А если бы...

День в Деревне Листа выдался солнечный и ясный, в такую погоду впору только и бегать по улице в компании таких же бездельников, как Обито. Собственно, Обито примерно этим и занимался, только разве что он не бегал и его компанией были не бездельники, а недавно вернувшиеся со своих миссий Асума, Куренай и Гай. После отставки некоторых их товарищей после войны, они стали довольно часто ходить на миссии втроём, возможно, из-за того, что из них складывалась довольно интересная в плане боевых навыков команда. А те и рады, на самом деле - работать втроём им было довольно просто, хотя официальной командой они свою компанию не считали - так, временным дружеским образованием, если это можно было так назвать. На названия, правда, всем было и будет плевать. Просто было достаточно удобно, что три довольно хороших друга в Деревне Листа были одновременно, так что Обито всегда сидел в небольшой кафешке, где подавали вкуснейшее данго, с ними вместе. Обито был бы рад и компании Рин, да только вот она ушла следом за Тсунаде Сенджу, которая, выходив более менее Обито, пустилась во все тяжкие - по всем мировым игровым заведениям, в смысле - и возвращаться больше не планировала пока. Собственно, Рин счастливо побежала за Тсунаде, потому что, ну, это же была её мечта - выучиться у величайшего ирьёнина мира шиноби и потом с гордостью носить звание её ученицы. Обито, на самом деле, был рад за Рин, потому что исполнить свою мечту - это реально классно, и такому нужно радоваться. Обито и радовался, честно-честно радовался, даже без приукрас. Зато в их неизменный квартет, оккупировавший столик у самого выхода, вписался Кайто, сидевший тихонько на краю скамейки и бросавший неуверенные взгляды на четверых шиноби. Он единственный из присутствующих звания шиноби Листа не имел, таская на голове не привычный для всех протектор со знаком деревни, а обычную бледно-малиновую бандану, которую ему подарила Рин ещё, наверное, месяца четыре назад. Он тут вообще оказался не то, чтобы по своей воле - после красочных рассказов Рин и довольно сухого, но более чем убедительного подтверждения от Какаши, все их бывшие одноклассники считали его если не героем, то достойным человеком так точно, даже не обращая внимания на то, что Кайто, как бы, предал свою деревню и вообще шиноби Тумана по документам. Потому Гай и Куренай всегда были только рады видеть на их посиделках того, кто спас Рин; Асума же сдержанно улыбался, но тоже с охотой принимал Кайто в их своеобразную компанию. Кайто был искренне счастлив, что его не считают за врага, но всё же до сих пор чувствовал некую неловкость, когда находился в их обществе. Обито, кстати, в отсутствие Рин взял на себя обязанности по составлению Кайто компании, потому что Обито всё же испытывал искреннее чувство благодарности за то, что тот помог Рин и не дал Деревне Тумана сделать с ней то... то, что они планировали, в общем. Потому же Обито в отсутствие Рин таскал Кайто куда только можно было - для ускорения его адаптации и создания связей с положительно настроенными жителями Листа. Правда, если информация Обито была верна, Яманако Иноичи всё равно поставил в сознании Кайто не то закладку, не то установку на то, что если Кайто вдруг хоть помыслит о чём-то подлом относительно Листа, то тут же сработает ментальная сигналка и Иноичи тут же обо всём узнает. Судя по тому, что все четыре месяца было тихо и Иноичи тревогу не бил, Кайто вполне себе успешно справлялся с задачей послушного гостя; это, кстати, Обито даже напрягало слегка, потому что не смотря на поставленную на него метку, Кайто вёл себя прекрасно. В смысле, он абсолютно искренне спас Рин, основываясь на своей идеологии, а тут они так с ним так поступили - конечно, Третий ему поверил, конечно, его даже приютили и позволили остаться в Листе, а не выдали Туману сразу же, как только война кончилась и всё устаканилось. Это всё, конечно, было, но Обито всё равно был недоволен - он был почти уверен, что Кайто даже эта яманаковская установка не нужна была, он и без того был слишком честным; предложи ему кто-то навредить Листу или любой другой деревне с мирными жителями под боком, Кайто и сам бы всё растрезвонил, никакие бы сигналы чакры не нужны были. В общем, сейчас за столиком у выхода в небольшой кафешке с вкуснейшим данго и чаем сидит пять молодых людей. Обито и Кайто слушают то, как Гай взахлёб рассказывает им о том, как прошла их миссия по сопровождению лорда феодала от Деревни Листа до его резиденции. Асума изредка вставляет какие-то замечания и по-тихому курит сигарету, хотя, конечно, хозяйка кафе это уже давно замечает, но одёргивать его уже не пытается - сколько уже пыталась заставить Асуму курить хотя бы на улице, а тот всё не поддаётся. Куренай единственная в этой компании сидит молча, лишь наслаждаясь фантастическим вкусом данго в комбинации с зелёным чаем. Такая мирная атмосфера успокаивает Обито после вчерашнего и очень лихо отвлекает его от мыслей о Какаши - это, в общем-то, служит главной причиной того, что Обито позвал Кайто и трёх своих бывших одноклассников прогуляться сегодня. Никто против не был, кроме Кайто, который поначалу был крайне не уверен в том, что его компания как-то бы сгладила настроение Обито, хотя, Ками, будто бы он не знал, что Обито эти его причитания слушать не станет. Обито и не слушал, наслаждаясь той идиллией, которую ему дарили его друзья. Правда, эту самую идиллию разрушил неожиданный гость. - Добрый день, - неожиданно прерывают эмоциональный рассказ Гая. Тот замолкает,вскидывает голову и вместе с ней подлетают и тёмные густые брови. Все присутствующие следуют примеру Гая и поворачивают головы в ту сторону, откуда раздался голос. - Извините, что отвлекаю, но я бы хотела взять у вас интервью. Обито поворачивает голову последним, и неожиданно даже для себя замирает, рассматривая говорившую девушку во все глаза. Это оказалась невысокая - ниже Обито порядка четверти головы - шатенка с сильно вьющимися волосами, которые рассыпались по тонким плечам. Глаза у неё светлые, серые, и в них сверкает спокойное, ровное любопытство; веки у неё выкрашены краской в фиолетовый, и эта краска густой, толстой линией идёт по обеим щекам. Спустя лишь секунду Обито замечает довольно милую родинку под нижней губой, с левой стороны. Сидящий напротив Обито Асума тихо присвистнул, и, если честно, Обито с ним был даже согласен - девушка и правда выглядела хорошо. Лицо, по крайней мере - кроме него рассмотреть что-либо было довольно сложно, потому что девушка была одета в зелёное плотное пальто до колен и в повязанный на шее фиолетовый шарф. Обито даже поражается, как в такую жару эта девушка одета настолько тепло, и только после этого замечает на её шее висящий фотоаппарат. Довольно хороший, на сколько мог судить Обито. - Привет, - подаёт голос, наконец, Куренай, отрываясь от своего угощения и тоже со сдержанны интересом рассматривает неожиданную собеседницу. - Какое интервью? - И кто ты? - наклоняет голову заинтересованно Асума. Девушка вполне себе стойко выдерживает его испытующий взгляд - равно как ещё четыре таких же - и даже дружелюбно улыбается краем губ. - Я Сукеа, будущий фотограф, - сообщает охотно девушка, вынимая руки из карманов и пальцами касаясь боков своей фотокамеры. - Я пока что слишком молодая, чтобы числиться фотографом официально, но одно издательство согласилось опубликовать меня с условием, что я напишу хорошую статью и сделаю качественные фотографии. И вот, я решила за это взяться. - А что за статья? - любопытно спрашивает Кайто, который одаривает девушку лёгкой улыбкой. Что странно, та на это не ведётся и выглядит всё так же спокойно, что Обито также отмечает мысленно - обычно Кайто таким образом мог заставить улыбаться в ответ кого угодно, что неизменно влекло за собой ослабление чужой бдительности. Исключительно в хорошем смысле, разумеется. - Я пишу статью о детях, участвовавших в боях Третьей Мировой Войны Шиноби. На секунду повисла неприятная тишина, от которой Обито передёрнуло - у каждого из них воспоминания о войне были не самыми лучшими. Хотя, Ками, будто бы может быть иначе - будто бы кто-то мог хранить что-то тёплое и приятное в своём сердце, что касалось бы войны. Наверное, Обито повезло больше всех, потому что он потерял только свой глаз, да и то не с концами - он до сих пор хранился у Какаши. В отличие от него Куренай потеряла дедушку, Асума - своего напарника, а сокомандники Гая были серьёзно ранены. И это не говоря о Кайто - о том, кто потерял свой дом, деревню и звание шиноби. Обито подозревал, что потому это абстрактное для него издание и дало Сукеа такую тему для её статьи: чтобы показать войну глазами ещё совсем юных шиноби, которые, по факту, и не должны были выходить на передовую. Наверное, читателей бы заинтересовал новый взгляд на уже известную им бойню. Правда вот, почему будущий фотограф должен писать статью, Обито не понимает, но после забивает на это - не его эта сфера, откуда ему знать, как там всё устроено; может, это нормальная практика. - О-о-о, - подал голос понявший происходящее Гай. - То есть, ты будешь писать о нас? Потому и будешь брать у нас интервью? - Верно, - с улыбкой кивает Сукеа, которая ловко и быстро подхватывает свой фотоаппарат а быстро щёлкает застывшего Гая на камеру, тут же проверяя качество снимка. Судя по ставшей немного шире улыбке, Сукеа вполне была довольна получившимся снимком. - Но я бы хотела поговорить с каждым по отдельности, если вы не против. Всё же интервью лучше брать наедине, тогда становится проще рассказывать какую-то личную информацию. - Можно, - всё же заговаривает Обито, который не отрываясь рассматривает лицо и мимику Сукеа. Это было довольно странно, но она как-то притягивала взгляд Обито, чем именно - чёрт знает, он и сам не понимал, но отчего-то он всматривается в лицо девушки до цветных точек перед глазами. - Это сильно надолго? - Интервью это довольно долго, - подтверждает Сукеа, начиная рыться в неприметном рюкзаке за спиной, который Обито до сих пор не замечал. Спустя минуту - или чуть-чуть меньше - поисков она выуживает оттуда простенький блокнот с одноцветной жёсткой обложкой и старую ручку. - Потому, если вы не против, я бы хотела договориться с каждым из вас об отдельной встрече сегодня или завтра. - Только на сегодня и завтра? - не унимается Гай, который чуть ли не подскакивает от нетерпения: он выглядит так, что становится очевидно - ему натерпится рассказать все интересующие Сукеа подробности уже сейчас. Обито подозревает, что он ещё и сверх того расскажет - это же Гай, а он слишком эксцентричен. - А почему позже нельзя? - Потому что потом я должна буду идти дальше по деревням, - ровно поясняет Сукеа. - Я путешествую, собирая нужный материал, потому что хочу, чтобы моя статья была достаточно разносторонней и богатой. - Какая добросовестность, - в какой-то мере удивлённо замечает Куренай, и в её взгляде теперь видно ещё и толику уважения. Обито солидарен с ней, потому что ради одной статьи он сам вряд ли бы обошёл все ближайшие деревни пешим ходом. - Ну, нам, вроде бы, не сложно ответить на пару вопросов. - Да-да, - подтверждает Кайто, который теперь буквально сверкает. - Мы без проблем расскажем тебе всё, что тебе интересно! Мы же всё равно свободны, верно? - Ну, вроде. - с лёгким опозданием соглашается Обито. Сукеа ловит его взгляд, но пока никак не реагирует. И слава богу, заключает Обито про себя, потому что ему совсем не хотелось бы отвечать на вопросы о том, почему он, например, смотрит на девушку так пристально. Поймав и одобрительный кивок Асумы, девушка раскрывает свой блокнот и торопливо что-то чиркает по бумаге. Чуть позже до Обито доходит, что она записывает номера от одного до пяти. - Тогда, - говорит Сукеа, не отрываясь от своего блокнота и записывая цифры, даже не отрывая ручки от бумаги. - Можно вы распределитесь по порядку, который вас устроит, и предложите место и время, которые будут удобны каждому? Меня устроит что угодно, мне важен лишь материал, который вы мне дадите.

***

Обито сидит на макушке высеченного из камня Минато-сенсея, разглядывая Деревню Листа отсюда, с высоты. Обито никогда не задумывался о том, что тут может быть так красиво - до сих пор он предпочитал или большие, шумные компании своих друзей, или тишину тренировочного полигона, где он совершенствовал свои техники. А тут было... спокойно. Сидя сейчас здесь Обито чувствует умиротворение, и плевать даже было на то, что время понемногу уходит: солнце постепенно клонится к закату, меняя цвет своих лучей с золотистых на нежно-рыжие. Лист сейчас выглядит просто волшебно, и, наверное, Обито не хватало чего-то такого - лёгкого и родного, что радовало бы глаз. Наверное, было бы здорово, будь с Обито ещё и Рин с Какаши, но их не было, так что Обито довольствуется тем, что имеет. Совсем скоро Обито, правда, должен был вставать с насиженного им места и двигаться в направлении чайной, расположенной недалеко от резиденции Хокаге. Там сейчас должны были сидеть Сукеа и Куренай, которая в их быстро созданной живой очереди была третьей - первым был Гай, потому что его шило в жопе иначе бы вытащить было вообще невозможно; вторым был Асума, которому это просто жребием выпало; третьей стала Куренай, которой, на самом деле, было плевать, какой по счёту идти; четвёртый номер выпал Обито, который совсем немного был раздосадован - ему, на самом деле, хотелось бы поговорить с Сукеа раньше; последним, так уж получилось, выпало быть Кайто, который был даже слегка рад. Обито его восторга не разделял, но просто его принимал. - О, я нашла тебя. Голос раздаётся над самым ухом Обито так неожиданно, что он подскакивает и чуть было не летит вниз, прямо с чёртовой горы с лицами Хокаге. Это вызывает у Обито чувство дежавю, но Обито не до этого: он размахивает руками, возвращая себе устойчивое положение, а после оборачивается и смотрит на удивлённо моргающую Сукеа, которая за манипуляциями Обито следит внимательно и даже несколько недоумённо. Хотя из них двоих Обито, наверное, поражён больше - он не думал, во-первых, что Сукеа уже закончила с Куренай, и, во-вторых, что Сукеа не будет его ждать в чайной, а пойдёт на поиски. И было особенно удивительно то, что она его, чёрт возьми, нашла. В смысле, чем она вообще руководствовалась, когда пошла сюда, например, а не по улицам Листа? - Мы же должны были в чайной встретиться, - напоминает Обито, старательно игнорируя лёгкую неловкость из-за того, что Сукеа застала его врасплох. - Да и чего ты так рано? Ведь ещё нет пяти. - Сейчас уже пять сорок, - сообщает ровным тоном Сукеа, всё также стоя недалеко от Обито и держа в руках фотоаппарат. Кажется, она была готова снимать Обито даже прямо сейчас, лишь бы кадр подходящий был. - Я ждала тебя около двадцати минут, а после пошла искать. Решила, что отсюда смогу увидеть тебя, потому и забралась. А ты, вот так удача, здесь. Обито распахнул глаза, ошарашенный - он даже и не думал, что просидел здесь так долго! Казалось, всего десяток минут назад он только пришёл сюда, а, оказывается, он сидел здесь уже почти полтора часа! Как он разошёлся со всеми своими друзьями - что произошло, оказывается, около двух часов назад -, перекусил быстро тайяки и забрался сюда прошло уже девяносто минут, на которые Обито из жизни благополучно выпал. Вопрос же о том, как с такой высоты Сукеа собиралась высматривать Обито, последний благополучно проглотил - может, у неё зрение острое. Тем более, отсюда и правда было неплохо видно нужную чайную. - Извини, - просит прощения Обито и виновато улыбается, ловя смягчающийся взгляд собеседницы, которая до этого выглядела самую малость напряжённой и недовольной. Обито заключил, что она просто пунктуальная сама и не любит, когда опаздывают другие. - Ну, давай тогда начнём сейчас? У нас не так уж и много времени осталось. - И то правда, - согласилась Сукеа, которая опускается на землю возле Обито, устраиваясь в позу лотоса и выуживая из кармана пальто уже знакомый Обито блокнот в жёсткой обложке и видавшую виды ручку. Она, видимо, собирается писать прямо так, на своём колене, и невольно Обито про себя отмечает, что она вообще неискушённая - ей не доставлял дискомфорт даже алый свет заходящего солнца, под который писать было не то чтобы удобно. - Ты получил этот шрам на войне? Обито вздрагивает и резко поворачивает голову, уставившись на спокойную Сукеа в упор, а той хоть бы хны - записывает собственный первый вопрос и ждёт ответа Обито, который поджимаете губы. Не то чтобы ему было неприятно говорить про этот его шрам на половину лица, просто он, скорее, не ожидал, что Сукеа с места в карьер полезет. Только вот Обито запоздало вспоминает, что все такие вот репортёры и газетчики настырные до ужаса и обожают задавать неудобные вопросы с ходу, без предисловий. Только вот Сукеа, вроде как, была фотографом, но при этом она очень чётко попала на ту тему, которую Обито надеялся обсудить в последнюю очередь. Неужто врождённый талант? - Да, - медленно говорит Обито, а после размышляет секунду. - В миссии, где Минато-сенсей... В смысле, где Четвёртый Хокаге уничтожил мост Канаби, участвовали и мы. Вообще изначально это было задачей моей команды, но из-за похищения одной моей сокомандницы мы не смогли это сделать. Спасая Рин я и получил эти шрамы. Но они же выглядят круто и сурово, разве нет? Обито неловко смеётся и чешет собственный затылок, честно говоря, даже сам не зная, как он относится к своему нынешнему лицу теперь. По сути своей, поменялось мало что - он теперь просто протектором прикрывает один глаз и по его лицу идут бледные линии-шрамы. Обито, наверное, больше было плевать на них: эти старые раны не были крутыми или мужественными, они просто... просто были. Всё равно что они есть, что их нет, Обито остаётся самим собой. Сукеа точно видит это и потому медленно, неторопливо кивает головой, а после начинает что-то торопливо записывает в блокнот, опять же, даже не отрывая ручки от бумаги. Обито начинает думать о том, что она где-то специально обучалась тому, чтобы так быстро писать, потому что обычные люди не могут выводить иероглифы так быстро и чисто. - Расскажешь, как проходила та миссия с мостом? Это считается переломным моментом в ходе войны, потому это должно быть важно. - говорит Сукеа и заканчивает писать, ставя жирную точку. Обито молчит недолго, думая о том, стоит ли это того - миссии шиноби должны держаться в секрете от гражданских, особенно такие. Но при этом весь мир шиноби и без того знает, что миссией Минато-сенсея было уничтожение моста Канаби для того, чтобы прервать снабжение оружием шиноби Камня, а раз так... А раз так, то Обито просто рассказывает всё Сукеа. Приукрашия слегка - Обито ни за что не признается, что Какаши его поначалу защищала, ни за что на свете -, но, в целом, всё равно сохраняя общую линию повествования. Обито не вдаётся в детали, рассказывает всё в общих чертах, акцентируя своё внимание на важных для него мелочах: на собственной уверенности и принципах, на их с Какаши командной работе, на своём подарке для неё. Это всё важно для Обито, потому он говорит об этом больше, чем о других частях миссии, но ведь Сукеа именно это и нужно, верно? Когда Обито замолкает, прерывая свой рассказ, Сукеа сидит рядом, молчит и мягко, слегка насмешливо улыбается краем губ. Обито бы мог вспылить из-за этого, но отчего-то он не делает этого, просто глядя на собеседницу, которая неторопливо переворачивает исписанную страницу блокнота и заносит ручку над новым белым листом. - Не жалеешь, что сначала спас, а затем отдал свой глаз сокоманднице? - вопрос звучит задумчиво и несколько мрачно даже, хотя Обито делает акцент совсем не на этом. - Я думал об этом, - сообщает чуть тише Обито, отвернувшись от Сукеа и снова глядя на Деревню Листа, которую опутывают мягкие сумерки. - Много думал, у меня в больнице было времени более чем достаточно. И, знаешь, - Обито закидывает голову вверх, глядя теперь на проступающий на небе бледный силуэт месяца. - Сколько бы ни думал об этом, всегда прихожу к выводу, что не жалею. Потому что понимаю, что если бы не я, то тогда бы в моём положении была Какаши. А мне бы не хотелось видеть её на моём месте, потому что это такое себе. - тут Обито даже не сдерживает улыбки - короткой и немного смешливой. - Но ведь если бы ты так не сделал, то ты бы был цел, разве нет? - чуть склоняет голову набок Сукеа, будто бы она и правда не понимает того, что имеет в виду Обито. Это Обито не раздражает, что странно, он просто смотрит на Сукеа. - А Какаши нет. Сукеа вздрагивает мелко и смотрит на Обито во все глаза, да с таким выражением, что Обито становится даже неловко - он, что, сказал что-то глупое? Обито вот так не казалось - он говорил просто то, что думал, и это казалось правильным, но растерянный вид Сукеа заставлял его в этом сомневаться. Последняя же даже писать перестаёт, укладывая ручку на блокнот, лежащий на коленях, теперь сосредоточенно вглядываясь в лицо своего собеседника. - Почему ты так о ней беспокоишься? - спрашивает Сукеа, и в её голосе проскальзывают заискивающие нотки. Это заставляет Обито немного растеряться, а после, когда он переваривает заданный ему вопрос, заалеть и отпрянуть вбок, подальше от такой заинтересованной и слишком любопытной Сукеа. - Не беспокоюсь я о ней! - взмахивает руками Обито и старательно пытается оправдаться. Когда он понимает и это, то начинает хвататься за голову. - Чёрт, это звучит просто ужасно! - Обито воет ещё около минуты, продолжая при этом чувствовать пристальный взгляд Сукеа, которая, кажется, даже не мигает. Вопреки ожиданиям, это не заставляет Обито растеряться ещё больше того, что уже есть - он, наоборот, собирается и всё ещё взволнованно начинает тараторить. - Ну, она же моя сокомандница, как я могу за неё не волноваться? Тем более, она ещё и проблемная ужасно, хоть и гением считается, так что как же я могу не волноваться? В смысле... - Обито затихает ненадолго, судорожно пытаясь подобрать нужные слова. Сукеа же тихо хмыкает, когда слышит чужое повторение. - Она умная, сильная, но слишком много беспокоится по пустякам, и из-за этого несёт и делает всякую фигню. Она...Она не понимает, что ошибки - это нормально, что никто ничего не может сделать идеально и из-за этого слишком много на себя берёт. Из-за этого она доставляет много проблем и заставляет всех вокруг волноваться за неё, так что я не один, кто так заботится о ней. Тем более... - голос Обито становится совсем тихим. - Она заслуживает хорошего отношения к себе. - Когда Обито понимает, что сказал - что наговорил -, снова вскидывает руки и почти испуганно смотрит на Сукеа. - Чёрт, только это не записывай! Обито пытается сказать что-то ещё, но он замолкает, когда приглядывается к лицу Сукеа - та неожиданно откидывается назад и смеётся - мягко и переливчато, и Обито сам замирает, вслушиваясь в этот звук. Он неожиданно для себя отмечает, что смех Сукеа звучит... приятно. Хоть и чуть выше, чем хотелось бы, но это не так важно. - Ладно, я поняла тебя, спасибо, - отсмеявшись, говорит Сукеа, а после подхватывает с колен блокнот с чуть не скатившейся ручкой и поднимается на ноги. - Наше время почти кончилось, и мне уже пора идти на встречу с Кайто. Будет нехорошо, если я опоздаю к нему. С этими словами она подхватывает свой рюкзак, закидывает в него вещи и быстрым шагом направляется в сторону лестницы, ведущей вниз, обратно в деревню. Она успевает отойти уже метров на пятьдесят, когда у Обито в голове точно лампочка вспыхивает и он сам вскакивает с места и складывает руки рупором. - Пока, Сукеа! - кричит он громко, заставляя Сукеа обернуться. - Я буду ждать твою статью! Сукеа улыбается в ответ Обито и машет ему рукой на прощание, и он по одним лишь губам читает: "Пока". Обито просто принимает её нежелание кричать вместе с ним, потому он провожает её взглядом до начала второго пролёта и снова плюхается на своё место, улыбаясь теперь краем губ и расслабленно разглядывая улочки своей родной деревни. Обито неожиданно стало легко, даже мысли неприятные и мрачные отступили назад - достаточно спокойная и приятная в общении Сукеа показалась Обито даже милой. Не милее Рин и Какаши, но всё же... Обито запинается об эту мысль и стопорится, потупив взгляд и широко распахнутым глазом уставившись на собственные колени. Он только что серьёзно подумал о том, что Какаши милая? Нет, это ещё ладно, подумал, но он же абсолютно серьёзно поставил её в один ряд с Рин, которая до сих пор считалась для Обито эталоном женственности, а Какаши... Какаши является собой - тонкой, складной и слегка грубой. В ней нет и капли того девичьего шарма, что есть в Рин, но при этом на Какаши хочется смотреть - у неё есть грация, есть гибкость. Но она не милая, совсем нет. Какаши красивая. Эта мысль вгоняет Обито в лёгкое замешательство - он не то что не хотел признавать это, он просто не думал о подобном. И сейчас тот факт, что это утверждение так просто всплывает в его сознании, словно бы Обито до сих пор был уверен в этом в глубине души на все сто процентов, вызывает в нём приступ недоумения. Это кажется Обито таким странным, что он даже слов найти не может. Какого чёрта вообще?

***

Кушина готовит ужин, когда слышит тихое шуршание штор на окне в гостиной. Учитывая общее безветрие - листва на деревьях за окном едва ли шелохнулась в эту секунду - это было бы странно и настораживающе, если бы только Кушина не знала, кто к ней в дом пожаловал. - Я вернулась, госпожа Кушина. Кушина оборачивается и смотрит на вошедшую на кухню девушку. Гостья же стягивает с головы каштановый парик с крупными кудрями, встряхивает собственными серебряными, короткими волосами и со вздохом усаживается на стул, что был так любезно выдвинут Кушиной буквально только что. Весь этот умилительно задумчивый вид гостьи заставляет Кушину улыбаться краем губ и даже отложить буквально на минутку свою готовку - всё равно пока овощи тушатся, она может уделить немного времени своей юной гостье. - И как успехи? Услышала, что хотела? Какаши молчит, закинув одну ногу на другую и задумчиво сминая в пальцах парик. Её молчание Кушина воспринимает вполне спокойно - она и не ожидала, что Какаши так просто скажет всё то, что её беспокоит. Она даже, скорее, знала, что такого точно не будет, и что ей точно нужно будет время на осмысление услышанного, может быть - увиденного. Но Кушина была рада, что Какаши пришла именно к ней, а не заперлась в собственной маленькой квартирке в центре Листа, куда она переехала после повышения до звания анбу. Возможно, большую роль сыграло то, что это именно Кушина предложила Какаши примерить образ Сукеа и в нейтральной обстановке поговорить с Обито, но всё же Кушина верила, что всему причиной было совсем другое: Кушине хотелось верить, что Какаши просто доверяет ей достаточно, чтобы прийти и рассказать о том, что её тревожит. Ведь именно так поступают дети с родителями, верно? - Обито сказал, что беспокоится за меня из-за того, что я проблемная, - медленно, с расстановкой говорит Какаши, а после тянется к неприметной сумке, стоящей у ножки стола. Оттуда она выуживает свою привычную плотную маску, которой она заменяет тонкий, но всё равно душный фиолетовый шарф. - Сказал, что я слишком много волнуюсь о пустяках и что не могу понять, что ошибки - это естественно и нормально. - Не могу с ним не согласиться, - кивает Кушина, скрещивая руки на груди и всё равно сжимая в пальцах поварёшку. Она, наверное, выглядит не слишком грозно или важно сейчас, но ей это не важно. - Он злится? Какаши понадобилась минута на то, чтобы ответить. За эту минут она стянула с плеч тяжёлое зелёное пальто и осталась в одной лишь привычной безрукавке. - Вроде нет, - бормочет она, разминая плечи и ногтем подцепляя фиолетовую полоску клейкой бумаги, которой она закрыла свой шрам. - Но он сказал... Какаши снова замолкает, на этот раз - на гораздо более долгий промежуток времени. Кушина смотрит на неё выжидающе, но ни в её позе, ни в выражении лица, ни даже во взгляде нет ничего такого, что можно было бы принять за хоть какое-то давление. Кушина просто ждала, когда её маленькая подопечная - её юная почти-дочь, коей Какаши она нарекла ещё во время их знакомства - соберётся с мыслями и скажет всё так, как думает; озвучит свои выводы, которые, Кушина не сомневалась, она точно сделает. Ведь Какаши - чертовски умная девушка, такой в Листе, наверное, больше не найти. - Он сказал, - снова начинает говорить Какаши, но на этот раз - гораздо тише. - Что я заслуживаю лучшего отношения к себе. На этих словах Кушина расцветает - она теперь буквально пышет радостью, довольством и гордостью. Какаши не понимает, от чего - от того ли, что Обито это озвучил, или от того, что Какаши, наконец, начала понимать. - Вот видишь, - поразительно ласково говорит Кушина, которая, наконец, снова разворачивается к плите и продолжает, наконец, готовить. Какаши теперь не видит её лица, но она уверена, что Кушина до сих пор улыбается. - Я же говорила, что он считает тебя достойной и в целом очень хорошо относится к тебе. Просто ты поначалу не хотела это принимать из-за того, что слишком много на себя взяла. - Какаши глухо хмыкнула на этих словах. - Было бы здорово, если бы ты, наконец, поняла, что никто не злится на тебя и что никто не разочарован твоими поступками. Обито и Рин - так тем более. Какаши снова молчит, но теперь уже Кушина от неё ничего не ждёт - она насвистывает себе под нос старую-старую мелодию, слышит иногда, как Какаши приводит в норму голосовые связки и как шуршит ткань сумки, в которую Какаши сейчас наверняка складывала атрибуты образа Сукеа. Кушина больше ничего не ждёт, потому что знает - Какаши нужно многое обдумать и пересмотреть в своём поведении и отношении к другим. А когда она это сделает, то всё станет хорошо. Ведь Какаши - умная девушка, и теперь она точно поймёт всё правильно.