Красное и синее

      Сначала Юра не поверил. Потом подумал, что ослышался. Под конец решил, что Виктор с Юри вчера в кальян добавили какую-то хрень и до сих пор от неё не отошли, два романтичных укуренных идиота, стыд-позор. Поэтому даже без возмущения и удивления поинтересовался:       — Че?       — Вот такой тон вообще забудь, приём уже завтра, там не оценят, если милая девушка будет «чёкать», как какая-то шпана, — вздохнул с наигранным горем Виктор, и Юра понял — да всё это всерьёз, поэтому…       — Да какая нахуй милая девушка?!       Юри, как недавний в их компании, растерянно округлил глаза, Виктор невозмутимо почесал висок, Мила, зевая, так и продолжила наливать себе кофе из кофеварки, Отабек же просто молчал и серьёзно сверлил его взглядом, вот тут Юра и осёкся. Отабек всегда такой, лишнего слова не скажет, но взглядом, кажется, до самой глубины души прокопается. Он тоже среди них недавно, но и мысли не возникает, что ему нельзя доверять или же что он с чем-то не справится.       — Виктор, у нас чуть больше суток, чтобы вот это, — Мила с ленивым зевком ткнула в Юру пальцем, — превратить в само очарование. Почему ты всегда соглашаешься на задания, от которых у нас дохнут нервные клетки?       — Ты-то чего развякалась? — возмутился Юра. — Кстати, ты у нас баба — ты и вали на этот приём, почему я должен изображать из себя какую-то фифу. Или пусть Виктор Юри наряжает, тот и так в кимоно шастает.       — Мечтай дальше, я только вернулась со своего задания, а ты давно уже лентяйничаешь, — огрызнулась Мила, которая и правда две недели изображала новенькую гимнастку в команде Новабилда, чтобы раскопать информацию о подпольных делах с допингом. С этим она справилась отлично, как и всегда, и теперь ворчала на то, что не было сил выползти в салон к Саре, чтобы вернуть свой родной рыжий цвет, ведь ради задания ей пришлось перекраситься в шатенку.       — Не покушайся на мою булочку, без меня он никуда не отправится, особенно на какой-то приём с сомнительными личностями, — елейным голосом добавил Виктор, и Юри молча опустил взгляд, всем своим видом выражая полное согласие.       — Ну и топал бы вместе с ним, — ворчливо сделал последнюю попытку отбиться Юра. — Ну почему я… Да ещё в платье.       — Потому что вы с Отабеком отправитесь вместе, и даже если ты там навернёшься на каблуках посреди зала, внимания как неуклюжая девица ты всё равно привлечёшь меньше, чем если вы там будете изображать двух свободных кавалеров, которым не дадут отбоя изголодавшиеся дамочки. Не парься, твою смазливую мордашку мы украсим без проблем, сойдёшь за тощую плоскую девчонку.       Юра возмущённо запыхтел, при этом косясь на невозмутимо кивнувшего Отабека. Вот же… Того из колеи не выбить.       — Кстати, почему ты хочешь, чтобы мы отправились именно вдвоём? Что там… скопировать и удалить информацию с ноутбука одного чувака? Не много ли выйдет нас для такой ерунды?       — Потому что… — Виктор в излюбленной манере прижал указательный палец к губам, изображая усердную мыслительную деятельность. — Потому что мне так захотелось, — лучезарно улыбнулся он, и Юри испуганно прикрыл глаза, когда Юра, сорвавшись со своего кресла, подлетел к расхохотавшемуся Виктору и шлёпнул его по плечу тапком.       Виктор вообще мастер на невероятные идеи. Хотя в их деле без творческой сумасшедшей жилки долго не протянешь. Юра одним словом то, чем они занимаются, так и не назовёт, но суть проста — прикрывать задницы главных и неприкосновенных лиц их процветающего Новабилда и решать его закулисные грязные делишки. Звучит опасно и прибыльно, как раз то, что нужно. На самом деле не только Виктор, собравший их всех вместе, понял все плюсы такой работёнки. Да, их команда была не единственной, но точно одной из самых надёжных. Разношёрстной, конечно, каждый был со своими тараканами, а это сейчас ещё Георгий в отъезде, что-то творит в одном из пригородов, у того вообще в голове, похоже, целые фейерверки. Но их объединяло главное и важное — Виктор каждого из них вытащил из самого дерьмового момента в жизни. У Милы была затяжная депрессия после травмы, с которой она не могла заниматься любимыми бальными танцами. Георгий после разрыва с девушкой втянулся в плохую компанию, которая ещё немного — и подсадила бы его на наркоту. Самого Юру Виктор банально поймал за руку, когда он хотел вытащить у него портмоне. Что поделать, жизнь в большом городе у Юры, приехавшего из небольшого городка в паре дней пути, не задалась, денег не хватало не то что на оплату университета, да и просто порой на еду, и уже после Виктор сказал ему, что тогда, в их первую встречу, он походил на голодного кота, только глаза на осунувшемся лице и горели. А уж про судьбу Юри вообще страшно подумать, что бы с ним было, если бы Виктор, не собирающий материал о подпольных аукционах с контрабандой и, как оказалось, с людьми, его не выкупил.       Об Отабеке Юра, правда, пока ничего не знал. Тот появился недавно и вообще говорил мало, а не только о себе. Но тут же показал, что ему можно доверять, справившись с парой несложных, но очень срочных заданий. Да вообще… интересным он был, вот. Юра и самому себе не мог объяснить, почему за Отабеком хочется наблюдать украдкой, когда расслабленно смотрит в окно или терпеливо ждёт, когда в турке закипит кофе — кофеварку он не признавал. Вообще, кстати, в двухэтажной квартире, которую Виктор обустроил под штаб, каждый мог устроиться так, как душа желала. Места хватало всем, хотя Виктор после появления в его жизни Юри пропадал в другой квартире недалеко, в которой, похоже, они свили целое любовное гнёздышко, чему Юра был очень рад, а то их сопливая романтика порядком действовала ему на нервы.       — Юр, не дуйся там, — Мила тихонько поскреблась в дверь его комнаты и тут же заглянула внутрь.       — Не дуюсь я, я думаю, — проворчал он, откладывая телефон, с которым валялся на кровати, и Мила, посчитав это за добрый знак, тут же присела на край и легко щёлкнула его по носу.       — И о чём думаешь?       — О том, что меня всё-таки запомнят, если я наебнусь на каблуках.       — Ой, да ладно тебе, подберём удобные, не то что ходить — танцевать на них сможешь! Помнишь, я с тобой вальс учила, как у тебя получалось… Ну, не смотри на меня так.       — Не буду, если скажешь, почему Виктору пришёл в голову этот план. Виктору же? Если узнаю, что тебе, месяц с тобой разговаривать не буду.       — А с Виктором? — не удержалась Мила, и Юра весело оскалился:       — А ему скажу, что он тот ещё хитрый пидорас, и тоже не буду.       — Ага, мечтай, он тебя разговорит за один день.       — Не мешай мечтать, рассказывай лучше, что творится в его голове.       — Да что там творится… Там только хорошее. На самом деле он хочет, чтобы Отабек попробовал работать в команде, этого ему не хватает. Ну, а тебе не хватает… Ммм, гибкости, что ли. Тебе нужно вырваться из рамок одной роли. Мы, конечно, тут не актёры, но, думаю, нам не помешает пробовать разные образы. Наверное, он об этом и говорил. Думаю, вам обоим надо это задание воспринять как шанс…       — Шанс научиться чему-то новому, — раздалось от двери, и Юра повернулся к замершему в проёме весёлому Виктору. — Мила всегда понимает всё именно так, как я хочу сказать, даже если я о чём-то и промолчу. Этого я хочу и от тебя с Отабеком тоже.       — Хочет он… Всё потому что ты хитрый пидорас, потому много и хочешь, — всё-таки не удержался Юра, и Виктор картинно схватился за сердце, заявляя, что не переживёт такой обиды. И тут же добавил, что у Юры пять минут на то, чтобы собраться и поехать с ним и Отабеком за платьем. Милу тоже взяли — как же без женского мнения?       Как истинный хитрый пидорас, Виктор смылся из магазина через десять минут. Юра уже был готов заявить, что задушит его вот тем ярким шарфиком, что первым попался под руку. И тут же замер, потому что перед лицом оказалась загорелая рука с зажатой вешалкой. Отабек, задумчиво нахмурив брови, приложил к нему яркое струящееся красное платье без рукавов, но зато с воротом под горло. Лёгкая юбка кокетливыми волнами спускалась до колен, верх платья поблескивал узором из страз, а ещё к нему было что-то вроде накидки, или, как с умным видом произнесла Мила, полупрозрачного палантина, который парой замысловатых золотых брошей крепился к плечам и мягкими волнами спускался по спине и рукам.       — Замаскируем им плечи и руки, — подал голос Отабек. — А ворот скроет кадык. Примерь.       Уже в примерочной, опасливо вертя платье в руках, Юра понял, что послушно поплёлся исполнять эту отрывистую просьбу, хотя терпеть не мог, чтобы ему указывали. Вот же, этот Отабек, гипнотизёр что ли? А ещё, похоже, мысли читать умел, потому что Юра, у которого никак не получалось застегнуть длинную молнию на спине, только молча про себя выругаться успел, как тут же замер, как за спиной молча появился Отабек и одним аккуратным движением решил проблему. Так и остался за спиной, через плечо всматриваясь в его отражение. Легко провёл ладонями по бокам, и Юра вообще забыл, как дышать, тихо радуясь тому, что если у него член встанет на такое обычное прикосновение, то с пышноватой юбкой платья ему чертовски повезло — не сразу заметно будет. Да что же с ним творилось? Виктор покусал и заразил своим гейством? Или у Отабека просто незаконно горячие ладони, и вот точно, если он сейчас снимет это платье, то на боках отпечатки-ожоги и останутся, в этом он уверен…       Отабек что-то говорил про то, что придётся что-то придумать с грудью, но платье село отлично, что тут же подтвердила заглянувшая в примерочную Мила, до этого отвлекавшая разговорами девушку-консультанта. Юра не слышал. Да, слушал, но не слышал, думая о том, что ему так жарко, что он сейчас расплавится, и это ощущение его и бесило, и нравилось ему одновременно.       — Всё в порядке? У тебя лицо горит, — наклонившись к его уху, тихо спросил Отабек, с легким жужжащим звуком расстёгивая молнию на спине до конца, и Юра почти безразлично обронил:       — Да всё в порядке.       Его выдержку так просто не возьмёшь, и если уж на него напялили бабскую шмотку, то он не собирается расчувствоваться как впечатлительная девчонка! Поэтому Юра с суровой мордой пережил всё — и выбор туфель, с которым ему повезло, ведь нога у него была узкая и небольшая, и, чтоб его черт побрал, выбор белья, потому что Мила с диким восторгом подсовывала ему под нос какой-то кружевной кошмар. И поход, как на расстрел, в салон красоты к Саре, в котором с ним проводили какие-то косметические пытки, после которых Юра, зло моргая накрашенными тяжёлыми ресницами, воспылал настоящим сочувствием к женскому полу. А ещё в длинном парике чуть темнее его собственных волос было жутко жарко, и, глядя на себя в зеркало перед самым отъездом на это чертово задание, Юра думал о том, что фейс-контроль за злую раскрасневшуюся морду точно не пройдёт. И даже вежливый стук в дверь не заставил сменить злой оскал на приятную улыбку.       Отабек, весь такой идеальный в чёрном костюме, белоснежной рубашке и с тёмно-красным галстуком, задумчиво оглядел его с ног до головы.       — Прости, что тебе приходится быть в таком неудобном и непривычном образе, — вдруг произнёс он, словно был сам виноват в этом безобразии, и Юра, готовый зло сопеть, как рассерженный бык, и бить каблуком как копытом, замер, чувствуя, как злость и недовольство потихоньку растворились и без дымки следа. И снова Отабек за секунду развернул все его эмоции, как у него получилось это вообще?       — Зато будет, что вспомнить, — даже попробовал улыбнуться он, и, наверное, получилось, раз у Отабека самую капельку, но вроде как потеплел взгляд?       — Я тебя прикрою и выручу сегодня, что бы ни случилось. Даже если ты навернёшься на каблуках.       Ну и как теперь от этого удержаться?