Временная Петля

В такой немаленькой компании, которую мы собрали на праздновании нашей свадьбы, тихо быть не могло даже во время поглощения пищи. То и дело по сараю проносились звуки разговоров, смешков. Так же пребывание за столом подстегнуло гостей к поздравлениям и тостам. Алекси очень ловко подкинула предложение, что помогло заинтересовать других в подарке от Суйи, Юны и Лудиса. Всяк поздравивший нас почти сразу подходил к рисунку, в краткой форме отображая свое пожелание. Так что теперь, когда нас поздравила большая часть гостей, холст не был черно-белым, а радовал обилием красок. Мы с любимым глядели на это с умилением и снисходительностью. Короче говоря, во всеобщем внимании мы сегодня купались свыше обычного, а ведь это только начало. Только вот вопреки ожиданиям, подобное радовало. Как меня так и Франки. Ну а кто не любит почувствовать себя по настоящему важным? Тем более, когда подобное внимание не было наигранным, что благодаря моему дару, тайной не было. Немного покоя мы с Франкенштейном получили только когда наконец прозвучали тосты ото всех. Мы смогли под ненавязчиво звучащую музыку спокойно отведать результаты кулинарного искусства Сейры, да поболтать со свидетелями, что сидели за нами за одним столиком. Поэтому я не могла не удивиться, когда мой разговор с Розарией и трапезу прервал громкий хлопок по плечу. Повернувшись назад, с явным желанием озвучить свое возмущение, увидела Алекси, что смотрела по сторонам, стараясь выглядеть невозмутимо, и улыбалась гостям. Но вот глаза были серьезными, что было не слишком хорошим сигналом. - Что произошло? - другого варианта я не видела. Отложила на тарелку вилку с ножом, повернувшись корпусом к подруге, но Александра, к моему удивлению, только закатила глава. - Вечно ты настороженная, как пес на охоте, - как-то разочаровано бросила Алекси шепотом, заставляя меня недоуменно вскинуть бровь. Посмотрела на других, сидящих за нашим столиком, но все были спокойны, и делали вид, что не слышат нашего разговора. Кратко говоря, ведут себя так, словно знают чего от меня хочет наша тамада. Хотя, если учитывать, что только я одна не в курсе планов Алекси... Вполне возможно, что так оно и есть. Не успела я это уложить у себя в голове, и как-либо ответить на издевку подруги, как меня поймали за локоть. - Давай, невеста, идем. - Куда? - немного раздражено спросила у Александры. - В ваш домик, - подруга улыбнулась мне, а на выходе, явно ожидая нас, стояла Суйи. - Ты же не забыла, что кое-кому тут надо переодеться? - Уже? - такая новость меня удивила, но теперь я с непониманием смотрела не только на свою подругу, но и на Суйи. - Я тоже буду переодеваться, это платье пусть красивое, но под танцы и конкурсы не подходит, - легко бросила айдол, явно пытаясь меня утешить. Ответила я на это удивленным взглядом, чуть ли не изумленным. Я ведь не была против, да и знала, что переодеваться придется, иначе бы не покупала сменного платья, но не ожидала, что это наступит чуть ли не в начале празднования. - Да не грузись так, успеешь еще покрасоваться своим прекрасным платьем! - поспешила меня утешить Алекси, но судя по легкой издевке в ее тоне, такая перспектива грозила мне не понравиться. И тут меня осенило, стоило все сопоставить. - Хочешь сказать, что ты меня этими переодеваниями успеешь заколебать? - слегка разозлившись посмотрела на эту нашу шальную тамаду и только сейчас заметила, что мы уже подходим к домику. Не удивительно, он ведь сразу возле сарая находился. - Как всегда, проницательна, - Александра щелкнула пальцами, заставив меня посмотреть на нее, как на кого-то, кто окончательно страх потерял. Ведь так и было, моя подружка, похоже, возомнила себя бессмертной. Ну или меня излишне доброй и терпеливой. Все мои мысли наверняка отразились на лице, так как Алекси нахмурилась и зыркнула на меня исподлобья. - Да успокойся ты, кроме этого переодевания будет только еще одно. А дальше я ручки умываю, пусть тобой занимается Франкенштейн. - Алекси! - от подобного неприкрытого намека на брачную ночь, смутилась не только я - Суйи тоже покраснела, хотя на губах блуждала легкая улыбка. - Интересно, как Франкенштейн справится с прической? - школьница посмотрела на мою голову, где все еще была фата, и я только отмахнулась. - Я ему помогу, конечно же. Мы же не дикари какие, - добавила последнее, выразительно глядя на Александру, словно пытаясь ее в этом убедить, но подруга только хмыкнула, посмотрев на меня с издевкой. - Конечно не дикари, - подруга согласилась как-то поспешно, словно желая меня сплавить и не дать развиться конфликту, не поверив. Посмотрела на нее прищурившись с подозрением, но мое высказывание эмоций снова проигнорировали, причем обе девушки - Суйи на ходу стала расстегивать молнию, подходя к короткому пурпурному платью, оставленному на нашей с Франки кровати. Платье Алекси, мягкого лососевого цвета висело на вешалке, на двери шкафа, а мое - на манекене. - Ладно, сейчас мы это скинем, и сразу беремся за тебя, - пробормотала Алекси, но громко, видимо, чтобы я не пыталась делать даже попытки справится одной. Покачала головой, но послушалась, не столько ради спокойствия Алекси, а своего собственного - с нее станется быть раздражающей свыше нормы, если нарушить ее планы. Переодевание много времени не заняло - девушки оперативно сменили свои наряды, а потом занялись мной. Прическу не трогали, только помогли при смене платья, да чулки снять. Подруга настояла, чтобы подвязки и ее браслет на мне остались, на что я согласилась с ворчанием - эти аксессуары уже начинали мешаться и раздражать. Но зато у меня получилось убедить подругу сменить туфли на что-то более удобное, и с удовольствием надела черные лодочки, удобные и без всяких каблуков. Самое оно для танцев, которые, скорее всего, грозились быть интенсивными. Тем более, что сама Алекси и Суйи тоже переобулись. Перед самим выходом наша айдол подхватила с туалетного столика несколько заколок-крабиков, которые обещала захватить для Юны, Мэй и Эшлин, что переодеваться отказались, но опасались что подол может в определенном моменте мешать. В сарай мы вернулись не привлекая особо ничьего внимания. Я проводила ласковым взглядом Адели, что сопела себе на подстилке, на столе с подарками. Переводя взгляд на гостей не могла не улыбнуться - близняшки оккупировали наших Ноблесс. Кадисы без зазрения совести то и дело подкармливали их тортом, так что в нахождении возле братьев-близнецов у Виктории и Фрэнсис явно были корыстные мотивы. Наш сынок в отличии от своих сестер со смехом подбегал к столу с компьютером, громко смеясь, когда испуганный и нервничающий Тао его подхватывал на руки, унося прочь. Впрочем, стоило хакеру только поставить на землю нашего сына, как тот пакостно улыбаясь, снова бежал к технике, и все повторялось. Правда, стоило сыну меня заметить, он резко сменил направление бега, стремительно приближаясь ко мне. Без раздумий, подхватила его на руки и подкинула, чтобы снова поймать и начать щекотать, устроив его у себя на руке. Тао, наблюдавший за этим, так громко облегченно выдохнул, что я услышала это даже сквозь музыку. - Парень, ты что тут беспредельничаешь, дядю Тао доводишь? - с улыбкой спросила у сына, получив в ответ смех. - Дядя Тао, велнись дядя Тао, - Генрих захлопал в ладоши, заставив меня с улыбкой покачать головой, и я, устроив его у себя на сгибе бедра, пошла к направлению к нашему столику. Франкенштейн, конечно, отметил наше приближение, и стоило мне подойти к стулу, вытянул руки вперед. С легкой улыбкой передала ему Генри, а сама устроилась удобно, принимаясь за вилку, чтобы доесть хинкали. - Генрих, посмотри какая наша мама красавица, - тихо сказал Франкенштейн, прикрывая от меня рот ладошкой, чтобы сынок проникся тем, что они секретничают. Генрих его жест понял, и внимательно на меня посмотрел. Покачала головой, глядя на хитро улыбающегося мне Франки, но виду, что я этого всего не слышу, подавать не стала, внимательно глядя на сына и мужа, впрочем, не переставая кушать. Генри долго в растерянности не пробыл, и не обращая внимания на мой взгляд повернулся к Франкенштейну. - Мама цаца, - легко и непринужденно ответил он, а мы с милым коротко переглянулись, и почти в унисон рассмеялись. Наш смех утонул у дружном хохоте гостей - Алекси как раз в очередной раз отвесила шутку. Нельзя было не признать очевидного - народ она завести умела, умела подобрать нужный момент для шуток, рассказов, конкурсов. Притом, искусно завлекала чуть ли не всех присутствующих - я уже второй раз "поймала" Раскрею на том, как она пытается сдержанно смеяться в кулак, а не вслух. Как по мне - огромный успех! Лорд бы в конкурсе "покер-фейс", пожалуй, заняла бы второе место, после Рейзела. Но это если говорить о канонном Рейзеле, а не здешнем, нашем. Вместе с возвращением брата и жизненных сил Ноблесс ожил, и улыбка, пусть все еще сдержанная, уже не была таким редким явлением. Кинула взгляд на Генри, что захлопал в ладошки, наблюдая всеобщее оживление . Да уж, без наших маленьких спиногрызов подобная задача бы затянулась... Я повернула голову снова к гостям, заметив что Алекси довольно успешно стягивает всех на танцпол. Зря меня бы переодеваться не гоняли, так что не удивительно, что Александра всех зовет - наверняка пришло время конкурсов. Народ потянулся за нашей тамадой как миленький, создавая толкучку возле невидимой линии - границе танцевальной площадки. Нас с Франкенштейном без проблем пропустили через толпу, а Такео еще и по пути с улыбкой перехватил Генриха. Встретила нас Александра, с улыбкой от уха до уха и М-24, от чего-то напряженный, что стоял возле диджейки. В руках у него был микрофон, эмоции он источал близкие к панике. Вскинула бровь, глядя на него. Да даже если он сейчас будет петь, не слишком сильно он по этому поводу волнуется? Правда я очень быстро вспомнила, кто у нас тамада, и должна признать, тоже заволновалась. Еще раз посмотрела на М-24, словно собираясь увериться в его расположении духа, и перевела взгляд на подругу. Довольно требовательный взгляд. - Алекси, что ты... - договорить я не успела, так как меня прервала подруга, обращающаяся к остальным гостям. Так беззаботно, словно меня тут вовсе нет. - Дорогие мои! А самый дорогой, конечно, наш жених! Вот скажи Франкенштейн, - удивленно глянула на нарочно игнорирующую меня подругу, и увидела как к ней спешным шагом подходит Паша. Прикипела к нему взглядом, сразу отмечая в его руках большую пивную кружку. М-24 с его басовитым голосом, какая-то сверх меры взбудоражена подруга, кружка, в которой явно не только пиво... - Как много ты знаешь о прошлом Ольги? - этот вопрос окончательно поставил точку в моих размышлениях, но рада я ему не была. Сбылись самые худшие предположения! - Алекси! Ты не посмеешь! - я была вне себя от негодования, угрожая Алекси пальцем, а перед глазами всплыло воспоминание. Это был наш с подругой танец. Точнее - мы его придумали, полностью нашим он не был, потому что частенько были охочие порезвиться подобным образом. Прикрыла глаза, словно желая от себя отогнать эту картину, но напротив, увидела это еще отчетливее... Если Франкенштейн увидит этот танец, более напоминающий пьяный дебош постоянных посетителей бара, то... То... Я даже не представляла как он может на это отреагировать! Но точно знала, что стыдно будет. И возможно - не только мне. - Кажется это будет весело. Сейчас нам выдадут компромат, - я мельком взглянула на Санву, что удовлетворенно потирала ладошки, и с вызовом глянула на нашу тамаду. Уж лучше бы достала мои фотки с детства и сделала смешные коллажи, это я бы уже как-то более положительно снесла, чем ЭТО. - Еще как посмею! - свой ответ Алекси разбавила смехом, заставляя меня замереть в растерянности. Она действительно была уверена в себе. И если я могла еще понять ее уверенность, что ее не убьют - все-таки конкурс это слабый повод для убийства - но вот ее уверенности в том, что я станцую, я не понимала. Правда, наша тамада нарочно не стала обращать внимания на мою растерянность. - Нужно же Франкенштейну знать, кого себе взял в жены. - Александра, я не шучу, - нахмурилась, желая показать ей, что я предельно серьезная и демонстративно отошла на шаг от Павла, что подошел ко мне с пивной кружкой в руках. От своего ставленника, и заодно парня Алекси, удивления или обиды я не почувствовала - он явно ожидал такой реакции. Но по его глазам невозможно было прочитать, чью точку зрения тот поддерживает. - Да ладно, Оля! - смешинок в голосе Александры поубавилось, явно осознала, что сдаваться я просто так не собираюсь. - Зря, что ли, Эмыч песню заучивал? - Я не стану этого делать, - усилила напор на подругу, отметив ее неуверенность. Если покажу ей, что мое сопротивление ничуть не уступает ее уверенности, то смогу победить в этом непростом споре. - Даже ради меня не поступишься принципами? - в голове прозвучал заинтересованный голос Франкенштейна, что заставил меня смутиться. - Ты же знаешь, что меня занимает абсолютно все, касающееся твоего прошлого. В конце-концов, ты мое знаешь... - с мысленным вздохом добавил он, и я окончательно застеснялась, чувствуя как краснею. Не хотелось лишать чего-угодно любимого, хотелось отдать ему себя с потрохами, в том числе и с позорным прошлым, но тот танец был для меня таким постыдным... Особенно здесь, где присутствующие даже отдаленно не напоминают друзей с вечеринки, пьяных настолько, что можно петь и танцевать без боязни, что кто-либо этот эпизод вспомнит. Ну Алекси, ну погоди у меня! Я тебе это еще припомню! Разве нельзя было поставить этот танец ближе к вечеру в расписании? Повернулась к своему мужу, глядя немного умоляющее, и опустила руки, инстинктивно почувствовав, как пальцы начинают сжимать ткань платья, наверняка безбожно его измяв. - Не хочу, - вслух сообщила любимому свою точку зрения, касательно этого дела, а по нашей связи проецировала эмоции. И в ответ почувствовала только мягкую волну поддержки и поощрения. Но не убеждало меня это, вот нисколечки. - Оленька, - Алекси отозвалась слегка нерешительно, не зная, нужно ли поддержать или надавить. Сквозь огромное количество уверенности в ауре моей подруги, стал пробиваться тонкий шлейф беспокойства. - Здесь все свои. - Все свои, - без проблем услышала голос Мэй, и зыркнула в ее сторону, заметив как она хлопает по плечу стрелка. - Правда, Бенго? - А? Да. Почти что родственники. - Вот, скажи Бенго? - в голосе Алекси, переспросившей снайпера, слышна была надежда, а в ее эмоциях - азарт. - Видела твою ж... попу и сразу как мать стала, да? - Алекси, не помогаешь, - Павел посмотрел на свою девушку, покачав головой. - Вообще не помогаешь, - глаза Бенго округлились, не то от удивления, не то от возмущения. Слова с шипением вырывались сквозь сцепленные зубы, от чего я почувствовала, как кончики моих губ подрагивают в попытке не рассмеяться. - Ты не рассказывал, что Оля видела твою за... - Мэй оглянулась и заметив наших детишек чуть ли не в первом ряду, на руках у Ноблесс и почему-то, не Такео, а Розарии, решила исправиться, - заднюю часть тела! Когда? При каких обстоятельствах? А фотографии есть? - Ты тоже не помогаешь, - Бенго выдал обреченный стон, и я все-таки не удержалась, прыснув смехом. Но стоило мне поднять взгляд на Алекси, я снова стала серьезной. Подруга выглядела просто-напросто жалко, словно я ее мама, не разрешившая щенка. Естественно, я понимала, что это ее актерская игра и манипуляция мной, но так же понимала, что подруга не стала бы мной манипулировать, только ради того, чтобы унизить. Да и как-никак, она со мной в одной лодке - ни с кем другим я бы не станцевала. Вывод был один - для Александры это было действительно важно. Вздохнула, как только осознала, что подруга банально поддалась сентиментальности, явно смекнув что другого раза станцевать это у нас уже, скорее всего, не будет. - Ладно, ладно, так и быть, - выразила свое согласие, приняв от Паши кружку, и пытаясь хоть немного отрешиться от восторга, всецело овладевшего Алекси, - но только один раз! - предостерегающе покачала пальцем, давая понять подруге, что подобная манипуляция в следующий раз не прокатит. Вот мой тон пыл Александры остудил. - Юххуу! Нам покажут обнаженку! - услышала голос Санву за спиной, и просто покачала головой, даже не оборачиваясь. - Нам ничего не покажут! - почти сразу раздалось возмущенное восклицание Бенго. - А-а-алекси, что за конкурсы такие?! - Какая тамада, такие и конкурсы, - в тоне нашей тамады была гордость. Она расслабленным шагом, чуть ли не вразвалочку подошла ко мне, и остановившись напротив, демонстративно скинула туфли, намекая, чтобы я поступила подобным образом. Это тоже было частью танца - босиком, вне зависимости, где решили станцевать, так что я без лишних слов повиновалась. - Итак, народ, если кто захочет присоединиться к ним, рассказываю принцип, - громко сказал Аку, не пользуясь микрофоном, - начинается с трех кругов, количество растет до шести, и потом снова падает до трех. И так пока не закончится песня... - Аку, успокойся, думаю, все поймут лучше на примере, - Алекси хохотнула, глядя на гостей, что в полной тишине напряженно наблюдали за нами. М-24 что-то обсуждал с Тао, параллельно подглядывая в листок, что держал в руках. Ожидая начала танца я попробовала напиток в кружке, и поморщилась: это было пиво, да... Но с добавлением четырех рюмок водки, соком, и сладким вином. Автором этой бодяги была я, еще в прошлой жизни, до попадания. Ух, помню, косило это народ на раз-два. Придирчиво посмотрела на Алекси, у которой в кружке явно была более щадящая версия. Видимо, из-за того, что я "читер" меня не пожалели. Ну, или решили не мелочиться, раз уж показала свою выдержку на девичнике. Ухмыльнулась подруге, словно желая показать, что подобное обстоятельство меня точно не сломит. А потом хлынула музыка. Зал почти сразу заполнился энергичными ритмами песни Korpliklaani - Vodka. Хех, даже в выборе композиции подруга себе не изменяет. Но думать времени не было - Алекси подхватила меня под локоть и стала кружить, начиная подпевать М-24. Да, пожалуй в этом танце это и было самое сложное - подпевать, когда приходится считать круги, следить за последовательностью движений, да и еще выпивая подобную амброзию, когда хочется отдаться простому веселью во власть, было очень сложно. И вот хотела бы я похвастаться, что мне было проще в разы, но не могла, тем более, когда остановились, после первого "раунда" - трех кругов влево. При каждой остановке нужно было топнуть громко ногой, чокнуться с партнером по танцу кружкой, выпить, и снова начать кружиться, подпевая. Теперь - в другую сторону, и четыре раза. Первую ошибку сделала подруга, забыв о дополнительном круге, вызывая у меня ехидный смешок. Впрочем, в следующих "раундах" я тоже стала путаться с кругами, да и еще хотела сначала чокнуться кружками, а потом топнуть, забыв, что нужно наоборот. Подруга в отместку тоже смеялась, но я подхватывала этот смех, не стесняясь своих ошибок и поддаваясь радости этого танца. В середине песни отметила, что к нам, согласно приглашению Паши, присоединиться захотели. Сначала возле лица мигнула рыжая макушка, а потом на следующем круге услышала сквозь музыку смех Ик-Хана и гиканье Шинву. Уже было дернулась, чтобы проверить, никто не налил ли им алкоголя, но меня дернула к себе Алекси, не переставая горланить песню, и выразительно глядя в глаза. Не знаю, что она хотела мне передать - то ли упрекнуть, что мы в возрасте Шинву и компании уже отрывались, то ли негодовала, что я ставлю под сомнение ее организационные навыки и не доверяю ей. Пожав плечами, я снова дала поглотить себя нашему танцу и закрыла глаза, не подпевая только потому что было соло. Но зато наши движения ускорились, словно это должно было компенсировать недостаток сложностей, и я счастливо зажмурилась. Но у этого веселья, как и у всего в свете, был конец, и песня закончилась под наше с Алекси соприкосновение кружками. Не знаю, почему, возможно от расслабленной обстановки, но я не до конца проконтролировала свои силы, от чего обе наши кружки лопнули, расплескивая остаток их содержимого. Так же в луже алкоголя под ногами были и осколки стекла, так что чтобы безопасно покинуть площадку, я кинула конструкт очищения, на себя, на подругу, и на пол, спешно обуваясь. И только приближаясь к нашей компании, заметила, как Франки и Раэль стоят кисло кривясь. - Вас послушать, так создается впечатление, что я совсем невоспитанный дикарь, - Франкенштейн цыкнул языком, наигранно расстроившись, и я только улыбнулась, наблюдая эту актерскую игру. За спинами раздались расстроенные стоны и крики о несправедливости, и повернув голову за спину, отметила, как Шинву, Ик-Хан и Тао, что подобрал себе в пару Родерика, очень настойчиво, если не яро, пытаются убедить Эмыча спеть на бис. М-24 устало посмотрел в их сторону, но в итоге согласился, и снова раздалась музыка. Прибавила шагу, чтобы сойти с танцпола прежде чем меня собьют эти танцоры. Стоило мне только подойти на расстояние метра-двух, как губы моего мужа изогнулись в мягкой улыбке, словно вовсе не я исполняла этот танец, более подходящий дебоширящим викингам. - А что у вас тут такая обстановочка, что хоть вешайся? - с интересом спросила у Мэй, почти сразу прильнув к Франкенштейну. - Франкенштейн воспитывает нашего Раэля, - с улыбкой объяснила она. - Ольга, улыбочку, - не успела я договорить, как услышала просьбу Джин-Хо. Впрочем, мне сложно не было, тем более, что он и Тао считались фотографами на нашем сегодняшнем торжестве. Я улыбнулась в привычной мне манере, и с каким-то внутренним удовлетворением отметила у моего виска выбившийся из прически локон. В купе с румянцем, что все еще остался после танца, я точно выглядела прекрасно и ослепительно, а возможно даже - натурально. Ну, насколько вообще можно выглядеть натурально с ярким макияжем, конечно. Джин-Хо пару раз щелкнул мне фото, и тогда к нам прискакала Алекси, буквально прискакала, на одной ноге, обуваясь на ходу. Я бы даже сказала - спасалась бегством, так как наши оторвы на площадке затеяли самое натуральное бешенство. - Кто тут воспитывает кого? Можно мне? Я знаю кое-что получше пыток, - тут же запричитала подруга, а стоило ей обуться - выпрямилась, и улыбнулась нам, словно пытаясь убедить выбрать ее кандидатуру. Но в ответ получила только щелчок по лбу от Павла. - Аку, ну вот что ты, а? - Не забывайся, дорогая, - буркнул он в ответ, как-то хмуро глядя в сторону танцпола. - Дадим им дотанцевать, а потом будет следующий конкурс. - Конечно-конечно, я уже знаю какой, - Алекси потерла ладонь об ладонь, явно предвкушая, а я вздохнула, понимая что даже веселость и алкоголь не склоняют ее к тому, чтобы выдать мне тайну плана свадьбы. - Может влажные салфетки? - обеспокоившись, предложила Мэй. - Ноги мокрые, неудобно, наверное? - Да не ссы, прорвемся, - веселым тоном бросила Александра ей в ответ. - Для нас, настоящих женщин, такое - пустяк. - Алекси, я тебя умоляю, - сделала фейспалм, решая даже не объяснять, что мы все сухие и чистые. Не хватало еще, чтобы кое-кто воспринял это как хвастовство. Тот же Раэль, к примеру, которому все еще неймется, и что мрачнее тучи ходит по пятам за Мэй. - Действительно, - Санву согласилась с нашей тамадой, а услышав, что песня уже второй раз подошла к концу - вскинула руку, поворачиваясь боком к танцевальной площадке и крикнула: - Родерик-ним, вам салфетки влажные нужны? - Мэй, ты моя спасительница, - Родерик подошел к нам с мученическим выражением лица и на негнущихся ногах. - Я разлил пиво по всему рукаву, - немного расстроено бросил он, показывая оный рукав Мэй, словно жаловался. Правда на кого? На себя? Лунарк, что возвращалась с танцевальной площадки, громко хмыкнула, глядя на бывшего Лорда благородных с превосходством. Я, конечно, была с ней согласна в общих чертах, но хоть убей, не помню, с кем она танцевала. По сути - я даже не видела ее появления на танцполе. Из размышлений меня вырвала музыка - она фоном мягко заполнила разговоры и смешки, набирая на силе, чтобы другие поддались искушению и станцевали. - Как же я вас брошу?! - Санву, переварив слова бывшего правителя, всплеснула руками, вызывая у меня смешок. Как Родерик не просек еще что над ним очень тонко стебутся? - Вот, Лорд, то есть Родерик-ним, садитесь. Передохните. - Вот, потанцуют, передохнут, и начнем веселиться, - сама себе кивнула Алекси, становясь серьезной. Удовлетворенно улыбнулась наблюдая эту картину - пока подруга относиться к нашей свадьбе серьезно, есть надежда, что праздник испорчен не будет. - Она даже надо мной и Йонгом так не хлопотала, как над ним, - покачал головой Джин-Хо, глядя как Мэй ухаживает за бывшим правителем Лукедонии, потом оглядел оставшихся. - Эй, Эшлин, идем танцевать, покажем всем, как это делается. - Джин-Хо, ты молодец, что вытаскиваешь девушек танцевать! - Эшлин с широкой улыбкой подбежала к нему, - а то эти остальные обалдуи жмутся по углам, как девственницы, - Родерик, услышав этот ее комментарий, вылупил глаза, явно понимая, что такое сравнение и к нему применимо, так как он тоже не порывался к танцу. Мы с Франки от этой картины вразнобой рассмеялись, но зато браво дочке Музаки стали бить в унисон. Впрочем, не только бывший Лорд отреагировал на восклицание Эшлин - Шинву, что стоял неподалеку, покраснел и с серьезным выражением лица подошел к Идиан, а Ик-Хан вначале растерялся, глядя на свободных девушек, но потом подошел к Раскрее. Джин-Хо галантно подал руку Эшлин, и повел ее на танцевальную площадку. - У тебя много конкурсов припасено? - Мэй обратилась к Александре, прерывая ее раздумья и тем самым - оставила Родерика молчаливо возмущаться. - Мне просто интересно, как долго мы не отпустим этих двоих исполнять первый супружеский долг, - наша тамада от этих слов рассмеялась расслабленно, а Бенго, напротив, прикрыл лицо рукой, полыхая смущением. Франкенштейн глядя то на меня, то на девушек, обольстительно улыбнулся, а я заинтересованно прислушалась. - Занять чем время у меня точно найдется, программа забита до позднего вечера, - Алекси помахала ладошкой у лица, словно ей жарко и не скрывая хитрого взгляда, посмотрела в мою сторону. Я цыкнула, нахмурившись, но почти тут же почувствовала, как Франки, поймав меня за талию, прижал к себе и стал легко покачиваться в ритм музыке. Обида тут же, волшебным образом, не иначе, исчезла и я с улыбкой глянула вверх, в любимые глаза. - Ставлю на то, что Фланель уведет ее до вечера, - услышала голос Мэй, вместе с хмыканьем и перевела взгляд на нее и Александру. - А вот я не ставлю, оке-е-ей? - возмущенно протянула Алекси, чуть ли не ножкой топнув. - Дайте мне фору, читеры злые, я простой человечек, - захныкала она, и ее тут же прижал к себе Павел, утешая. Я уже даже хотела подойти, немного утешить подругу, но вся замерла, стоило мне услышать жалобный мявк и смех наших детей. Эти звуки казались мне взаимосвязаны, и я, почувствовав как вся кровь отлила от лица, стала искать глазами наших детей. А как только заметила их за столиками, сейчас пустыми, не раздумывая, кинулась туда, едва отметив что за мной последовал Франкенштейн. Картина которую мы застали, не удивила нас, из-за тех звуков, которые нас и привлекли. Генрих тянул Адели за хвост, иногда кусая за кончик, от чего мех был мокрым. Фрэнсис и Виктория тыкали в маленькое, еще не умеющее защищаться тельце ложками, что нашли на столе. Хвала небесам, что не додумались взять вилку или нож! Я молниеносно скользнула между детьми, забирая у них кошечку, и с подступающими к горлу слезами, почувствовала как кошечка сильнее прижимается ко мне, пытаясь найти в моих руках утешение и защиту. Погладила ее, крепко прижимая к себе, и слушая жалобные мяуканья. А в глазах детей видела понимание, что что-то не так. Видела их понимание, что они меня своими действиями расстроили, чуть ли не до слез не доводя. Пыталась обуздать свои эмоции, но не могла, и вместо этого - прижалась к стене, сползая по ней и пряча слезы в мехе Адели. Именно такого сценария я и боялась. Того, что из меня будет плохая мать, воспитавшая живодеров или мразей. - Ты не поспешила с выводами? - как только наша с Франкенштейном связь завибрировала, я тут же подняла на него взгляд. - Мы еще ничего не упустили в воспитании. Детям свойственно такое поведение, они познают мир. И наша задача именно сейчас им объяснить, что такое издевательство - недопустимо, - в мысленном голосе любимого была мягкость, но это совсем не вязалось с его строгим выражением лица. Но как ни крути - он прав. Я поддалась панике, причем, зря - еще не хватало испугать детей. Все-таки, их ментальное здоровье важное для меня в равной степени, что и здоровье и жизнь Адели. - Посмотрите, что вы наделали, - Франки указал на меня, державшую котенка, на расстоянии метра от детей, прислонившуюся к стене. Дети посмотрели на эту картину с неким удивлением. - Вы сделали очень-очень больно Адели, а она, между прочим, меньше вас, - милый продолжал делать выговор, и я почувствовала, как слезы отступают. Наши дочки и сын смотрели на него исподлобья, склоняя с каждым словом голову все ниже и ниже. - К тому же, вы очень сильно расстроили маму, - Франкенштейн присел перед близняшками, и Фрэнсис, с покрасневшими щечками, попыталась его от себя отпихнуть. - Неплавда, - громко заявила она, замахнувшись ладошкой Франкенштейну в лицо, но тот только перехватил ее руку, не давая воплотить задуманное до конца и приподняв бровь. - Фрэнсис, что это за агрессия? - участливо спросил он ее, не сжимая с силой хрупкую детскую ручку, а удерживая ее в том же положении, в котором она была. За этим процессом воспитания я наблюдала внимательно, только сейчас осознавая в полной мере, насколько Франкенштейн опытнее меня. Не могу поклясться, что я бы смогла на эмоциях удержаться от того, чтобы сжать сильнее руку. А милый, он был полностью спокоен, не смотря на стрессовую ситуацию, словно сумел эти действия довести у себя до рефлекса. - Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь стыд, но это не повод бить других. Дети, я вижу, ваше поведение далекое от примерного, - серьезным тоном заявил Франкенштейн, глядя на эту троицу. Как только ручка Фрэнсис обмякла, ладошка расслабилась, и от дочки не чувствовалось больше злости - Франкенштейн ее отпустил и продолжил свою мысль. - Вы повели себя плохо, как непослушные дети. Теперь мама и Адели грустят, - он еще раз указал на меня и теперь, когда увидела повернувшиеся лица детей, на которых была грусть и осознание, дернулась было, чтобы их утешить. Но нет, не буду прерывать Франкенштейну воспитательный процесс. - Вы поняли, что поступили плохо, Виктория, Генрих и Фрэнсис? - Да, - насупившись, ответила Вика, а ее брат и сестра закивали головами, почти сразу уставившись в пол под ногами. - Значит, вы согласны с тем, что заслужили наказание? - пытливо переспросил Франкенштейн, все еще приседая перед детьми и пытаясь заглянуть им в глаза. Впрочем, напрасно - Генрих и его сестры сами уставились на него с возмущением. - Не-а, не-а, нака фе, нака бе! - запричитал Генри, начиная капризно топтаться в одном месте, и я возмущенно охнула. Мы все-таки их разбаловали, вот, сын уже готов скандал закатить, Фрэнсис же дерется чуть что не нравится. Как я могла это упустить? Дети обратили на мое оханье внимание, явно осознав что я могу оказаться мягче и их отмазать. Ну уж нет! - Адели, бедная Адели, - запричитала я, заметив как на лицах детей поубавилось надежды на избежание наказания. Но зато немного добавилось понимания ситуации и покорности. - Видите, какая мама расстроенная? - Франкенштейн терпеливо сидел возле детей, и продолжил только после кивка от каждого из этой троицы. - Значит, понимаете, что поступили плохо? - опять кивки от детей. - Папа, не запилай, - надувшись, сказал Генрих, а я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. - "Не запирай"? - уточнил любимый, глядя на Генри, и когда сын кивнул, мы переглянулись с Франкенштейном, а мое лицо искривилось в гневе. Это точно никто из нас двоих. Следовательно, если сын не научился еще врать, а судя по его страху - был искренним, то это кто-то из временных нянек. Франкенштейн выглядел спокойным, видимо не позволил этой мысли развиться в данный момент, чтобы не портить праздника. Что ж, в каком-то роде - он прав... Его ладонь расслабленно огладила пушистые золотые кудряшки Генриха. - Естественно, никто тебя запирать не будет. Ваше наказание - полный запрет на сладкое и мультики на сегодня и завтра, - дети простонали чуть ли не в унисон и Франкенштейн тут же нахмурился возмущенно. - Так, я не понял. Вы хотите завтра вообще дома остаться, когда остальные поедут в парк развлечений? - Неть! - поспешно крикнули близняшки, вызвав у Франкенштейна легкую, почти незаметную улыбку. Распознать ее можно было только если наблюдать за уголками глаз, а так как я созерцала его профиль - то сразу это отметила. - Вот и прекрасно. А теперь подойдите к маме, извинитесь перед ней и Адель за свое поведение, - Франки жестом указал в мою сторону и ко мне тут же подбежали наши дети с такими скорбными мордашками, что удерживать лицо кирпичом стало очень-очень сложно. - Мама, плости, - первой свое раскаяние выразила Фрэнни, выпятив нижнюю губу и смотря на меня жалобно. Очень хотелось улыбнуться утешающее, но я сумела себя сдержать. - Ади плости, - добавил Генри, низко опустив голову и даже не глядя на кошечку. От подобной картины я растаяла, и поняла, что при раскаянии нужно их немного поощрить, чтобы закрепить эффект воспитания. - Подойдите ко мне, - я села немного удобнее, открывая детям доступ к котенку. - Мы вас прощаем. Но больше чтобы это не повторялось, дамы и мсье, - покачала пальчиком, а потом этим же пальцем почесала голову Адели между ушек. - Вот, видите? Вот так можно прикасаться к животным. Осторожно и ласково. Адели еще маленькая, и только поэтому не дала сдачи. Но другие животные могли бы вас за подобное и поцарапать или укусить, - спокойно сказала это, и когда кошечка замурлыкала я указала детям на нее. - Слышите? Это значит что Адели приятно. А когда ей приятно - то можете ее гладить и дальше. Попробуй, Генрих, - сынок поднял на меня взгляд и несмело протянул ладошку, одними кончиками погладив Адели по боку. Она тут же изогнулась подставляя животик, и сын испугано отдернул руку. Мягко улыбнулась, наблюдая такую реакцию. - Не бойтесь, это тоже значит что ей нравится, - Франки подошел к детям со спины и расслабленным жестом погладил кошечку по мягкому животику. Его примеру последовали девочки, уже не хмурясь, а улыбаясь. - Никто вам не запрещает играть с Адели, но делать это можете только тогда, когда она сама этого хочет. Кошки не умеют говорить, поэтому они сообщают об этом по другому - подставляют голову или животик под ласки, отираются об вас... Мы с мамой вам покажем еще, не волнуйтесь, - Франкенштейн отстранил руку от животика кошечки и потрепал по голове наши дочки одновременно. Улыбнулась тому, что гроза, похоже, миновала, но насладиться этим в полной мере не смогла - раздался громкий смех Александры, если не сказать ржач. Песня, на которой мы отлучились от остальных, уже закончилась, и Тао, что включил следующую, сделал ее тише и послал Ик-Хана с микрофоном к нашей тамаде. Я поднялась с помощью Франки, выпустила Адели, что посмотрела на детей и отбежала за соседний стул, явно помня что дети с ней сделали. Франкенштейн придержал нашу троицу, объясняя, что надо Адели дать свободу и не преследовать ее, а я снова взглянула в сторону толпы, где Алекси, получив микрофон, старательно обуздала вспышку веселости. - Надеюсь, все достаточно натанцевались под старушку Мадонну и готовы к традиционным свадебным активностям? - толпа нестройно и не особо громко согласилась, но моя подруга словно и не обращала внимания на отсутствие энтузиазма. - Эй, невеста и жених! - она так громко крикнула в микрофон, от чего ее не то что все в сарае услышали, но и наверное, на улице. Я только скрестила руки на груди, глядя на нее, приподняв бровь. - Харе просиживать в эмо-уголке, берите Адельку и малышей к нам, время конкурсов пришло!