Ужин

Девушку, только-только вышедшую из золотистого света портала, мгновенно окружили пауки. Здесь ничего не изменилось с её последнего прихода. Все та же пещера, все тот же выводок. Однако некоторые из её детей подросли. Вглядываясь во мрак глубокой пещеры, девушка искала паучью матку. — Ты пришла? — шепелявый голос неожиданно разнёсся в темноте. Совсем маленькие паучата отступили, пропуская к незнакомке свою мать, при этом с интересом наблюдая за таинственной девушке. Она была прекрасна. Черные шелковые волосы струились по белоснежным плечам и доходили аж до самых бедер. Хрупкая фигура развернулась туда, откуда доносился голос. — А к тебе ещё кто-то приходит через этот портал? — пухлые алые губы усмехнулись, — Новый выводок? — заметив, что проявились совсем крошечные паучки, девушка спросила нарочито возмущенным голосом. — Да. — паучья матка, кажется, даже не растерялась на этот лёгкий укол ревности, но, безусловно, такая реакция ей очень даже нравилась, — У меня тут есть человечина...Отужинаем? — шепелявый голос легко перевел тему на что-то более романтичное. — Не откажусь... ***** В глубинах паучьей пещеры действительно лежали три полумертвых человека. Как мгновенно поняла Элиза, это были двое солдат и маг в какой-то уж совсем потрёпанной мантии. Паучья матка неспешно приблизилась к умирающим. Люди были напуганы до полусмерти, однако, укутанные в паучьей паутине, они не издали и писка. — Дети, этот ваш. — мать указала на худощавого мага, который остатки сил тратил на тщетные попытки сбежать... Паучьи лапки перекатили ком паутины с человеком своим детям куда-то в темноту. Раздался мгновенный крик совсем ещё юного волшебника. Он кричал, наверное, ещё секунд пятнадцать. Спустя полминуты от мага остались лишь кости. — Эти наши... — проследив за тем, чтобы ее деточки поели, она медленно развернулась к двум воинам, смирившимися со своей судьбой. С пасти паучьей матки уже свисала слюна. Обличье девушки было сброшено за ненадобностью. Элиза предстала своей возлюбленной в своей истинной форме — форме благородного черного паука. Аристократы есть даже среди пауков. И она была ярчайшим его представителем, ибо тяжело было представить кого-то кто был бы прекраснее нее... Пасть серого паука вонзилась в грудь уже не молодого воителя. Послышался ставленный стон, но матка не заметила этого. От одного этого укуса на груди мужчины появилась огромная рана, которая была очень глубоко в теле. Белые кости ребер чуть выступали из раны. Кажется, немолодой воин уже успел потерять сознание от нахлынувшей боли и тонны потерянной крови. Впрочем, это дело вкуса, но паучья матка считала, что с кровью всегда вкуснее... Элиза с нежностью смотрела на это зрелище. Как это было романтично! Она поделилась с ней едой, самым ценным, что у нее есть. Даже ее дети не были так ценны, как еда, ведь это единственный способ выжить здесь. А сейчас она предлагает разделить с ней сочного человека, самую любимую еду матки. Элиза неспешно откусила от другого человека кусок мяса из ноги. Она не была так голодна, как паучья мать, но все же от человечины не откажется. Дни, проведенные в дворце, все-таки сказались над прекрасной девушкой. Там она питалась самой разнообразной едой: от тончайших сортов сыра до черной икры. Подобный рацион был обыденностью. Однако здесь, пожирая беззащитного человека, питаясь не только его плотью, но ещё страхом и отчаяньем... Как это заводило! Это мясо, эти люди, эта паучиха! Жизнь, которая ей безумно нравилась, но была для нее неприкосновенна. Ее судьба — быть главой рода Зааванов... Как бы то не было печально. Паучья мать очень быстро справилась с едой. Мужчина был давно уже мертв, а все, что от него остались — это кости, несколько органов и маленький половой член, который уже хотели дожрать самые младшенькие из деток. Обернувшись на Элизу, она увидела, что та всего лишь доедала живот человека, а его грудь, руки и голова были пока ещё целы. Паучья матка усмехнулась своей пастью. Нежный укус отпечатался на попке Элизы. — Я закончила. Мне надоело тебя ждать. — совершенно спокойно сказала паучья мать. — Ты даже и не ждала, — Элиза усмехнулась, — И я всегда кусаю первой! Эй! Второй укус не заставил себя ждать. Элиза возмутилась. Опять будут синяки! Впрочем, винить матку Элиза не имела право. Ведь как ещё выражать чувства паукам? Люди вообще думают, что пауки не имеют ни чувств, ни желаний. Они лишь размножаются и жрут, жрут, жрут. Отчасти, люди были правы. Но это лишь отчасти. Элиза в ответ легонько укусила матку прямо за голову, на что та шаловливо рассмеялась. — Давай...— сквозь смех сказала паучья матка, — Давай попробуем нечто новое? В ответ Элиза лишь заинтересованно промычала. Вдруг из-за спины дети матки резко вошли в.... Осознание от реальности произошло не сразу. Они были уже внутри нее! Элиза лишь шокировано охнула от волны неожиданного удовольствия. — Они... Там... — Элиза тщетно пыталась что-то вымолвить, но план паучьей матки сработал, ибо это действительно было приятно. Мать забавлялась так, когда не было ни самцов, ни Элизы. Но были ее дети. — Шлюха. — чуть слышно шепнула Элиза, — Так вот как ты развлекаешься. В ответ матка лишь усмехнулась. Действительно, в первый раз подобная практика очень... Приятна. Тем временем паучки уже внутри нежно покусывали самые нежные точки Элизы, заставляя ту дрожать от удовольствия. Мать не плошала. Паучиха подошла к лежащей на земле Элизе и нежно надкусывала ее брюхо. И когда мать слишком глубоко прикусила брюхо черного паука, то... Она просто взорвалась! Это был самый настоящий паучий оргазм, не испытанный ею ранее. Но пауки не собирались останавливаться. Продвигаясь все выше и выше, открывая новые грани удовольствия. Мать лишь довольно улыбалась свой мерзкой пастью. Она лежала перед ней: беспомощная и прекрасная. Все новые вспышки оргазма поразили тело Элизы. Это было восхитительно! Пауки медленно вылезали из не отшедшей от оргазма паучихи. Они вылезали из нее, все в слизи, но кажется, это совсем их не смущало. Элиза встала и нежно, благодарно укусила паучью матку. — Когда мы в следующий раз встретимся? — только и успела сказать матка. — Я постараюсь как можно быстрее. — Элиза нежно улыбнулась алыми губами, пребывая уже в человеческой форме. Девушка шагнула в золотистый портал, который перенес ее прямо в сумрачные острова. А в голове пронеслась мысль о том, что это обязательно необходимо повторить.