Our Moment is Now

С первым дуновением морозного воздуха паладины поняли, что на носу, наконец-то, Рождество, первое на Земле спустя долгое время. Семьи Пидж, Лэнса и Ханка всё ещё жили в Гарнизоне, приходя в себя после недавнего нападения Галры, и, несмотря на то, что паладины хотели провести Рождество со своими семьями, они решили замутить свою собственную праздничную вечеринку. В течение многих лет они семеро были единственными близкими друг другу людьми, которые у них были, и было бы неправильно не собраться всем вместе, с Мэттом и Адамом, как с дополнением к их дружной семье. Прямо сейчас Кит и Лэнс заканчивали украшать кухню Гарнизона в том крыле, где жили паладины и их семьи, и всё продвигалось, мягко говоря, не очень удачно. — Я просто хочу сказать, что твоя идея отстой, Кит! — вопил Лэнс. Прошел всего час, но они уже успели поссориться. — Ну не может быть всё в красных цветах, зелёный тоже должен присутствовать! Понимаешь… Рождественские цвета! — продолжал тянуть своё парень. Если честно, идея Кита была пока что лучшей из предложенных. — Как скажешь, Лэнс, — хмыкнул Кит, сидя на столе и прислонившись к шкафам позади. — Делай, что хочешь, как ты всегда делаешь, — Кит всего лишь хотел испечь торт вместе с Широ и Адамом, но вся команда припрягла его с Лэнсом маяться с декорациями. — Слушай, давай просто найдём больше украшений в кладовке и покончим с этим, — выдохнул он, сползая со стола. Честно говоря, Кит не хотел, чтоб они были соперниками. У Лэнса были привлекательные черты лица, красивые глаза, и, разве что в воображении Кита, мягкие волосы, в которые можно было запустить пальцы, но парень никогда и никому не признавался в своих фантазиях. Ну, разве что, Широ, но это совершенно другая история. МакКлейн был тем, кто настаивал на соперничестве, поэтому Кит был просто раздавлен завышенным чувством важности Лэнса. Направляясь к выходу из комнаты, он оборачивается. — Ты идешь? — спросил он, скользя рукой по дверной раме и убедившись, что Лэнс увидел, как тот подмигнул. Он флиртовал с Лэнсом, всё еще говоря себе, что ему просто нравится бесить того и называя это «дружескими подколами», вместо того, чтобы понять, что пытается ухаживать за парнем. Кит слышал, как Лэнс смеётся, уже зная, что его лицо в этот момент заливается краской, как и всегда. Если бы только этот румянец был вызван тем, что Кит ему нравится, а не потому, что Лэнс не умеет быть мужественным. Но сейчас всё, на чём нужно сосредоточить внимание — это украшения, а не конкретный человек, что сейчас лениво плёлся за ним. На улице было очень холодно. К несчастью для Пидж, именно там она и находилась в этот момент, бредя сквозь сугробы к крылу Гарнизона, где жили паладины, с Ханком на буксире, который тащил на себе ёлку, чтобы потом её украсили Лэнс и Кит. Это была идея Пидж возложить на них ответственность за декорации, но это не должно было означать то, что она теперь будет в неведении, как же парни смогут вытерпеть друг друга. — Как думаешь, там уже успело произойти убийство? — хмыкнул Ханк в то время, как Пидж открыла ему дверь в небольшой вестибюль, который они упрямо называли гостинной; доступный для всех, потому что у каждого всё индивидуальное находилось в собственных квартирах. Разумеется, у паладинов была своя официальная общая территория, хоть они ей и не пользовались. И в эту секунду она увидела, как Кит выходит из кухни, с кокетливой улыбкой на лице, с ясным знаком, что тот безнадежно сохнет по Лэнсу. Вскоре Лэнс тоже появился, покрасневший, отчаянно пытавшийся (бесполезно) скрыть свои чувства к Киту. Это была идеальная и, возможно, единственная возможность для Пидж, и она не собиралась бездействовать. — Ханк, ты видишь то же, что и я? — спросила она, закидывая голову наверх с блеском в глазах, чтобы увидеть своего большого друга. — Определенно, — прошептал он, медленно кладя ёлку на пол, когда Кит открывал дверь. — Я сейчас просто оставлю её здесь… и мы тихо закроем кладовку. Когда они медленно продвигались по коридору, Лэнс заметил их и помахал рукой, а затем решил подойти. Пидж и Ханк поняли, что их миссия провалена; им придется действовать быстро. — Хей, Кит, Пидж и Ханк вернулись с ёлк… — Ханк моментально захлопнул дверь прежде, чем говорящему удалось выйти. — Эй! — с той стороны донеслись стуки: — Выпустите меня! — беспомощно орал Лэнс, пока Пидж навалилась всем весом на дверь, помогая Ханку, и заперла её на ключ, обеспечивая то, что Кит с Лэнсом не выберутся оттуда в ближайшее время. — Итак, Ханк, где бы нам поставить эту ёлку, — спросила Пидж, полностью игнорируя приглушенные звуки из кладовки, и пошла на кухню, пока Лэнс, а уже и Кит, стучали в дверь. Времена, когда эти двое сохнули друг по другу, не признавая этого, окончатся сейчас. — Тьфу! Это бесполезно, Лэнс, мы не сможем выбраться, пока нам не откроют, — кивнул Кит, обнимая себя руками; рубашка, которую он носил, не согревала совсем, а они находились в помещении, которое не отапливалось. Лэнс не ответил, только перестал стучать и оглянул кладовку, заложниками которой они стали. Здесь было достаточно места, чтобы вместить еще кого-то, размером с Мэтта, а это значит, что они были довольно близко друг от друга. К сожалению, не совсем так, как хотел Лэнс. Даже при тусклом свете, что пробивался свозь щель между дверью и полом, он видел, что Кит дрожит. Это был его шанс. Не говоря ни слова, МакКлейн снял свой свитер, оставаясь в одной рубашке и передал его Киту. — Л… Лэнс? — Кит запнулся только из-за удивления, он никогда раньше не замечал этой стороны Лэнса. — Возьми это, — только и говорит Лэнс, глядя в сторону, внезапно невозмутимо, — Тебе же холодно, это меньшее, что я могу сделать. — Спасибо… — Кит тихо берет свитер и натягивает его через голову. Он, конечно, был слишком велик — рукава спадали до самых кончиков пальцев, а основная часть почти полностью проглатывала Кита, так как свитер был для Лэнса, а Когане был намного худее. Несмотря на то, что он тонул в свитере, Киту было наплевать, он был на седьмом небе от счастья, когда с кухни начала играть рождественская песня. Лэнс пообещал себе не смотреть на Кита в свитере, ведь знал, что это смутит и приведет того в замешательство. Он действительно боролся с этим желанием, но ведь Лэнс был таким слабым, как он мог сопротивляться? Точно, не мог, поэтому и посмотрел. Покрасневший Кит был укутан в мягкий и тёплый свитер, рук не было видно из-за рукавов, подол свисал аж до бёдер, и сама одежда каким-то чудом держалась, чуть ли не спадая с плеча; это было слишком для сердца бедного Лэнса. — Это оно, — внезапно выдохнул Лэнс сквозь зубы, невольно заставив Кита смутиться. — Я не могу продолжать притворяться, что не люблю тебя, Кит, — оба их лица залились краской. — Я так думаю еще с тех пор, как ты спас меня годы назад; наш момент единения. — Тут Лэнс осознал, что совершил ужасную ошибку — он признался, что, собственно, помнит этот момент. — Так ты помнишь! — восклицает Кит, на удивление без злобы в голосе, слегка улыбаясь, и приближается к Лэнсу. — Ты мудак, — хихикает он, прижимаясь к нему, предварительно обхватив того за шею. Внезапно всё исчезло, остались только они с Китом, прижавшиеся друг к другу, крепко держась и смотря друг другу в глаза. Мягкие улыбки играют у них на губах, когда Лэнс придвигается еще ближе, держась за бедра Кита, и они начинают покачиваться из стороны в сторону в такт тихой музыке. Когла чёлка падает Киту на глаза, Лэнс поднимается, бережно заправляет её ему за ухо, а глаза останавливаются на пухлых губах напротив. Собрав всю храбрость, что у него была, Лэнс прижался к таким желанным губам, вовлекая Кита в нежный и чувственный поцелуй и всё еще покачиваясь. Когда они отстраняются, рождественская музыка продолжала играть, и Лэнс хихикает. — Вау, — тяжело и блаженно дышит он. — Да, — это всё, что смог сказать Кит, и он снова целует Лэнса, долго и медленно, а затем кладёт голову ему на грудь, снова отдавшись праздничной музыке. Единственное, что их волновало — это они сами, в темной кладовке, только они одни и ничего больше. — Я не знаю, Пидж, — говорит Ханк, лежа на диване и листая что-то в телефоне. — Меня не покидает чувство, что мы что-то забыли. Пидж сидит, так же в недоумении, как и Ханк. — Подожди, — она поднимается, — Кит и Лэнс всё еще заперты в той кладовке! Выбегая из гостинной, Пидж и Ханк бегут к кладовке, и открывают её. Глубоко вдохнув, она поворачивается к Ханку, из кладовки ни звука, и он пожимает плечами. Толкнув дверь, Пидж осторожно заглядывает внутрь и видит, как Кит лежит на коленях Лэнса, свернувшись калачиком, а тот смотрит на него, не замечая ничего вокруг. Вскинув голову и увидев гостей, Лэнс поднял большие пальцы вверх, а затем прижал палец к губам, как бы показывая друзьям, что всё нормально; он не хотел, чтобы они разбудили спящего Кита. Улыбаясь до ушей, Ханк берет Пидж за локоть, уходит с ней и прикрывает дверь, на этот раз оставляя незапертой.