Муза

Большая часть жителей небольшого городка Гравити Фолз была недовольна последними изменениями в погоде. Многим пришлось отменить свои планы и важные поездки, так как природа плевать хотела на чьи-либо очень важные дела, и уже пятый день шли не прекращающиеся дожди, сопровождающиеся холодными сильными ветрами. Стэнфорд был в числе недовольных. Учёный, конечно, ничего не планировал сверхважного на этот вторник. Он просто беспокоился за своего друга Фиддлфорда, которому пришлось ехать в такую ужасную погоду, так как того потребовала его жена Кетти. У её матери в среду будет юбилей, исполняется пятьдесят лет. Праздник считается семейным, поэтому явление МакГаккета обязательно, а иначе это может обернуться серьёзными обидами со стороны его жены, а также ухудшением отношений с тёщей. Ничего из этого Фиддлфорд не хотел, поэтому ещё вчера собрал всё самое необходимое, а сегодня утром уехал. Пайнс задумчиво смотрел в окно, держа в руках кружку горячего чая. По стеклу тарабанили крупные капли дождя, на кухне тикали настенные часы, а лампа горела тусклым приятным светом. Это всё создавало атмосферу тепла и уюта. Вдруг учёный услышал топот маленьких ножек и, обернувшись, увидел Билла в дверном проёме. Форд обратил внимание на то, что Сайфер был одет в свою любимую синюю пижаму, которую любезно ему сшила мисс Линдси. Учёный вдруг задался вопросом, как она сейчас? Как поживает? Давненько он с ней не виделся. Девушка большую часть жизни прожила в Гравити Фолз, и она, как и сам учёный, знала и интересовалась всеми аномалиями в этом необычном городке. Линдси первое время была частым гостем в хижине Стэнфорда и за чашкой травяного чая, ею же и заваренного, рассказывала о необычностях этого места, которые ей доводилось с детства наблюдать, делилась местными байками и легендами, что сильно интересовало только-только приехавшего в этот город учёного. Поэтому, когда к Форду поселился Билл, Линдси ни капли не была испугана или удивлена, увидев его впервые. Она посчитала его очень милым и не упускала возможности его немножко потискать. Пускай самому Биллу это не нравилось, он ей это прощал, потому что девушка приходила не с пустыми руками, а с какими-нибудь вкусностями или другими приятностями, например, как эта пижама. Сайфер относился к ней нормально. Конечно, он иногда ревновал, когда, по его мнению, Линдси испытывала излишнюю заинтересованность к его Форду, но потом переставал, заметив, что к его персоне она уделяла больше внимания. Правда потом Линдси пришлось уехать в другой город для поступления в колледж. Она заезжала в гости на Рождество, а больше они её не видели. Мысли Форда прервались, когда Билл подошёл к нему поближе. Он посмотрел, как треугольник с трудом забрался на стул и сел на заранее подготовленную стопку книг, чтобы он мог спокойно доставать до стола. Как раньше привычно парить в воздухе Билл перестал ещё несколько дней назад, объясняя это тем, что полёты берут много сил и даются уже тяжело в связи с его положением. Сайфер теперь передвигался на своих ножках или просил Стэнфорда носить его на руках. — Чего кислый такой? — задал вопрос Муза, уложив свои ручонки на стол. — Думаю, как там Фиддлфорд. Как он в такой ливень куда-либо доберётся? Дороги размыло, наверное. Не застрял бы он на своей машине в этой грязи. — Пфф, за Фиддлфорда он переживает, — фыркнул Билл. — А за меня ты не переживаешь? — Билл, — нахмурился Форд. — Что ты такое говоришь? И за тебя, конечно, переживаю. Но ты должен понимать, что он мой друг и… — Да-да, и обязан ему за помощь с порталом… — перебил его Сайфер, махнув рукой. — Всё нормально с ним будет. Большой дядя справится. После случившегося неделю назад на МКО он должен отвлечься немного, провести время с семьёй. Отдохнёт, развеется и приедёт назад с новыми силами… Тебя, кстати, это тоже касается, — сказал он, посмотрев на перебинтованную ногу Пайнса. — Да, думаю ты прав, — произнёс Форд. — Главное, чтобы он в итоге добрался домой. А потом, когда он вернётся через недельку, мы займёмся изучением тех охранных дроидов. Всё-таки хорошо, что нам удалось перетащить немного обломков в лабораторию. Также я думал над тем, чтобы ещё раз туда сходить. Как думаешь? — Это, конечно, всё хорошо, — начал Сайфер. — Но давай мы не будем говорить о работе. Мы с тобой остались наедине и мы можем провести это время вместе, — Билл руками взялся за ладонь Форда и так ласково посмотрел, так нежно, что учёный не смог отказать ему в этом. — Хорошо, — улыбнувшись, ответил Стэнфорд. Билл, буквально засияв от счастья, слез со стула и, подбежав к Форду, начал тянуть его за руку за собой. — Пойдём, разожжём камин, вместе погреемся, — Билл хитро сощурился, сделав акцент на последнем слове. Форд бы не простил себе, если бы отказался. Такие проявления нежности у Сайфера бывали не часто, поэтому он был только счастлив немного с ним погреться под одним пледом. Они сделали всё, как нужно для романтического настроя: принесли пару подушек, разожгли камин и приготовили что-нибудь перекусить. Стэнфорд снял коричневый плащ и остался только в своём красном домашнем свитере. Он сел напротив камина на мягкие подушки и позвал к себе Билла присоединится. Тот сел ему на колени, а Пайнс укрыл себя и Музу мягким пледом. Он обнял Билла руками, прижимая к себе, и нежно пальцами гладил мягкие и тёплые стороны Сайфера. В ответ на ласки Форда Билл прищурил глаз и обхватил ручонками ладони мужчины, сильнее прижимая их к себе. Стэнфорд был в восторге от того, как тело Билла реагировало на его поглаживания, как он становился мягче и горячее, словно тая. Билл повернулся к нему и, потянувшись к его лицу, легонько поцеловал учёного в щёку, вызывая у того счастливую улыбку. Форд, чуть наклонив голову и, мягко улыбаясь, продолжил рукой гладить одну из сторон Билла, любуясь тем, как тот мило прищурился, а его щёчки начали розоветь. Из-под ночной рубашки виднелось, как его узор приобрёл малиновый цвет. — Я люблю тебя, — тихо прошептал Пайнс, остановившись рукой на стороне Музы. Билл, на секунду замерев, с удивлением посмотрел на Форда, а потом захихикал. Учёный, засмущавшись, отвернул голову, обидчиво надув нижнюю губу. Сайфер умилился и погладил учёного по волосам. — Ты такой забавный, Стэнфорд. Я тебя просто обожаю! Форд, мягко улыбнувшись, посмотрел на предмет своего обожания и обнял его. Так они просидели некоторое время, пока эту приятную тишину не нарушил Сайфер. — Как хорошо, что этот изобреташка Фиддли уехал к своей семье. У нас наконец появилась потрясающая возможность побыть наедине. Правда, Форди? — Ну-у, возмо-ожно, — как-то неуверенно ответил Стэнфорд. — Я, наверное, не раз уже спрашиваю, но… — он остановился, чтобы подобрать нужные слова, и продолжил, — почему ты так Фиддлфорда недолюбливаешь? Он же ведь ничего плохого тебе не сделал, верно? — С чего ты решил, АйКью? — лениво протянул Билл, пальцем выводя невидимые узоры на свитере учёного. — У нас с ним взаимно дружеские отношения, Форди. — Ох, что же это я? Ну, конечно, у вас взаимно дружеские отношения! Настолько дружеские, что готовы придушить друг друга! Билл, отстранившись от Форда, нахмурился. — У нас романтический вечер. О чём можно говорить во время таких мероприятий? Правильно! О наших размолвках с Фиддлфордом! Да, Форд?! — всплеснув руками, возмутился треугольник. — Какое это имеет значение вообще, а? — Я просто хочу разобраться в этом, — начал разъяснения Пайнс. — С Фидллфордом мне всё понятно. Ты его постоянно достаёшь и достаточно жестоко шутишь над ним. А ты? Почему ты с ним так нехорошо поступаешь? — Ох, Форд! — закатил глаз Билл. — Я же не виноват в том, что твой дружок такой чувствительный и ранимый. Ну да, в некоторых моментах я перегибаю палку чуточку… — Чуточку? — изогнув бровь, переспросил Форд. — «Не чуточку» перегнул палку, — он с недовольством скрестил руки. — Просто… — резко замолчал на мыслях «Я ревную», — просто мне нравится смотреть как он бесится. Это так забавно… да. Ты бы видел его красное лицо, когда он злится, словно на него ведро краски вылили. Он ещё и пытается что-то колкое придумать, ходит, пыхтит. Умора! — тут он рассмеялся и сразу замолк. Билл не мог признаться учёному в том, что он ревнует его к худощавому изобретателю. Пускай ему отчасти доставляло удовольствие подстёбывать МакГаккета. Ему очень не нравилось то, как этот изобретатель ошивается рядом с ЕГО Фордом. Глупая ревность. Билл и сам это прекрасно понимал, но что он мог с собой поделать? Хотелось внимания. Очень много внимания, которого иногда сильно недоставало, когда его любимый учёный был занят работой вместе с этим изобреташкой. Он, конечно, помогал им с мелкими делишками, несмотря на то, что базу, от которой им стоит отталкиваться, уже дал. Он просто пытался быть полезным. Хотя сейчас он проклинал тот день, когда предложил эту идею с постройкой портала Стэнфорду. Потому что эта затея в дальнейшем послужит причиной их с Фордом расставания. Когда Билл подумал об этом, где-то внутри неприятно закололо. Он сейчас весьма в неприятном положении. Его сородичи требовали скорой постройки портала при том, что сейчас Форд и близко не знал, для чего он будет построен и искренне думал, что эта чёртова машина откроет главную тайну этого городка, когда на самом деле учёный работает днями и ночами над устройством для того, чтобы подобные Биллу существа, застрявшие здесь много лет назад, смогли выбраться. Сайфер понимал, что правду сказать нужно. Чем раньше, тем лучше. Только вот есть одна загвоздка. Билл понятия не имел, как именно эту правду преподнести учёному. Оправдание по типу «Форди, тут такое дело, портал не раскроет секрет, откуда берётся паранормальная живность. И вообще причина появления этих тварей неизвестна даже мне. Зато ты служишь благому делу - ты поможешь таким сущностям как я, выбраться отсюда. И уж не серчай, мы с тобой, возможно, никогда не увидимся, потому что моя родня будет против, чтобы мы были вместе» увы не сгодится. Форд заметил столь резкое изменение в настроении Билла, поэтому поспешил немного разрядить напряжённую обстановку. — Хей, Билл, ну ладно… Зря я поднял эту тему сейчас. Просто я надеюсь, что в дальнейшем вы поладите. — Поладим, — безучастно ответил Сайфер. Стэнфорд нежно начал массажировать стороны Музы, стараясь хоть как-то его порадовать и расслабить. Билл сперва был напряжён, но мягкие касания учёного посодействовали снятию скованности. Он, глубоко вздохнув, прижался к мужчине, закрыв глаз. — Может, расскажем МакГаккету о нас? — внезапно спросил Сайфер. — Ты уверен? — удивился учёный. — Он и без того впечатлительный, так ещё и верующий… Я не знаю, как он отреагирует на такого рода отношения. — Что ж, в таком случае ему придётся смирится с этим. Как никак мы с тобой станем полноценной семьёй. Я уже не вижу смысла отмалчиваться. Не можем же мы постоянно скрываться? Форд с удивлением посмотрел на Билла. — Семьёй? — неуверенно переспросил он. — Да, — ответил Билл. — А ты против? — Нет! Что ты? Конечно же, я только «за»! — учёный, наконец осмелившись, поцеловал Билла в верхний угол. — Отныне во веки веков. Билл едва сумел сдержать стон полного отчаяния. Всё было прекрасно, если бы не одно но… Треугольник ещё не придумал, как решить проблему с порталом и его семьёй… Но он должен это сделать. Ради их с Фордом благополучия. Он обязательно ему расскажет про эту непростую ситуацию и постарается ему всё объяснить. Но не сейчас. Как-нибудь попозже, когда подвернётся более подходящий случай. Ему придётся самому разгадать «Великую теорию странности», над которой так мучается Форд-си. Тогда, возможно, ему удастся узнать причину, почему он и его близкие застряли здесь, и, может быть, он даже найдёт способ решения этих проблем. Хотя это странно: почему такая развитая космическая цивилизация до сих пор даже не попыталась найти альтернативу и решила всё скинуть на одного человека? Если Сайфер разгадает эту весьма непростую загадку, то это может послужить ему смягчающим обстоятельствам, и Форд не так сильно разозлится вранью Музы. Тогда Билл натолкнёт его на правильный путь в исследовании. Билл так обрадовался внезапно пришедшей к нему идее. И как он не додумался до этого раньше? Форд докажет свою теорию, а его народ спокойно покинет это место. Конечно, оставалась одна проблемка. Его отец и Старшина вряд ли обрадуются тому, что непутёвый Билли завязал роман с человеком. Но он что-нибудь обязательно придумает. Сайфер был готов углом о стену разбиться для общего с Форд-си счастья. Он мечтал о семье и видел в роли своего будущего «мужа» именно Форда и больше никого. Об этом подробней он планировал подумать ночью. А сейчас… А сейчас ему хотелось порадовать Форда. Билл снова взглянул в голубые глаза учёного, в которых читалась любовь и ласка. Сайфер, хитро ухмыльнувшись, приблизился к лицу Пайнса, схватившись ручонками за его плечи. Форд, раскрасневшись, пытался предугадать дальнейшие действия Музы. Ох, чёрт, как же он надеялся на полноценный поцелуй. Что ж, Билл оправдал его ожидания. Форд даже не успел рассмотреть образовавшийся под глазом маленький миленький ротик с пухлыми губами, которыми Билл нежно прикоснулся к его губам. Стэнфорд замер в изумлении. Неужели это произошло? Это был их первый поцелуй за всё время, что они вместе! В данный момент Пайнс чувствовал себя самым счастливым на свете. Да пропади оно всё пропадом! Все эти исследования, загадки, портал! Всё! Чёрт, он в этот момент даже думать разучился. Все мысли, что были в его голове, испарились в один миг. Он сейчас вместе со своей прекрасной Музой наедине в полумраке комнаты, освещаемой горячим полыхающим огнём из камина. Таким же, какой сейчас горел в их сердцах. Форд сейчас буквально ощущал исходящее тепло от Сайфера. Билл, по правде говоря, никогда никого не целовал. Поэтому опыта у него в этом было столько же, сколько и у Форда. Он действовал интуитивно. Целовал робко и нежно, крепко держась за плечи мужчины. Он едва доставал, поэтому приходилось стоять на носочках. Форд, наконец заметив что Музе сейчас не совсем удобно, подхватил его на руки. Сайфер одной рукой зарылся в густые волосы мужчины, а второй начал нежно поглаживать шею. Заметив положительную реакцию Пайнса, он принялся за ласки и его плеч. Во имя Сириуса, ему это безумно нравилось, как и его горячо любимому учёному. Форд, нехотя прервав поцелуй, счастливо улыбнулся. Он до сих пор не верил в реальность всего происходящего. — Я, кажется, сплю, — произнёс Форд. — Нет, Форд-си, всё вполне реально, — хихикнув, ответил ему Билл. Он хитро усмехнулся и прошептал на ухо мужчины, — а сейчас расслабься, малыш. Я хочу кое-что попробовать. Форд с изумлением посмотрел на Сайфера, мигом покрывшись румянцем. До чего же милым он сейчас показался Биллу. Ещё немного полюбовавшись им, Билл отстранился от него и сказал: — Снимай свитер, дорогуша, и ложись животом на подушки, — с его лица так и не сходила хитрая усмешка. У Форда в голове пронеслась пара деликатных моментов после произнесённых Биллом слов, отчего он застеснялся ещё больше. Он о таком, пожалуй, мечтал только в самых дерзких фантазиях… Пускай Стэнфорд и не знал, что задумал этот ухмыляющийся треугольник, но он выполнил его просьбу. Пайнс снял с себя свитер, аккуратно его сложил рядом с собой и улёгся животом на подушки. Он почувствовал, как тот удобно уселся на поясницу, крепко прижав ножки к его бокам. — М-м-м, Стэнфорд, ты такой… соблазнительный, — он мог поклясться, что Форди ещё больше раскраснелся. Он судил по тому, как тот что-то непонятное пробурчал и спрятал своё милое личико в руках, уткнувшись в подушку. Честно признаться, Сайфер не испытывал сексуального влечения к Форду, просто потому, что он чисто физически этого не мог. Его виду в принципе не нужен секс, поэтому ему это чувство не знакомо. Он любил Форда, искренне восхищался его красотой, но не желал. Но он прекрасно знал, что это было необходимо людям, в том числе и Стэнфорду. Он догадывался, что учёный наверняка думал об этом, но не признавался в этом самому треугольнику. Вот только Билл понятия не имел, как собирается удовлетворить желания Форда, поэтому для начала решил тщательно изучить тело мужчины, так как знал, что у человека есть много чувствительных местечек, при взаимодействии с которыми можно принести много удовольствия. Билл помнил, что одними из таких областей у Стэнфорда были шея и плечи. Сайфер это определил, когда они после трудного рабочего дня за исследованиями прилегли на диванчик, и треугольник решил немного приласкать учёного, чтобы хоть немного расслабить его напряжённые мышцы. Как же Форд тогда щурился от удовольствия и откидывал голову назад, чтобы больше ощутить на себе эти приятные касания рук его Музы. Сейчас перед его взором была открыта целая спина. Форд так доверял ему, и это не могло не радовать. Что ж, он не мог его разочаровать. Билл, чуть наклонившись, принялся круговыми движениями гладить плечи. Форд, вздрогнув, закусил нижнюю губу и, судорожно выдохнув, попытался расслабиться. Сайфер спустился чуть ниже и поцеловал мужчину между лопаток, от чего тот дрогнул. Билл ощущал, что тот немного напряжён, поняв, что Стэнфорд немного смущается, что кстати неудивительно. Он и поцеловался впервые только сегодня в свои двадцать пять. — Малыш, ты так напряжён… расслабься, — продолжая пробегать пальцами по бокам мужчины, проговаривал Билл. — Ты так много работаешь, ты такой молодчина, но тебе нужен отдых, дорогуша. Позволь мне сделать тебе приятно, — последние слова он произнёс особенно глубоко и проникновенно. Успокаивающие слова действительно помогли учёному расслабиться. Он, сделав вдох и выдох, закрыл глаза и полностью отдался во власть юрких и наглых рук Билла. Сайфер с удовольствием блуждал ладонями по плечам, спине, бокам, а в итоге, не выдержав, крепко стиснул ягодицы сквозь ткань брюк, заставив Стэнфорда ойкнуть. Треугольник, что-то прошептав успокаивающее на ушко, продолжил свои ласки. Тело Форда оказалось достаточно чувствительным: он вздрагивал, когда Билл целовал его, а кожа покрывалась мурашками, если он легонько кусал, и сам мужчина на такие действия отвечал тихими вздохами. Форду безумно нравились действия Билла, и чувствовал он себя сейчас максимально счастливым. Это день был самым лучшим в жизни. Казалось, что он попал в самый прекрасный сон, из которого не хотелось просыпаться. Билл был невероятно нежным и ласковым. Мужчину буквально накрыло одеялом любви и заботы, что дарил ему Сайфер. С каждым поцелуем, щипком и лёгким укусом Стэнфорд ощущал разгорающийся внутри жар, а в брюках становилось подозрительно тесно. Осознав, что это с ним происходило, Форд судорожно выдохнул, испугавшись такой реакции тела, и резко поднялся на локти, не заметив, что чуть не скинул с себя Билла. Треугольник, немного удивившись, ладонью уложил Пайнса опять на живот и, поцеловав, обеспокоенно спросил: — Хей, ты чего так дёргаешься? Я тебе сделал больно? — Нет, — глухо ответил Форд. — Всё… в порядке. Билл взялся за подбородок Форда и повернул его лицом к себе. Тот, смущаясь, отвёл взгляд в сторону, поджав губы. Сайфер, умилившись, поцеловал его, большими пальцами поглаживая скулы мужчины. Стэнфорд, зажмурившись, неумело ответил ему, стоя на локтях для большего удобства, а Билл, отстранившись от учёного, после чего послышался недовольный стон, подмигнул ему, хитро усмехаясь, и с лёгкостью перевернул на спину. Форд, ошеломлённо выдохнув, с удивлением посмотрел на Музу. Тот залюбовался смущённым видом учёного: покрасневшие щёчки, пряди волос, неаккуратно лежащие на лбу, и полуприкрытые глаза, которые смотрели на него с обожанием. Рассматривая своего партнёра дальше, Билл заметил, как покраснела его грудь, покрывшись маленькими капельками пота, как она тяжело вздымалась при каждом вдохе мужчины. Сайфер, огладив живот руками, потянулся ближе к лицу Форда и прильнул губами к его шее. Форд, тихо простонав, откинул голову назад, широко улыбаясь и наслаждаясь поцелуями Музы. Билл, спускаясь ниже, начал целовать его грудь, плавно переходя на живот, не забывая гладить бока. Следующая деталь, на которую он обратил внимание, опустив свой взгляд ниже, заставила улыбнуться ещё шире. Он, приблизившись к раскрасневшемуся лицу мужчины и лукаво смотря на него, неожиданно сжал рукой явную выпуклость на брюках, заставив Пайнса со всхлипом дёрнутся. Стэнфорд, чувствуя себя неловко, спрятал своё лицо в руках. Билл, хихикнув, отвёл руки учёного в сторону, уложив их рядом с головой. — Что ж, я очень рад, что я сумел доставить тебе удовольствие, Форд-си. А теперь подготовься, малыш, — сказав это, Билл лукаво сощурился и спустился резко вниз. Форд дёрнулся, когда услышал звук расстёгивающейся ширинки и резко выдохнул, едва сдержав вскрик, когда почувствовал резкий прилив небывалого наслаждения. Стэнфорд, попытался подняться на руках, но тут же лёг обратно, гортанно простонав от действий Билла, задыхаясь от накатывающих приятных ощущений. Это было просто невероятно! Учёный и думать не о чём не мог, кроме как о разливающемся по всему телу удовольствии, заполняющем каждую клеточку его тела. С закрытыми глазами он представлял перед собой космос: такой тёплый и бесконечный, с миллиардами звёзд, самой яркой и жаркой из которых был Билл. Форд, постанывая и иногда всхлипывая, цепкими пальцами хватался за края подушек и вскидывал бёдра вверх, желая почувствовать ещё больше этого невероятного ощущения, накрывающего его жаркой волной. В дальнейшем, словно произошёл взрыв сверхновой, миллионы частичек удовольствия пронеслось по его телу, задевая нервные окончания. Широко распахнув глаза и выгнувшись в спине, мужчина хрипло застонал, сотрясаясь в сладкой судороге оргазма. Обессилено упав, он тяжело дышал и невидяще смотрел куда-то в потолок. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука нежно треплет ему волосы, кончиками пальцев массируя кожу головы, и, прикрыв глаза, улыбнулся. Форд хотел что-то сказать, но язык не сильно слушался, и в голову ничего путного не приходило, поэтому он смог только что-то непонятное пробурчать, повернув голову в сторону Билла. Сайфер, поцеловав своего учёного в щёку, укрыл его пледом, а сам улёгся рядом, обхватив его шею ручонками. Он был таким тёплым и уютным, что самого Билла начало клонить в сон. За окном всё так же бушевала буря и шёл нескончаемый ливень, а здесь, в этой маленькой комнате, было тихо и спокойно. Только огонь приятно потрескивал в камине. Билл, последний раз взглянув на расслабленное и умиротворённое лицо Пайнса, сладко уснул.