Laugh

Небесный свод был усыпан рубиновыми звездами, льющими серебристый свет. Моя жена лежала рядом, неестественно уставившись вверх. Я пальцами рисовал узоры на её щеке, очерчивая контуры родинок. — Никки, — прохрипел я, — Моя милая Никки. Она не ответила мне, но я заметил, как на лице моей жены заиграла улыбка. Наверное, она злилась, но даже в такие минуты, Никки никогда не могла скрыть шаловливую усмешку, так бестактно вырывающуюся наружу. Последние дни я без раздумий срывался и пил, поэтому был уверен, что она не желает разговаривать со мной именно по этой причине. — Я люблю тебя, ты ведь знаешь? От меня мерзко разило алкоголем. Странно, что она до сих пор не отвернулась от меня, да я бы ей и не позволил. Повеявший легкий ночной ветерок принялся забавляться с летним платьем Никки, слегка покачивая большие белые пёрышки на ее сережках. — Ты такая красивая, — прошептал я, щекоча ухо своей жены, горячим дыханием. Наконец, Никки сдалась. Я услышал, как её смех разносится в сумеречном безмолвии. Его отголоски звучали в моей душе, оживляли, вселяли в меня новые силы. Я всегда знал, даже если мы расстанемся, и ее образ по крупицам растворится во времени, то смех Никки всегда останется со мной. И самые тяжелые моменты своей жизни я всегда смогу пережить, снова и снова прослушивая в голове смех своей жены, словно любимую пластинку. Никто не сможет отобрать у меня то, что навечно поселилось во мне. То, что принадлежало только мне. Я был так счастлив. Нашу идиллию омрачил ослепительный свет фонаря, предательски светящий в наши лица. Я услышал истошный стон. Стон полный боли, отчаяния и живого сочувствия. — Ну и что там, Аддерли? Опять эти подростки? — сиплый призрачный голос показался мне знакомым. — Майор Крайтон, — голос девушки дрожал, она была готова разрыдаться навзрыд, — Вы ведь помните дело Никки Уэйнкрайт? Здесь её муж. Он… — всё-таки появившиеся слезы не дали закончить ей, бесшумным градом стекая по щекам, — вытащил из могилы погребенный труп своей жены.