Вообще-то, вроде бы всё неплохо с этим дурацким Колизеем прошло. Обошлось без смертей со стороны Корпуса на арене, тяжелораненых успешно откачивали, наших уродских «неприкасаемых» повязали, а одного даже казнили. Как назло – того лысого урода, которому я пообещал поездку в Кровавый Замок. Ну не так чтоб уж совсем слово дал, но всё равно… неприятно. Захватить Саске не удалось, и по поводу протраханного приказа ещё придётся отписываться, пусть Джи в конце его и отменил. Ну и классная показуха получилось в самом конце. Нашей совместной с Боссом техникой даже, по сути, пришлось больше тушить взрыв бомбы биджу, чем давить Колизей. Ну а этому уродскому зданию хватило и бабаха биджудамы, пусть и слегка подавленного.
Всё ещё слабо представляю, что там у напарника в башке творится, но он – явно за меня (если и в самом деле, конечно, не решил на мне перед Итачи потренироваться). Именно его «саскетерапия», ксо, помогла мне наконец-то выпустить пятый хвост и полностью его контролировать. Ну и классно полетал. Похоже, я близок уже к нормальному полёту, а не к медленному планированию. Подозреваю – всё из-за того же пятого хвоста. Чем больше чакры биджу я контролирую – тем «легче» становится этакий «багаж» из оставшейся.
Вечеринка после развала Колизея, наверное, была забавной, но меня она так-то тяготила. Хотелось побыстрее домой. Полгода, даже чуть больше с учётом последней миссии, все семь, мать их, месяцев не был дома. Даже во время нашего обучения на Мьёбокузане такого не было.
К тому же из всех наших на той вечеринке был один Ли. Команду Хьюга Куро определили в раненые, и я так даже и не выяснил, с какого перепою он вдруг атаковал моего клона. Хотя тут-то было понятно: что-то он такое в доставшемся ему гендзюцу увидел и обозлился. Но были бы интересны, ксо, подробности. А то с этими типами, балующимися гендзюцу, всегда сложно. Нипочём не угадаешь, какую пакость они выдумают, раньше, чем попадёшься. Гады, одно слово, поголовно. Кроме Куренай-сенсей, Саске, Сакуры, Какаши-сенсея… мдя, опять-таки – не всё так просто. Вот интересно, а дедуля что-то такое умеет? Демон же его знает, так-то, что умеет и чего не умеет Профессор и до чего при необходимости может додуматься. Корпус Быстрого Реагирования, группа шиноби из разных Селений, разделённая на несколько лагерей по всему континенту и меняющаяся по регулярной ротации, – его идея. Всё как обычно: лучше всего шиноби притираются друг к другу в бою с общим противником.
В общем, вечеринка правда была забавная. Народ там был примерно от семнадцати до двадцати пяти, пара сотен человек из разных Селений, разных званий. В основном, так, на глазок – сильные, опытные генины, но и чунинов хватало, и несколько джонинов в толпе мелькнули. Гуляли прямиком рядом с развалинами Колизея (само собой, до этого один потрясающий, великолепный и очень скромный чунин Конохи очистил их от остатков демонической чакры биджудамы), распечатывая пищу и выпивку из свитков и жаря мясо на кострах и мангалах, не делясь на Селения и ранги. Отовсюду неслись песни – и нестройные хриплые голоса быстро заткнули, остались только те, кого реально приятно было слушать. Потом облачники раздобыли какую-то свою техническую фигню и пустили музыку для нормальных танцулек. Все с пониманием относились, когда иные парочки деликатно уединялись: те же развалины Колизея всё ещё позволяли заныкать там и тысячу-полторы человек так, чтобы они друг на друга не наткнулись, да и лес для прогулок знатных клиентов бывшие местные хозяева знатный посадили.
Дело, так-то, житейское. Закончен бой, который удалось пережить, и демон же знает, удастся ли пережить следующий кому-то не такому прочному и сильному, как я.
А самое паршивое на этой вечеринке – это то, что так и не удалось толком пообщаться с Ли. И его, и меня деликатно, но неумолимо обсели девушки. Не то чтобы все сразу: не такие уж мы роковые красавцы, как в очередной раз смывшийся Ке-кун, но силу нашего Зелёного Зверя в сражении на арене оценили многие. Да и я неплохо попоказушничал и там, и когда разносил Колизей. Куноичи, взрослые и прошедшие не один десяток разных боёв – это, конечно, не мои одноклассницы по Академии, совсем уж головы не теряли, беседовали вежливо, много интересного рассказывали… и, ксо, постоянно тянули на танцпол. Неудобно было отказываться… и ксо, чтоб мне эти рефлексы тела: страшно не хотелось отказывать. Наоборот, страшно хотелось продолжить знакомство – благо несколько «маяков», в смысле – предложений языком жестов я получил, как и тот же Ли.
Только ну его нафиг. Где-то там, в Листе, ждёт Хи… и ждёт она очень, очень долго. С самого, считайте, детства.
И потом – это дурацкое чувство… как Ли всё же успел сказать: Сакура уже в больнице, и рожать должна со дня на день. И что-то мне тревожно. Роды моей мамы известно чем кончились. Как бы и здесь не объявился какой-нибудь человек в маске. Или ещё кто-нибудь. Домой, пора домой!
И я в конце концов плюнул на то, что перед новыми знакомыми как-то неудобно, на возможные объяснения с Джи (этот-то старпёр оказался одним из центров вечеринки, даром что был на двадцать с хреном лет старше следующего по возрасту), вообще на всё. В конце концов, я упахиваюсь и становлюсь сильнее в том числе для того, чтобы просто делать то, что я хочу и считаю нужным! А если это кому-то не нравится – пусть скажет это лично мне лично в лицо. Если он, конечно, быстрее Хирайшина.
В Хирайшин я и ушёл, отлучившись, типа, попудрить носик.
Одна из наших задач в странствиях с Джи – правильно «раскидать» мои шики по континенту, чтобы я, возможно, с кем-то крутым мог край за несколько «прыжков» быстро добраться куда надо. В теории на ту метку, что доступна для перемещения, я, наверное, и биджудаму смогу послать… а на практике как-то дальше прямой видимости не пробовал, вот как вчера с Колизеем. Бомба Биджу – не та штука, с которой вот так запросто экскременты можно ставить, даттебайо!
И мне всё ещё тревожно, м-м-м-мать. Мало ли кто пожелает прийти за Сакурой и детьми Саске. Так и лезли в голову дурацкие мысли. Вот коварный одноглазый старик похищает их, чтобы воспитать своих послушных кукол с шаринганом и с их помощью всех покорить и захватить. Или то же самое делает Обито. Или заявляется Итачи, несмотря ни на какую охрану… да не знаю я! Мне тупо стрёмно. Пришлось после пары прыжков даже сделать перерыв на отдых и медитацию.
Войдёшь в Хирайшин с неспокойным духом и рассеянным умом – хрен знает, где выйдешь и выйдешь ли одним куском. Любая техника такого ранга имеет свои слабости и несёт некоторую опасность для того, кто её использует. Джи тот же сенмод без жаб не использует, хотя вроде бы, если ему верить, и умеет в него без Ма и Па входить. Каждый самостоятельный вход в Режим Отшельника, даже если ты, типа, опытен и сто раз такое делал – всегда риск превращения в жабу и окаменения. Даже для Хаширамы Сенджу, даже для гения вроде моего папы, который в бою сенмод почти не использовал.
Как по мне – просто «не дорос». Проживи он эти годы с Дня Лиса до дня сегодняшнего – о, никакой, ксо, Орочимару не посмел бы напасть на Лист, да и то сказать: на что папаша Гаары злобный придурок, но и он бы на папу не попёр. Особенно – на папу, который за эти 12-13 лет отточил бы сенмод до совершенства, доработал бы расенган одной из доступных ему стихий, возможно – придумал бы ещё пару-тройку крутых техник… и обязательно поделился бы ими с любимым сынулей… Ксо, у меня даже и брат или сестрёнка могли бы быть!
Ага, а ещё папа живо бы разобрался со всеми проблемами и оставил бы нам только вечное, весёлое и мирное солнечное утро. И были бы мы с Саске дружны с детства, и Сакура как-то с ходу нормальнее бы отнеслась к сыну живого Хокаге, и прочее бла-бла-бла. Мечтать, ксо, не вредно. Точнее, как раз наоборот: тупо мечтать о том, чего никогда не будет – вредно. Нужно упахиваться и добиваться того невозможного результата, которого таки можно добиться. Мёртвых – не воскресить… точнее, одна змейская сука таки умеет, но это просто потому, что я до скотины ещё не добрался.
Ладно, я спокоен. Я, сука, спокоен, как сокровище лотоса в моём сердце. Хирайшин!
Последние два прыжка я решил попробовать одолеть за раз. Проверю одну теорию. И… и выяснилось, что Джи в очередной раз оказался прав.
Этот алкоголик, бабник, извращенец, писатель порнухи и просто хороший человек в своё время предположил, что ограниченность моего Хирайшина имеет простую, понятную и легко объяснимую причину. И зовётся та причина – Кьюби но Йоко, Девятихвостый Демон, Лис Несчастья. Примета, ксо, такая: там, где пройдётся Девятихвостый – непременно случится несчастье. Пока, м-м-мать, примета сбывалась всегда… Ну да ладно. Так вот, вроде как бывшие охранники моего папы таких проблем не имеют и при необходимости перенесут ту же Цу-чан куда надо, была бы там их метка. У них ограничение по чакре, ибо чем дальше, тем тяжелее, но у меня-то таких проблем нет. У меня проблема в том, что я с собой огромный «чемодан» чужой чакры, чакры сильнейшего из хвостатых, таскаю.
И – бинго! Жабий извращенец оказался прав! Чем больше хвостов я освою – тем «дальнобойнее» будет мой Хирайшин! Так что одну промежуточную метку я проскочил и очутился сразу в нашем Госпитале. В той самой комнате, которую перед экзаменом тут специально под это оборудовали, чтоб не светить моими умениями раньше времени. Это здорово выручило нас в День Гнева: я смог весьма неожиданно для противника не только быть в четырёх сотнях мест разом, но и перемещаться своей оригинальной тушкой туда, где одних клонов не хватало.
Потом-то, конечно, уже после боя, знатно проблевался. Нет, убивать мне и раньше доводилось, вспомнить хоть поганых бандитов с давней миссии в столице Хи но Куни, но в том побоище на моём с клонами счету, помимо змеиных призывов, оказалась пара сотен шиноби Звука, дохренища обколотых какой-то дурью «зомби-камикадзе», десяток песочников – и всё это после боя я получил воспоминаниями одним махом. Ну некогда мне было тогда общаться с придурками на предмет того, как это по жизни паршиво – быть плохим… Ладно, к демону всё, опять заговариваюсь. Мне ещё с охраной палаты Сакуры предстоит долго и муторно объясняться. Как бы не послали нафиг.
Вообще-то, Госпиталь и сам по себе здорово охраняется, но в основном, так сказать, снаружи. И куча разных сигнальных печатей, чтобы при малейшей тревоге сюда подскочили тревожные группы и как бы не советники Каге. Да и Хокаге тоже вполне может прибыть. Внутри… не жалуют наши ирьёнины посторонних в своей вотчине, ой не жалуют. Тем более, многие считают, что вторгшегося врага наши медики и сами встретят с широкой душой и обнимашками. Как же, подопытные сами пришли, добровольцы, можно сказать, а «материала» и так не хватает.
Правильно, в общем-то, считают. Но, думаю, для Сакуры наша стрёмная Хокаге уж как-нибудь пробьёт особые условия.
Охрана… охрана у палаты Сакуры, конечно, была. В единственном, очень симпатичном, лице и не менее симпатичном всём остальном. У меня аж зубы чуть свело. Что поделать, Ино – это Ино.
– Оу, Наруто, привет, – девушка в белом халате, в медицинской шапочке отложила какую-то книгу, улыбнулась и помахала ладошкой. – Давно вернулся? Сколько гадских врагов поубивал, сколько принцесс спас, сколько девушек очаровал, сколько тёмных замков развалил? Э-э-э, ты чего?
Девушки Конохи-12 вообще все красавицы, но как-то очень по-разному. Хи – она само совершенство и она так-то самая красивая из четвёрки… и – самая красивая вообще. Сакура – ну, тут и говорить не о чем. Тентен очень милая, но стоит помнить, что эта красавица опаснее этак семи из десяти шиноби того же ранга нашего мира. Мало кто успеет сложить первую печать прежде, чем получит кунаи в руки. Или в глаза, да. А вот Ино – жгучая, очаровательная, идеально сложенная и жутко… привлекательная, вот правильное слово, наверное. Остро хочется при её виде…
Этот поединок был куда сложнее и опаснее, чем с Саске на арене Колизея, но я всё-таки выиграл и успокоился. Ино, девчонка неглупая, прекрасно уловившая все мои мысли, этак слегка досадливо выпятила губки. Но я уже был свободен от наваждения. И заметил один очень важный момент.
За дверью палаты не было защитных барьеров. Не было там и взрывтегов, печатей с разной прочей гадостью, там вообще была только небольшая медицинская печать. Ещё я чувствовал знакомую чакру, но тут и сенсором быть не надо, слишком уж невелико расстояние. Сакура… и больше – никого! Ксо!
Ино было решила поиграть в обнимашки, и в обычное время кто бы был против. А так – я чуть не выпустил первый хвост и слегка долбанул Ки. И девушка отшатнулась.
– Ино… – я всё ещё не мог поверить. Они тут без меня все совсем долбанулись? – Где барьеры, сигнальные и защитные? Где нормальная охрана? Ты помнишь, сколько у Саске врагов – и насколько нехилых врагов? Ты помнишь, сколько народа хочет себе хоть послушных воинов с шаринганом, хоть сам шаринган? Ты помнишь…
Ино как-то очень спокойно пожала плечиками и улыбнулась, чуть не сбив к хренам весь настрой.
– Узумаки, да успокойся ты! Так-то…
Успокоиться? УСПОКОИТЬСЯ? А вот ЭТОГО ей говорить не следовало.
Я сложил печать, и в коридоре перед палатой Сакуры стало на четырёх Узумаки Наруто больше. Я переглянулся с парнями, и те всё поняли правильно. Периметр – их задача. А затем осталось только пинком открыть дверь в палату. Если, ксо, тут больше ни один урод не занялся этим – займусь я. Специальная краска и бумага у меня в печати, взрыв-тегов хоть залейся, а не хватит – доделаю ещё. Дайте мне часик работы – и палата моей напарницы уцелеет, даже если Госпиталь снесёт нахрен биджудамой. И незаметно войти сюда смогу только я. Хирайшином. А вот выйти, без моего разрешения, в теории не сможет никто, даже владея техникой Летающего Бога Грома. Так что в самом крайнем случае, если заявится и сумеет войти кто-то страшнее меня – забираю Сакуру на Мьёбокузан, Обратным Призывом. И напоследок подорву всё, что тут понаставлю. Госпиталь опять-таки не пострадает, а вот этой комнаты в нём уже не будет.
– Наруто…
– Ино, – разумеется, Сакуру я всем этим разбудил, но пока откровенно не до того. – Ино, успокойся. Пока он не закончит – всё равно бесполезно что-то говорить.
Тем временем я закончил самое первое, что вообще делается в фуин-защите. Сигнальный барьер. И только потом – снова клоны, ещё одна партия, занявшаяся первой и второй линией обороны. И я, собственной тушкой готовящий два телепортационных барьера. Первый должен будет убирать попытавшегося без разрешения пройти на гору Хокаге, на голову папе (вот не озаботился меткой в Отделе Пыток и Дознаний, да. А лучше бы сразу туда!). Второй должен не позволить выйти за барьер пространственными техниками вроде Каварими или Шуншина, хоть он и просто движение.
Демон его знает, сработает ли это на действительно стоящем мастере. Какой-нибудь Шисуи Мерцающий или та сука, что пришла на роды некоей Узумаки Кушины, очень может быть, и пройдут. Вообще единственный надёжный способ защититься от шиноби ранга "S" – это убить его заранее. Увы, от идеи заняться поисками Акацки и по-быстрому всех (особенно – Итачи!) поубивать к хренам (и на сдачу ещё Орочимару в одну с ними могилу положить) Джи почему-то отказался. Он, типа, ещё не написал свою лучшую книгу в жизни и не всё сакэ выпил. Перестраховщик хренов!
В общем, часик меня не трогали, и я таки сделал из палаты Сакуры место, где можно пережить перестрелку биджудамами. Между прочим, в Конохе хватает мастеров, которые могут сделать то же самое! Может, не так быстро, как я, ибо по чакре просядут, но уж за пару-тройку подходов – вполне. Какого хрена ничего сделано-то не было?
Но – время было сделать перерыв и подумать, чем ещё можно укрепить защиту. И заодно поболтать с девушками. Хотя…
– Так, Сакура, – лицо у напарницы слегка осунулось, мне даже на секунду почудилась морщинка, но в целом для девушке на последнем месяце (и даже дне) беременности она была прекрасна. Как, ксо, и обычно. – Сейчас я призову кого-нибудь из жабьей молодёжи. Гамакичи уже подрос, но какая-нибудь мелкая жабка рядом с тобой вполне уместится. Главное – не дёргайся, она просто в крайнем случае уберёт тебя Обратным Призывом на Мьёбоку. Ну а там, если что, Ма обещала с родами помочь. Она – ирьёнин не хуже нашей суперстервы, с вековым-то опытом! Привет, кстати, и…
Сакура мило улыбнулась, прикрыв глаза, а её вечная злейшая подруга с размаху врезала себе ладонью по лбу.
– Узумаки… дубина… дерево… Ты вот и впрямь думаешь, что один такой на всю Коноху умный?
– Здравствуй, Наруто-кун. Не волнуйся, в случае чего я эвакуирую Сакуру-сан в Лес Костей.
Этот милый, приятный голосок я тоже много раз слышал. Небольшая улитка выползла на плечо поправившей подушку Сакуры. Я вздохнул с облегчением и утёр пот со лба. Ну – хоть что-то.
– И какого демона сразу нельзя было сказать? Я ж чуть не обосрался от страха за тебя, напарница! Лежишь ты тут, типа, совершенно беззащитная, никаких барьеров и ни одного завалящего охранника! Да и как ты вообще ухитряешься с Призывом работать, в твоём-то состоянии!
– Эй, а вот сейчас было обидно! – не полезла за словом в карман Ино и обидчиво хмыкнула. – Я, между прочим, чунин! И Кацуя-сама тут за мой счёт, Сакура ни при чём!
Оу. Я с интересом поглядел на розововолосую, и та коротко кивнула.
– Почему бы мне и не поделиться Призывом с лучшей подругой? Точнее, не попросить об этом сенсея: главный свиток-то у неё. Кацуя-сама не возражала, Цунаде-сама – тоже.
Теперь уже я весело хмыкнул и чуточку расслабился. Коноха-12 как она есть, образ будущего, совсем другого Селения шиноби, где с товарищами по протектору делятся всем, что поможет стать сильнее и защищать близких людей. Пока что понятия и обычаи совсем другие. Наша дружба, даже наша любовь – это одно, а твои личные техники – это совсем другое. Даже наставники команд не обязаны своими «коронками» делиться с подопечными: они натаскивают на командную работу, тактику действий в разных условиях, могут подсказать с разработкой и правильным применением собственных техник учеников, но вот делиться своими – не обязаны.
Конечно, на практике частенько делятся, да и ученики, просто наблюдая за дзюцу наставников, потихоньку пытаются их повторить – и часто это вполне получается. Но тем не менее: уверен, Сакура поделилась не то чтобы вот торгуясь яростно за вознаграждение… но – с вполне равноценным обменом.
– Ладно, признаю, убрать тебя из палаты, скорее всего, успели бы. Но всё равно – ксо, противник может оказаться очень быстрым! Тут всё равно как минимум одна сильная команда нужна, чтоб купить улитке-сама несколько секунд!
Девушки переглянулись, и как-то так слаженно, хором, можно сказать, хихикнули.
– Преодолеть охрану Госпиталя способен только противник S-ранга. Против него обычная команда бесполезна, а элитную, из джонинов ранга "А", отвлекать нерационально. В конце концов, дети Сакуры, да и она сама сейчас и даром никому не сдались, – противным менторским тоном выдала дочка очень непростого человека из очень непростого клана. В политике и прочих гнусных раскладах она разбиралась более чем хорошо, но вот историю о «том разе» она просто не знает.
– Да щас! Она же…
– Нару-у-уто, – протянула всё ещё улыбающаяся Сакура. – Ну правда, перестань истерить. Просто успокойся и скажи, кому я вообще сейчас сдалась?
«Из расчётов сразу исключаем того типа с риннеганом, о котором вы рассказывали, – Ино без единой печати, даже не прикрыв глаза, связалась с нами обоими своей техникой. – Делать ему больше нечего, как Лобастую убивать и с сопляками Саске возиться. Он уж если придёт – шарахнет по всему Селению сразу».
– Э-э-э-э…
– Похитить детей Сакуры, воспитать их врагами Конохи и потом натравить на Лист, ага-ага, – легко продолжила уже вслух блондинка, и я не стал продолжать. Я ровно это сказать и хотел.
Что девочки отлично поняли.
– Меньше своего сенсея читай, больше слушай, – даже Кацую не отказала себе в удовольствии подшутить над бедным джинчурики!
– И помни про парадокс чунина, – кивнула зеленоглазка.
Ну да, старый добрый парадокс чунина, неоднократно обжёванный, сто раз нашими наставниками вбитый в голову. Берём мы это малое дитя. Растим его как шиноби, учим его в Академии, приставляем после талантливого, способного наставника. Радуемся малолетнему «гению» – можно даже без кавычек, может, это и впрямь гений. И дорастает он лет так до 14 с небольшим гаком или даже чуть старше. Осваивает это он, гений этот, крутые техники.
А потом на какой-нибудь миссии опытный, бывалый чунин противника походя перережет тому гению горло самым обычным кунаем.
В общем, парадокс этот – о том, что жизнь есть штука суровая и цыплят надо считать по осени. Рано говорить о шиноби как о гении и рано делать на него ставки, пока он до действительно серьёзного уровня не дорастёт и уйму боёв не пройдёт, сохранив силы и здоровье. До тех пор такой шиноби не особенно и нужен кому-то из коварных злодеев. Так что, теоретически, здраво рассуждая (каюсь, у меня не всегда это получается!), пока что вот-вот собирающиеся появиться на свет детишки и нафиг никому не нужны. Не, кто-то вроде Данзо, конечно, не отказался бы – но не от грудничков же!
Насчёт Шимуры Данзо папа довольно иронично рассказывал, что Добрый Призрак его чуть ли не главным злодеем нашего мира числил. И привёл простой пример. «В тот раз» я того Данзо вообще ни разу в жизни не видел. Сакура (до визита Пэйна) – видела один раз, мельком. Типа того, почтенный Данзо-сама не интересуется лояльными шиноби Конохи. Он интересуется теми, кто жизнью в стране Огня недоволен. А теми, кто доволен, пошутил тогда папа, занимаются те полицейские, что гоняются за мошенниками, жуликами и взяточниками. Шутник, ксо.
Сама Сакура тоже, в общем, интересна пока что сильным мира нашего только как ученица Цу-чан. Нет, конечно, у неё полный доступ к нехилым средствам клана Учиха, возможность вербовать на службу в полицию или даже прямо в клан шиноби, включая тех, кто в Конохе не живёт… но – не сразу Коноха строилась. Пока-то народ ещё просечёт, что это всё всерьёз и надолго… дожить бы до тех времён, конечно.
– Ну ладно. А если всё же найдётся какой-нибудь псих S-ранга? Сами знаете, псих среди таких каждый второй.
Сакура откинулась на подушку и прикрыла глаза. Улыбка потихоньку потухла, и я, проведший рядом с ней довольно много лет, понял, что напарница всё же боится. Не за себя, конечно.
А вот Ино озарилась улыбкой торжествующей и с важным видом подняла указательный палец.
– На этот случай у Сакуры охранник всё же есть. Всего одна куноичи, но – тоже ранг "S". В общем, враг не пройдёт!
Я переглянулся с клонами, потом внимательно осмотрел комнату и напоследок активировал одну печать от Джи. Теоретически дзюцу Сокрытия она пробивает. Тут, конечно, опять-таки – смотря ЧЬЮ технику. И всё равно: никаких признаков, что в палате есть кто-то, кроме девушек, улитки и меня с клонами.
Так что я ещё раз уставился на девушек.
– Ино, только не говори, что ты НАСТОЛЬКО выросла!
– Тьфу на тебя, Наруто, мог бы и что-то хорошее сказать, – Ино выдала подзатыльник ближайшему клону. – Хотя некоторые достижения у меня есть, твой наставник, кстати, когда-то хорошую идею подсказал. Но пока рано хвастаться. Я-то, кстати говоря, не охранник, просто буду роды принимать. Сакура?
– Ещё где-то полчаса – и начнётся, – чуть пожала плечами лучший, на мой взгляд, медик нашего мира. Не, она сама себя скромно заносит в двадцатку, но это уж точно не так!
– Ну и где тогда эта злобная ленивая стерва, которая должна тут охраной заниматься? Или завалилась куда-нибудь побухать и отоспаться?
– Узумаки, – вступил в разговор новый голос, и я сглотнул слюну. Надо думать, пока ругался – пропустил хлопок, который обычно сопровождает Обратный Призыв. – Ты о ком, собственно, говорил?
Вместе с клонами я мигом развернулся, вытянулся и принял самое невинное выражение лица, на которое только был способен.
– Уж совершенно точно не о нашей несравненной прекрасной и мудрой Хокаге-сама!
Идиот, что тут скажешь. Кацуя – она тут не для мебели. Потребуется – уберёт Сакуру в Лес Костей. Потребуется – вытащит тем самым Обратным Призывом нашу Цу-чан. Что, собственно, она и сделала.
– Хм, – соизволила вымолвить наша главная и прошлась себе к так удачно пустовавшему креслу. И, приземлившись в него, выудила из кармана своего халата какую-то книжку. – Учти, Узумаки, я сейчас сильно разозлена. Был… непростой разговор. Кстати, – книгу она всё же не торопилась открывать и вместо того упёрлась взглядом в печати на полу и стенах, – неплохо, неплохо. Джи недурно тебя натаскал. А эти два контура?
– Телепортационные барьеры, – угрюмо сообщил я. – Один будет отбрасывать. Второй не даст уйти. Теоретически.
– Ах-ха, – с некоторым интересом пригляделась Сенджу. – Значит, так. Оставляешь мне свою шику. Первый барьер отключай. Если появится противник – Сакуру эвакуирует Кацуя, ты эвакуируешь Ино и возвращаешься по метке ко мне.
Ага, вот так сразу.
– Цу-чан, второй раз я на такое не куплюсь. Хочешь потом сразу сломать мой маяк и драться с врагом под этим барьером одна? Так это – МОЙ барьер, МОЯ чакра. Я сюда в любом случае попаду. Даже без метки. Точнее – она в контур барьера вплетена.
Наша Хокаге, конечно, редкая стерва, но ещё она – шиноби Конохи и ученица дедули. Ничуть не сомневаюсь, что она собралась повторить его фокус на экзамене. Это не твой бой, бла-бла-бла и всё такое.
– Узумаки, что тебе говорит слово «субординация»? – прищурившись, уставилась на меня Хокаге.
– Какая-то заумная хрень, без которой я сколько лет уже прожил и как-то не жалею!
Ино хихикнула. Цунаде зло сощурилась. И вот именно сейчас Сакура тихо прошептала:
– Кажется, началось…
Нихрена не разбираюсь в медицинском оборудовании, но тут явно стояло самое лучшее. И всё подряд было на автоматике. Поэтому Ино спокойно справлялась со всем сама, Сенджу отсиживалась в кресле, почитывая книжку, а я – бдил. В десяток рож в палате и в четыре – на подступах. Периметр, так уж и быть, оставим обычной охране Госпиталя.
Что тут скажешь? Я набил палату и барьерами, и ловушками, и врзыв-тегами, глушащими, стандартными и моими особыми, с чакрой Лиса. Я был готов ко всему, и чутьё предвещало какую-то огромную жопу, что вот-вот должна была случиться. Вот сейчас. Нет, сейчас. Нет…
Нет, ничего ровно не случилось. Даже роды прошли буднично, штатно, без малейшего осложнения.
– Это… всё?
Сенджу, не отрываясь от книги, понятливо уточнила:
– А чего ты, собственно говоря, ждала, ученица?
– Мне говорили – это больно…
Сенджу пожала плечами и перелистнула страницу.
– Мама, наверное? Больше гражданских слушай! Больно – это мои тренировки. Всё остальное по сравнению с ними – ерунда. Если всё будет нормально – думаю, тебя уже через месяц можно на полигон пускать, в щадящем режиме, конечно.
– Месяц – слишком много…
– Ну, это не тебе, Лобастая, решать, – заметила Ино. – Уж ты-то точно знаешь, что такое «субординация». Кстати, Наруто… оригинал Наруто! Подойди-ка сюда.
И мы с Ино подняли на руки двух вполне себе здоровых новорождённых.
– Тебя зовут Шисуи, – сказал я пацанёнку, который, казалось, возмущённо хмыкнул, совсем в стиле папаши.
– Тебя зовут Изуми, – мгновением позже сказала Ино.
Вот так причудливо всё повернулось. Когда-то у меня не было крёстного – точнее, я о нём не знал. Потом он таки появился. А теперь я и сам – крёстный. Надзукеоя – вот как это называется на самом деле.
Обычно говорят проще – крёстный. Не знаю уж почему. Но так повелось: время бесконечных войн, до образования Скрытых Селений… Честно говоря, нечестно называть наши первую, вторую и третью мировую войну первой, второй и третьей мировой войной. Надо бы так: большая Первая Мировая, что была до Хаширамы и Мадары без перерыва, а уж потом – вторая, третья и четвёртая. В таких условиях одного папы детям было мало – вот и старались «подстелить соломку». Человек, давший имя, должен позаботиться о крестнике, если его папа получит в спину случайный кунай. Или – дзюцу. Или – не случайный кунай и дзюцу… И не надо говорить, что Джи на меня насрал до моих 12 лет: он изредка заглядывал в Лист, наблюдал за мной издалека и в целом ничего скверного, на свой лад, не нашёл. Если бы мне реально делали гадости вовсе уж невыносимые хоть простые гражданские, хоть кто-то из нашего руководства – Джи стёр бы их с лица планеты. Но ничего такого не было. А мелочи – они и есть мелочи. Джи очень, очень давно не был ребёнком, да и не гадили ему в детстве так, как мне, вот и не понял, как же мне было одиноко и хреново.
Я Джи благодарен, лучшего сенсея и желать нельзя, но не во всём я ему собираюсь подражать. И пусть юный Учиха Шисуи, ещё нихрена не понимающий и не осознающий, в первые же минуты жизни поворотил от меня морду и попробовал обоссать – я ему в одиночестве остаться не дам, что бы ни случилось. Пылинки сдувать не буду, разнимать драки с ровесниками (а у шиноби малолетних, такое дело, ВСЕГДА будут драки с ровесниками, это уж у нас в крови) тоже, но уж позабочусь, чтоб внутри у него не вырос свой Ями.
С тем я и пристроил его под бочок к Сакуре и вернулся к неусыпной страже. Я и клоны внутри палаты, клоны на входе, барьер, что не даст пройти сквозь стены, пол и потолок, «сигналки» и взрывтеги. Кацуя-сама на плече у счастливо спящей Сакуры.
И – ничего. Ни-че-го опасного вокруг так и не произошло. Добрые сутки я безвылазно проторчал в палате Сакуры, неусыпно бдя, отвлекаясь только на короткий перекус пищевыми пилюлями, «обновление» клонов и прочее.
Кстати, после появления в палате Цу-чан подтянулась и охрана, придурки такие. Их мои клоны, создав рассенганы на руках, попросили выйти вон. Очень невежливо попросили. Но было не до вежливости. В Ино я уверен: она использовала свою мозговитую технику и запросто упоминала о том, что знала с гарантией только она одна. В Цу-чан тоже сомневаться не приходилось: она под мои барьеры пришла через Обратный Призыв Кацую-сама, а эту миленькую типа мирную улитку хрен обманешь. А вот в остальных я был решительно не уверен.
Хенге знают все шиноби – ну, все те шиноби, которым для чего-то понадобилось бы проникнуть в палату Сакуры со злом. А есть ещё и продвинутые техники вроде Хенге. Которые не слезут ни от дзюцу, ни от ударов. Так что мои клоны чётко объявили новопришедшим: в палату никто не войдет. Любому попытавшемуся всажу расенган в тело и только потом буду разбираться, настоящее оно, это тело, или фальшивое.
На родах Кушины Узумаки вот тоже никто не ждал врагов, все мыслимые меры секретности приняли, нескольких лучших АНБУ на охрану поставили, барьер охранный лично Жёлтая Молния выставил – а толку-то?
Вот поэтому я всю ночь и не сомкнул глаз. А к утру меня как-то оставило тревожное ощущение. Я почему-то вдруг понял, что – всё. Никакой враг за Сакурой и её детьми не придёт.
Для порядка проторчал в палате ещё полдня, а потом замаскировал клонов в её палате под стулья и свалил Хирайшином домой. Я, конечно, та ещё дубина выносливая, но спать всё же хочется.
***
Хьюга Хината, миленькая девушка из клана всевидящих, решительно стёрла слезу со щеки. Последнюю слезу. Увы, её предположения подтвердились.
Она так ждала вестей от Наруто, его возвращения, которое обещалось со дня на день. Она ждала, что он зайдёт к ней, они ненадолго выпадут из привычного ритма жизни, затем он поделится новостями и позовёт её обеспечивать безопасность родов Сакуры – ведь его сила и Бьякуган, от которого не скрыться врагам и на дальних подступах, непобедимы, когда Хьюга Хината и Узумаки Наруто стоят плечом к плечу.
Ей даже любезно разрешили сдвинуть график миссий, чтобы в день возвращения Узумаки быть в Листе. А ведь с самого Дня Гнева все шиноби Корпуса вплоть до более-менее сильных генинов страшно нагружены. «Демонстрация флага», так сказать. Очередная показуха для всего остального мира: Коноха сильна, Коноха ничуть от нападения Змея не пострадала, для Конохи и дезертирство её последнего Учиха (Сакура всё же, хм, другое кино) не особенно много значит. В этих условиях небольшой «простой» столь перспективного чунина, которым после экзамена стала Хьюга Хината – роскошь.
Но Наруто не пошёл к ней. Голубоглазый парень сразу перенёсся в Госпиталь, а когда она попыталась всё же просочиться к нему…
– Никто, – один из четверых клонов, держа по расенгану в правой и левой руке, хищно скалился, и трое других не сильно от него отставали, – никто к Сакуре не войдёт. Не сегодня. Любому, кто попытается – всажу расенган в башку! Назад, я не собираюсь гадать, кто из вас – товарищ по протектору, а кто – замаскировавшийся враг!
И при этом Наруто вполне отчётливо видел Хинату за спинами четвёрки АНБУ, охранников Хокаге, но и не подумал что-то ей отдельно сказать или объяснить. Пусть это были всего лишь клоны с вполне чётким заданием, и всё же, и всё же…
Отважная, сильная и очень умная девушка развернулась и молча двинулась на выход из Госпиталя. Точнее говоря – не просто на выход, куда-то там в пустоту блужданий по городу. Никаких колебаний и сомнений. Теперь – путь ясен как никогда.
И этот путь лежал к гостевому дому клана Сарутоби, где проживал ныне один скромный отставник. Один из занимаемых им ныне постов не был оформлен официально, и, в общем-то, поэтому не мог считаться новым местом работы. Второй его нынешний пост был вполне официален, но вот то, что именно Сарутоби Хирузен этот пост и занимает, было известно только двум из троих саннинов.
Хината, в силу обстоятельств, знала и о третьем посте. Не всё, но знала. И потому именно к старому шиноби и направилась. И не стала медлить или прятаться за вежливыми приветственными церемониями.
– Сарутоби-сама, – Хината, пройдя порог, всё же вежливо поклонилась, – я хочу взять ту миссию, о которой мы говорили.
Профессор, всё ещё не отошедший ко сну, тяжело вздохнул, потянулся к чайнику, чтобы заполнить две пиалы, но Хината решительно качнула головой. Знаем мы эти приёмы старших шиноби. Долгие посиделки за великолепным чаем, к которому питала слабость принцесса Хьюга, неспешная беседа, железная логика, которой Хината неизбежно сдастся, ибо несколько её «лишних» лет – ничто по сравнению с эпическим опытом Шиноби но Ками, участника трёх мировых войн, почти полсотни лет возглавлявшего великое Селение… и отнюдь не потому, что не было желающих его сменить. Он, дай ему время, способен убедить юную куноичи в чём угодно.
Хината не собиралась давать ему такую возможность.
– Извините, Сарутоби-сама, но у меня нет времени. И без того придётся объяснять в клане, где я была в столь поздний час. Я хочу взять эту миссию. Вы знаете, что я подхожу лучше других кандидатов.
Человек, который больше полугода должен был быть мёртв и знал об этом, потянулся за трубкой – не той, что со специальной смесью, а самой обычной, с весьма приятным для курильщика, но жутко вредным для пожилого шиноби табачным составом. Пятый десяток лет он отправляет шиноби на миссии, с которых вполне реально не вернуться. Пора бы привыкнуть, но увы. Нет выбора, особенно сейчас. Всё, что остаётся – долгие, долгие годы работать над тем, чтобы стало чуть-чуть лучше. Чтобы просто день за днём, год за годом становилось чуточку лучше. Чтобы на войну уходили в итоге не в 7 лет, а в 12-13. Чтобы ублюдки из иных феодалов, помнящие ещё гнусности вроде права «первой ночи» и принципиальной неподсудности за любые деяния по отношению к «своим» крестьянам, теперь только и мечтали бы о подобном – причём мечтали бы не вслух. Чтобы… да что тут говорить: сделано многое, но сколько всего ещё не сделано!
И ради этого не сделанного вновь приходится посылать в бой других. Таких, как эта милая, замечательная девушка. И ведь только в сказках со сложных и опасных миссий (а других и не выдашь очень сильному чунину с додзюцу) всегда возвращаются целыми и невредимыми. Сарутоби Хирузен прочёл за свою необычно долгую для шиноби жизнь очень много отчётов, в которых всё обстояло совершенно иначе.
Самое паршивое: девушка была права. Никто лучше неё не справится. И всё же, и всё же.
– Завтра мы отправимся на пару дней на предварительную, если так можно выразиться, разведку, – Хирузен всё же закурил, и Хината облегчённо вздохнула. – Потом ты вернёшься. Наруто ещё несколько дней после этого будет в Конохе. Проведи с ним некоторое время… и потом, только потом я готов буду выслушать твоё окончательное решение. Оно будет только твоим, возражать я не стану. Но если ты передумаешь…
– Сарутоби-сама, Вы понимаете, что я – не передумаю, – Хината была всё так же непреклонна и всем своим видом показывала нежелание ввязываться в дискуссию. – В девять утра я буду у северных ворот Конохи.
Стандартное, в общем, время начала миссий, если иное не предусмотрено, и Хирузен только качнул головой.
И это был не последний на сегодня визитёр с додзюцу.
***
Нельзя сказать, что по ночной Конохе так уж легко пройти, избегая патрулей, света от фонарей и пусть редких, но профессионально внимательных взглядов.
Но если вы – один из самых результативных и эффективных капитанов АНБУ, точно знающих графики обхода, пределы возможностей Хьюга, Инузука, Яманака, Курама и многих не клановых шиноби-сенсоров, если ваш чакрослепок числится в базе Барьерного Корпуса в разделе с полным допуском, то это в целом вполне возможно.
Даже если ваш путь лежит к Госпиталю. Одному из самых важных объектов в Конохе, имеющему нешуточную охрану, и начинается эта охрана как раз с мониторинга дальних подступов. Бить врага, как всем известно, лучше на чужой территории, пусть даже территория Конохи для Госпиталя вовсе не чужая.
Но любую оборону нельзя сделать сплошной и одинаково непробиваемой на любом участке. И если ты – один из тех, кто досконально знает систему этой самой обороны, то для тебя вполне найдётся путь. Тем более, твоя цель – вовсе не уничтожение Госпиталя или массовая резня.
Твоя цель – всего лишь двое новорождённых, которые даже не успеют осознать, что прожили они недолго и весьма скверно. С учётом того, сколько в Конохе рождается детей, сколько из них, несмотря на все усилия ирьёнинов, всё же не переживают роды… это будет обычная, ничем не примечательная ночь в Скрытом Листе.
Зато – самый дорогой для Учиха Итачи человек благодаря этому сможет получить поистине ультимативную силу. Саске-кун… он очень хорош как шиноби, можно только гордиться им как человеком, но вот как Учиха он слаб, увы. И эту слабость он, ответственный старший брат, обязан младшему брату помочь преодолеть. Ещё шажок – и он получит Мангекё шаринган. Оплакивая своих детей кровавыми слезами додзюцу.
Сакуру при этом желательно оставить в живых. В конце концов, об этом просил, и весьма убедительно, Сарутоби Хирузен. Относительно детей (которых, собственно говоря, тогда не было и в зародыше) старик ничего не упоминал. Вот и прекрасно. Незачем нарушать букву договора. Хотя… очень скоро Акацки и без этого станут врагом всего мира. И в этих условиях великий защитник Селения с Вечным Мангекё (который Саске получит, пересадив себе глаза убитого им Итачи) будет много, много ценнее милой розововолосой девочки. Нельзя рисковать. Детей, которых Саске ни разу не видел, может оказаться недостаточно.
Фью-ю-ю-ють! Другому человеку это могло бы показаться не более чем дуновением ветра. Но не бывшему АНБУ, не обладателю додзюцу и не человеку, отлично знакомому с этой техникой.
Шуншин.
Трудно сказать, смог бы Итачи пройти через барьеры и печати Узумаки Наруто. Вполне возможно, что и смог бы. Никто в точности не знает пределы сил шиноби S-ранга.
Но – на его пути встал человек, которого не должно было быть в этой истории. И – Учиха Итачи остановился.
– Привет, кохай! – произнёс человек, пронёсшийся в вихре техники и остановившийся в тридцати метрах вперёд по Четвёртой Улице.
Этот голос… Учиха Итачи в АНБУ был обучен многому, несмотря на юный возраст. И сотрудничество с нукенинами Акацки его навыки улучшило и отточило. Он был АНБУ, идеально владел техниками скрытности, был обучен распознавать любую маскировку, и его было не обмануть изменением внешности – как от Хенге, так и от пластических операций.
Но этот голос…
Всему есть предел. И в это "всё" входят даже невозмутимость и выносливость Итачи. И этот предел наступил, когда человек напротив улыбнулся.
– Ты… выжил.
Это было абсолютно невозможно, но и признаков применения техники Эдо Тенсей Итачи тоже не усмотрел.
– Не совсем так, кохай, – улыбнулся человек напротив и снял чёрные очки. – Просто… можешь считать, что светлые ками отпустили меня на денёк погулять по белому свету. Ну, или тёмные. Мне, знаешь ли, наплевать на твоё мнение с некоторого времени.
И Итачи сделал шаг назад. Всему есть предел. Всему. Даже шаринган Итачи этим глазам был не указ.
– Нет, кохай. Я – не выжил. Я умер в ту ночь… и наш клан – он тоже погиб. Учиха Шисуи, Учиха Изуми… они – мертвы, знаешь ли. И старый клан тоже погиб. От твоей руки. Не то чтобы я не ожидал от тебя этого… но я надеялся, что ты найдёшь другое решение.
– Другого решения не было.
На минуту воцарилось мёртвое молчание. Собеседник Итачи был отнюдь не уверен, что другое решение было. Не в последнюю очередь именно поэтому он когда-то и погиб.
– Хочешь навестить племянников, кохай? – человек, которого Узумаки Наруто, покопавшись в памяти, мог бы опознать как Юкио Мамору, сотрудника столичной полиции, вновь надел очки, и Итачи стало чуть легче. Смотреть в эти глаза было… неприятно. – Дай догадаюсь: не для того, чтобы сделать им подарки на день рождения. Что-то не вижу я у тебя в руках соответствующих подарков.
Старший брат Учиха Саске прикрыл глаза, ещё чёрные. И открыл их красными, с тремя томоэ шарингана.
– Следую своим курсом, семпай. Не мешай мне. Убить меня ты всё равно не сможешь.
Человек в чёрных очках улыбнулся. И прокатил небольшую серебряную монетку между пальцами левой ладони. А потом подбросил монетку.
Трудно сказать, успел бы Итачи среагировать, со всем своим неизмеримым для восемнадцатилетнего шиноби опытом. Возможно, и нет. Правда в том, что он даже не попытался. Раз – и монетка отправляется вверх, не так уж и сильно вверх. Два – клинок его собеседника оказывается прямо у горла нукенина и делает лёгкий разрез. Три – человек в чёрных очках вновь стоит на своём месте. Он протирает танто и возвращает его в ножны.
И только потом подставляет ладонь под падающую монетку. Это, безусловно, может впечатлить почти любого шиноби – но не Итачи.
– Повторяю, семпай, – Итачи наконец делает шаг вперёд. И ещё один. – Ты. Не. Сможешь. Убить. Меня. Не сейчас. Возможно, сможешь остановить. Но я просто выберу другой момент и вернусь. Не мешай мне, семпай. В Листе всегда должен быть защитник с Мангекё шаринганом. Мой брат должен его получить. Жизнь двух детей и девушки того стоит.
– Э нет, кохай, – улыбнулся и покачал головой парень в чёрных очках, – если ты думаешь, что это история о том, как один парень убьёт девушку и двух новорождённых – ты ошибаешься. Это совсем не такая история. И я даже знаю почему. Назад. Дай им шанс, кохай.
Человек неторопливо сделал пару шагов вперёд, а потом легко повернулся к Итачи спиной. Парень выдернул было катану из ножен и сам было ушёл в Шуншин… и сам же остановил удар. Его собеседник был слишком умён, чтобы так подставиться.
Вместо этого он вложил в ножны свой клинок и оказался рядом с собеседником. Как в старые добрые времена, они просто и неторопливо пошли вперёд. Что может быть лучше, чем беседа двух старых друзей, давно не видевшихся?
– Кохай, не надо. Мы не смогли сберечь старый клан Учиха – давай же дадим шанс новому. Пусть эта милая девочка живёт себе и воспитывает твоих племянников. Отступись. Считай, что это – моя последняя просьба. Что случилось – то случилось. Но – пусть в Конохе снова будут жить Шисуи и Изуми. Оставь в живых этих детей и Сакуру-чан.
– Не могу, – всё так же непреклонно ответил один из сильнейших в Акацки. – На моих плечах лежит ответственность. Но… ты ведь предусмотрел вариант отказа, – констатировал Итачи. Он очень хорошо знал человека, который давно уже покинул мир живых. – И ты наверняка…
– Конечно, кохай, конечно, – улыбнулся собеседник самого опасного нукенина Конохи. – Но – давай не будем обсуждать этот вариант. Само собой, если ты не прислушаешься к голосу разума – у меня есть вариант для шантажа. Но – зачем нам обоим делать глупости? Зачем, в самом деле, всему миру знать, что случилось в Мёртвом Урочище, кто виновен в безумии предыдущего джинчурики Восьмихвостого, почему так резко изменили своё мнение в отношении Конохи двое очень важных персон нашего мира и как именно погиб клан Учиха?
– Ты не сделаешь этого, – любой человек способен дрогнуть и усомниться. Вопреки распространённому мнению, Итачи тоже был на это способен. И он – дрогнул. – Для Конохи это будет катастрофой.
– А я, кохай, больше не шиноби Конохи, знаешь ли, – покровительственно похлопал по плечу своего собеседника человек в чёрных очках. – Я честно служил ей и клану, но в известную тебе ночь… я, конечно, не планирую мстить, но и долгов перед Селением у меня больше нет. Точка. И вот если клан Учиха, состоящий ныне из Учиха Сакуры, Учиха Изуми и Учиха Шисуи, перестанет существовать – у меня не будет ни одной причины беречься о спокойствии Конохи. Кроме того – ты мне должен три жизни. Маму, сестрёнку и Асэми. И три жизни я вежливо, подчёркиваю, вежливо прошу у тебя взамен. Пока – ПРОШУ.
На несколько секунд, всего на несколько Итачи сбросил невозмутимую маску, которой было его лицо многие годы, и улыбнулся.
– Так значит, ты с Асэми всё же…
– Мы планировали свадьбу сразу после завершения этого кризиса, кохай. Но моё время истекает. Твой ответ? Учти, моя смерть не избавит мир от увлекательных историй о прошлом Конохи. Не таком уж далёком прошлом.
– Узумаки Наруто.
Это был вопрос, пусть Итачи и не спрашивал. Собеседник только хмыкнул.
– Это уж не моё дело. Он у нас мальчик взрослый, так что должен суметь постоять за себя. Как и Саске. Но вот Сакуру, Шисуи и Изуми ты не тронешь. А то, кохай, я тебя огорчу до невозможности.
Итачи остановился и вновь стал прежним. Невозмутимым, несгибаемым, безэмоциональным.
– Прощай, семпай.
И фигура Учиха Итачи разлетелась стаей воронов. Ему предстоял ещё один визит.
А скромный, непримечательный полицейский из столицы Хи но Куни Юкио Мамору улыбнулся и двинул к одному неприметному заброшенному домику. Там был ещё один, никому, кроме него, не известный вход в домен Некоматы.
В Конохе парню в чёрных очках больше нечего было делать. Да и на службе-то… пора, определённо пора в отставку, на вольные хлеба наёмника. А то и вовсе – в трактирщики. Как известно, бармена никогда не убивают.
