У Тины глаза цвета темного шоколада. И чем с большей теплотой Он бросает на нее взгляды, тем быстрее шоколад тает, стекает по щекам и остается на Его губах горько-сладким послевкусием.
Глаза Ньюта — небо в ясный день, когда душу обременяют лишь приятные хлопоты. Чистые, без единого облачка и намека на шторм.
Жизнь их не лишена горя потерь, неправильных поступков и сожалений, ими вызванных.
Оба ругаются.
Оба просят прощения и прощают.
Оба не скрывают слез.
Оба утешают.
Но даже если грянет гром и шоколад станет исключительно горьким, глаза светят ярко по одной простой причине — Оба любят друг друга. Оба любят своих соулмейтов.
Нерешительность, как и многие другие составляющие спектра эмоций и чувств, прямо влияющих на человеческое поведение, проходит достаточно быстро. И когда новый этап наступает, Оба сияют уже не столько глазами, сколько всем телом.
Каждая веснушка горит ярким пламенем, взрываясь от горячих поцелуев и касаний острых ногтей.
Белая, чуть не фарфоровая, кожа обретает новые оттенки, в темноте почти не виднеется нежно-розовым закатом.
Шрамы, застывшие кровяными порезами, чуть заметно отдают салатовым свечением, затягиваясь, залечиваясь.
Губы пылают жерлом вулкана, обжигающе горячие. Вкус — парное молоко.
Угольные волосы чернее самой темноты. Рыжеватые — ярче самого солнца.
И все эти оттенки, сливаясь со свечением очей в общий цветовой купол, разрезают ночь, демонстрируя — им не страшен любой мрак и любые невзгоды.
Проходят года.
Веснушки и губы уже не пылают.
Цветовая гамма их тел становится все тусклее.
Волосы седеют.
Кожа покрывается рубцами и разрезается морщинами.
Лишь глаза все так же блестят.
И даже лежа на смертном одре, держа друг друга за руку, они до последнего мгновения будут смотреть и светить.
Все тот же темный шоколад.
Все то же ясное небо.