Обними меня

Кит не входил в комнату Тая уже одиннадцать дней. Ровно столько прошло со смерти Ливви. И ровно столько её брат ни с кем не разговаривал. Иногда он выдавал пару фраз, но только из огромной необходимости. Остальное время он молчал. Кит стоял перед комнатой Тая уже семь минут. По крайней мере, если часы, висящие в коридоре, говорили правду. Поднять руку, чтобы постучать просто не хватало сил. Бесстрашный и дерзкий Кит Эрондейл не может постучаться. — Какой позор для великолепной семьи Эрондейлов, — пробормотал он себе под нос и усмехнулся. Хуже Тая смерть Ливви воспринял разве что Джулиан. Старший из Блэкторнов во всём винил себя. Как и каждый в этом доме. Но Джулиан привык заботиться обо всех своих братьях и сёстрах. «Он бы на всё пошёл ради своей семьи». А между тем Кит не мог поднять руку уже девять минут. Где-то в глубине души он чувствовал что-то. Оно внушало ему сомнения. Он не Блэкторн. Он не Эмма, которая была рядом почти всё время. Он не друг. Он всего лишь Кит Эрондейл. Мальчишка, которого Блэкторны знали меньше месяца. Но что-то тянуло Кита в комнату Тая. Глубоко вздохнув, парень постучал. Три раз. А между тем шла уже одиннадцатая минута, как он стоял перед этой дверью. В обычной ситуации Кит был рассмеялся такому совпадению. А следом за ним и Тай. И Ливви. Но Ливви больше нет. И смеяться больше некому. Кит не чувствовал грусти, не чувствовал горя, которым были убиты остальные. Он списывали всё на шок, надеясь, что не является бесчувственной мразью. Он не плакал ни на похоронах, ни после. А сейчас при стуке в эту дверь на него нахлынула тоска. Эта дверь, за которой должен был сейчас сидеть не грустный Тай, не убитый горем брат, а парень вместе со своей сестрой. А Кит должен был, как обычно, придти к ним, тогда близнецы затеяли бы что-то весёлое и опасное. И Тай, Ливви и Кит впутались бы в неприятности. Но Тая, Ливви и Кита больше не было. Не было больше их вместе. И счастливая троица превратилась в грустный дуэт. Минутная стрелка прошла ещё три круга, и на четвёртой минуте Тай распахнул дверь. Киту стоило огромных усилий не отшатнуться. Перед ним стоял Тай, но не тот, которого он увидел впервые, не тот, который в подвале дома Кита, прижал к его горлу нож. И совсем не тот, кем он был одиннадцать дней назад. Лицо Тая не выражало ничего. Глаза были пусты. В них была та же пустота, которую Кит чувствовал у себя в груди. Под глазами у него появились огромные мешки. Волосы. Его тёмные волосы, так удивительно отличавшиеся от коричневых прядей остальных Блэкторнов, были растрёпаны. Несколько прядей слезли прямо на глаза, и Кит едва удержался, чтобы не поправить их. А глаза, которые раньше были насыщенно-серыми, как небо перед грозой, теперь потухли и были словно затуманены дымкой, как город перед дождём, как пасмурное, унылое небо. Тай не удивился, не вздрогнул, ничего не почувствовал. Он просто отвернулся, собираясь снова закрыть дверь. — Стой. Тай, подожди, — бормотал Кит, судорожно дыша, думая в панике, как же его остановить. — Тиберий Блэкторн. Теперь Тай замер и повернулся к нему. — Остановись. — Чего ты хочешь? — в его голосе звучало отчаяние, он начал перебирать руками, словно хотел схватиться за воздух, как за спасательный канат, хоть за ниточку. — Хочешь поговорить? Хочешь узнать, что я чувствую? Уходи. — Я могу помочь, — робко начал Кит, но осёкся, увидев взгляд Тая. В нём не было злости, не было грусти, не было раздражения. В нём ничего не было. — Не можешь. Ты не понимаешь, — глаза Тая наполнились слезами и он отвернулся. Кит вздрогнул. Он впервые видел, как плачет Тай. — Это моя вина. Я привёл Аннабель в Институт. Это словно лишиться части себя. Это хуже, чем потерять парабатая. У тебя нет братьев и сестёр. Ты не поймёшь. — Она была мне, как сестра, Тай, — твёрдо прошептал Кит. — Я могу помочь. Скажи, что тебе нужно. Тай повернулся к нему и в его глазах появился слабый огонёк тоски. — Обними меня, — прошептал он, глядя Киту прямо в глаза. — Обними крепко, как тогда. У Кита словно перед глазами промелькнула сцена. Воспоминание засияло так ярко. Несколько недель назад, когда Ливви ранили на Сумеречном базаре, он нашёл Тая на балконе. Тогда он попросил Кита обнять его. И Кит обнимал Тая, спасая его от мрака и горя. И Кит протянул руки и обнял его. Крепко, как тогда. И снова он почувствовал холодный ветер с улицы и дрожание рук Тая. Ощущения были такие же. Только тогда у Тая была сестра. А сейчас у него остался только Кит.