-то ворвался в дом и убил всю ее семью, но преступника так и не поймали, и сам дом сгорел. Вроде как тело сына так сильно обгорело, что его едва удалось опознать. - Вы знаете детали? - также спокойно и сдержанно поинтересовался Айзава. Тсукаучи уже написал коллегам сообщение с просьбой найти данные по этому случаю. - Ну не то чтобы... мы ведь не близкие подруги, а всего лишь коллеги... Разве что она обмолвилась как-то на корпоративе после работы «кто бы что не говорил, а мой мальчик никогда бы ничего плохого не сделал». Когда я спросила её в чём дело, она только нахмурилась и сказала, что к ней кто-то пришел и начал расспрашивать о том деле. Думаю, всему виной то, что она перебрала. Косэй-сама достаточно закрытый человек. Больше никаких ответов я не узнала... она сразу же замолчала. В тот день она казалась весьма печальной. Но, наверное, неудивительно, когда в душе ковыряют палкой, заставляя вспомнить тот день, когда ты теряешь всё? Я бы забыла, наверное, но странно совпало. В тот же день Айя пришла на работу со сломанной рукой и выглядела несколько удрученной. Непонятно зачем, ведь рисовать не могла. Они с Косэй-сама о чём-то разговаривали в кабинете на повышенных тонах... - Когда это было? - вот теперь предположения Айзавы перешли в уверенность, что владелица театра замешана во всей этой истории. Пока скорее работала интуиция, но ей Сотриголова привык доверять. Даже Всемогущий странно хмурился, словно чувствуя подвох. - Ох...да года два назад. Может даже больше. Просто в нашем театре все довольно тихо и мирно, любые яркие события запоминаются. К сожалению, больше мне ничего неизвестно, - женщина покачала головой удрученно. - В любом случае, спасибо Вам за предоставленную информацию, - Тсукаучи, закончивший сохранять контакты персонала, вернул телефон женщине и вежливо поклонился. - Вы действительно нам очень помогли. Такуми-сан ответила на поклон таким же жестом, сохраняя при всей своей шокированности довольно крепкую выдержку. - Если я вам понадоблюсь, Вы ведь записали мои контакты? - осведомилась она, посмотрев на детектива. - Да, конечно, - Тсукаучи кивнул, после чего все трое попрощались с администраторшей и вышли из помещения театра. - Что дальше? - Тошинори сел на водительское сидение и потянулся к ключу зажигания. - Отъедем к перекрестку, - произнес детектив, забираясь на переднее сидение и ожидая, когда Айзава сядет на заднее. - Там припаркуйся за клумбой. - Хмм... - блондин недоуменно скривился. - Разве мы не едем сейчас в участок или к Косэй? - Нет, - помотал головой Тсукаучи и, когда владелец авто сделал точно так, как он и указывал, достал из кармана маленький бинокль. Если до этого Символ Мира лишь с недоумением косился на друга и коллегу по теперешнему расследованию, то теперь его глаза откровенно лезли на лоб, ибо то, что собирался сделать сейчас Тсукаучи, он откровенно не понимал. Казалось, они со всем здесь разобрались, но что-то же вынудило Наомасу устроить подобие засады и теперь смотреть на окно кабинета Такуми-сан сквозь увеличивающие линзы бинокля. - Подождем десять минут. Посмотрим, не будет ли она выглядывать, уехали ли мы, и не будет ли звонить кому-нибудь, - заметив донельзя удивленное выражение лица друга, пояснил детектив. - Но, - Тошинори чуть прижал подбородок к шее в жесте легкого недоверия, - она же... не вела себя подозрительно? Это он спрашивал скорее у себя, чем у напарника. У Тсукаучи несколько лет следовательского опыта, у него, быть может, чутье на такие вещи, а вот сам Тошинори не мог вообще взять в толк, почему они зависли здесь еще на какое-то время. Он помнил о Томуре, каждую секунду помнил, и дополнительное ожидание давило на мозги и на сердце, казалось едва ли не вынужденным затягиванием дела. В то же время, он, конечно же, прекрасно знал, что Тсукаучи не будет делать того, что не имеет смысла для хода расследования. Он доверял ему - и как другу, и как детективу. - Ага, не вела, - отозвался Наомаса, - это и кажется мне подозрительным. - За Мерикуро-старшей вот тоже не водилось никакого криминала, - заметил Айзава - как показалось Тошинори, осуждающе. Герой номер один кивнул и рассеянно стал наблюдать за Тсукаучи. В конце концов, у него самого бинокля не было, так что он мог оценивать ситуацию сейчас скорее по реакции напарника, чем по тому, что видел сам, ибо ему детали происходящего в кабинете были не так заметны.