Я всё ещё здесь

      День начался с пробуждения. Резкого, как будто что-то с такой силой вытолкнуло тебя из под воды, что залитые водой легкие сдавило не давая вдохнуть, пока в глаза било первое весеннее солнце. Следом, ошметки сна свалились с тела и все сознание, всю пустую голову наполнило звенящей на высоких частотах тишиной. Отрешенная и полностью отрезанная от мира, закрывшаяся в коконе из слуховых галлюцинаций, превращающий каждый звук в иллюзию, Грач сидела на кровати в течении двадцати минут.       Я помню тот день как и многие другие. По крайней мере его конец. Помню как проснулась, как вслушалась в тишину лежа в кровати, как вспоминала сон, а потом переносила детали на бумагу, складывая лист конвертом и запихивая его в самый долгий ящик в столешнице. Я никогда-бы не воскресила в памяти эти моменты и они бы остались покрываться пылью в моем ветхом храме из невоплощенных идей, планов по захвату мира и прочим антикварным хламом. Но сон приснился снова и снова забылся, а затем воскрес, повиснув пламенным крестом на изнанке моей черепной полости, письмо другу, которое никогда не было отправлено. А затем я вернулась домой, спустя долгих пять лет. Зашла в комнату на втором этаже, взглянув в глаза окну смотрящему на запад, открыла книги, что сопровождали меня в такой невероятной дали от дома. И из одной из них выпал конверт. Потом он попал во внутренний карман потрепанной временем жилетки, одной из тех раритетных вещей с которыми я прошла через огонь, воду и медные трубы.       Я вышла в сад рано утром и залезла на яблоню. Меня ждали. Ждали так давно, что наверное уже никогда и не вспомнили-бы время встречи. Ждали свешивая ноги с когда-то верхней ветки. Несмотря на страх упасть, меня ждали в назначенном месте. Меня ждал мой друг.       Солнце утопало в горизонте, знаменуя гибель дня. Далеко на западе, за окном комнаты, старые ивы шепотом пели песни но никто не мог разобрать их слов.