apology

Если у Юты когда-то спросят, кто он, то он сможет уверенно сказать, что он полнейший идиот. Ну, или молча про себя это подумает, улыбнётся и скажет, что в душе он рэпер, а снаружи модник. Тэиль, собственно, как всего за это стукнет его по голове и в очередной раз спросит, почему он с ним вообще общается. А Юта что? Юта посмеется, как идиот, и пожмет плечами. Он и сам, если честно, не особо понимает, что лежит в основе этого общения и почему оно служит опорой. Просто так вышло. Юта не дурак. На самом деле, Юта очень умный, как говорили в школе и иногда в семье, только жить толком не умеет: не научили, не понял, не знает. Вот и получается, что делает все интуитивно и наугад, как прокатит или как чувствует. Только либо весь мир неправильный, либо он на самом деле вовсе и бесповоротно не умный. Ах, да, в начале же сказал, что он полный идиот. Признавать этого не хочется от слова совсем, но выбора нет. — Ты собака или да? — Что? — Я тебе говорю, а ты в свой кофе пялишься, тебе вообще норм, модник двухклеточный? — Ну, хоть не одно… Тэиль хмурится, хочет ударить по лицу, потому что «ну реально идиот же!», а в итоге молчит и делает вид, что обиделся, хотя на самом деле в душе ржёт, откровенно и неприкрыто, но кого это волнует, если снаружи явное ощущение по взгляду, что тот точит уже не первый нож, который ох как скоро полетит в Юту. Только так уже много лет, и оба живы — не морально, так физически. Они часто вместе ходят есть, потому что привычка ещё со школы осталось: японец в средней школе перевёлся к ним со своей этнической и не только родины, потом бесил одной своей рожей Тэиля, ну, а потом звезды и планеты встали правильно, и они стали друзьями. Последний часто шутил, что когда Юта отдаст долг, они прекратят общаться, но эта схема явно дала сбой, потому что «модник» научился выкручиваться и не влипать в долги, даже умудрился каким-то людям дать взаймы, но те почему-то не спешат отдавать деньги. Традиции сохраняются, поэтому сейчас они оба сидят в каком-то кафе и едят острую курочку, думая о том, зачем пошли в универ и вынуждены не спать. И если японец ещё более-менее успешно мешает кофе и энергетики, то его «корейский бро» смотрит сквозь свои огромные мешки под глазами и пьёт воду. Юта, честно, пытался напоить друга кофе, но тот сказал, что тогда в ответ напоит кулаком; собственно, на этом попытки и прекратились. Предложи Тэилю вина выпить или ещё что, тот бы согласился, но тогда он только наоборот быстрее вырубится, особенно если пара или домашка нудные, скучные или «слишком гуманитарные». У них на первом курсе история религии была, на которую тот вообще не ходил — какого хрена, он вообще программист и гейммейкер! — а потом, пользуясь техникой «красивые глазки», закрывал долги. Как правило и как сейчас, в такие посиделки они обычно молчат или обсуждают что-то непонятное и несуразное. Но в этот раз перевесил первый вариант развития событий, потому что Юта тупо смотрит на свой кофе с выражением полной отрешенности от мира сего на лице. Кореец сначала злился на это, потом понял, что дело бесперспективное, поэтому уткнулся в свой телефон и листал ленту твиттера. Сколько они так молча просидели — никто не знает, но в итоге за окном совсем темно и даже, если бы не было противных туч, которые вот-вот дождь вниз прольют, можно было бы увидеть звезды и луну, наверное. Но, увы, переход из осени в зиму не самое благоприятное время года для созерцания звезд на небе; в это время увидеть человека знакомого — уже маленькая победа, потому что потихоньку холодает, а из-за этого вылазить из своей квартиры (или еще чего) никому совершенно не хочется. Говорить двум парням, видимо, тоже не особо хочется — то ли погода влияет, то ли настроение нет, кто их знает. Молча рассчитываются, молча прощаются и идут, каждый своей дорогой, к себе домой. Живут ведь еще почти на разных концах города. Правда если Тэиль еще относительно недалеко от центра живет, потому что повезло квартиру нормальную снять, то Юта по классике своей жизни живет у черта на куличиках, на самой окраине в чуть ли не разваливающемся доме — зато дешево! Поэтому последний часто заваливается в гости почти ко всему своему окружению и часто не ночует дома, потому что далеко и неприятно, но ничего не поделать. Многие, конечно, с радостью выставили бы японца за двери, но он, зараза, постоянно знает, что сказать или купить, чтобы его не только оставили, но и сами затащили и уговорили остаться. И в итоге Юта сидит у кого-то в квартире на стуле или диване и довольно тянет придурковатую лыбу, потому что «а что мне еще делать?». В принципе, логично. Сейчас он, как в немногие вечера, идет все-таки домой, поэтому ищет остановку, чтобы сесть на автобус и спокойно доехать. Увидев объект своих поисков, парень начинает шарить по карманам, если не в поисках проездного, то хотя бы надеясь найти мелочь, которую он не потратил в кафе. Пальцы нащупывают только пустоту, а изо рта вырывается достаточно громкое «блять», что проходящая рядом старушка вздрагивает, косится на парня и уходит, причитая, что в ее время такого не было, да и юноши были совсем другие. Юта недовольным взглядом провожает ее, сдерживаясь, чтобы не сказать, что скатертью этой даме дорожка в 20, а лучше в 19 век. В итоге все равно молчит, пинает банку какую-то под ногами и недовольно то ли идет, то ли ползет в сторону своего дома. Хотя если так прикинуть, в этом почти и смысла то и нет, потому что придет посреди ночи и не выспится, но разве ему это кто-то докажет? Упертый ведь как баран. В принципе, будь он отчаянным или просто везучим, он бы проехал зайцем, как делает его один «знакомый», но после пары попыток, когда он еле убегал от контролеров и водителя, японец понял, что это точно не его стихия и бросил всякие попытки нелегального проезда. Стоит ли говорить о том, что когда парень решил послушать музыку или хотя бы написать кому-то, у него выключился телефон, который живет абсолютно своей жизнью и который решил, что у него зарядки, хотя буквально только что показывал чуть ли не 50 процентов. Выматерив про себя всю технику мира, в особенности китайскую, Юта просто ускорил шаг, сильнее пряча руки в карманы и больше утыкаясь в свои ноги, потому что смотреть-то больше и не на что. Придя домой где-то к двум часам ночи, парень был готов реально упасть в коридоре и больше никогда не вставать, потому что заебался конкретно. Но вставать то в итоге все равно придется, поэтому взяв остатки своей воли в кулак, он дошел до комнаты и там уже упал на диван, лишенный всяких сил и всякого желания двигаться еще хотя бы раз в жизни. Кое-как в темноте нащупав провод, он поставил телефон на зарядку. Он тут же включился и показывал 37%, за что Юта чуть ли не кинул его в стену, потому что тупая китайская техника, тупой китайский старый телефон. Но на новый-то денег нет, а если и есть, то опять на китайский, а круг тогда опять замкнется. Так что приходится стиснуть зубы и запихнуть желание сломать телефон подальше. Все-таки, хоть какой-никакой телефон есть, и даже не кнопочный. Юта смотрит в потолок, как краем глаза замечает пришедшее уведомление, потому что экран этой дьявольской техники загорелся, а динамик противно пропищал. Самое время писать сообщения, кто ж спит в два часа ночи? Правильно, никто, как, видимо, считает их староста, девчонка беспринципная и слишком умная, зато пунктуальная, вроде как, хотя, если судить вот по таким сообщениям посреди ночи, начинаешь в этом сомневаться. Ладно, в принципе, у всех свои сверчки по мозгам скачут. Вообще, на первом курсе она искренне удивлялась, что на факультете рекламы, они, почему-то, не снимают рекламу на телевидение, а потом произошло резкое осознание реальности, и Ли Сынван поняла, что быть рекламщиком не так уж и радостно. Недовольно дотянувшись рукой до телефона, парень открыл диалог группы, где, в свойственной себе манере, Сынван писала, что завтра-то у них первых двух пар не будет, а надо прийти к третьей, которая будет совместной со вторым курсом другого направления, у которого просто нет подходящего препода для замены. Юта непроизвольно заржал, потому что знал, что половина беседу даже не проверяет, а значит придет к первой паре с утра пораньше. Ну, а потом внимательнее вник в сообщение старосты и начал молиться каким-то там богам, которых он сам не знает, чтобы тот самый «второй курс другого направления» не оказался курсом того самого «знакомого», который мастер поездок зайцем на общественном транспорте. Потому что если все пойдет по худшему сценарию развития событий, Юта окончательно кончится как человек и пропадет как личность. Но везение, увы, явно не свойственно японцу, поэтому, когда он заваливается на третью пару следующего дня в аудиторию под злобные взгляды тех, кто пришел к первой, он слышит крик и чувствует крепкие объятия со спины. — Ютааа, а я думал, ты уже не придешь! — И тебе привет, Сычен.