***
В далёком 2015, когда я впервые увидел Лизу, влюбился в неё безумно. Мне тогда всего 17 лет было. Эффектная двадцатиоднолетняя брюнетка казалась для меня кем-то недостижимым, но даже в таких условиях я умудрился поцеловать её после полуфинала, где мы обыграли шведов. Просто был на эмоциях, она тоже радовалась вместе с нами, обнимала всех подряд, вот я и подумал, что другого шанса может и не быть. К моему удивлению, Лиза охотно ответила на мой поцелуй и начала общаться со мной после этого даже больше, чем раньше. Я тогда даже подумал, что мы совсем скоро начнём встречаться. Дурак был, что сказать. Не мог и представить, что мы будем по-настоящему вместе только через 4 года. А эти годы надо было ещё прожить, не убив ни Лизу, ни себя.***
До сих пор помню, как мы с Сорокой и Шестёрой слушали рассказ о Лизиных похождениях в Азии. Вначале она сказала нам, что история будет ужасной и, если мы не хотим её возненавидеть, лучше сразу уйти. Мы остались. Просто думали, что она шутит. Ну что настолько ужасного может произойти с красивой девушкой в 21 веке? Оказывается, может и именно то, о чём нам Лиза и поведала. После её рассказа о "приключениях" в Азии мы где-то час сидели молча и пытались переварить услышанное. Но за этот час я ни разу не подумал, что нужно бежать от неё куда подальше, не почувствовал, что мои чувства к этой девушке охладели. Только появилась какая-то досада. Было обидно, что меня тогда не было рядом, что я не смог уберечь её от такой ужасной ошибки. Признаюсь, на секунду даже проскочила мысль "Почему на месте всех тех мужчин был не я?" Да, возможно, тогда всё это было глупо с моей стороны, я должен был считать её пропадшей девушкой и всё в этом духе. Но в глубине души я верил, что она может исправиться. И я очень хотел ей помочь. Если сейчас рассказать самым близким Лизиным подругам о том, что она делала 25 лет назад, они бы покрутили пальцем у виска и начали бы убеждать, что Лиза – святая женщина, пример для подражания и просто великолепный и высоконравственный человек. Она действительно стала такой. Смогла изменить себя, сломать то, что никак не ломалось и мешало ей жить. Она сама сделала новую Лизу. Ту Лизу, с которой я живу сейчас и которая родила мне четырёх очаровательных дочерей, которые выросли по-настоящему благоразумными и очень смышлёными.***
Те несколько лет между нашим знакомством и, так сказать, прочным воссоединением, прошли просто по-идиотски. Я видел Лизу пару раз в год, всего неделю, а иногда и меньше. И всё это время она давала мне надежду, а потом пропадала, оставляя меня наедине с размышлениями о том, увижу ли я её снова. Каждый раз был как последний, потому что Лиза могла выкинуть что-то такое, что помешало бы нам увидеться вновь. У меня было стооолько вариантов развития событий, что даже если бы она начала выполнять всё подряд, одной жизни бы просто не хватило. Но я был уверен, что хоть что-то из этого Лиза всё-таки осуществит. ЧМ-2017 выпал примерно на середину этого периода метаний и неопределённости. Когда я только увидел Лизу, хотелось одновременно накричать на неё и поцеловать поскорее. Выбрал промежуточный вариант – обнял её уж слишком крепко, шепча на ухо, что она не должна так со мной поступать. Кажется, тогда Лиза поняла, что действительно перегибает палку, весь ЧМ от меня ни на шаг не отходила, неохотно отпуская на тренировки и игры. Когда разъехались после ЧМ, стали активно переписываться. Не сразу, конечно. Для начала Лиза потерялась, чтобы не проводить со мной лето, а уже во время предсезонки вдруг вспомнила, как интернетом пользоваться. Как же она меня бесила! Это было просто невозможно, но я всё равно не мог её забыть и отпустить. Она имела надо мной особую власть, наверное, как и надо всеми мужчинами. Поэтому я просто писал ей сообщения и ждал, что однажды случится чудо. Kasabian – Wasted***
Как-то раз в выходной я пошёл с сокомандниками на прогулку в парк. Прекрасная весенняя погода так и подталкивала выйти на улицу и немного развеяться, ненадолго забыв о хоккее. Я сам не заметил, как познакомился с очаровательной американкой. Милая, скромная и лучезарная блондинка сразу привлекла моё внимание. Признаюсь, в тот день я даже не вспомнил о Лизе. Гораздо больше этой вредины солнечной весне подходила добрая Кэндис. Она даже не знала, что я хоккеист, просто улыбалась мне в ответ и по-детски смеялась, когда я неправильно произносил что-то по-английски и судорожно пытался исправиться. Когда я позвал Кэндис на свидание, она сначала удивилась и очень засмущалась, но довольно быстро согласилась. Она вообще ни разу мне ни в чём не отказала. Абсолютно всегда соглашалась со мной во всём, постоянно сглаживала начинающиеся ссоры и поддерживала между нами максимально спокойную и бесконфликтную атмосферу. На самом деле, Кэндис была просто идеальной. Ну вот серьёзно, мне вообще не к чему было придраться. Она всё делала правильно и пыталась ненавязчиво переделать меня. Она думала, что я не замечаю, но я прекрасно понимал, к чему она ведёт. Идеальной Кэндис нужен был идеальный Айвэн, и она всеми силами пыталась его получить. А я не хотел быть идеальным! Я не хотел, чтобы у нас дома постоянно было тихо и спокойно. Мне нужны были ссоры и скандалы, мне нужны были эмоции! Но Кэндис была совсем не такой, что я понял примерно через месяц нашей совместной жизни. Да, сначала я был очарован её лучезарностью и даже непорочностью. Казалось, что полная противоположность Лизы нужна была мне больше всего в то время. Отношения быстро развивались, через месяц Кэндис перестала жить на съёмной квартире и переехала ко мне. Всё было мега круто: дома стало намного чище, я начал есть более полезную и уж точно более вкусную еду. Да и сами отношения были прекрасные, Кэндис всегда была готова ко всему, что я хочу. Это и продолжило бы быть классным, если бы не надоело мне. Я корил себя за такие чувства, понимал, что веду себя как неблагодарная скотина. Нашёл идеальную девушку и недоволен. Это же ненормально! Но я ничего не мог с собой поделать и постепенно отдалялся от Кэндис. Пытался остаться на тренировке подольше, хватался за любую возможность сходить куда-нибудь с сокомандниками, иногда даже один гулял, лишь бы поменьше с ней контактировать. Когда приходил домой, раньше ложился спать, врал, что устал или что голова болит. Да, одним словом, пользовался уловками русских женщин. Даже смешно. Но тогда самым ужасным мне казалось то, что, говоря Кэндис, что иду спать, я приходил в комнату, открывал Лизины фотки и писал ей сообщения. Она часто отвечала с нескрываемым сарказмом, вредничала и подкалывала меня, но именно это и делало меня счастливым. Именно это пробуждало меня от уныния, в котором я ходил целыми днями. И даже спустя двадцать лет мне стыдно перед Кэндис. Кажется, она действительно влюбилась в меня тогда и разлюбила гораздо позже, чем я её. Но когда я даже перестал целовать её, уходя на тренировки и возвращаясь домой, она начала пропадать. По несколько дней не приходила домой, перестала готовить ужин, а когда всё-таки ночевала у меня, предпочитала спать на диване на кухне, даже не переодевшись. В один день Кэндис вновь не пришла домой. Я не удивился и только через неделю осознал, что она не вернётся уже совсем. Ни одной её вещи дома я не нашёл. Не знаю, как она так долго это всё терпела, но я был счастлив, когда понял, что всё кончено. Рад был не только за себя, но и за Кэндис, она заслуживала того, кто действительно будет её ценить. И, к сожалению, я на эту роль не подходил.***
Однажды Лиза написала мне: "Забери этих придурков к себе, я так больше не могу!" Сначала я не понял, про каких придурков она говорит. Потом, когда до меня дошло, что это Шестёра и Сорока, возник следующий вопрос: "С чего это именно я должен забирать их к себе?" Ну, и только когда незначительные вопросы закончились, я наконец дошёл до главного: "Как она не может? Что у них там происходит вообще?" Я всё-таки догадался задать ей только последний, но и тут Лиза не могла сделать всё нормально. Я ждал ответ три дня, постоянно думая, что же случилось. Наконец в день одной из важнейших игр сезона она мне ответила: "Да они меня задрали! С этим не целуйся, с тем не заигрывай. А сами как будто лучше! Подходят слишком близко, сцены ревности устраивают. Я же знаю, что нравлюсь обоим. А они, между прочим, очень даже симпатичные парни. Я могу и сорваться, так что всё поцелуями не ограничится". Ух, сколько же чувств меня тогда переполняло. Телефон сразу же оказался на другой стороне комнаты и чудом не разбился. Стол тоже решил не ломаться от моего удара, и в этот момент мне показалось, что я намного слабее, чем мне всегда казалось. Я знал, что не могу удержать Лизу от всех её выходок, но и просто смириться с этим тоже не мог. Жутко хотелось позвонить ей и наорать. Зачем она это делает? Зачем пишет мне такое, если сама прекрасно знает, что я буду чувствовать в этот момент? Мне иногда вообще казалось, что смысл её жизни – доводить меня до состояния ненависти ко всему живому и в первую очередь к ней. Она просто обожала заставлять меня беситься, а потом всё равно продолжать ждать её и чуть ли не от счастья прыгать при встрече. Даже сейчас, когда прошло много лет и Лиза практически рассталась с привычкой доводить меня до белого каления, вспоминая то время, я хочу опять подойти к ней и чересчур громко высказать своё недовольство.***
Однажды я всё-таки решился рассказать Лизе, что мы встретились тогда в Вашингтоне только потому, что это я всё устроил. Но она, конечно же, мне не поверила. Начала рассказывать про конференцию и стервозную начальницу, которая не хотела отпускать её в отпуск. Когда Лиза закончила рассказывать мне историю, которую я и так прекрасно знал, я всё-таки решил ей объяснить: — И всё же в Америке ты оказалась именно потому, что я так захотел. Узнал про конференцию, позвонил твоей начальнице и попросил отправить тебя туда. Она, кстати, очень алчная женщина, такую сумму запросила. Но это мелочи, так вот... — я хотел продолжить, но Лиза резко изменилась в лице и перебила меня. — Ты совсем дебил? Ты предложил Инне Викторовне бабки, чтобы она отправила меня на эту дебильную конференцию? — она была вне себя от злости, а я просто кивнул, понимая, что нужно помолчать. — Сколько ты ей заплатил? — Это неважно. Так вот, потом... — конечно, было бы глупо подумать, что Лиза так просто от меня отстанет. — Я спрашиваю. Сколько. Ты. Заплатил. Ей? — в тот момент я был доволен собой, потому что хотя бы самую малость отомстил ей за все потерянные нервные клетки. — Заткнись и дай мне договорить! — по-другому с ней разговаривать было нельзя. Уже тогда я слишком хорошо знал Лизу, поэтому понимал, что другие реплики не сработают. Она просто закатила глаза и реально замолчала, ожидая продолжения моего рассказа. — Я попросил её, чтобы она отправила с тобой кого-нибудь, кто хоть немного разбирается в хоккее или может сделать вид, что разбирается. Она предложила Криса, — Лиза повела бровями, показывая, что считает это не самым мудрым решением. — В общем, я созвонился с ним и договорился обо всём. Потом позвонил Кузе, предупредил, что ты приедешь и скорее всего захочешь встретиться с ним и остальными. Ладно, на самом деле я был уверен, что ты не упустишь возможности встретиться с симпатичными известными хоккеистами, тем более вы были немного знакомы с Чемпионата Мира. Ну, и в итоге через Кузю договорился с Женей Малкиным, чтобы он подольше подержал тебя после игры. — Боже, капец ты заморочился. Сам-то как там оказался? — Лиза всеми силами делала вид, что ей жутко не понравилась моя, так сказать, авантюра, но я абсолютно точно знал что в глубине души она была благодарна, что я взял всё в свои руки. Она много раз говорила, что если бы не эта поездка в Америку и наша там встреча, она так и продолжила бы сомневаться, должны ли мы быть вместе. — У меня же игра с Вашингтоном была на следующий день. Просто договорился с тренером, что приеду пораньше, — я пожал плечами, а Лиза в очередной раз, вздохнув, закатила глаза. Хоть в это время Лиза уже активно шла по дороге изменения себя, всё равно те раздражение и недовольство всем на свете, которые были присущи ей раньше, иногда давали о себе знать. Она даже сейчас, бывает, срывается на меня, но лишь когда мы остаёмся вдвоём. Я знаю, что Лиза очень боится показать другим, что когда-то была ободраной чёрной кошкой, которая шаталась по крышам, дралась с дворовыми собаками и находила себе пропитание даже на помойках, поэтому теперь в любой ситуации она прикидывается белой и пушистой породистой кошечкой, которая ходит, высоко задрав хвост, спит на красивой подушечке и ест только деликатесы из красивой именной мисочки. После того разговора Лиза сказала, что очень устала и хочет побыть одна. Она прошла мимо меня, не поднимая глаз, и вышла из квартиры, не взяв ни сумку, ни телефон. Услышав звон ключей, которые она взяла с полочки в прихожей, я сразу понял, куда она отправилась, но решил не спешить и дать ей время побыть одной.***
Я тихо прикрыл дверь и подошёл к Лизе: — Похоже на сцену любого американского фильма про любовь. Включишь романтичную песню? — с крыши нашего небоскрёба открывался невероятный вид на город, а лучи заходящего солнца действительно добавляли киношности. — Слишком банально, даже пытаться не буду, — пробурчала Лиза и даже не посмотрела на меня, продолжив болтать ногами, которые были свешены с высоты более ста метров. — Да, согласен, наш фильм больше похож на ужастик. Я всегда хотел сняться в каком-нибудь кино, но роль главной жертвы была последней в моём списке, — Лиза не шелохнулась, но от меня не укрылось то, с какой злостью она сжала перила, за которые держалась. — И когда ты успел этому научиться? — Чему? — Такому стилю общения. Ты же у нас само совершенство. Чё отходишь от сценария? — признаюсь, в тот момент мне было жутко приятно, что я бешу Лизу, а не наоборот. — Совершенств не существует. А с тобой просто нельзя по-другому общаться, — я сел рядом и положил руку ей на плечо. Ожидаемо, Лиза сразу стряхнула её, поморщившись. — Вот зачем тебе это всё? — я немонимающе посмотрел на Лизу, и она, заметив это боковым зрением, продолжила. — Зачем надо было придумывать этот грандиозный план, воплощать его в жизнь? Зачем ты хотел быть со мной? — теперь уже я перестал на неё смотреть и молча разглядывал здание напротив. — Остался бы со своей Кэндис, — я вздрогнул, и Лиза это заметила. — Ага, я помню про неё. Нуу, или просто нашёл бы себе кого-нибудь другого. В мире много баб, а ты выбрал самую отстойную. — Дурочка моя, ты реально не понимаешь? — я опять положил руку ей на плечо и задумчиво поглядел вдаль, как старый индеец. Наш кроссовер продолжал набирать обороты. Лиза медленно покачала головой и я, улыбнувшись, принялся объяснять. — Да не нужна мне ни Кэндис, ни любая другая девушка. Я тебя люблю, и с этим уже ничего не сделать, — мы синхронно усмехнулись, и Лиза наконец придвинулась ко мне поближе. — Искренне не могу понять, как меня можно любить, — она сделала недовольное выражение лица. — Знаешь, некоторые говорят, что по-настоящему любят не за достоинства, а за недостатки. Вот я и влюбился в них бесповоротно, — я наконец посмотрел на Лизу и заметил даже тень улыбки на её лице. — А за что мне тогда тебя любить? — эта фраза сначала напугала меня, но потом я понял, что Лиза имела в виду недостатки. — Ты же каждый день находишь, за что на меня наорать. Вот выбирай любой из этих недостатков и люби за него, — я улыбнулся и, поцеловав Лизу в макушку, поднялся на ноги. — Уже холодно, к тому же я хочу спать. Пойдём. — Иди без меня, я ещё хочу посидеть, — казалось, она о чём-то задумалась и опять загрустила. — Ты же знаешь, что я не могу без тебя заснуть. Пойдём, — я вновь протянул руку, призывая следовать за мной. — Эх, Айвэн Проворов, что бы ты без меня делал? — она улыбнулась и наконец поднялась. — Но всё-таки ты мазохист. Из нескольких миллиардов женщин выбрать меня... Лучше б собаку завёл.