На самом деле...

От лица Норрис

      Моя родная планета была настоящим раем. Раем созданным моим народом. Изначально всё было в точности наоборот: температура была низкой на столько, что вода застыла, но часто вырывалась из-под недр земли ледяными гейзерами, атмосферы почти не было, а источники пряности труднодобываемы. Но благодаря терраформированию планета согрелась и расцвела. Она превратилась в прекрасный сад, который одаривал нас хорошим урожаем и чудесными пейзажами. Природа была очень разнообразной, ведь удалось повысить её терраиндекс на самый высокий уровень. Удивительные животные и растения переливались пестротой красок, как и наша одежда. Да… Не всегда я носила это серое одеяние. Мы носили наряды с вышивками разных узоров, которые были похожи на символы природы. А цвета были самые разные, но в особенности было много жёлтого. Наша ближайшая звезда посылала сюда такого же цвета свои далёкие лучи. Когда-то они сюда почти не доходили, но пришёл мой народ и «протянул» их на планету, и теперь они тоже дарят жизнь этому маленькому островку в космической глуши…       Но произошла катастрофа. Не экологическая, поэтому мы сильно не расстроились. Другая. На распространение Сети жизни уходит много времени и сил, потому мы не могли вечно оставаться на одном месте и продавали свои владения. В итоге наша империя была уничтожена, но те «отростки» нашей цивилизации, что предпочли работать на другие империи, не оставили своего предназначения и продолжали создавать новые экосистемы на планетах. Мы не столько заботились о себе, сколько о том чтобы сохранить природу. Мы считали, что даже если наш вид исчезнет, останутся семена, которые мы посадили, они дадут ростки и через какое-то время оживят всё вокруг. Однако… кто знает, может те империи, которые покупали у нас планеты, уже разрушили то, что мы создавали с таким трудом?       Нам пришлось покинуть тот разноцветный мир, но в моей памяти он остался… таким. Сейчас же я не могу видеть цвета… По крайней мере глазами… И эта история о том, как я потеряла эту способность навсегда… Теперь я вижу всё только в сером цвете с разными тонами.       Меня взяли с собой на космический корабль. Моя мама в их экипаже была врачом. Мы бороздили просторы космоса, продолжая распространять Сеть жизни на планеты. На одной из них у нас был заповедник. Оттуда мы брали пару особей какого-нибудь вида и заселяли на другой планете, а потом возвращали обратно и привозили новых. На борту тоже было для них отведено место. В этом отсеке было много разных террариумов или клеток для животных, а также специальных грядок в больших сосудах для растений. За каждым мы заботились, не важно было плотоядное то существо, травоядное или всеядное. В экосистеме все нужны. Некоторых мы даже выпускали из клеток не надолго, можно сказать выгуливали, чтобы они могли пройтись. Но иногда для сохранения жизни приходилось идти на крайние меры… Но я этого тогда не понимала и была слишком наивной, считая, что можно подружится с любым существом, если захотеть… Так, у нас было одно более опасное животное. И оно было последним, что я увидела в цвете: с чёрной шерстью, красно-коричневыми шипами и полосами по бокам, и шестью такого же цвета глазами насекомого, большими жвалами, вместо передних конечностей у него были большие чёрные перепончатые крылья, а на задних конечностях — острые когти… Да, последние были действительно остры. Существо всем своим видом предупреждало, что к нему нельзя подходить. Оно жило в отдельном прозрачном ящике, у которого сверху было небольшое отверстие, чтобы кормить. Но мне казалось, что этому животному в нём тесно, и это не справедливо, что других животных выпускают, а его нельзя. Поэтому я в тайне от всех пробралась в отсек с животными. Открыла ящик и выпустила его. Он был небольшого размера, но выглядел точно настоящим монстром. Я была уверена, что смогу его приручить не смотря на это, но как только протянула руку… существо отпрянуло на долю секунды, а затем прыгнуло мне прямо на лицо… На борту послышался пронзительный крик. Мне было очень больно. Экипажу чудом удалось отцепить это существо от меня и самим не пострадать. Без колебаний было принято решение ликвидировать, так как обратно в ящик посадить они его не могли, а если не избавиться от зверя, он уничтожит и нас, и остальные виды на корабле. Я же некоторое время носила повязку на глазах. Боль не утихала, и я не переставала кричать.       Поблизости нашлась империя с архетипом учёных. Они могли сделать мне операцию, но у нас не было на неё средств. Однако был обходной путь… Мы пожертвовали большую цену, но нам не привыкать идти на крайние меры… У нашей расы на спине, примерно в области плеч, имеются два крыла, похожие на те, что есть у чешуекрылых насекомых. Учёные пообещали сделать мне операцию, если мы сможем пожертвовать науке их. Я кричала «нет! не надо этого делать», так как не хотела, чтобы ещё кто-либо пострадал, и в тоже время билась в страшной огонии от боли. Я не могла перестать кричать…       Я очнулась. Боль утихла. Голос попросил меня попробовать открыть глаза. Первый раз это было немного тяжело, но, приложив усилие, у меня получилось. Я лежала на кровати. Существа, предметы… всё было серым. Я поморгала несколько раз, а затем мне дали зеркало. Два белых механических глаза без зрачков и радужки смотрели на меня, но они были хорошо замаскированы под настоящие. Хирурги объяснили это тем, что многие космические империи с недоверием относятся к киборгам, так как существует целая империя у Центра галактики состоящая только из машин, поэтому скрыли искусственность моих глаз на сколько это было возможно, дабы защитить от дальнейших неприятностей.       Мы, конечно, знали о существовании этой империи, а именно — Гроксов, и, хоть нам никогда не приходилось с ними сталкиваться, доверяли Скрижалям Жизни, в которых очень много говорится про них, как о главных врагах природы.       В дверях появилась мама. Я отложила зеркало и кинулась к ней. Затем крепко-крепко обняла её. Но внезапно я дотронулась её плеч. На месте, где должны были быть крылья, я нащупала на спине только два выпуклых шрама. В испуге подняв голову, посмотрела ей в лицо. Она плакала и улыбалась, гладя меня по голове и поправляя чёлку. Я ужаснулась, и стала кричать ещё сильнее, чем когда меня терзала боль. Меня пытались успокоить, но я не унималась. После истерического вопля мне захотелось плакать, но я не могла… Поэтому просто потеряла сознание.       Очнулась я уже на корабле. Всё было спокойно. Экипаж убирал остатки того бардака, который появился тут из-за меня. Я вспомнила всё, что было до этого и снова попыталась заплакать… И снова очнулась. Всё было убрано. Но всё было серым. Куда делись те яркие цветы, которые я так любила? Теперь мне страшно к ним прикоснутся, ведь они будто побывали в огне и испепелились… Мне казалось, что стоит мне прикоснуться к ним лишь пальцем, как они рассыпятся… Я закричала — и вновь обморок. И так повторялось несколько раз…       Прошло время, и я привыкла в какой-то степени к своему зрению, однако не переставала грезить о том мире, где всё было цветным. Я читала книги. Много книг. Мне находили любые книги, хоть бумажные, что сохранились с далёких времён, хоть новые — электронные. В них я находила тот утратившийся цветной мир, ведь воображение и память у меня остались. Читая разные истории, я забывала, о том, как вижу на самом деле. Пробегаясь по строчкам со словами, я уже не видела слов — я видела картинку. Цветную картинку… Это было прекрасное времяпрепровождение… Однако стоило дочитать до конца или отвлечься, как мир тут же становился блёклым и бесцветным… Мне постоянно хотелось плакать. Иногда это было из-за сюжета, который я прочитала, а иногда просто от факта, что мне больно не иметь такой возможности. Но я больше не падала в обморок. Как я и сказала, это больно, но я научилась терпеть и «сдерживать слёзы».       Потом меня отправили учиться на Долмас. Я старалась весь день что-нибудь делать, погружаясь в процесс работы, которую делаю в настоящий момент, дабы не уноситься в печальные воспоминания. Приходя в своё временное желище в общежитии, вновь я видела перед глазами цветное прошлое и настоящие серое, но долго об этом не думала, так как сильно уставала и сразу же засыпала без снов.       Здесь же я познакомилась с Вэй. Она привлекала моё внимание среди всех существ, так как она была гораздо свелее остальных, за исключением глаз. И мне казалось, что она отражает всё окружение, потому что её кожа заметнее менялась для меня, в зависимости от обстановки в которой она стоит, или будто светилась. Это было для меня интересно, и я не раз пыталась представить какого же она всё-таки цвета. Однако старалась избегать Вэй, так как она однажды спросила меня, грущу ли я? И как же мне в тот момент хотелось разрыдаться (!), но я её плохо знала, и не стала рассказывать о себе ничего личного. В тот вечер, вернувшись домой, я не смогла заснуть, даже от того, что устала. И как она смогла разглядеть в моих ничего невыражающих глазах печаль? Я долго мучалась. Мне снова было больно, и меня вдруг осенило: что если Гроксы никакие не роботы, как написано в скрижалях? Они могут оказаться киборгами, которым тоже очень больно жить с такими модификациями тела… И если они наполовину живые существа, то… умеют ли они плакать? Я не спала всю ночь и думала об этом.       Вернёмся к Вэй. Иногда я избегала её, так как она любит задавать вопросы, однако сложилось так, что я начала сближаться с ней и её друзьями. И бывало, что мы учились чему-нибудь вместе или обсуждали книги… Особенно хорошо я стала общаться с её самым близким другом Робом.       Когда учёба на Долмасе закончилась, можно было продолжить учиться на космической станции, летавшей на орбите планеты. Здесь ученики продвигали свои проекты. В основном это были архетипы учёных, как Роб, или экологов, как я. Разумеется, были и другие, но с ними мне не довелось подружится. На космической станции у каждого ученика могло быть своё помещение, вроде собственной комнаты, где можно было отдохнуть, позвать других «в гости» пообщаться, или параллельно с учёбой разрабатывать свой проект, если он был, позаниматься своим хобби, так сказать. Это не составляло труда, так как уже везде, и на космических кораблях в том числе, действовала искусственная гравитация.       Однажды вечером (то есть, когда станция пролетала за планету, которая затмевала ближайшую звезду) я вернулась в свою комнату. Думала, что сразу усну, но внезапно по металлическому коридору прошёл некто сильно кашляющий и зашёл в соседнюю комнату. Он долго не переставал кашлять, и я начала волноваться.       — С тобой всё в порядке? — спросила я, когда раздвинулись двери соседней комнаты, и я увидела Роба. Он выглядел очень плохо. Под слипавшимися от усталости глазами были тёмные пятна, а по настроению Роб выглядел подавленным. Он сидел за тёмным столом, положив на него голову и спрятал её руками. Он уже успел снять своё пальто и повесить на крючок рядом с дверью. — Которую ночь ты не спишь?       Он снова закашлял, но в этот раз это не продлилось долго. Затем он повернулся и сказал:       — Прости. Я разбудил тебя своим ужасным кашлем. Не волнуйся за меня. Возвращайся к себе. Я уйду.       После этого он хотел снять пальто с крючка и выйти, но я остановила его.       — Постой, я не спала и… я хочу помочь.       — Мне уже не чем не поможешь, — усмехнулся Роб, и снова стал угрюмым. Вернулся за стол и решил рассмотреть что-то под микроскопом.       Я села рядом. Мы долго молчали. Но потом Роб вытащил стеклянную коробочку с жидкостью, которую рассматривал с увеличением, и хотел выбросить. Но и тут я не дала ему это сделать. Попросила тоже посмотреть. Там плавало множество одноклеточных.       — Ничего интересного. Просто ещё одни бесполезные экземпляры. — сухо сказал он. А потом тоскливо провёл рукой по лицу, будто хотел вытянуть его: — Ничего-то у меня не получается… Какой же я тупой. Бесполезный как эти…       — Не говори так. То, что тебе они пользы не принесли, не значит, что они не нужны. Не надо их выкидывать.       — Ну, хочешь себе забери, только мне надоело с ними возится, — взохнул он и протянул закрытую коробочку мне. — Заберёшь?       Я схватила её и тут же спрятала в карман. А Роб убрал микроскоп на место и хотел предвинуть к себе кружку с недопитым кофе. Мне опять пришлось вмешаться, и остановить кружку, пока он не сделал глотка.       — Не надо. Ты ведь устал. Тебе надо поспать… У тебя даже рука трясётся…       — Не указывай мне, что делать. Я не просил о помощи.       Он снова подошёл к своему пальто, но на этот раз вышел. Я предвинула кофе к себе и насыпала туда щепотку синей пряности, той которую на жарких планетах используют, чтобы быстрее заснуть. Затем я догнала учёного. Роб остановился на открытом месте около большого иллюминатора, прислонился к стене и закурил.       В иллюминаторе виднелся большой полумесяц планеты с тонкими кольцами, а за ним почти скрылась гиганская звезда. Все на станции уже спали, но кто-нибудь из кураторов, которые так же дежурили, могли сюда зайти. Но пока что было тихо.       — Откуда у тебя сигареты? Вот почему ты кашляешь… Зачем ты это делаешь? Мало того, что тебя могут отчислить, так ещё и в могилу себя сведёшь… — недоумевала я, глядя в его светлые глаза. Он не собирался отвечать, и я выхватила сигарету.       — Эй… Может, я этого и добиваюсь? Отдай сюда! — тихо, но уже с раздражением сказал Роб. Он попытался отнять сигарету, но я её затушила и выбросила. Учёный вздохнул и достал другую, тогда я отобрала у него зажигалку.       — Да что ж такое… Дай спокойно сдохнуть…       — Перестань так говорить.       Он вернулся в комнату, а я пошла за ним. Вначале Роб был очень деликатным, даже извинился за свой кашель, который мог разбудить остальных. Однако чем больше я пыталась помочь ему, тем раздражительнее он становился. Но он ни разу не пытался меня прогнать, не смотря на сильную усталость, которую я наблюдала своим чёрно-белым зрением в этом мрачном существе. Теперь, когда в кофе была синяя пряность, о которой он не знал, я позволила ему выпить напиток. В то же время Роб решил поделиться, почему он не спит.       — У меня вот что не выходит из головы, — начал он, — Последний год на планете был очень странным. Точнее его окончание. Из МШЖ пропали два учебных летательных аппарата, и вместе с ними двое моих знакомых перестали попадаться мне на глаза. Невероятное совпадение. Что если они улетели на них? Поэтому Ют украл у меня голографическую карту? Чтобы смотаться? Знал бы я об этом… пошёл бы с ним. А Саймон ещё раньше… даже не предупредил. Как будто эта идея возникла у него моментально, и он ничего не обдумав улетел.       — Ты тоже хочешь улететь?       — Теперь уже видимо поздно. Из-за того, что я колебался, не решаясь предпринять рискованный шаг, осторожничал, как бы не попасться… Упустил свой шанс. А этим двоим, видать очень повезло.       — Зачем тебе улетать? — не понимала я. — Ты очень умный и вполне мог бы работать на свою империю или «за гранецей» на хорошей специальности. Помогать развивать планеты…       — Свою империю? Так её нет. Возможно я бы и нашёл работу, но… Я уже предпочёл быть пиратом.       — Пиратом?! — чуть не вскликнула я, что даже закрыла сама себе рот ладонью.       — Да. Наверное это звучит, как сумасшествие, но вообще-то я хочу долететь до Гроксов. Будь у меня империя, на которую я бы работал, несомненно получил бы задание развязать с ними войну. Но зачем их уничтожать, если можно их попробовать изучить?       — Так тебя тоже интересуют Гроксы? — удивлённо повернулась я к нему.       — Тоже? — так же посмотрел на меня Роб.       Я смущённо отвернулась. Неужеле он это серьёзно? Но потом он продолжил свои размышления, и сказал, что Вэй тоже однозначно выберет это направление. К тому же она тоже не появлялась ни в МШЖ, ни тем более на станции.       — А давай вместе придумаем, как отсюда улететь? — внезапно воодушевлённо предложил Роб, хотя голос был его по-прежнему хриплым, а веки вялыми. Он схватил меня за плечи и пытался разглядеть в них такой же энтузиазм, но я была лишь ошеломлена его словами, поэтому ничего не могла ответить. Роб протяжно моргнул, и сел обратно за стол. — Зря, я тебе это рассказал. Забудь всё. И не смей рассказывать другим…       Его глаза стали закрываться сами собой, а голова то и дело стремилась упасть, но он успевал дёрнуть ею и удержать. Он находился в том полусонном состоянии, когда борешься со сном, но рано или поздно, должен проиграть и погрузиться в сладкие грёзы. Должно быть, синяя пряность подействовала. Роб ударил себя по лицу. А затем ещё несколько раз с другой стороны, вслух заставляя себя проснуться.       — Прекрати! — прошептала я, — Не бей себя. Не понимаю, зачем ты причиняешь себе боль? Идём, твой организм сам подсказывает тебе, что уже пора отдохнуть. Зачем сопротивляться?       Роб поднялся и поковылял к кровати. Хоть дорога до неё была столь невелика, он чуть не сбился с ног, а когда дошёл, сразу забылся. «Что за безрассудное существо? За что он так себя не любит?» — думала я, пока смотрела как он спит. В его существе есть что-то такое одновременно и притягивающее и отталкивающее. Роб очень быстро заснул. «Даже ботинки не снял, » — подумала я, посмотрев на его ноги, а затем сняла обувь. Внезапно меня будто кто-то ужалил, и я вздрогнула: его стопы напоминали мне лапы того самого животного, из-за которого я потеряла цветное зрение, но три передних пальца Роба были более аккуратными, на них не было больших когтей. Вообще его стопы напоминали ещё лапки маленьких наземных птиц. И теперь он весь казался мне совсем как птичка… только не летающая… Я стала рассматривать лицо спящего. Его несколько загнутый нос — точно клюв, а тёмные волосы такие жёсткие, прямо как перья. Я хотела аккуратно стянуть с головы шапку, но Роб внезапно, сквозь сон поймал её, когда волосы на голове распушились во все стороны, словно одуванчик. Он повернулся на бок и прижал шапочку к груди, крепко сжимая её длинными ладонями. Даже во сне Роб не растрачивает своей серьёзности. Я думала уже уходить, но вдруг заметила ещё одну особенность его вида. Под плащём не было видно, однако теперь заметила, что у него под кожей будто две пары ключиц. Вторая пара заворачивалась назад, как будто в ходе эволюции могла развиться ещё одна пара конечностей или, возможно… крыльев? Я понимала, что уже слишком долго его рассматриваю. Пора уходить. Но моя рука сама по себе потянулась к его плечам. Вторая пара ключиц оказалась немного бугристой.       Роб схватил мою руку! Я напугалась и сразу постаралась вырваться из цепкого захвата, но он не просыпался, только немного нахмурился и снова его лицо стало спокойным и серьёзным. Мне нужно уходить — тоже ведь не отдохнула. Только перед этим, я решила оставить ему на завтрак фруктов, которые вырастила в своей комнате. Некоторые уже давали плоды, поэтому думаю не плохо было бы с кем-нибудь поделиться. На его столе, рядом с микроскопом, поставила тарелку с фруктами и оставила записку, затем поспешила удалиться.       На следующий день он поблагодарил меня за угощение, и мы вновь стали разговаривать, параллельно занимаясь своими делами. Я рассматривала организмы под микроскопом, которые Роб мне отдал, а он что-то паял. Он постоянно говорил о таинственных киборгах, живущих у Центра галактики. Мне не очень было понятно, почему он с таким восторгом отзывается об имплантах, что даже сказал такую ужасную вещь, что специально хотел бы лишиться своей живой конечности, чтобы заменить её механизированной.       — Быть киборгом не так здорого, как ты думаешь. Вот, я… тоже киборг.       Роб повернулся в мою сторону с озадаченным видом, и словно забыв о своём деле, поджёг рукав пальто, но быстро потушил ещё не разгоревшееся пламя… и расстроился — не в этот раз.       — То есть как, ты киборг?       — Посмотри внимательно на мои глаза.       Он удивлённо разглядывал их и даже пытался аккуратно дотронуться, чтобы убедиться, что они действительно не мои. Я рассказала, что вижу всё серым. Любопытный учёный стал задавать ещё множество других вопросов, например, на сколько чётко я вижу окружающий мир или почему мне не сделали цветное зрение, ведь это вполне возможно, даже предложил, чтобы он сам это исправил. Я отказалась, так как больше не хочу как-либо изменять своё тело, уже созданное как надо по задумке природы, и потому, что ещё не сильно ему доверяю, боюсь, что что-нибудь пойдёт не так. Тогда Роб рассказал, о том как он играл с Вэй когда-то, до того как стал учиться на Долмасе. Вэй чем-нибудь хорошо завязывала глаза, чтобы ничего не было видно. А Роб протягивал ей цветной карандаш. Суть заключалась в том, чтобы Вэй смогла угадать на ощупь температуру цвета карандаша, или назвать сам цвет.       — … Она безошибочно называла красный или синий, но не всегда угадывала, если я протягивал ей цвета, которые могут быть как тёплыми, так и холодными. А так же её ответы зависили от освещения, — продолжал Роб, — Так, вот. Может, тебя возможно научить видеть цвета на ощупь. Думаю это возможно, так как до этого ты видела цвета, и можешь придумать ассоциации, (у каждого они индивидуальны). Что скажешь?       — Думаю, это не невозможно.       — Значит, ты летишь со мной. Не упущу ещё один шанс.       Я поразилась, но оказывается, он успел узнать, что в ближайшее время мы покинем станцию и вновь станем изучать планеты. Скоро станция соединится с другой, где находится «гараж» летательных апаратов, но уже не учебных, а настоящих космических кораблей, способных на перелёты к более дальним звёздам. Однако они были по-прежнему небольшие. Роб всё спланировал, но я сначала не хотела лететь, так как не могла оставить растения, которые вырастила, однако учёный меня убедил, сказав, что мы заберём их с собой.       Наша следующая учебная экспедиция должна была пройти на одной из незаселённых планет. Космические корабли должны были лететь туда небольшими отрядами из трёх существ в экипаже. Это была одна незапланированная деталь в плане Роба. Третий ничего не подозревал о нашем побеге и думал, что эта экспедиция для него всего лишь повод показать свои умения.       — О! Кажется, я в команде с отличными ребятами! Буду рад сотрудничать с вами, — сказал третий, когда мы зашли в наш подготовленный заранее корабль, о чём тот, разумеется, не знал.       — Сядь в кресло и ничего не трогай. Корабль поведу я, — повелительно сказал Роб, на что третий обиделся. Он думал, что сможет с нами сотрудничать, но Роб точно знал, что ему нельзя говорить о плане. Вообще не многим можно было о нём говорить. Видимо Роб не просто так рассказал мне. Ведь я согласилась, несмотря на безумство идеи. И потому, что ему нужен был помощник.       Корабли стали вылетать со станции и собираться маленьким флотом. Всё было спокойно. Но только мы пролетели десяток звёзд, как наш корабль сошёл с курса и отстал от остальных. Третий запаниковал, недоумевая от действий Роба. Он пытался вмешаться, думая, что произошёл какой-то сбой. К нам поступило сообщение от остального флота с вопросом «что стряслось?» Третий хотел ответить, но Роб сказал мне сломать коммуникатор.       — Вы что творите? Чокнутые!       — Ты лишний в моём плане и не поймёшь, — ответил Роб, — Так что сиди и не рыпайся, если не хочешь, чтобы было хуже.       Третий сильно оскорбился и стал пытаться вырвать штурвал у Роба. Но я его остановила. Он орал на нас, что мы сумасшедшие, что мы погибнем, и что он не подписывался на это.       Роб в свою очередь спокойно шёл по своему новому курсу, который составил, не обращая внимания на крик лишнего и не отвечая не на какие вопросы. В итоге мы долетели до планеты-заповедника. У нас оставалось совсем не много энергии на корабле и он начал гудеть, предупреждая, что скоро может взорваться. Но мы успели приземлиться до того как это случиться. Теперь мы будем жить здесь, пока какой-нибудь корабль не прилетит, чтобы забрать отсюда или привезти вид животного или растения. Такие заповедники специально и создавались, чтобы можно было не только сохранить вымирающие виды, но и расселить их на других планетах. Мы специально нашли эту планету ещё заранее. Когда кто-нибудь прилетит, мы продолжим путешествие уже с ними.       Лишний хотел немедленно назад, пытался починить коммуникатор. Это у него не получилось. Тогда он попытался улететь на спасательной капсуле, но тоже не вышло. Ему прийдётся уживаться с двумя пиратами, которые хотят приблизится к Гроксам. Мы не стали ему об этом говорить, иначе он предпринял бы что-нибудь, чтобы помешать. Поэтому он оставался в неведении, постоянно недоумевая, что мы делаем.       — Когда-нибудь ты поймёшь… Мы расскажем, как только будем готовы, — успокоила его я, — А пока что, можешь помочь? — Лишний согласился, но не отставал, пытаясь узнать, что мы задумали. Мы молчали, усердно игнорируя его вопросы.       На этой планете уже было привезено много видов, плюс я высадила здесь свои растения, которые давали нам пищу. Надо сказать, мы хорошо устроились. Здесь Робу никто не помешает провести свой эксперимент с необычным способом вернуть мне способность воспринимать цвета. Этим мы и занялись. Сначала он сделал карточки с «чистыми» цветами, потом протягивал мне и называл их. Моей задачью было вспомнить всё, что ассоциируется у меня с тем или иным цветом, пока я держу его в руках, и прочувствовать это воспоминание. Потом он так же играл со мной в ту игру, где нужно было отгадать температуру цвета, не смотря на него. Когда я начала справляться с этими задачами, Роб приносил листья растений. Их цвета уже были смешанные, поэтому мне нужно было сказать не просто «синий», например, а «сине-зелёный», или «светло-оранжевый». Для каждого оттенка были свои ощущения. Фиолетовый, например, ассоциировался с моей кожей, так как чаще я видела этот цвет среди своей расы, или с водой на родной, уже покинутой и не нашей планете. Зелёный напоминал мне природу. Хотя в ней очень много цветов, а растения могут быть не только такого цвета. Но этот цвет скорее «издавал шум листвы», когда я к нему прикасалась. Но больше всех мне нравился жёлтый. Я понимала, что притронулась к жёлтому именно благодаря той игре. Жёлтый — яркий тёплый цвет. Он всегда ассоциировался у меня с теплом, со звездой которая, помогла подарить жизнь планете, с улыбками родных, которые так греют…       — Из тебя мог бы получиться отличный живописец, — сказал Роб, когда я описала его внешность. Интересно было и то, что его голос будто «зажигал» его цвета. Когда он говорил, становился цветным, даже если я не притрагивалась к нему. Таким образом, я научилась ещё и «слышать» цвета. Однако, мне было ещё не известно, какие у него глаза. Я спросила, но Роб отказался отвечать…       Всё было бы хорошо… Если бы однажды Роб меня не напугал. Я раскрыла ему ещё одну тайну — наличие крыльев. Существам, которые их не имеют, очень хотелось бы их обрести. Особенно учёным. Если этот архетип поглотила жажда знаний, возможно его ничто не остановит. И не важно, что подопытный, до того как им стать, был их другом.       — Интересно, если я ампутирую их, а потом пришью себе, смогу научится летать?.. — вдруг сказал Роб после того, как увидел мои крылья, а потом ещё много чего спрашивал. Мы были в этот момент в КК. Я попятилась назад, вспоминая прошлое. Роб стоял ко мне спиной. Он повернулся и увидел мой испуганный вид.       — Я что… сказал это вслух? — переспросил он, и я кинулась к выходу из звездолёта, — Стой!       Не долго мне пришлось бежать мимо фиолетово-красных зарослей на моём огороде, затем немного по свободной от растений синеватой земле, и далее к зелёно-оранжевому лесу. Внезапно передо мной возникла стена белого силового поля. Оно начало подниматься, создавая купол вокруг нашего тёмно-синего корабля, служащего нам убежищем. Я взлетела, пытаясь обогнать силовое поле и вылететь за его пределы, но силы моих крыльев не хватило, чтобы взлететь достаточно высоко. Купол закрылся в середине над кораблём. Я преземлилась и упала на колени. Роб тёмной фигурой подходил ко мне. Он молчал, поэтому в тот момент я видела его тёмно-серым, а светлые глаза неизвестного цвета будто светились. Я от испуга снова начала отодвигаться назад, не вставая, а Роб всё быстрее подходил ко мне. Я упёрлась в корпус корабля и почувствовала его глубокий синий цвет, затягивающий, словно в червоточину. Роб в плотную уже приблизился ко мне…       — Ну что ты, шуток не понимаешь? — дружелюбно смеясь сказал он, присев на землю рядом. На секунду я увидела его синюю шапочку, тёмные, но рыжеватые на свету волосы, светлую, жёлто-зелёную кожу и его одеяние, состоящие в основном из тусклых серых оттенков всех цветов. Глаза остались серыми, но уже не светились так зловеще. Затем он протянул руку, чтобы помочь подняться.       — Ты… Ты хоть понимаешь, как меня напугал? Я думала, ты серьёзное существо с архетипом учёного. А ты вздумал шутки шутить… Не смешно… Плохо получается у тебя быть бардом.       Он пронзительно засмеялся.       — Кого-кого, а вот бардов действительно стоит боятся, — сказал внезапно Роб, — как раз потому, что они постоянно шутят. А вот скажут они тебе, что хотят тебя съесть. Ты решишь, будто это шутка, а на самом деле на следующий день станешь их главным блюдом.       Я не решалась протянуть ему руку в ответ, и тогда он вздохнул и сказал:       — У меня жёлтые глаза… Я знаю как тебе нравится этот цвет, поэтому не сказал сразу, чтобы не испортить от него впечатление. Сама видишь каким я могу быть. Но сейчас не стоит меня боятся.       Я несмело поднялась сама. Он тоже. Затем на улицу вышел лишний.       — Что за шум вы здесь устроили? Это что, защитное силовое поле вокруг нашего коробля? Почему ты не сказал, что установил его? — обратился он к Робу.       — Меньше знаешь — крепче спишь. Я включаю его уже давно, каждую ночь. — вновь с серьёзным видом ответил учёный.       — Ха… По твоим синякам под глазами, можно судить, что ты до хрена знаешь, — язвительно пошутил лишний. — Но нет! Какого хрена?! Я что зря пытался создать сейчас тоже самое? Ты мог хотя бы мне сказать, что уже начал его устанавливать? Я бы тебе помог. Вы что совсем мне не доверяете? Считаете меня бесполезным?       — Ты не поймёшь… — начал было Роб, но лишний его перебил:       — А! То есть по-твоеиу я тупой? Ну знаете! Вот уйду от вас и буду на другой половине планеты жить. А вы тут без меня сами справляйтесь! Не нормальные, пытаешься с ними подружится, а они… — лишний продолжал бубнить, собирая вещи, но их было не много, поэтому он сразу вышел, и двинулся в путь, однако остановился, — Эй, не мог бы ты… убрать силовое поле? Я свалить от вас пытаюсь.       — Никуда вы от меня не уйдёте. Ни она, ни ты. Пусть ты и был лишним в начале, теперь далеко я тебя не отпущу. — сурово произнёс Роб. — Молодец, ты заслужил моё доверие. Я расскажу, для чего мы здесь застряли…       Пока Роб рассказывал, глаза третьего постепенно округлялись всё больше и больше. А только услышал упоминание о пиратах и гроксах, стал стучать по силовому полю, в исступлении вопя, чтобы его выпустили. Роб злобно засмеялся и пошёл на корабль. Я попыталась успокоить третьего. Его нервная система могла не выдержать — так сильно он кидался то в одну сторону, то вдругую. Роб умеет пугать. Третьему казалось, что стены силового поля сдвигаются, он принемался их толкать. Я подошла к нему, но третий только кинул в меня сотню оскорблений, из-за того, что я за одно с этим сумасшедшим учёным, попутно напоминая записи в Скрижалях Жизни. Теперь понятно, его архетип тоже эколог, а наша философия хуже всех отзывается о расе возле Центра галактики.        У меня в когтях на руках был яд. Я выстрелила им в третьего. У него закружилась голова. Затем я кинула в него мешочком синей пряности, чтобы он успокоился, и отвела внутрь корабля, пока он не разнёс весь мой огород, и не навредил сам себе. Мда… Похоже я больше пират, чем эколог…       Я сидела внутри космического корабля напротив повёрнутого ко мне спиной Роба, делающего какие-то заметки. Рядом спал третий, о нём можно было не беспокоится. Но я волновалась по поводу того, стоит ли мне оставаться? Это, конечно, очень мило со стороны Роба, что он не хотел портить мне впечатление от жёлтого цвета, не говоря о своих глазах. Однако неприятное чувство после первой фразы про крылья всё ещё оставалось. И ещё больше меня напугало, то, что он намеренно подчеркнул, что Роб никого не выпустит. Создаётся впечатление, что он держит меня и третьего в заложниках… Как пират…       Я решила, что сегодня же должна улететь. Но сначала, нужно чтобы Роб заснул. У меня заканчивалась синяя пряность. Я тоже иногда принимала это снотворное. Теперь нужно использовать его ещё экономнее. Синяя пряность достаточно редкая. Я дождалась ночи. Роб не убрал силовое поле, как и предполагалось, но он наверняка хранит пульт от него в кармане своего пальто. Я вновь тайно подмешала ему в напиток синюю пряность, он заснул, и теперь мне оставалось незаметно достать пульт, отключить силовое поле и улететь на спасательной капсуле.       Спасательная капсула запрограммирована лететь назад на станцию, однако Роб не собирался возвращаться, поэтому изменил настройки на поиск ближайшей космической цивилизации. И как мне не повезло, когда я оказалась среди существ с архетипом воинов. Они были настроены агресивно. Не доверяли мне. Я просила их забрать Роба и третьего с планеты-заповедника, так как переживала за них. Однако воины нашли подозрительным, что я прилетела одна, а не с ними, будто заманиваю их в ловушку. Ну да… Пираты часто так делают. Но сейчас не тот случай. Я умоляла их помочь моему другу, на что они говорили, что сами не спасатели. Тогда я попыталась их убедить, что Роб может быть им полезен, так как умеет создавать разные механизмы, а я могу помочь с развитием планеты. И вроде бы у меня получилось, но мне пришлось лететь обратно с ними с оружием у виска, боясь сделать лишние движение, так как они могли решить убить меня как только бы поняли, что я вру. Просто возмутительно, однако пришлось потерпеть, ради спасения друга. Но я попросила, чтобы мы не пересекались. Им показалось это странным, они вновь начали что-то во мне подозревать, и я коротко объяснила, что будто я и Роб находимся в ссоре, но я всё равно хочу его спасти. Они только посмеялись над моими рассуждениями, это противоречило их архетипу… Однако после того, как они его забрали, я действительно больше не пересекалась с ним.       Долго у воинов мне совсем не хотелось задерживаться. Они постоянно всё контролировали. И я постоянно была на одном из кораблей. Конечно, я выполнила своё обещание помогать развивать их планеты, но только подвернулся случай сбежать, как я воспользовалась. Корабль прилетел к другой космической цивилизации, а именно к бардам. Между этими империями по каким-то причинам развязывалась война. Но участвовать в этом я ни за что не хотела. Тут я вновь незаметно использовала свою последнюю синюю пряность. Экипаж КК погрузился в сон. Я аккуратно перенесла их всех в спасательную капсулу. Они отправились на родную планету или к ближайшей колонии. Надеюсь, они не вспомнили, что произошло и без проблем добрались до дома…       Опустившись к бардам я снова напугалась. Они не ожидали встретить на корабле своих врагов внезапного друга.       — Кто это? Вы знаете кто это? Я не знаю. Ты пища?! — внезапно спросили барды, и я вспомнила слова Роба.       — Что вы?.. Н-нет! Не надо меня есть!       Ну, они посмеялись. И правда, вовсе не собирались меня съедать. Это были самые дружелюбные и весёлые существа. Однако почти все беззаботные, как дети, но очень милые. Они с радостью мне помогли, а я взамен так же помогала им тем, что умела лучше всего. Но и тут мне не суждено было задержаться. В этот раз на корабле я была в приятной компании тех, которые наоборот не любят строгие правила. Мы летели к торговцам, а капитан всю дорогу не умолкал, рассказывал истории.       — …Недавно мы устроили пиршество с гостями из соседней звёздной системы. Вкус у них просто неподражаемый! — закончил он, когда мы приближались к планете.       — Вкус у них… Что?! Вы что, их съели?! — вновь напугалась я, спросив на всякий случай шутка ли это.       — Кто знает, — хитро улыбнулось существо. Да им должно быть просто нравится наблюдать за моей реакцией! Кажется, я снова хочу убежать… Но вдруг бард продолжил уже обращаясь к представителю соседней империи:       — Мы привезли вам отличный товар! Зацените: одинокий потерянный эколог!       — Вы что, меня собрались продать?! — воскликнула я. Неужели этими ребятами могут править деньги?       — Эх, да. Нам прийдётся расстаться. Вообще, мы и не собирались сначала продавать тебя. Но… подумали, что это будет забавно для торговцев. Они точно не ожидали этого! И экономика в нашей стране страдает, как-то надо спасать. Воины прилетают вовсе не на концерты… Да ты не переживай. Торговцы хорошие ребята. Плохого не сделают. Ты даже можешь прилетать к нам потом с ними в гости. Серьёзно. Мы тоже будем навещать тебя, хочешь? Устроим праздник, поедим…       — Не-не-не, не надо еды… Ладно, на самом деле я как раз думала, куда мне переселиться вновь… О нет, вы не думайте, что вы мне надоели, просто я привыкла постоянно путешествовать.       Так я попала к торговцам, у которых жила достаточно долго, но не прекращала путешествовать. Распространяла Сеть жизни, как и положено экологу. И это была империя «Комильфо». Сначала думала, что не уживусь с их архетипом, ведь он можно считать противоположный моему. Но оказалось, именно у них я практически без помех могла оправдывать своё предназначение.       Моим другом стал Д’Лооп. Он давал мне задания улучшить терраиндекс на планетах, которые потом будут продаваться, иногда брал с собой торговать с другими империями, а так же принимал сообщения от других рас и рассказал об интересных путешественниках, пролетавших мимо. Одним из них оказалось странное существо с бледной кожей, красными глазами, одетое во всё серое, но с маленькими цветными деталями. Я попросила уточнить имя. Выяснилось, что мои догадки были верны: существо звали Вэй, прилетело на корабле Волькн. Но это было уже сравнително давно. Эх… Окажись я тут раньше, может улетела бы с ней… Или не улетела бы? Хм… Я стала рассуждать прям как Роб.       Случилось ещё одно событие, которое поменяло мою жизнь. Д’Лооп взял меня с собой на планету, где был большущий зоомагазин. Ему нужно было купить некоторых животных для заселения. Пока он разговаривал с продавцом, я ходила и разглядывала животных. Жаль не ко всем я могу прикоснуться… Но вдруг я заметила маленькую клетку с птичкой внутри. Она пищала на своём птичьем языке и качала головой, будто ещё больше привлекая моё внимание. Я поддалась и подошла. Это было существо называвшееся Пи. Помню даже читала о них. У него были растрёпанные перья, будто во время перевозки сюда его трясло во все стороны, и ещё он может болеть. Мне показалось, это очень безответственно. Почему ему не оказали должного ухода? Я приложила руку к клетке, закрыв глаза: «Если бы только ты мог стать моим… я бы сделала всё, чтобы привести тебя в порядок.» В этот момент попугайчик запрыгал, он стал перелетать, то на свою веточку, то на прутики клетки. И вдруг словно лучик звезды дотронулся до меня — его пёрышки коснулись моих пальцев, осветив в памяти ярко-жёлтый тёплый цвет. Я открыла глаза и пристала к клетке головой. Так смотрела на смеющуюся птицу, пока не подошёл Д’Лооп. Он увидел как мне понравился Пи, и решил его купить для меня. Какой же я чувствовала себя тогда счастливой!.. Возвращаясь на корабль, шла в обнимку с птицей в клетке. Я уже представляла, как выхожу его, как буду заботится о нём…       Пи повсюду меня сопровождал. На каждой планете, которую я оживляла, выпускала Пи и тренировала его. Постепенно он стал совсем ручным и даже научился немного говорить. Попугайчик был для меня новым другом и помощником. Он летал в какие-нибудь отдалённые районы города и рассказывал, то есть повторял новости, которые услышал.       Казалось бы, можно возвращаться на эту планету как домой. Но всё постоянно меняется. Однажды тут произошла экологическая катастрофа, а я не успела вовремя её остановить. Климат изменился на более жаркий. Все животные вымерли, а из растений остались только маленькие травянистые. Ещё бы немного и они бы тоже исчезли, но я вернулась из путешествия именно к этому моменту и спасла их. Всё прошло наперекосяк. На одних планетах уровень пригодности для жизни повышался, а на других опускался. Что же делать?       Но вот, я вернулась и встретила Д’Лоопа. Он рассказал последние новости. Оказалось, что у них попросили помощи сами пираты, и их заселили, но заставили работать на руднике. Когда он их описал, я очень разозлилась. Как он не вспомнил Вэй? Оказалось, что он знает о них по наслышке, а сам с ними не встречался. Я потребовала немедленно с ними увидеться…