November rain

It can't be rain all the time (c) E.D. Ее все чаще накрывало. Вот так посреди ночи начинали вдруг мерзнуть плечи и снилось что-то невпопад. Такое, что глаза открывались сами собой, а сердце начинало колотиться где-то в горле. И прежде чем окончательно проснуться, она ловила себя на том, что шарит рукой по простыням в поисках чего-то. Вернее кого-то. А если быть совсем честной - то вполне конкретной мужской спины с добрым десятком шрамов разной давности и глубины. - Гамбо... Куда тебя понесла нелегкая на этот раз?.. Роуг сгребла в одинокое обьятие одеяло с соседней подушкой и попыталась вновь заснуть. Но какой теперь сон, если имела дурость вслух произнести креольское имя! Господи боже! Почему ей нужно думать о нем непременно в три утра, тем более, что и думать тут в общем-то не о чем. Сама виновата. Ревновала, переживала, компексовала. Со временем позволила недовольству собой, Гамбитом и царящими между ними отношениями срaстись в один горький комок, который встал ей поперек горла, и тогда она подумала, что без него будет точно лучше: жить, дышать, воевать. Цепкая в своей убедительности мысль, если не сказать больше - предательская. И вот она глазом моргнуть не успела, как уже толковала с ним на пирсе позади лодочного сарайчика, в котором каджун с некоторых пор взял в привычку обретаться. Роуг говорит... говорит... говорит... Прячет взгляд в сторону, избегая встречаться с ним глазами, и даже не замечает, что над озерной гладью раздается только ее голос. Старая песня: что устала, что в этом нет никакого смысла, что хочет подумать, побыть наедине с собой. И поза у нее такая дурацкая, закрытая. А он все смотрит на нее и молчит. Дурак! 4:30 утра. Среди тиши в особняке школы Ксавье по комнатам летает дрема. И только ей одной совсем не до сна. Вода в умывальнике, словно насмехаясь над ее воспоминаниями, журчит на французском с луизианским прононсом: Cherrrrri... Cherrrri... Cherri в который раз дала своему Sugar отставку, а тот лишь закатил глаза в ответ на дежурные "давай останемся друзьями", "ты отличный боевой товарищ", и вообще "мужик хоть куда, любую осчастливишь". Коротко ругнулся на родном наречии и..! И больше ничего. Серьезно! Взмахнул полой своего неизменного кожанного плаща (кто вообще носит плащ среди лета?!) отсалютировал ей на прощание двумя пальцами у виска и исчез в озерном тумане. Только двигатель моторной лодки загудел, удаляясь от берега. Кажется, она тогда пробила ногой дюймовую доску настила под собой. Это потом до нее дойдет, что он тоже устал. Устал продираться сквозь терновник ее страхов, слушать несправедливые упреки, а главное, обхаживать ее как садовник капризный гибрид, не имея возможности прикоснуться. Он просто ушел, как делал уже раз сто за весь их несуразный роман, но впервые даже не попытался ее переубедить. Натянув легинсы под безразмерную футболку и подобрав волосы под резинку на затылке, Роуг окончательно распрощалась с идеей заснуть. Кухня встретила ee лиловым сумраком, среди которого бледная акварель естественного света от окна раскрасила гарнитур в депрессивные цвета. Анна-Мария щелкнула выключателем, врубила вытяжку над плитой и крутанула ручку олдскульной радиостанции в поисках знакомой волны. Мадонна с утра - это, конечно здорово, но все же не под ее настроение. Зато рок-н-ролл 70-80х - Led Zeppelin, Ас/Dс, Kiss - это почти как классика, под которую можно бодро пританцовывать вдоль столешницы, играючи перемешивая в глубокой чаше ингредиенты для панкейков (тоже, кстати, своеобразная классика, но уже американских завтраков). Для Логана с кленовым сиропом, клубничный джем - для Китти, с шариком ванильного мороженного - для Бобби Айсмэна, а взбитые сливки с финиками - для Ороро. Роуг выучила вкусы всех обитателей особняка. Но слишком поздно для своего спокойствия заметила, что к общей батарее креманок на обеденном столе по инерции достала из холодильника карамельный соус. Ну, да, предпочтения Гамбита она тоже знает. Единственное, чего не знает: с чем (читай, с кем?) теперь хочет сьесть свою порцию блинчиков? Хотя кому она врет - знает! Уже третью неделю точно знает. С тех пор, как в очередной раз спасая мир, попала под какое-то радиактивное излучение, которое изменило что-то в ее клетках или геноме. Роуг никогда не была сильна в терминах, коими пересыпал свои научные ликбезы Зверь. Факт, что на следующее утро она очнулась и поняла, что перчатки больше не нужны. Хотя карамельный соус тоже ведь больше не нужен?.. Но как назло плавящееся масло на сковороде заговорчески прошипело "Сherri". И вступивший в реакцию с тестом разрыхлитель вдруг приобрел чертов ново-орлеанский акцент. - Чтоб тебя! - чертыхнулась южанка и прибавила громкости приемнику, из которого на нее лились гитарные риффы Джими Хендрикса. По кухне поплыли теплые ароматы ванили и какао. И чем глубже девушка у плиты уходила в себя, тем выше росла пирамида зажаристых блинчиков. Две другие ровные стопочки на блюдах уже остывали на обеденном столe за спиной. Ну вот и все! Можно... - Черт бы тебя побрал!!! - обернувшись, воскликнула девушка и подхватила на лету выскользнувший из рук поднос, - Нельзя так подкрадываться к людям!! - Je suis désolé!* - окунув пухлый блинчик в креманку с тянушейся карамелью, как ни в чем ни бывало отозвался визитер и, почти не жуя, заглотил панкейк вместе с душевным пожеланием хозяйки подавиться. - Что ты тут делаешь? - закинув на плечо чистое полотенце, с деловитым видом скрестила руки на груди Анна-Мария. - На улице стоял такой дивный аромат, что я не смог пройти мимо, - слизнув с указательного пальца тягучую сладкую каплю, отозвался Гамбит и наградил девушку хитрым взглядом из-под рыжеватых ресниц, - С'est incroyable**! Невероятный человек! Сначала исчез, не говоря ни слова, на два месяца (точнее, два месяца, 4 дня и 3,5 ночи), а теперь возникает ниоткуда и на голубом глазу отвешивает граничащие с заигрываниями комплименты ее стряпне. - Хоть бы руки помыл, - проворчала Роуг, выставив перед каджуном чистую тарелку с приборами и мимоходом включив кофе-машину. Реми Этьен безмолвно повиновался: сбросил на соседний стул оставшуюся перчатку с плащом и сполоснул руки в раковине. В два скользящих танцевальных шага под проигрыш "Wanted dead or alive" Bon Jovi из приемника он переместился Роуг за спину и вопросительно потянул за край полотенце на ее плече: - Очень вкусно, сherri. Примешь помощь в благодарность за завтрак? Она почувствовала, как краснеет, слабо отдавая себе отчет почему: то ли от его вкрадчивого шепота, мерещившегося ей с самого момента пробуждения, то ли от его близости. - Болтун! Ты любишь тонкие крепы, а не панкейки. И почти ничего не сьел, - пробормотала она в ответ, пряча за густой платиновой челкой свои розовые скулы, - Но так и быть, прощу, если поможешь посуду обсушить. - Слушаюсь и повинуюсь! - козырнул в ответ Реми с чистыми полотенцами наизготове. Сгружая грязную посуду в раковину, краем наметанного глаза Роуг заметила пару свежих пропалин на фиолетово-черном облегающем сьюте Гамбита. - Где был? - сполоснув под водой пенную шапку с тарелки, она, не глядя, передала ее Реми. - Стряпал одно дельце, - уклончиво ответил он, обтер капли с глянцевой керамики и отставил ее в сторону. - Удачно? - Еще не знаю, - принял вместе с чашкой вопрос креол и, чуть помедлив, уже сам закинул удочку Роуг, - Может, спросишь уже, о чем действительно хочешь услышать? Шельма звякнула в мыльной воде тарелками, изо всех сил стараясь сдержаться. - И о чем же? - Например, почему я ушел? - Вообще неинтeресно! - Серьезно? - Абсолютно! - А может... - Каджун!! Мне все равно! - Да ну?! - Представь себе!!! - Mon dieu, cherri!..*** - Заткнись, Гамбо!!! Я сказала, что не желаю слушать подробности твоих похождений, в которых скорее всего не обошлось без смазливой дамочки! Едкая зелень сверкавших гневом глаз Анны скрестилась с потусторонним воровским взглядом словно наточенные рапиры. И, возможно, они бы еще кучу всякого наговорили друг другу в запале, но по радио неожиданно грохнули фортепианные переливы и скрипичные партии бессмертного хита Guns&roses. Гамбита и Роуг окатило знакомой мелодией словно прохладным осенним ливнем, и оба проглотили свои обиды вместе с колкостями, готовившимися вот-вот сорваться с языка. Не сговариваясь, они вновь вернулись к грязной посуде и полотенцам, а уникальный бас-баритон Эксла Роуза дребезжащими интонациями отчитывал их из динамиков словно учитель двух нашкодивших школьников. И каждому вдруг показалось какой-то мистикой то, насколько уместно и вовремя диджей на радио поставил в эфир именно эту песню. Как будто за пультом сегодня сводило треки Само Провидение. When I look into your eyes (Когда твой взор ко мне направлен) I can see a love restrained (Я вижу затаенную любовь) But darlin' when I hold you (Но, милая, когда в моих руках ты) Don't you know I feel the same (Знай, что так же закипает кровь!) 'Cause nothin' lasts forever (Нам говорят: ничто невечно под Луной!) And we both know hearts can change (Нам говорят, что скоро все пройдет) And it's hard to hold a candle (Как пламенное сердце канделябра) In the cold November rain (Ноябрьским дождем зальет) Прислушавшись к первому куплету, Роуг неожиданно для себя осознала, какой это труд любить кого-то! Любить с мыслью, что скоро все закончится, но даже так не отпускать от себя это чувство и ощущать себя счастливым сегодня, презрев все унылые прогнозы на завтра. Она тайком бросила взгляд на мужчину рядом с собой и, натолкнувшись на понимающую улыбку на его загорелом лице, догадалась, что сию секунду он думает о том же. - Прости. Я была несправедлива к тебе все это время. На фоне второго куплета ее слова прозвучали как эпилог их романа. Но она чувствовала сердцем, что должна сказать ему, и Реми правильно ее поймет. We've been through this (Сквозь столькое прошли,) such a long long time (Разя обиды с болью) Just tryin' to kill the pain (Неустанно!) But lovers always come (Но, милые, судьба навек вас разлучит) and lovers always go (Пролегшим через оба сердца шрамом) An no one's really sure (Таков удел возлюбленных!) who's lettin' go today (Кто клятву первым преступит -) Walking away (Одно лишь Небо ведает об этом...) Гамбит принял из ее руки в полотенце стеклянное блюдо, на миг скользнув через ткань пальцами по ладони Роуг, и кивнул в ответ: - Все в порядке. Со мной тебе тоже было непросто, - отозвался креол и его слова странным образом вплелись в новый куплет песни, словно договаривая за него все то, что он вынужден был держать в себе: If we could take the time (Вернуть бы время вспять,) to lay it on the line (Чтоб никогда в тебе) I could rest my head (Не усомниться!) Just knowin' that you were mine (Одну тебя средь женщин знать,) All mine. (Душой с тобой соединиться) So if you want to love me (И коль горит огонь любви ко мне,) then darlin' don't refrain, (Не прячь его, родная, за семью печатью) Or I'll just end up walkin' (Иначе вечно обречен блуждать я) In the cold November rain (Среди дождя в холодном ноябре.) Do you need some time... (Когда тебя утянет будней бремя,) all alone (Скажи, что хочешь быть одной) Everybody needs some time... (Порою всем нам нужно время,) on their own (Наедине побыть с самим собой...) - Ты все еще не хочешь меня видеть? - вдруг донеслось до ее ушей, и Роуг от неожиданности чуть не уронила протянутую Гамбиту тарелку. Наверное, он почувствовал ее импульс раз тоже дернулся схватиться за округлый край, спасая посуду от участи разлететься на сотню осколков. Голой рукой прямо поверх ее влажных незащищенных перчаткой пальцев. Их взгляды вновь столкнулись, но уже чтобы прикипеть друг к другу намертво под последний куплет и виртуозное гитарное соло Слэша. And when your fears subside (Когда б исчезли наши страхи) And shadows still remain, ohhh yeahhh (В рассветном сумраке теней) I know that you can love me (Тогда б и мы разминулись с крахом,) When there's no one left to blame (Не разбирая у вины путей) So never mind the darkness (Не думай в смурных прогнозах!) We still can find a way (Раскрыв над головами общий зонт,) 'Cause nothin' lasts forever (Я знаю, что не вечны в жизни грозы) Even cold November rain (И ноябрьский дождливый фронт) - Почему?.. Почему ты не сказала мне сразу?! - с неожиданным надрывом в голосе простонал Реми, когда ошеломление в его сознании уступило место озарению. Он дотронулся до Роуг голой рукой - и ничего! Ничего не произошло! - Я... Я просто не ожидала увидеть тебя сегодня и не успела подобрать слова... - смешавшись, Роуг опустила взгляд себе под ноги, будто в поисках того, кто мог подсказать ей правильные слова. Но Гамбиту они оказались не нужны. Он вдруг с силой дернул на себя тарелку, которую оба до сих пор не выпускали из рук, и притянул девушку в свои обьятия, чтобы прижаться к ее раскрывшимся от удивления губам поцелуем. Таким же горячим, как и одолевавшее его за время разлуки чувство. Она же просто не могла не откликнуться всем своим сердцем, ревниво покусывая солено-сладкие от карамели губы и размазывая густую мыльную пену со своей ладони по его широким плечам. А когда они изволили, наконец, оторваться друг от друга, Реми одно долгое мгновение любовался ею, прежде чем сотворить ладонью магический пас у лица своей женщины и вынуть из воздуха старинное женское кольцо с большим изумрудом в обрамлении переливающихся в электическом свете бриллиантов. При виде украшения Роуг потеряла дар речи. Безусловно, даже на первый взгляд кольцо завораживало и, вероятно, стоило как весь особняк Ксавье вместе с землей, на которой он стоял, но вовсе не это перехватывало дыхание у девушки. Она бы обрадовалась даже проволочному ободку, если бы Реми с той же решимостью взял ее за запястье, вынуждая расправить пальцы веером, и надел его до упора на безымянный палец. - Знаешь, тогда на пирсе я подумал, что пора заканчивать со всем этим. Но делать тебе предложение штампованным Картье или Тиффани как-то не комильфо для главы воровской гильдии. - Ты его украл?! - Скажем так: восстановил историческую справедливость. Потомкам нацистов в Южной Америке не к лицу хранить награбленные у французских аристократок украшения. Реми замолчал, с улыбкой глядя на девушку, а потом вдруг громко пропел в унисон с Роузом, чтобы у нее не оставалось совсем никаких сомнений: - Don't ya think (Скажи, не думала ли ты) that you need someone (В свою судьбу впустить кого-то?) Everybody needs somebody (Никто не должен быть один,) You're not the only one (И ты не одинока.) Роуг почувствовала, как ее щекам стало одновременно жарко от смущения и прохладно от слез. Не в силах вымолвить что-то членораздельное, она часто как китайский болванчик закивала головой и наградила Реми порывистым поцелуем. - Голубки, дышать не забывайте! - раздался в арке ворчливый спросоня голос Росомахи. - Уф! Я, кажется, обжегся! - сострил явившийся из ниоткуда в серных облаках Курт и повис в излюбленной манере на люстре вверх тормашкам, - Кто-нибудь принесите огнетушитель! - Зачем? Можно просто попросить Бобби остудить их, - хихикнула в кулачок малышка Китти, усаживаясь на заботливо отодвинутый Дрэйком стул. - С возвращением, Реми! - единственная проявила такт по отношению к закадычному другу Ороро. - А по какому поводу банкет? - с набитым блинчиками ртом поинтресовался Курт. - Вы все приглашены на нашу с Анной свадьбу! Чем не повод?! - оторвавшись от возлюбленной, шутливо выстрелил в Прыгуна новостью из пальца Гамбит и подмигнул невесте под громкие улюлюкания, радостный свист и овации собравшихся. Примечания: * (франц) "Прошу прощения" ** (франц) "Это восхитительно!" *** (франц) "Мой Бог, милая!"