- Нельзя тебе быть моим врагом.

Обычный вечер в большой квартире. Кажется, она совсем пуста, несмотря на обилие предметов интерьера, а также всюду разбросанного рабочего материала детектива. Этот вечер для Уоллиса оказался тяжелым: начальство вновь прессует из-за ужасающих выходок Джесс Блэк, больше известной как Черный Ястреб, которую детектив давно уже должен был бы поймать и посадить, наконец. Но он не может. Почему? Не хватает сил? Смекалки? Полицейских? В конце концов, собственного ума?.. Нет, всего даже в излишке. Но что же тогда мешает по-настоящему гениальному детективу поймать давно распустившуюся маньячку?.. Знают лишь эти двое. Свое свободное время Чак проводил в компании очередной бутылки любимого рома. Даже без торта, как обычно это бывает. Ему плохо. А также больно. Больно и тяжело осознавать то, что он давно является жертвой хитрой манипуляции Блэк. Да, он давно понял, что именно она с ним сделала, что он все никак не может избавить свою жизнь от нее. По крайней мере, сейчас — пока он имеет огромнейшее значение в работе городской полиции. Мысли в голове не давали покоя. Хотелось отдохнуть, забыть обо всем. Забыть о Джесс и о том, сколько проблем она на самом деле доставляет Чаку лично и городу в целом. Сколько людей умирает от ее рук… Ей нет оправдания. Разве что только то, что она — сумасшедшая. Уоллис всегда менял женщин как перчатки, всегда упивался их вниманием и обожанием, будучи ангельски красивым и чертовски обворожительным. Он мало кого запоминал из тех девушек, с которыми имел какие-либо отношения. Ему было совершенно все равно. Среди таких «счастливых» девушек успела побывать и Блэк. …И почему же в глазах Уоллиса она является такой привлекательной, но по-прежнему неприступной? Уж ее-то Чак точно никогда не сможет забыть… Они знакомы давно. Слишком давно. За то время, пока они знакомы, между ними произошло очень много всего. И потому знают они друг друга превосходно… За это время, пока они знакомы, они успели и возненавидеть друг друга, и полюбить, и снова возненавидеть. Они знают все свои сильные стороны, все особенности, а также все слабости. Двум гениям, знающим друг друга практически всю жизнь — нельзя быть врагами. Особенно после каких-никаких отношений, которые на самом деле когда-то были. Уоллис продолжал хлебать ром прямиком из горла бутылки. Глоток, еще, еще пара — вторая бутылка пуста. А больше нет. Но хочется еще. Он редко когда сдерживался в подобных случаях и строго себя не останавливал. Хорошо, что такие случаи бывают не часто. Потому Уоллис накинул пальто, как попало намотал шарф и пошел в магазин за новой бутылкой рома. Чак вышел из квартиры. Сегодня на улице тепло, можно даже и не застегивать пальто, хотя уже осень, холодает. Уоллис, пошатываясь, прошелся от двери подъезда до конца лестницы. Поднял голову, устремив взгляд на двор — надеялся, что вокруг нет или немного людей, чтобы случайно не наткнуться на кого-то из соседей или мимо проходящих людей и не поставить себя в неловкое положение. Он хоть и был прилично пьян, но не переставал думать. Двор пуст. Людей нет… Разве что только кто-то один сидит во дворе на скамье, напротив подъезда Чака. Знакомый силуэт… Уоллис не сдержался и подошёл к той скамье. Там сидела Джесс. — Что ты тут делаешь?..- спросил Чак. — Провожу свое свободное время здесь, — легко ответила Блэк. — Мне нравится двор твоего дома. Я же говорила. — Ох, черт, почему именно сейчас… — …Ты опять пьешь? Закончилась…вторая? Вторая бутылка, да? — усмехнулась она. Чак присел на скамью возле Блэк. — Да, пью. Можешь считать, что из-за тебя. Да так оно и есть… — Опять припаял меня ко всем своим проблемам? Ладно, я буду делать также. — Все мои проблемы касаются моей работы. А моя работа — ловить таких, как ты… Но вот именно с тобой-то я и не могу совладать. Джесс улыбнулась. — Зато я могу. — Да уж…- Чак наклонился вперёд, уперев локти в колени и поддерживая руками тяжелую от накопившихся заморочек и выпитого рома голову. — Эй, пожалуйста… — Что? — Пожалуйста, оставь меня в покое. Блэк повернулась к Чаку. — Пожалуйста. Сделай так, чтобы мне больше не пришлось думать о тебе. — Чем я точно не могу управлять, так это твоими мыслями. Извини, сыч. — Нет. — Нет? — Ты можешь это сделать. Но не так. — Иди, куда шел, — Джесс хотела встать со скамьи, но Чак схватил ее за руку и не позволил этого сделать. — Что тебе еще надо? — Из-за тебя я не могу нормально работать. Меня заставляют избавить город от тебя. А я не могу. Мне тяжело это сделать, — Чак уставился на Джесс, будто умоляя ее о чем-то. —… И что? — Ты ведь знаешь, о чем я. Ты прекрасно это понимаешь. Просто отпусти меня, пожалуйста. — Хорош. Иди либо за своим ромом, либо домой и отоспись, — Блэк вновь попыталась уйти. Не вышло — Уоллис не собирался ее отпускать. Она вздохнула, вернула свой взгляд на него. -…Что ты хочешь, чтобы я сделала сейчас? — Ответь: ты можешь оставить меня в покое, или нет? — Успокойся сам. Я ничего тебе не делаю. Чак взглянул ей в глаза, хоть их обычно и скрывает капюшон. Сейчас же он был слегка приспущен назад, потому Уоллису удалось посмотреть на Джесс. Она молча взглянула в его глаза в ответ. Сейчас она была слишком спокойна и равнодушна. Даже серьезна. Последнее ей не очень свойственно. Особенно при общении с Чаком. Тем не менее… — Ты же понимаешь, что я не «оставлю тебя в покое», пока ты глава полиции? От тебя зависит слишком много. А мне проблемы не нужны, милый мой. Я эгоистичная тварь? О да, как же часто мне это говорят те, кто начинает понимать то, какими способами я до сих пор остаюсь на свободе!.. У меня нет выбора, знаешь ли. Хочешь жить — умей вертеться, как говорится. Чак давно понял, почему он не может справиться с Джесс. Все, что им пришлось пережить вместе, все те года… Их просто так не отпустишь. А самое страшное для Уоллиса — это то, что Блэк слишком умело манипулирует его чувствами. Она просто заставляет его продолжать испытывать к ней привязанность, зная все его слабости, предпочтения… Тем не менее, Джесс полностью остается собой, несмотря на то, что в своем поведении объединяет все те женские черты, от которых Уоллис всегда был без ума. Можно смело сказать, что он до сих пор, и, похоже, еще надолго влюблен в нее, хотя сам того не хочет и переживает это с трудом. Именно эти чувства не дают ему делать свое дело в полиции. Но может ли он афишировать причину своих постоянных неудач в попытках поимки совершенно обнаглевшей убийцы?.. Этого Чак не знает. Потому пока предпочитает молчать. Чак замолчал. Снова опустил голову. А затем и свою руку, в которой сжимал руку Джесс. И она все-таки присела на семью рядом с Чаком. — Нельзя тебе быть моим врагом. Нельзя, понимаешь? Дорого это для тебя стоит, — сказала Блэк, положив голову на плечо Чака. — А что я могу сделать? — Не знаю. Это твоя забота. Мне своих хватает. Ты умный. Очень. Придумаешь что-нибудь. —… Я говорил тебе, как сильно иногда тебя ненавижу? — Да, частенько бывало. А что? — Ненавижу тебя. За то, что ты заставляешь меня испытывать. Джесс лишь посмеялась. Она встала со скамьи напротив Чака. — Я знаю, — Блэк протянула руки к его шарфу, который выглядел вовсе не презентабельно. Сняв его, она расправила все нелепые складки, а затем снова накинула его на шею Чака и завязала. Теперь шарф выглядит намного аккуратнее. — Так-то лучше, — улыбнувшись, она сделала пару шагов назад. Затем отошла еще чуть дальше, потом — в сторону от скамьи. Совсем скоро Блэк пересекла половину двора, а далее — скрылась за домами. Чак же еще долго просидел на скамье, уставившись в небо.