Шаг за шагом

С тех пор как Повелитель отказался от уроков с Анной и сослал ее к наложницам, дворец превратился в жужжащий улей. Учительница устраивала революцию в гареме, Хошьяр-султан злорадствовала, улемы перешептывались, преувеличивая значимость своего влияния на правителя. Захир, видя все это, сильно переживал за репутацию Повелителя. Вечером во время переодевания хозяина хранитель покоев, до краев переполненный новостями и беспокойством, непрестанно вздыхал, бросая на Повелителя осторожные взгляды. Бросал однако так, что не заметить их было невозможно. И конечно, Махмуд заметил. Заметил и сам вопросительно уставился на Захира. Речь своего верного слуги он выслушал внимательно. С выводами его был абсолютно согласен. - Когда Анна вернется во дворец, надо найти какой-то выход из этого положения, - заключил Повелитель, немного поразмыслив. Сообщение о том, что Анна уже во дворце, удивило его. - Ее отцу стало лучше, и она вернулась, чтобы дети не отставали от программы, - объяснил ее скорое возвращение Захир. - То есть ради детей? - на грани восхищения снова изумился падишах, а лицо Захира осветила довольная улыбка, которую он не сразу смог погасить, поймав на себе вопрошающий взгляд султана. В гареме царило оживление. Девушки ужинали, неустанно благодаря Анну — ведь это с ее легкой руки на столе появилась вкусная еда. Но Голубке было не до того. Мысленно она все еще была в доме отца под прожигающим взглядом посла Дмитрия. Этот подонок был способен на все, раз устроил аварию ее папеньке. Приглашение в покои Повелителя, переданное Амбером, на сей раз не воодушевило Анну. Душа ее будто раздвоилась: на одной ее половине были честь и достоинство, на другой — жизнь батюшки. На этот раз девушке пришлось бы выбирать: в обмен на безопасность ее отца посол затребовал название порта, в который прибудет судно, направляющееся из Стамбула в Морею. Однако сколько ни печалься, сколько ни вздыхай, а надо было идти. Непозволительно заставлять ждать самого Повелителя. Махмуд действительно ждал ее. Несмотря на то что был занят, прислушивался, ожидая стука в дверь. Когда же распахнутые двери впустили Голубку, разозлился на самого себя: почему он даже теперь, после стольких доставленных ему Анной неприятностей, так радовался ее появлению? И снова уткнулся в документ (то ли дочитать его, то ли просто глаза отвести, чтобы не показывать ни радости своей, ни злости). - Повелитель, вы вызывали меня? - безлико спросила девушка, подходя ближе. Тогда Махмуд оторвал взгляд от бумаг. Анна выглядела измученной. Подозревая, что причиной тому могло быть нездоровье отца, Повелитель поинтересовался его самочувствием. Лицо девушки немного оживилось, и она сказала, что батюшке стало лучше. Выслушав ответ, султан ничего больше не сказал, снова укрылся за документом, будто только затем и позвал учительницу, чтобы узнать про здоровье ее родителя. Постояв немного, Голубка попросила разрешения уйти, но Махмуд велел ей остаться. Анна было обрадовалась, что ее простили и они продолжат заниматься, но мечты ее тут же разбились. - Ты просто молча будешь сидеть здесь, пока не выйдет время урока, - только и сказал Повелитель, вернувшись к изучению бумаг. Озадаченной Анне ничего не оставалось, кроме как пройти к креслу у камина и занять его. Сидеть без дела, однако, было скучно. Не прошло и минуты, как Анна, пусть и шепотом, решилась заговорить. - Повелитель, - Махмуд оторвался от чтения и взглянул на нее, - мне что, просто так тут сидеть? - не веря самой себе, что правильно поняла приказ, спросила девушка. После утвердительного ответа она вдруг осмелела. - А по какой причине? - ее голосок зазвенел праведным возмущением. - По причине хлопот, которые ты мне доставила, - сверкнул глазами Повелитель. - Улемы стали болтать: «Повелитель послушался нас и прогнал учительницу». Они должны понять, что мне никто не указ. Так что сиди здесь молча, а закончится время урока, пойдешь к себе. Анна попыталась было воспротивиться, но Махмуд взглядом заставил ее вернуться в кресло, что она и сделала, уморительно поджав губы и послушно сложив руки на коленях Тихо и скромно просидела довольно долго. Надоело. И спина затекла, и молчать Анна так долго не привыкла. Когда терпению пришел конец — куда только делась вся покорность — вскочила с кресла и бросилась снова отстаивать свои права. - Я больше не могу сидеть здесь без дела. Я много раз просила у вас прощения, умоляла — вы остались непреклонны. А теперь держите меня здесь, только чтобы кому-то что-то доказать, - все больше горячилась Анна, но ее горячность не достигала цели. - Ты сама во всем виновата, Анна, - пригвоздил ее султан грозным взглядом и суровым выговором. Девушка и не отрицала своей вины. - Но сколько раз я еще должна выразить свое сожаление? Что еще я могу сделать? - наступая на Повелителя, безо всякого почтения и уважения к его титулу Анна стала требовать ответа. Пожалуй, кому-либо другому за подобный тон грозила немедленная смертная казнь. - Ничего, - вдруг совершенно спокойно ответил Махмуд-хан. - Время вышло, можешь идти. Невозмутимый тон Повелителя поднял внутри нее настоящую бурю: и чего она тут распиналась перед ним? Желание ослушаться стремительно росло, и Голубка, вместо того чтобы развернуться и покинуть покои Повелителя, сделала прямо противоположное. - Не пойду. На этот раз я никуда не пойду, - не думая о том, что проявляет строптивость характера в присутствии владыки целой Империи, Анна вздернула кверху подбородок и прошествовала в кресло, в котором восседала весь последний час. - Буду тут сидеть до тех пор, пока вы меня не простите. - Прекрасно. Как пожелаешь, - равнодушно согласился Повелитель и опустил взгляд в очередной документ. Вот только содержание документа на этот раз ускользало от него. Возникшее поначалу желание засмеяться сменилось усталым недоумением: «Что за женщина? Разве можно ее понять? То «отпустите», то «никуда не пойду». Как тут с ума не сойти?» - вертелось в голове падишаха, пока он старался казаться сосредоточенным. Анне срочно надо было чем-то занять себя, чтобы усмирить бушующий внутри нее гнев. Размяла мышцы спины и шеи, уставшие за целый час бездействия. Выполнила несколько наклонов и упражнений для ног. Краем глаза Махмуд уловил непонятное движение и скосил взгляд в сторону Анны. Ее зарядка развеселила правителя. Он усмехнулся и вернулся к изучению важной бумаги, сумев наконец сосредоточиться. Окунулся в работу настолько, что на Анну обратил внимание лишь тогда, когда ему понадобилось взять книгу с полки. Она проводила его обиженным взглядом, который Махмуд встретил настороженно: неясно ведь, чего еще от нее можно было ждать. Голубка сидела в кресле и молчала, что было крайне удивительно. Уже довольно долго молчала. Мужское самолюбие было вознаграждено. Однако стало интересно, как долго продлится это затишье. Вернувшись к столу, Махмуд с головой погрузился в книгу. Когда он в следующий раз взглянул на притихшую Анну, девушка мирно спала. Повелитель улыбнулся в усы, отложил книжицу в сторону и вздохнул. Затем поднялся и подошел к ней. Она была так мила с надутыми от обиды губками (даже во сне обижалась на него), что у Махмуда сердце защемило от умиления. Что с ним творит эта девушка? Он прошел в сторону алькова и сейчас же вернулся оттуда со стеганым покрывалом, которым бережно укрыл спящую Голубку. Не удержался от соблазна и поправил выбившуюся из прически прядку волос, а потом легко погладил нежную щечку, так кстати оказавшуюся под его пальцами. Его прикосновение едва не разбудило Анну — она пошевелилась и улыбнулась — и мужчина быстро отстранился, боясь быть пойманным за столь неподобающим султану занятием. Спящая красавица не проснулась и дала ему возможность полюбоваться собой. - Что мне делать с тобой, Голубка? - скорее самому себе задал он вопрос, не понимая странной маеты, поселившейся в груди.