Мистер Поттер, у нас проблемы!

Мужчина подхватил едва не свалившегося на решетки парня и подтянул к себе. У Питера перехватило дыхание, от сильного ветра глаза мгновенно заслезились, поэтому лишь через секунду до него дошло, где именно они оказались. – Статуя свободы?! Серьёзно?! – Питер схватился свободной рукой за поручень, в то время как другая всё еще была зажата в руке волшебника. Задыхаясь уже от восторга, Питер смотрел на Нью-Йоркскую гавань и простирающиеся вдали дома. Даже с его суперспособностями добраться до острова Свободы было затруднительно. Конечно, в средней школе их возили сюда на экскурсию, но прогулка ограничилась пьедесталом - внутрь попал только Флэш, не забыв помахать лузерам перед подъемом. Сейчас же они стояли там, куда даже Томпсону доступ был закрыт – на факеле. – Насмотрелись, мистер Паркер? – Питер оглянулся на волшебника: выбившиеся из пучка волосы трепал ветер, полы мантии напоминали крылья летучей мыши, но взгляд светился лукавством. – Поверьте, внутри будет намного интереснее. Внутри? Питер только сейчас заметил дверь, которая должна была вести к лестнице, но, стоило мистеру Поттеру потянуть ручку на себя, как паучок почувствовал, что а не пошла бы магия к черту с такими фокусами?! Они шагнули внутрь и оказались внутри огромнейшего помещения, напоминающего площадь, что противоречило всем законом физики и вообще законам разумного. Один потолок был метров десять! Под его сводами летали настоящие совы, и Паркер мог поклясться, что видел письма, которые летели сами, размахивая уголками конвертов. В центре располагался постамент с изображением приветливо машущей входящим женщины и надписью «Международная конфедерация магов. Магия — это свобода». – Не отставайте - тут легко потеряться новичку, – Поттер влился в поток спешащих волшебников. Питер поспешил за ним, стараясь поменьше вертеть головой. Они пересекли площадь и оказались у лифтов. Панель со стрелками указывала на цифру один. Как они переместятся на нажатый волшебником 3Б, гипотетически все ещё находясь в факеле, Питер старался не представлять. Лифт мягко тронулся наверх, а потом вправо. Не кстати вспомнилось, что тетя Мэй могла уже вернуться – Питер ведь обещал сегодня остаться дома и помочь с уборкой. Скорее всего, ему потом достанется. Надо бы придумать оправдание, хотя, конечно, оно мало поможет, если маги решат наплевать на риски и стереть ему память. Лифт остановился. Выйдя в узкий коридор с рядом дверей, мистер Поттер прошел до самого конца и открыл последнюю, пропуская Питера вперед. Паучок шагнул внутрь. В кабинете волшебника мягко пахло древесиной, напротив входа стоял большой деревянный стол, заваленный бумагами, слева огромный шкаф с разными вещичками, невиданными ранее Питеру, а справа горел настоящий камин. Даже в обстановке и мелочах на полках все буквально кричало о том, что это не простой кабинет, а обитель настоящего волшебника. При этом обстановка была до невозможности уютной, а кофейные оттенки с яркими вкраплениями красного и золотого не резали глаза, а добавляли ощущения безопасности. – Присаживайся, – мужчина подошел к столу и достал пару бланков. Сейчас он уже не походил на кого-то вроде адвоката, строго зачитывающего права подсудимого. Плечи расслабились, палочка легла на стопку бумаг, снятая мантия повисла на спинке кресла – обычный уставший работник. – Сейчас напишу заявление и пойдем за поверенным. По боггартовому уставу я не должен так делать, но не против перейти на ты? – Питер лишь кивнул. – Можешь пока спрашивать, что хочешь - в пределах разумного, конечно. Из той самой тысячи вопросов один прямо-таки сорвался с языка: – Вы умеете читать мысли? Поттер поднял на него удивленный взгляд. – И да, и нет. Есть маги-легилименты, способные проникать в разум, но наши способности далеки от мутировавших магглов с телепатией – проникновение чаще всего весьма болезненно. – А вы умеете? – Питер даже воодушевился. Не то чтобы он мог почувствовать ложь, но почему-то этому мужчине хотелось верить также, как мистеру Старку. Конечно, они значительно отличались: мистер Старк был воплощением сарказма и техническим гением, но он также расслаблялся, попадая в свою мастерскую и терпел бесконечный треп Питера, попутно разъясняя то, что касалось науки. – Лигиллимент из меня весьма посредственный, если не сказать паршивый, – Поттер усмехнулся, не отрываясь от бумаг, но усмешка эта была с налётом грусти. – Так что твои мысли в безопасности. И, вообще-то, ни один маг не имеет право в них лезть без соответствующего разрешения. – А маги – они люди? – волшебник поднял на него взгляд и неожиданно расхохотался. Питер почувствовал себя глупо, но ему правда было интересно. – Конечно, люди! Ваши ученые могут причислять подобных нам хоть к самим чертям, но для нас, магов, мы люди, а магия – это наш дар. Просто он просыпается не в каждом. Магическая энергетика распространяется повсюду и не-маги иногда могут ощущать её присутствие, но не могут направлять. А вот маги способны концентрировать эту энергию и с её помощью преобразовывать реальность. Ещё существует ряд физических отличий от не-магов, но ты и сам знаешь, как оно бывает. – То есть вы и правда можете изменить всё, что угодно? Я уже знаю про стирание памяти, телепортацию и, кажется, расширение пространства, если предполагать, что мы все ещё в Статуе Свободы. О, а вы летаете на мётлах? Варите зелья? Можете проклясть, как ведьмы из сказок? О или… Питер запнулся на середине очередного вопроса – к нему подлетел пергамент и перьевая ручка — вот и телекинез тоже здесь. – Мы можем очень многое, Питер и то, что ты назвал – тоже. Распишись. Паркер честно попытался вчитаться в рапорт, но в итоге, не найдя ничего подозрительного, просто поставил подпись – терять-то уже нечего. Теперь их путь лежал к Отделу магических происшествий и катастроф. И пускай мистер Поттер объяснил, что они идут в Комитет по выработке объяснений для не-магов, Питеру было забавно ощущать себя ходячей катастрофой. Поверенным, вопреки представлениям, оказалась молодая ведьма – Алексис Кейдж. Она с ходу попросила звать себя Лексой и, если бы не цепкий взгляд, выглядела бы как обычный нью-йоркский подросток: начиная от малиновых волос и драных джинс и заканчивая предпочтениями в музыке, что паучок узнал, когда зазвонил её мобильный. По сравнению с мистером Поттером все работники этого отделения смотрелись как простые люди, разве что волшебные палочки всё еще сбивали Питера с толку. На вопрос, почему вообще простому человеку – ладно, мутанту, как поправила сама Лекса, – предоставляют столько информации, ведьма подтвердила, что тут все дело как раз в том, что он – человек-паук. На этом моменте Питеру на самом деле было очень не по себе. Даже мстители, не считая Тони Старка, не знали, что под маской скрывается обычный подросток из Квинса, а волшебники знали его имя, как он выглядит и даже где живет. Они, конечно, не выглядели как кучка сектантов, желающих захватить мир, но представить, что такое количество людей скрывалось от остального мира на протяжении, вероятно, столетий – было довольно пугающе. Безусловно захватывающе, но пугающе. И самое отстойное в том, что он не сможет никому об этом сообщить, потому что даст нерушимую клятву. В буквальном смысле нерушимую. Он ознакомился с экземпляром текста и не заметил ни единой лазейки – это тебе, Питер, не клятва на мизинчиках. Тут на кону твоя собственная жизнь. – Готов к своему первому магическому обряду? – мистер Поттер вновь оказался поблизости. Конечно, Питер готов. Всю жизнь готовился. И нет, поджилки не трясутся, это просто магический фон. Именно так. – Обхвати ладонью мое запястье. Не волнуйся, просто внимательно слушай, что я говорю и отвечай «да» или «согласен». Они соприкоснулись руками и Питер почувствовал тепло волшебника даже через толстовку. Вдох. Выдох. Подумаешь, это не кровавый ритуал и даже не объятия. Но было ли это магией ли нет – Питеру ужасно хотелось одернуть руку из-за внезапно возникшего страха и, почему-то, неловкости. Чтобы сосредоточиться, парень специально уставился на маленький участок ладони, на котором они были кожа к коже и досчитал до пяти. Именно в этот момент началась магия. Паучье чутье пробежалось волной мурашек от запястья, а воздух словно наэлектризовался. От ладони мистера Поттера пошел настоящий жар, и маленькие ручейки ослепительно белого света окутали их руки. Словно маленькие молнии, они почти незаметно вспыхнули, когда Питер подтвердил последние слова волшебника. – Ну вот и все. Помни о клятве и наслаждайся тем, что теперь ты - избранный. Дальше вы сами, – мистер Поттер похлопал паучка по плечу и направился к выходу. Питер так и застыл с протянутой рукой, сжимая воздух, будто отголоски тепла всё еще обхватывали его руку. – Ну что, малец, теперь можем поболтать без этого зануды. Хочешь печенье? Оно из лучшей пекарни магической части Нью-Йорка! – Честно говоря, мне бы хотелось поскорее домой попасть, пока тетя не спохватилась. – Хах, понимаю. Но очень жаль - я, честно, обрадовалась работе, которая не связана с драккловыми бумажками, так что запиши мой номер телефона. Кстати, о «печеньках» из Нью-Йорка. Написав номер на выданном стикере, Питер спросил, можно ли ему узнать хоть какие-то подробности о том, чему именно он стал свидетелем. И из-за чего, собственно, оказался втянут во вторую по масштабам авантюру всей его жизни. После укуса радиоактивного паука, конечно. – В принципе, для магов и наших союзников это не секрет - в любой газете можешь прочесть. Лекса рассказала про Статут и про то, что это была погоня за одним из самых разыскиваемых магов Америки. Конечно, разве мог после всего этого паучок расчитывать на обычное ограбление? Томас Фелпс, тот самый, назвавший Паркера отребьем, еще пару лет назад был магическим полицейским – аврором. Его репутация была безупречна, а вместе с командой они возглавляли послужной список аврората. Однако после дела о пропаже его первого напарника всё изменилось: сначала пьяные дебоши среди не-магов, неправомерное использование магии, а потом и кража старинного артефакта, подробностей о котором не знала и сама Кейдж. После этого события Фелпс всячески стремился дискредитировать магов в лице немагической общественности. Питер даже получил несколько бумажных газет с движущимися фотографиями и заголовками, где на первой полосе бегущей строкой шло имя бывшего аврора. В то же время Лекса совершенно спокойно говорила о том, скольким людям пришлось почистить память из-за этого безумца. Словно в том, чтобы убрать какие-то детали из жизни сотен людей не являлось для магов никакой проблемой. Еще один пугающий факт о магии, Питер, плюсик тебе за наблюдательность. А когда они пошли к аппарационной площадке, Паркер спросил, что за «круцо» пытался с ним сделать этот Фелпс. Оказалось, что не «круцо», а «круцио» – одно из самых ужасающих, трёх «непростительных заклятий», которое причиняет нестерпимую боль. За его использование волшебника сажают в тюрьму, а человек, которого долго пытали, может даже сойти с ума. Правда, Лекса призналась, что никто не знает, как действует круциатус на мутантов. Возможно, Питер пострадал бы не так уж сильно. Но выводы, в целом, не утешающие. И пускай этот чокнутый маг и не станет за ним охотиться, ведь, судя по газетам, у него есть проблемы посложнее, вполне может статься, что он нападет на обычных людей. Не на магов или мутантов, а кого-то вроде тёти, Нэда, Мишель или мистера Старка без костюма. А ведь обязанность дружелюбного соседа - защищать всех людей. Так что, видимо, они с этим типом ещё встретятся. На спецплощадке его снова засосало в межпространственную трубу, но на этот раз путешествие далось ему легче. Они оказались прямо в комнате Питера, и Лекса обняла его на прощание, напомнив звонить в случае чего. Так Паркер снова оказался дома. Судя по тишине в квартире и куче пропущенных от тёти, она либо ещё не возвращалась, либо ищет его по ближайшим моргам. А когда найдёт дома, сама отправит на тот свет. Питер скрестил пальцы на удачу и нажал на вызов. - Питер Бенджамин Паркер! - пришлось отнести телефон подальше от уха, чтобы не оглохнуть от крика. - Я, конечно, написала, что вернусь сегодня поздно, но ты мог хотя бы ответить на сообщение или взять трубку! - Прости, тётя Мэй, я просто делал домашку, а потом не заметил, как уснул! Честное слово, я не специально! - Боги, Питер, ты до смерти меня напугал! Я так рада, что ты цел! Но завтра тебе все равно придётся помочь мне разбирать кладовку, понятно? - Хорошо, тётя. - Умница. Веди себя хорошо - я напишу позже. Целую. - Пока. Питер рухнул на кровать, закинув телефон на тумбочку и прикрыл глаза. Пожалуй, потрясений на сегодня хватит.