-
…Когда они встретились в первый раз, её никто не мог увидеть, а единственный, кто должен был почувствовать её присутствие, был для этого слишком, слишком молод. Поэтому она никогда не считала это настоящим знакомством, особенно потому, что их первая встреча продлилась целую жизнь: она не спускала с него Своих глаз, всегда защищая его, ведь только она знала о всех посланниках Зла, тянущих свои тленные руки к его чистой душе. И только она могла повергнуть их обратно в бездну, не давая им ни единого шанса пролить его кровь… Один её вид причинил бы Хайлии боль, одновременно поражая своей красотой. Она знала это, как и то, как трудно ей было даже представить раны, которые убьют его мучительной смертью. Но именно такова была его судьба, и когда они впервые встретились — когда он увидел её — никто из них не знал, как жестока будет их разлука. И даже вечность спустя она желала забыть и никогда не знать об этом горе. Но время для горя ещё не пришло. Сейчас происходит что-то совершенно иное: осознание того, каково это — увидеть кого-то целиком, по-настоящему… и, несмотря ни на что, продолжать беспредельно любить. — Слушать других людей, зная истинный смысл их слов — твой бесценный талант. Знай это. Линк давно привык к тому мягкому, плавному голосу — все эти годы ему казалось, что тот был с ним всю жизнь, а, возможно, он существовал дольше, чем кто бы ни было– ах, но это звучало дико даже для него самого, а значит, никак не могло быть правдой, так? …Но несмотря на неясные мысли и подозрения, которые мучили его, он знал, что мог ему довериться больше, чем отцу — а уж тот никогда бы не предал никого и даже ничто, совершенствуя мир вокруг каждым движением. Линк был не единственным, кто знал о чарующем гласе, но он один верил в его существование. Каждый считал своей обязанностью переубедить его: все эти годы люди пытались вернуть его к реальности, ведь, конечно же, тот голос был лишь порождением множества бессонных ночей — пытки для его беспокойной души, не терпящей покоя. Он знал: это ложь. Даже во снах голос не покидал его, и в редкостно тихие, безмятежные дни он становился только громче, яснее и, казалось, заботливее. Линк никогда не противился ему (иногда ему казалось, что только он сможет заменить тёплые объятия почившей матери), но он знал, что, признавшись в этом, только сильнее убедит людей в своём сумасшествии. Но несмотря ни на что, в глубине души Линк знал правдивость своих ощущений. И глас, казалось, тоже это понимал, решившись снова нарушить спокойную тишину: — Ты прислушивался к каждому, принимал их слова близко к сердцу… И, к счастью, мои тоже. Ты мог с лёгкостью отвергнуть меня, приняв за призрак в ночи, или, что ещё хуже, не поверить в искренность моих слов, полных волнения. И, зная, что ты пережил за всю свою жизнь, я бы никогда не винила тебя за это… Да, его душа горела с самого начала, но этого огня никогда не было достаточно — всю жизнь Линк должен был постоянно оттачивать свою душу и совершенствоваться, только чтобы оставаться собой. Несмотря на все испытания, выпавшие на его долю, он держал себя с достоинством, и поэтому она знала, что сделала правильный выбор. — Но я знаю, как больно говорить о твоих испытаниях. Я знаю, ибо моё сердце нестерпимо ноет от одной лишь мысли о них. Верь мне, когда я говорю, что сочувствую тебе всей душой так, что и представить нельзя. Всё, что я когда-либо желала — защитить тебя, Линк, и я благодарна за то, что мне это позволено. После стольких лет меньшее, что я могу для тебя сделать — поведать, кто я на самом деле. Услышь меня! Он был так зачарован, что ему ничего больше не оставалось… но его это устраивало, и Земля продолжила свой бег, когда она заговорила: — Я божественность в белых одеждах. Я хранительница священной реликвии. — Были у неё и несовершенства: невероятная избирательность и, видимо, склонность идти на поводу у собственных чувств… И как бы она ни хотела признаться в том прямо сейчас, она понимала, что спешка испортит момент, а главное — навсегда изменит его мнение о ней. — Я та, к кому ты тянулся всю жизнь, и за это я благословляю тебя. А потом Земля остановилась. Всё замерло в ночи, когда он всё-таки решился проронить её имя. — Ты… Хайлия? — Так его молитвы, в конце концов, всегда были услышаны. И, заметив, что он даже и не думал о благословении, возданном ему, она ещё сильнее уверилась в своём выборе. Да, больше никто не мог быть избран ею. Как она и думала, он один в целом мире заслуживал Её покровительства. — Что ещё могу я сказать? И… кем ещё могу быть? Об этом Линк точно никому не расскажет. Всё это было уму непостижимо, но при этом реально, ощутимо и отчётливо– С ним говорила богиня, и ему нужно было принять это и вести себя соответственно… Но что он мог сделать? «Ну, для начала не мешало бы извиниться за нечаянную фамильярность», — подумал Линк. Он понимал, что в этом не было его вины: он никак не мог знать всю правду прежде… Но всё равно Линк не мог не чувствовать стыда. Хайлия никогда не была для него просто голосом или созданием — она была наставницей, направляющей его по дороге жизни; той, кому можно было сказать абсолютно всё… И, Линк надеялся, так будет и дальше, если он будет проявлять к ней должное почтение. — В-ваша Светлость… — запнулся он, всё ещё не веря услышанному. — Я обязан извиниться, ведь до этого я говорил с Вами неподобающе… — Но, по правде говоря, как Линк вообще мог обращаться к ней в их разговорах? Если только называть «голосом»… Ох, этого просто не может быть, это невозможно! Ему нужно было собраться с мыслями, а не изумляться, уставившись в одну точку… Её смех, звучавший словно из другого мира, отозвался эхом в его сердце. — Таких чутких душ, как твоя, я не слышала веками! Поверь, в прошлом меня множество раз называли действительно жуткими, отвратительными именами… Это делали те, кто противостоял ей; кто не мог поверить в то, что ей могли поручить что-либо важное; кто ненавидел свет и желал оставаться в тенях, скрывая всю тяжесть своих грехов и злодеяний… Каждый выбирает собственный путь в своей жизни, и таков был путь тьмы. Ей было легко понять это и принять то, что все оскорбления и угрозы остались в прошлом, ведь теперь большинство людей молилось ей с ревностным почтением… Но Линк был усерднее всех. — Я всё же считаю, Ваша Светлость, что Вы не заслуживали ничего подобного. Ах, он был таким преданным и непорочным! Хайлия постоянно спрашивала саму себя о справедливости угроз из тьмы, но всё же нигде не могла найти ответа. И она не удивилась бы, если бы ей пришлось искать его всю свою жизнь… А был ли у жизни бессмертных конец? Хайлия и не подозревала о том, что могла погибнуть… Её смерть пряталась где-то в будущем, зловещая и невозможная. Стараясь не думать о своём мрачном предчувствии, она выдохнула: — Надеюсь, что однажды ты докажешь мне правдивость своих слов. — Если Вы не верите моему слову, я готов поклясться честью. Хайлия была той опорой, в которой Линк отчаянно нуждался в самые мрачные дни, но он знал: она не покидала его и в моменты мимолётного счастья. Воспоминания об этом были бесценны сами по себе, но больше всего он дорожил тем, что она была рядом. Хайлия не знала, какой незаменимой и уникальной была в его глазах, и Линк хотел, чтобы она поняла это. Её вечное сомнение в себе и самоуничижение (Она пыталась скрыть это от него, но он был проницателен не по годам…) только помешают на пути к светлому и чистому будущему, и он знал это на собственном опыте. Снова воцарилась тишина: богиня обдумывала его слова, пока, наконец, не вспомнила о другой причине для их странной, но всё же совершенно обычной встречи. — Ты должен знать, почему я явилась тебе… Чтобы ты знал меня такой, какая я есть. Линк был ослеплён внезапной вспышкой, а спустя миг перед ним появилась Она, сверкающая лунным светом. Хотя ветра не было, её длинные пепельно-светлые волосы словно парили вокруг неё, излучая тусклый свет. Её золотые глаза понимающе глядели прямо на него, и казалось, что они были звёздами, яркими и древними. Ему Хайлия показалась… идеальной. От её красоты перехватило дыхание — Линк был поражён настолько, что не мог вымолвить и слова. Но она почувствовала его восхищение, и в глубине её души что-то волнительно шевельнулось… Однако она никогда не забывала о шрамах, — тех, которые не заживут никогда, сколько бы магии она ни тратила — скрытых под её длинным белоснежным платьем, струящимся по коже. Иногда она задумывалась о том, смог ли бы он принять их существование… Но сейчас они были невидимы за сияющими одеждами, и Хайлия могла держать их в тайне от него ещё одну ночь. Так себя успокоив, она призвала алую ткань в свои руки. — Это — частица меня и моих сил; плащ, всегда защищающий владельца моими чарами. И прежде чем ты попытаешься отказаться, пожалуйста, знай, что прежде всего это подарок, и я его не заберу. Но как она знала, что он намеревался отвергнуть дар? «…Сейчас это не было важно», подумал он, касаясь грубой, но при этом приятной на ощупь ткани кончиками пальцев. Ему показалось, что плащ стал неотъемлемой частью его, идеально ему подходящей и поэтому драгоценной. Он понял, что в глубине души ни за что не хотел с ним расставаться. Но ведь никто не собирался забирать его, так? Линк позволил себе с улыбкой закутаться в плащ, скользящий по коже… И на секунду ему показалось, что ткань стала прочнее доспехов. Так вот как плащ будет его защищать… Конечно, зачем Ей врать? — Я навеки благодарен Вам, Ваша Светлость. Но я должен спросить… почему я? В этот раз Хайлия не медлила с ответом: — Причин много… Ты прозорлив, храбр и неповторим. Я знаю, что ты готов пойти на всё, чтобы защитить свою землю: ты будешь сражаться за мир на ней до последней капли крови без тени сомнения в душе. Да, это было верно и справедливо… Как и она сама. Так что Линк мог только кивнуть в ответ, пока она продолжала: — Я знаю, каким жестоким и всё же поразительным будет твой путь, поэтому я решила отблагодарить тебя за помощь… Да, сейчас, прежде чем мы сделаем хоть один шаг. Линк глубоко вдохнул, пытаясь обдумать своё положение. Как он мог осуждать мнение своей богини? Она наверняка взвесила все «за» и «против», прежде чем сделать свой выбор, и он не имел права пойти против неё. Кроме того, он видел: Хайлия была готова отдать всё, что имела ради того, чтобы защитить и поддержать его, и… Линк так дорожил её ликом, что ступил бы в глубины ада, только чтобы быть рядом с ней. Так что для него и вправду не было иного пути. — Я принимаю Ваш дар и обещаю носить его с гордостью, сражаясь на Вашей стороне. В её взгляде искрой промелькнула удовлетворённость, прежде чем богиня растворилась в небесах. — Ты не представляешь, как много твоё согласие значит для меня, Линк. Спасибо и прощай… мой герой.-
Так они открыли душу друг другу… В конце концов их первая встреча окажется и последней, ибо только смерть сможет разлучить их.