Все, как я люблю

Запахи. Я теряю голову, когда чувствую запах утра. Возможно, это покажется глупым и надуманным, но я чувствую запах моря и туман услужливо заносит в мою комнату солёные нотки, пробиваясь в открытое окно. Я вдыхаю полной грудью, заполняя лёгкие, и тянусь руками кверху вытягиваясь, словно цветок, стремящийся к солнцу. Я — цветок. И я не позволю никому спорить с этим. Аромат персика наполняет всю ванную комнату, когда я смываю с себя остатки сна, готовый вступить в новый день, и я тону в этих сладких мотивах, прикрывая веки от удовольствия. Люди. Я теряю рассудок от тех, кто не боится рисковать и идти наперекор судьбе. Меня восхищают такие, кто относится с добротой к себе подобным, даже если они этого не всегда заслуживают. Доброта может исцелить, поэтому, посылая добро, которое, возможно, не вернётся к тебе обратно, ты заранее спасаешь себя этим поступком. Я обожаю людей, которые делают добро. И у меня, абсолютно точно, сносит крышу от смелых. Которые срываются с места и несутся вперёд, лишь бы успеть пожить. Они громко смеются и также громко говорят. А то, как они взволнованы, услышав имя или название того, что заставляет их сердце трепетать, вызывает особое восхищение, которое продолжает вибрировать в районе сердца. Я выхожу из дома ровно в пять часов утра. Это лучшее время для меня, так как запахи свежей выпечки в ближайших пекарнях господствуют на улицах, не забывая возбудить голодный желудок, уносясь дальше, гонимые ветерком; а людей я встречаю именно тех, кто заставляет моё сердце стучать быстрее: они едут по три человека на одном велосипеде и громко смеются, либо задумчиво оглядываются по сторонам, делая редкие снимки на полароид, пытаясь разглядеть самую настоящую красоту. Изредка отталкиваясь одной ногой от холодного асфальта, я качусь на своём скейтборде к главной улице. Благодаря пологой горке, нисходящей со стороны моего дома, так как он стоит на пригорке, я могу раскрыть руки в стороны и наслаждаться скоростью, смеясь над ветром, что путается в моих волосах. Это та свобода, о которой я мечтал всегда. И я обрел её. Нет никаких наставлений: «Дома не позднее восьми вечера», «Мы хотели посмотреть этот фильм» — даже если он один хотел, «Давай займёмся сексом» — даже если я не совсем этого хочу. Ошибки случаются у всех. И каждый должен вкусить их остроту самостоятельно. Я тоже учился на чужих ошибках, наблюдал за друзьями и обещал себе, что у меня никогда не будет так. А потом, по наступлению времени, уверенный в том, что не совершу ошибку, словно самонадеянный первоклассник, который собрался рисовать что-то, взяв в руки наточенный карандаш, и выкинув ластик в окно, начинаю 'рисовать', с мыслью, что не ошибусь. И ошибаюсь. С первого раза. вает. </center> Я подъезжаю к кафешке, куда всегда заглядываю до работы. Должно быть, за ночь Стивви выспался, благодаря отсутствию полуночных гуляк, так как выглядит он довольно бодрым. Мы улыбаемся друг другу, и я сокращаю расстояние между нами. В основном зале сидит одна девушка, а за барной стойкой на высоком стуле сидит парень в яркой рубашке, опустив голову. — Стивви! — приветствую я друга. Мы обмениваемся рукопожатиями. — Как ночь? — Безлюдно. И это радует. Осталось дождаться Сару, а потом я снова влюблюсь в свою кровать. Наверно, я женюсь на ней! — Достойная кандидатура, — я улыбнулся. — Давай, сделай мне капучино. — А волшебное слово? — ох уж этот Стив! — Пожаааааааааааалуйста… — так каждый раз. Я оглянулся. Это кафе стало таким родным. Эти картины на стенах не менялись сто лет, но я всегда замечаю в них что-то новое. Повернув голову влево, я замечаю на себе взгляд парня, который сидел, уткнувшись, как оказалось, в телефон, а из его чашки поднимался пар. Значит, пришёл он тоже недавно. Он улыбнулся мне, давая милой ямочке на щеке пронзить моё сердце. — Утра, — говорит он. — Утра, — вторю я и оборачиваюсь на голос Стивви. — Может маффин? Или пончик? — предлагает он, поставив передо мной мой стакан. — Может быть, — я склоняюсь к стеклу и смотрю на десерты. — Возьми клубничный маффин, — вдруг говорит незнакомец в яркой рубашке, и я поворачиваю голову. Его голос словно обволакивает, даря чувство защищённости. — Ты бы взял его? — я улыбаюсь. — Взял бы, — он кивает. — Стивви, ты слышал? — я снова обращаюсь к знакомому. — Да, конечно, — в мгновение, передо мной оказывается пышная сладость, источающая потрясающий запах. Я прикрываю веки. — Кстати, — достаю из рюкзака шляпку, купленную вчера на распродаже. — Bonjour, monsieur, — произношу я, характерно картавя, водрузив головной убор на макушку. — Ну ведь вылитый француженец! — восклицает Стив, а я смеюсь. Парень, с которым мы обменивались фразами, кивает. — Не преувеличивай, — я снимаю шляпу. — И да, мне пора идти, — перед тем, как взять в руки скейт, пристроенный рядом со стулом, читаю надпись на стаканчике: «Пусть это будет лучший день в твоей жизни!» — - Боже, Стивви, ты лучший человек на свете. Люблю тебя, мой юный друг! — Удачи сегодня. Не позволь детишкам утонуть, самый сексуальный спасатель — парень нашего пляжа! — прокричал Стив. когда я отдалялся одной ногой опираясь на доску, а другой перескакивая, отталкиваясь от пола. — Не позволю! Пока! Я вышел за дверь, зазвенев колокольчиком на двери. Держа в одной руке стаканчик капучино, а в другой маффин, я смотрела на скейтборд, не понимая, что мне сейчас нужно сделать: сначала съесть и прокатиться с ветерком, или есть на ходу, перемещаясь с малюсенькой скоростью? Но мои размышления прервал парень, который пестрил цветом своей рубашки, и держал в руках мою шляпу. — Кажется, ты кое-что забыл, — проговорил он и взглянул на мой озадаченный вид. — Да уж. Сложная задачка, — выдал он, и я рассмеялась. — Не то слово, — я взглянул на шляпу. — Ты сможешь одеть её мне на голову? Руки заняты, — он аккуратно разместил головной убор на затылке и поправил челку. Меня очень тронула его смелость, хотя я увидел некоторое смущение. — Ты же собираешься поесть, — говорит он, комментируя свои действия. — Волосы бы мешались. Кстати, я Гарри, — он думает, что назвал имя, как бы, невзначай, но для меня это значит слишком много, с каких-то пор. — Я Луи. — отвечаю я. — Я бы пожал тебе руку, но… — Да, это не страшно, — Гарри улыбается. — Хочешь, я мог бы проводить тебя до пляжа и понести твой скейт? — Было бы здорово! Я благодарю его и вцепляюсь зубами в нежнейший бисквит. Запах клубники дурманит голову, и я, на секунду, теряю связь с реальным миром, а когда возвращаюсь с небес на землю, замечаю Гарри, падающего со скейтборда. Он попытался оттолкнуться, но потерял равновесие. Отставив стакан, а на крышку положив маффин, я иду к тому месту, где лежит пострадавший. Он весело смеётся и потирает локоть. — Всё-таки, лучше бы ты нёс скейт, а не он тебя, — заключил я. — Да, это точно. Кажется, эта доска не в настроении, — Гарри сел. — Научишь меня кататься? — Обязательно, но, для начала, покажи свой локоть, — я увидел небольшую ссадину. Скорее всего, приземлился он на бедро, о чём будет молчать, но это лишь к лучшему, что удар пришёлся не на позвоночник.— Тебе нужно обработать рану и сделать перевязку. Всё-таки, ты должен проводить меня. — Я и собирался, — Гарри встал на ноги и сморщился, когда наступил на левую ногу. — Просто, так странно. Хотел тебе понравиться. И всё, как всегда. — Стоп, мистер, — я забрал свой завтрак и подошел к парню. — Ты понравился мне ещё тогда, когда предложил взять клубничный маффин. Тогда, когда поправил прядь волос. Тогда, когда упал и начал смеяться, никак не оправдывая падение, например тем, что ты давно не вставал на скейт, пытаясь выглядеть крутым. Больше всего в мире я люблю вкусные запахи и смелых людей. Гарри смотрел в мои глаза, растерянно мотая головой из стороны в сторону. Он, явно, не знал, как реагировать на это. — Надеюсь, запах клубники смог как-то расшевелить твою любовь, — медленно произнёс он и усмехнулся. — А тот смелый человек, который предложил мне взять именно то, что источает собой дурманящую сладость, сорвал джек-пот, — я подошел ещё ближе. — Да и запах этого человека, — я втянул носом воздух, перемещаясь мыслями на родину, где в саду цвели розы, чуть не оставшись там, и покачал головой. — Запах этого человека — мой. — Значит, всё, как ты любишь? — Всё, как я люблю. Я кивнул, растянув губы в улыбке. Это так. Всё так совпало и смешалось. Абсолютно всё. Но, возможно, это моя очередная ошибка, поэтому, ластик придётся приберечь. Первый шаг — 0 ошибок. Всё, как я люблю.