Other side

"Незабудки. Глава 1. Параграф 1.1. Строение соцветия". Книга, упавшая с верхних полок шкафа, стоящего в самом пыльном углу библиотеки, раскрылась на странице записей индейских племён, прошелестев пожелтевшими от времени страницами. На удивление, голубая краска на лепестках незамысловатого цветка очень хорошо сохранилась, но двое молодых людей, оказавшихся в этом забытом богом углу читального зала, не обратили на это внимание. Парень, кривовато улыбнувшись, поднял книгу, закрывая ее и протягивая девушке напротив, что, сдвинув изящные темные брови, глядела на него исподлобья, скрестив руки на груди. — Кажется, ты уронила, — сказал молодой человек, пряча свободную руку в карман. — Кажется, ты разучился предупреждать о своем присутствии, — резко ответила на его вполне безобидную реплику девушка. — Как будто мне его мало в моей жизни, — уже тише добавила она, поднимая с пола кожаный портфель и забрасывая его за плечо. Она выхватила из рук парня книгу и поставила ее на полку, сделав шаг вперёд, чтобы как можно скорее покинуть этот закоулок. Но парень преградил ей путь, слегка приподняв подбородок и расправив плечи. — Пусти, Рэйкен, — почти прошипела девушка, раздражённо дёргая головой, заставляя каштановые кудри заплясать на макушке. Парень опустил голову, глядя на собеседницу сверху вниз. — Я хотел извиниться за вчерашнее, — тихо проговорил он, по-прежнему пресекая любые попытки девушки освободиться из своеобразной ловушки. Брови девушки взметнулись вверх в насмешливо-презрительном жесте. — Ах, за то, что вчера вы на пару с моим братцем припёрлись домой за полночь?! — яростно прошипела она, всплескивая руками. — Неужели Лиам разучился разговаривать? Или попросить прощения у родной сестры уже не котируется, язык отсохнет?! — она сказала это слишком громко для тихого зала библиотеки старшей школы, поэтому заработала гневный взгляд мисс Бардо из-за стола библиотекаря. Раздосадованная бестия, махнув волосами, оттолкнула замешкавшегося собеседника, освобождая себе путь. Подошвы туфлей ознаменовали ее торопливый уход звонким цокотом. Энни Данбар не могла терпеть трёх вещей: вранья, трусости и несправедливости. А с недавних пор эти три качества, совмещённые в одной личности, поселились под ее крышей. Ну, по крайней мере, так она считала. Родители Лиама и Энни Данбаров часто уезжали в полугодичные командировки по работе, оставляя уже взрослых детей одних и отдаленно обеспечивая их необходимыми средствами. Не то чтобы Энни жаловалась, но порой справляться с младшим братом, у которого ко всему прочему добавились ещё и сверхъестественные способности, было сложно. С другой стороны, Лиам очень повзрослел, стал тем, на кого Энни могла положиться. Она даже смирилась с тем, что порой глаза брата блестят желтизной, выдавая его гнев, и с тем, что он периодически щёлкает клыками, пугая ее до чёртиков. Энни была хорошей сестрой для своего брата-перевертыша хотя бы потому, что не убила его, когда тот впервые показал свою волчью сущность. Больше даже досталось, наверное, Макколу, когда Данбар-старшая выпытала у Лиама, с чьего барского плеча ее брату перепал такой подарок. Энни мирилась со всеми его выходками, начиная от школьных прогулов и заканчивая рыком на весь дом из-за очередной ссоры с Мейсоном или Скоттом. Больше всего, наверное, она боялась за Лиама, когда в городе появилась Дикая Охота. Видя, как на ее глазах люди пропадают, будто их никогда и не было, Энни всеми силами пыталась помочь остановить это безумие, лишь бы только Лиам оказался подальше от этого. Тогда-то, наверное, она по-настоящему подружилась со стаей Скотта и стала ее частью, зарекомендовав себя отличным товарищем и "человеком с прекрасным вкусом"(подпись: Лидия Мартин). Энни пережила, перетерпела и смирилась со многими сверхъестественными вещами, которые повидала, но когда однажды вечером Лиам привел в дом промокшего насквозь Теодора Рэйкена и сказал, что тот поживет у него некоторое время... Данбар против воли поежилась, вспоминая, сколько наговорила тогда Лиаму. Кажется, Тео тогда десять раз пожалел о том, что вообще знаком с Данбаром. В тот дождливый июльский вечер и началось негласное противостояние между Энни Данбар и Теодором Рэйкеном, которое продолжалось и до сих пор. Не то чтобы Тео был отвратительным соседом или ее не устраивало его поведение, но что-то внутри заставляло Энни отторгать его присутствие в ее доме. Может, отчасти это было потому, что она знала, какие вещи совершал Тео в прошлом. Этот человек (ах, да, оборотень) будоражил в душе Энни странные, двоякие (такие же, как и он сам) чувства, которые хотелось задвинуть куда подальше вглубь сознания. Энни знала обо всем, что натворил Тео, но также ей было известно о том, что Рэйкен, жертвуя собой, спас Лиама от призрачных пуль. Именно поэтому Данбар сейчас ходит по земле, а не блуждает в межмирье без надежды на спасение. Однако вчера она просто взорвалась. Это была перезагрузка для нее, уж очень много навалилось за время, пока в Бейкон Хиллс орудовали Призрачные всадники. А все почему? Ответ прост. Эти двое, не предупредив ее ни о чем, ввалились посреди ночи домой, разбив по пути ее любимую вазу для цветов. Как хорошо, что оборотни не пьянеют, иначе бы Энни пришлось бы ещё и исцелять от похмелья две сверхъестественные задницы. Энни тоже не была святошей и позволяла себе уйти, не сказав брату ни слова, на вечеринку к Лидии или Малии, но не до такой же степени! Именно поэтому Энни злилась ещё со вчерашнего вечера, и злоба эта бурлила в ней до сих пор, пока она, двигаясь к классу на второй урок, дулась, как мышь на крупу. "И вообще, если Рэйкен думает, что он может так просто получить мое прощение, то он сильно ошибается!" — зло думала Данбар-старшая, ускоряя шаг. Почему она подумала только о Тео, Энни не знала, но думать об этом она тоже не хотела. Она почти налетела на Аристу, девятиклассницу, совсем потерявшись среди своих мыслей. Девочка пискнула, уронила сумочку и прижала кипу бумаг, что держала в руках, к груди, сжавшись. Едва уйдя от чудовищного столкновения, Энни отошла на шаг. — Извини, я такая невнимательная, — Энни подняла с пола сумочку Артисты. — Держи, — она протянула ей вещь. Ариста просияла и улыбнулась. Кажется, внимание со стороны популярной старшеклассницы ей понравилось. — Д-да ничего, я в порядке! — девочка спрятала в сумку телефон. — Кстати, — она достала из кипы листочек и протянула Энни. — Миссис Мартин попросила распространить эти листовки. Э-это из-за того, что произошло вчера на поле, — Ариста кивнула, как бы подтверждая свои слова. Энни улыбнулась и опустила глаза в листок. Появление волка на поле для лакросса вызвало ажиотаж в школе, похоже. И немудрено: не каждый день животные появляются среди людей. Как двусмысленно. Ситуацию усугублял и тот факт, что Скотт и Лиам нашли погибшую стаю волков в лесу. Об этом Энни тоже узнала только вчера, из-за чего и взорвалась, ругая Тео и своего братца за беспечность. — "Берегись волка"? — Данбар усмехнулась: трудновато было их остерегаться, особенно если живёшь с этими хищниками под одной крышей. — Спасибо, Ариста, — Энни из вежливости не стала выбрасывать листок в мусорную корзину, сложив его и спрятав в карман юбки. — Беги на урок, — она подтолкнула девчонку к классу, поняв вдруг, что звонок уже давно прозвенел. Ариста, улыбаясь во все тридцать два, энергично закивала и двинулась по коридору, ища нужный кабинет. Энни же двинулась в диаметрально противоположную сторону. До кабинета 109 оставалось совсем немного. "Ох, Рэйкен, все из-за тебя!" — пуще прежнего разозлилась Энни, понимая, что опаздывает на биологию. Она вбежала в кабинет как раз в тот момент, когда мисс Левилль поворачивалась к классу лицом. Везучая, оказывается, Энни Данбар. Брови женщины сдвинулись к переносице, а губы сжались в тонкую линию. Энни приготовилась слушать получасовую лекцию о том, как плохо опаздывать и о том, как это скажется на успеваемости. Проклиная Тео на чем свет стоит, Энни торопливо начала: — Я прошу прощения, мэм, я просто была в библиотеке, искала книгу по молекулярной биологии, и я нашла, взяла, а потом она упала и я... — Довольно, Энни, — мисс Левилль остановила словесный поток одним движением руки. Данбар закусила губу и вздохнула, слегка опустив голову. — Садись. В следующий раз я вынуждена буду записать тебе замечание. — Простите... Спасибо, — Энни прошла меж рядов, заметив, что парта Скотта пустует. "Вот же лгун, ты же обещал принести мне конфеты!" — раздосадованно подумала Энни, обижаясь ещё и на Маккола. Все против нее, это очевидно. "Ну и где тебя, волчья ты задница, носит?!" Словно прочитав мысли девушки, преподаватель снова повернулась, устремляя на Энни строгий взгляд поверх очков. "Черт". — Не подскажете мне, мисс Данбар, где мистер Маккол? — женщина буквально прожигала девушку взглядом, будто бы видя насквозь и требуя незамедлительного ответа. Проблема была в том, что Энни ответа не знала и близко. Губы Данбар сложились в округлую "о": она судорожно придумывала, как отмазать Скотта, что бы там не случилось. — Эм, мэм... Он в медпункте, да, — девушка быстро нашлась, энергично кивнув. — Знаете, у него заболел живот, и вообще он что-то плохое себя чувствовал, так что... Раздался странный, утробно скребущий звук, который заставил Энни замолчать. Мисс Левилль устремила свой ястребиный взгляд в конец класса. — Ой, Зак, ты опять не завтракал? — спросил Алан у своего приятеля, смешно морщась. Тот отнял голову от рук. — Это не я, — Зак удивлённо уставился на повернувшихся к нему улыбающихся одноклассников. Энни сделала жест а-ля "а что тогда?". Зак выпрямился. — Это оттуда, — парень медленно повернулся и указал на вентиляционную решётку. И правда: оттуда, из глубины труб, доносился тот самый звук, похожий на мешанину из скрежета кошачьих когтей по металлу, утробного рокота воздуха в тоннелях и тонкого звука касания проволоки о сталь. — Что это за... Внезапно решетка, отделяющая трубу от класса, отлетела вверх, и в помещение высыпали крысы. Много, много, много крыс. Они были огромные, просто гигантские, мохнатые, с оторванными клочками шерсти, повреждёнными ушами, кровоточащими ранами на толстых извивающихся тельцах, противными голыми хвостами и глазами, в уголках которых скопился зеленоватый гной. Крысы пищали, щелкали зубами и бежали, бежали, не разбирая дороги. Налетая друг на друга, они разгрызали друг другу глотки, оставляя сородичей умирать прямо под ногами студентов. Крик, пронзивший класс, смешался со звуком отодвигающихся стульев и цокотом обуви о столешницы, на которые ученики в ужасе забрались. У Энни с детства была фобия крыс. Она боялась их просто панически, до дрожи в слабых коленях, до истерики, толком не зная причины этого страха. Эти твари пугали ее так, что в детских кошмарах главным злодеем был крысиный король. Девушка в ужасе закричала и, забыв себя от страха, взобралась на парту, встав на нее и боясь взглянуть вниз. Энни кричала, зажмуриваясь, чтобы не видеть это движение около ее сумки, от которого неистово кружилась голова, и закрывала руками лицо, как будто боясь, что крыса вдруг прыгнет прямо на неё. Крик периодически срывался, когда на глазах начинали выступать слёзы. — Да что же не так с нашей школой?! — донеслось до ушей Энни откуда-то. Что не так с этим, чёрт тебя возьми, городом?! Крысы пересекали класс, стремясь к противоположному вентиляционному люку, на котором отсутствовала крышка, как будто скрываясь от чего-то, что ни им, ни тем более этим напуганным студентам, понятно не было. Их шествие сопровождалось жутким, ультразвуковым писком, от которого закладывало уши. Когда Энни показалось, что это сумасшествие рвет ей барабанные перепонки, ей послышалось собственное имя. — Энни, Энни! Девушка рвано выдохнула. Сердце билось в безумии, почти до ощутимой физической боли ударяясь в грудную клетку. По виску скатилась капля холодного пота. Данбар отняла дрожащие руки от влажного из-за слез лица и открыла глаза. Она все ещё стояла на парте, в то время как остальные студенты с горем пополам сползали с них, косясь в ее сторону. А рядом с ее местом стояли Лиам, Мейсон и Тео. Уж кого-кого, а Рэйкена ей хотелось видеть меньше всего. Но на данный момент Данбар было по большей части все равно, потому что страх, оставивший в душе холодный осадок и дрожь в коленях, был сильнее всех остальных чувств. Она опустила распахнутые голубые глаза на брата. — Энни, все закончилось, — мягко, осторожно говорил Лиам. Он знал, как сильно она боится крыс, и ещё в детстве усвоил, как помочь сестре, если злой пискун все же доберется до нее. — Пожалуйста, слезай, — он протянул руки вверх в приглашающем жесте. Лиам едва заметно улыбался, как бы говоря "все хорошо, все закончилось", и по-прежнему тянул к ней руки, не боясь выглядеть странно в глазах одноклассников Энни. Это было важно для нее, а значит, все остальное просто не имело значения. Вот, что она любила в Лиаме больше всего — способность к состраданию, даже невзирая на его диагноз. Энни это чувствовала. Она точно знала: Лиам может быть тысячу раз засранцем, сто раз неумеющим извиняться, но для нее он всегда будет тем, кто придет на помощь. Данбар-старшая присела, опираясь на плечи Лиама, чтобы не свалиться прямо на Тео. Он быстро подхватил ее и поставил на пол, тут же подставив локоть, потому что ноги слушались Энни плохо. — Идти можешь? — тихо спросил Лиам, на что получил утвердительный кивок. Мейсон поспешил открыть им двери. — Простите, мисс Левилль, — Тео быстро забрал вещи Энни, складывая их в портфель. — Я передам ей домашнее задание, — обворожительно улыбнувшись женщине и нагло пользуясь ее замешательством, Рэйкен покинул класс, тихо прикрыв за собой двери.

***

Лиам усадил сестру в кресле в столовой, протягивая стакан с холодной водой. — Держи, — он присел на корточки напротив. Тео и Мейсон стояли за его спиной. Рэйкен хмуро переводил взгляд с Лиама на Энни, а Мейсон что-то читал в справочнике по биологии. — Все ещё плохо? — Нет... Нет, все уже нормально, — Энни старалась скрывать дрожь в руках, но пластик в руке выдавал ее с головой. — Как ты оказался в классе? — ей действительно было интересно, да и отвлечься от страшных мыслей ей сейчас не помешало бы. Лиам переглянулся с Тео. — Ну... Я шел на урок и подумал, что не мешало бы мне попросить у тебя прощения за вчерашнее, — Лиам виновато глянул на нее, — но когда я был на полпути, прозвенел звонок. Я решил дойти до класса через это крыло, там же столкнулся с Тео, а потом мы услышали ваши крики. Ну и... Вот, — Лиам закончил. Рэйкен кивнул, подтверждая слова Данбара. Энни глотнула воды. Ледяная жидкость обожгла горло. — Спасибо, — она слабо улыбнулась. — За то, что помог. Иначе я бы так и осталась стоять на той парте, — девушка махнула рукой. Лиам улыбнулся. — Не переживай, сестрёнка. Все хорошо. И почему-то это "все хорошо" звучало действительно обнадеживающе. Кажется, только два человека умели говорить именно так: Лиам и мама. Лиам отошёл, чтобы поговорить с Мейсоном, а Тео, подождав немного, сел на стул напротив, перевернув его спинкой к ней. С минуту висела тишина. Энни шевелила рукой, заставляя лёд в стаканчике касаться его стенок. — Ты так сильно испугалась, — сказал Рэйкен чуть хрипло. Энни подняла на него глаза. — Я просто... — она запнулась. — Это с детства, — порыв высказаться, который Энни не смогла сдержать, оказался сильнее, чем она думала. — Вплоть до панической атаки. Тео моргнул. — Я слышал твое сердцебиение, — Рэйкен постучал пальцем по стулу. Что-то внутри Энни замерло на секунду. — Оно зашкаливало. Я думал, что ты потеряешь сознание. Данбар прищурилась. — Что, боялся, что придется возиться со мной? — слабо съязвила она, пытаясь разрядить странно наэлектризованный воздух между ними, но взгляд Тео не смягчился: он продолжал смотреть серьезно, как будто изучая что-то в ее глазах. — Нет, — Тео качнул головой. — Оно билось так сильно... Я хотел, чтобы это прекратилось. Я хотел, чтобы ты перестала кричать, но не потому, что мне было неприятно. Мне было... — Страшно, — закончила за него Энни, ставя на стол полупустой стакан. — Да, — Тео медленно моргнул. — За тебя. Энни опустила глаза. Разговор, который они вели, казался слишком личным, таким, как будто они были знакомы всю жизнь, а Тео вовсе не был бродягой, которого она впустила месяц назад. — Я, правда... — Эй, ребята, — Мейсон подошёл к ним. — Малия согласилась помочь обследовать канализацию, чтобы понять, откуда взялись крысы. Прости, Энни, — он виновато пожал плечами. — Тео, ты с нами? — Да, но... — Нет, — отрезал Лиам, глядя сначала на Рэйкена, а потом на Энни. — Тео остаётся с Энни. И Рэйкен, и Данбар-старшая одновременно подорвались со своих мест. — Что, эй! Мне не нужна нянька! — Энни, почувствовав внезапный прилив сил, яро возразила, глядя на брата, как на предателя. — Я не собираюсь быть ее мамочкой! — вторил ей Тео, возмущённо всплеснув руками. — Пусть уходит, сама разберусь! — Вот и сиди одна! — С удовольствием! — Так, ребята, хватит, — устало вздохнул Лиам. — Мне просто нужно знать, что с тобой все хорошо, — сказал он Энни. — Поэтому, — Лиам перевел взгляд на химеру, — ты отвезешь ее домой и вы просто посидите там час. В разных комнатах, если вам так угодно. В конце концов и Энни, и Тео согласились. На том и порешили: Лиам отправился на поиски разгадки, а Тео и Энни уехали домой. Никто из них и не подозревал, что вскоре они встретятся с чем-то похуже крыс.