***
Последние работники съемочной площадки растащили свои разбросанные по углам вещи и направились домой. Первыми площадку покинули члены труппы Лондонского королевского балета, спокойно отснявшись в пятнистых «коровьих» трико вместе с Фредди в Синтезаторном Соло. Фредди и Дикки еще долго о чем-то хихикали, сидя на диванчике посреди площадки, не снимая своих женских нарядов, чтобы как можно дольше ощущать эту установившуюся благодаря идее Роджера атмосферу. Но на часах было уже около полуночи, и как бы ни было печально заканчивать работу над клипом, тащиться по грязным улицам лондонской клоаки глубокой ночью не очень-то хотелось даже Фредди. И он решил быстренько на своем личном автомобиле развезти друзей по домам. Как ни как ему нужно было видеть их в хорошем состоянии завтра, чтобы начать работу над следующей песней, которая уже давно зрела в его голове. Он решил поискать Брайана и Роджера, но на всей съемочной площадке не застал ни того ни другого. Фредди слегка удивился, но предположил, что они уже сами разошлись, пока он болтал с Дикки о будущей песне и клипе на нее. Пожав плечами, он вернулся к Джону и сообщил, что Роджер с Брайаном уже сами без проблем давно ушли и наверное уже сладко спят в своих кроватках. Два полуночника сели в машину Фредди и поехали по сырому, чавкающему асфальту.***
Тем временем из уборной вышел Брайан. Он видимо с особым усердием пытался смыть свой макияж, оттого все лицо его было в капельках воды как и волосы, обрамлявшие его. Он вытерся розовой ночной рубахой, которую только что снял и сейчас смятую нес в руках. Мэй переоделся в «гражданское», и сейчас на нем была его вечная рубашка, как обычно застегнутая меньше чем на половину, а поверх нее мягкий черный пиджак с надписью «LOVE», и наконец-то он надел брюки после стольких дней съемок этого клипа. Правда ногти его все еще были покрашены ярко-красным лаком, но он не придавал этому значения. «И так похожу» — сказал он себе, когда уже намеревался смочить ватку ацетоном и распрощаться с маникюром. Он осмотрел пустынную площадку. Никаких признаков жизни не было. Абсолютная тишина и ни единой души, похоже, что Брайан единственный пытался отойти от образа домохозяйки из «Coronation street» и потому так долго задержался в уборной, пока другие уже попивали дома горячий чай. Здесь было холодновато, поэтому первая его мысль была о горячем чае. Он немного поежился и потер одной рукой о другую, чтобы согреть свои длинные пальцы, которые уже начали замерзать от сквозняка, идущего из глубины помещения. И тут он вспомнил, что в гримерной всегда стоял маленький чайник с заваркой и рядом тяжелый электрический, который Брайан ненавидел из-за его громоздкости, а сейчас видел в нем прекрасную возможность не простыть. Он посмотрел на часы. Было уже за полночь. Он тяжело вздохнул и решил, что лучше остаться ночевать здесь, чем рисковать жизнью и здоровьем на улице, ведь у него не было собственной машины, как у Фредди. И он решительно направился за чаем. Пока он продвигался по затемненному коридору, ведущему к различным гримерным, сквозняк усиливался, и ему пришлось наконец застегнуть свою рубашку, когда он уже начал чувствовать ноющую боль в замерзающих бронхах. Он подошел к двери их общей с Роджером гримерки, но перед тем, как открыть ее, закашлялся из-за резко обдавшего его холодом порыва ветра. Он услышал, как за дверью, внутри гримерной, что-то упало и покатилось по полу. «Неужели там кто-то есть?» — Брайан недоуменно поднял бровь и тут же поспешил открыть дверь, чтобы застать этого «кого-то» врасплох. Отворив дверь, он замер на пороге: посреди комнаты стоял Роджер, он все еще был в наряде «школьницы», но его ресницы и губы были накрашены вдвое гуще, чем во время съемок, а из парика была нагорожена какая-то замысловатая женская прическа, вместо двух бантиков на нем красовались два переливающихся на свету зеленых пера. Роджер, широко раскрыв глаза, смотрел на неожиданного нагрянувшего Брайана, как маленький ребенок смотрит на мать, когда она застает его за очередной шалостью, повторявшейся уже не раз. На полу валялся маленький фарфоровый чайник, который чудом не разбился, упав с подоконника, правда вся заварка уже разлилась по паркету. Брайан переводил свой взгляд с Роджера на чайник и обратно, пока наконец не остановил свое внимание на чайнике и удрученно поднял брови от досады. На обоих подул ветер, юбка Роджера зашелестела и заколыхалась, Брайан оторвал взгляд от чайника и увидел открытое на распашку окно — причину всех его страданий. Он сердито покосился на Роджера и кинулся к окну. — Может объяснишь мне, что ты тут делал до того, как я вошел? — нетерпеливо спросил Брайан, но Роджер ничего не отвечал, а только как-то нагло посмотрел в глаза Мэю, обеими руками придерживая свою короткую юбку, будто в любой момент она могла подняться. — А тебе какое дело? Или ты тоже хочешь такую прическу? — процедил сквозь зубы Роджер, но все же сделал довольно кокетливое движение головой, сотрясая небольшие пряди волнистых волос, выбивавшиеся по бокам. Он прошел к туалетному столику и сел возле него на стул, закинув ногу на ногу. — Я просто не могу понять, чего ты так испугался моего вторжения. — Брайан невольно постоянно косился на затянутые в чулки ноги друга и всеми силами пытался это скрыть, слегка заслонив лицо рукой. — Да ладно тебе, Родж, чего ты со мной говоришь, как будто я тебя допрашивать собираюсь? — Брайан подошел к другу и сел на стул подле него. — Ну а разве не это ты сейчас делаешь?! — возмутился Роджер, пристально наблюдая за движениями Брайана. Да, он заметил, каким пылким взглядом тот окинул его ноги, и даже слегка зарумянился, но тут же отвернулся от него и посмотрел на себя в зеркало. — А ты объясни хотя бы, зачем окно открыл? — раздражился Брайан. — Мне было душно. — уклончиво ответил Роджер и вновь отвернулся к зеркалу, мизинцем исправляя неровности покраски своих губ. — Право, Родж, эта песня на тебя плохо влияет. Ума не приложу как и зачем ты накрутил эту прическу. — ухмыляясь, сказал он. Темные глаза его откровенно любовались и этими ярко накрашенными губами, и длинными ресницами Роджера, подчеркивающими красоту его больших глаз, отчего те казались еще больше. Но он все жался в сторону от Роджерины, как бы ни хотелось ему прямо сейчас обхватить руками талию своего друга, как можно крепче и как можно ближе прижать его к себе. Он сдерживался изо всех сил. — А у самого-то с ногтями что? — Насмешливо заметил Роджер, чуть отстраняясь и указывая Брайану на его маникюр. — А ну это… я смывку не нашел. — Замялся Брайан, посмотрев на свои руки, которые он случайно положил на самом виду у Роджера, забыв про красный лак. — Ха-ха, ну и заставил же я вас вырядиться. А впрочем вы не особо сопротивлялись, ведь так, Брай? — Наконец-то застав Брайана врасплох так же как и он его, Роджер заметно повеселел. Теперь на губах его появилась какая-то сытая улыбка. Брайан нахмурился и, опустив голову сказал: — Ладно, извини меня, Родж, правда, не стоило мне так врываться, прости… — Он сомкнул руки в замок, так менее заметны были его накрашенные ногти, и умоляюще посмотрел на Роджера. Ему не нравился тон, с каким друг отвечал ему. Пусть всегда они чуть-чуть вздорили и ругались между собой, но почему-то сейчас, когда они остались совершенно одни в этом пустом, стоящим особняком от всех здании, Брайану хотелось быть как можно нежнее со своим «братом по несчастью», ведь возможно и предстояло провести здесь вдвоем целую ночь. «Провести вдвоем целую ночь, как пошло звучит ведь» — Брайан безнадежно усмехнулся самому себе посмотрел на Роджера. Тот ничего не отвечал, а точно также внимательно и, как будто ожидая чего-то, смотрел на Мэя.***
— Чего ты меня взглядом сверлишь? Нравится тебе что ли образ школьницы-шлюшки, да? — сердито проговорил Роджер, но Брайан ничего не ответил, губы его слегка дрогнули, а брови как-то печально изогнулись вверх, от чего Роджеру сделалось еще более не по себе. — Ну хватит уже, перестань. Не на что что ли больше уставиться?! — вскричал Роджер и встал со стула, начиная нервно прохаживаться по комнате. Брайан встрепенулся и быстро опустил взгляд в пол, он по-прежнему ничего не отвечал. — Нам с тобою тут торчать до самого утра, прошу тебя, не молчи. Скажи уже что-нибудь, черт подери, или я с ума сойду! — Роджер по правде не выдерживал этого загадочного молчания по неизвестной причине. Точнее он уже начинал догадываться, что это была за причина, но все еще не мог окончательно убедиться в своей догадке. «Что я, действительно только таким ему нравлюсь? Когда я накрашен хуже последней продажной девки и с этими дурацкими перьями в волосах. Да, к черту, они действительно дурацкие, и зачем я только их нацепил? Зачем я так вырядился? Неужто оттого, что я сам хотел соблазнить этого невинного ребенка?» — спрашивал себя Роджер в отчаянии смотрясь в зеркало. «Вот он сидит сейчас потерянный и смотрит на меня. А что я ему скажу, он же наверняка уже понял, что я тут вырядился как сучка и бродил как на подиуме в этом глупом наряде, пока он не вошел» — Роджера переполняла досада и ярость на самого себя, и он с бешеной силой сорвал с себя два зеленых пера, зажав их в кулак, и с такой силой ударив им по туалетному столику, что Брайан вздрогнул от неожиданности: — Родж, прости меня, прости, пожалуйста, я не хотел злить тебя. Я хотел просто зайти за чаем… — И он вспомнил про разлитый по полу чай и тяжело вздохнул. — Почему ты называешь себя шлюхой? Ты же знаешь, что я никогда не подумал бы о Роджерине такого. Пожалуйста, прекрати злиться на меня как всегда. — С надрывом в голосе сказал Брайан, и Роджер с удивлением заметил проступавшие в уголках его глаз слезы. Роджер почувствовал, будто в горле у него застрял тяжелый ком точно таких же подступающих рыданий, и дыхание его оборвалось. «Нет, тут не то, не то, что я подумал. Как я только мог так думать о нем. ИДИОТ!» — попрекал себя Роджер, остановившись прямо напротив Брайана, со страхом ожидавшего его ответа. — Прекрати извиняться, пожалуйста… — не выдержал Роджер и вновь сел напротив, к туалетному столику. — Про-… — начал было Брайан, но тут же закусил губу и замолк. Роджер взволнованно смотрел на него. Сам того не замечая, он весь раскраснелся и глубоко, тяжело дышал. — Прости, но я не могу так больше. — Задыхаясь прошептал Брайан, быстро но аккуратно протянув руку и коснувшись ей щеки Роджера, от чего тот залился краской и, слегка приоткрыв свой маленький карминовый ротик, замер. — Кажется я уже давно нашел свою любовь.***
Спустя мгновение Роджера опалило жарким дыханием Брайана, их губы горячо и крепко сомкнулись в поцелуе, столь долгожданном для обоих. Рука Брайана зарывалась в длинные волосы Роджерины, как бы боясь, что Тейлор отстранится, он боялся испытать ту боль, которую чувствует каждая отвергнутая Роджером пассия, он боялся быть для него таким же как эти девушки. Хоть он и знал, что его терзания гораздо тяжелее терзаний этих легкомысленных девиц, он все чаще сопоставлял себе с ними последние несколько месяцев, а может даже и лет. И тем нежнее и дольше становился их поцелуй, чем больше страх быть отвергнутым поглощал Брайана. Роджер, которому перестало хватать воздуха от нахлынувших чувств и слишком продолжительного поцелуя, отстранился, но все равно находился так близко к Мэю, что и тот и другой могли чувствовать жар исходящий от их тел. Посмотрев на такого разомлевшего и оттаявшего Роджера, Брайан едва удержался, чтобы вновь не впиться своими губами в эти алые губы, на которых уже почти не осталось помады, но Роджер легким прикосновением к его щеке остановил Мэя. — Ну вот, ты опять извиняешься. — тихо сказал Роджер. — А я между прочим решительно не могу понять за что, ха-ха. — короткий вырвавшийся у него смех выражал такую заботу и нежность, что Брайан почувствовал себя маленьким мальчиком в руках роковой красавицы. — Потому что я люблю тебя, Родж. — И он опять припал к устам Тейлора, на что Роджер ответил осторожно прикусив его нижнюю губу. Этот последний жест, как вино, ударил Брайану в голову. Он двумя руками обхватил Роджера за талию, как ему и хотелось, и, легко подхватив его на руки, усадил себе на колени. Роджер обнял его за шею и прогнулся навстречу будоражащим рассудок ощущениям. Прическа его совсем растрепалась, а галстук почти что развязался. Брайан сорвал его и отбросил в сторону, затем расстегнул верхние пуговицы легкой блузочки Роджерины. Он жадно покрывал поцелуями шею Роджера, спускаясь ниже к ключицам. Наконец и рубашка полетела к галстуку, и Роджер остался в одном женском бюстгальтере, его лямки съехали и придали всему образу Роджерины нотку распутности. Волна желания нахлынула на Брайана, но все же он аккуратно расстегнул и бюстгальтер, так же отбросив его в сторону, и страстно припал к груди Роджера, осторожно обводя языком соски и покусывая их. — Ах… — простонал Роджер. Он уже давно чувствовал, как что-то твердое упирается между его бедер, и это новое ощущение невероятно возбуждало. Он услышал легкий смешок, вырвавшийся у Брайана, когда тот слегка, отстранившись посмотрел прямо в лицо Роджеру. — Что же мы с тобой делаем, Родж. — с ироничной улыбкой на губах сказал Брайан, и тут же вновь присосался к груди Тейлора. Роджер весело засмеялся, поддаваясь навстречу губам Брайана. Вырвавшееся у него — «Я люблю тебя, Брай» — перешло в тихий, но протяжный стон, когда он, зарываясь лицом в пышные кудри Мэя, почувствовал, как тот медленно стягивает с него капроновые колготки, оставляя в одной короткой юбочке, которая уже не могла скрывать его сладостного возбуждения.***
На следующее утро Фредди вместе с Джоном вернулись на съемочную площадку, потому что Роджер и Брайан не показались сегодня в студии, как было договорено между ними. Фредди даже удивился поначалу, что на этот раз он вовсе не опоздал, а пришел раньше всех, а эти двоих оказывается и дома нет и в студию они не явились, как обещали. Он был ужасно раздражен и всю дорогу не отвечал на многочисленные вопросы и предположения Джона по поводу их местонахождения. Когда они подъехали к воротам здания, Фредди нервически открыл их ключом и чуть не выломал дверь, когда долго не мог отыскать нужного маленького ключика в огромной и тяжелой связке ключей. Джон предпочел просто молча следовать за ним, и они вместе вошли на съемочную площадку. Фредди быстро шнырял по углам большой комнаты, поднялся на второй этаж, но ничего не нашел. Затем он почувствовал легкое дуновение ветра и попытался уловить его направление. Ему показалось, что дуло из длинного темного коридора ведущего в гримерные, про который он в порыве ярости совсем забыл. Он решительным шагом прошел по коридору, заглядывая в каждую гримерную, и наконец остановился перед дверью в общую гримерную Брайана и Роджера. — Если они не там, то где еще? — сказал он Дикки и без колебаний отворил дверь. Он остановился на пороге точно так же, как Брайан сегодняшней ночью. Заглянувший в комнату Дикки удивленно присвистнул. Перед ними предстала такая картина: разбросанная по всей комнате одежда, лежащий на полу чайник и высохшая лужа чая возле него, открытое во всю ширь окно и Роджер в одном парике, да юбке, в объятьях голого Брайана, слегка прикрывшегося своим пиджаком. — Именно поэтому я не люблю оставлять вас одних. — Повернувшись к Дикки и задорно смеясь, сказал Фредди. — Знаешь, что мне сейчас пришло в голову? — Понятия не имею, что вообще происходит у тебя в голове. — ответил все еще ошарашенный Джон, почесывая голову и явно пытаясь осознать, как произошло то, что произошло. — Can anybody find me-e-e somebody to lo-o-ove — Развеселившись, громко пропел Фредди так, что оба лежавших на полу любовника неприятно пробудились. — Ну что еще? Совсем ошалел? — пробормотал Роджер, поднимаясь и протирая заспанные глаза. — Нет, это скорее вы ошалели, дорогуши. — Засмеялся Фредди. Вся его злость мигом улетучилась, как только он ступил на порог. — Ошалели от любви, ха-ха-ха! — Очень смешно. — прервал его Брайан, так же приподнимаясь и массируя отлежанные бока. Брайан и Роджер посмотрели друг на друга мягкими, усталыми взглядами. Буря в душе Брайана наконец улеглась, и он чувствовал, что грядет еще много таких мгновений и таких же пробуждений…