О "популярности" злодеев

      Итак, здравствуйте. С вами Кейджин, и я безумно рад вас всех видеть, дорогие мои дамы и господа. Признаюсь честно, я изначально не планировал писать статью по этой тематике, считая ее весьма избитой... Но, простите уж меня, просто накипело. И это, по своей сути, не более чем крик души.       Я давно заметил, что вектор написания новых фэнтэзи перешел на темную сторону силы. К моему сожалению, не могу точно сказать, когда это все началось. Но если раньше были популярны рыцари без страха и упрека, прекрасные и благородные эльфы, добрые волшебники на голубом вертолете или хотя бы добродушные и миролюбивые домоседы хоббиты... то теперь если рыцари, то непременно плаща и кинжала, светлым эльфам предпочитают их темных не менее прекрасных, но отнюдь не благородных собратьев. Носителям белых мантий, носителей мантий черных... А также вампиров, оборотней и прочих орков с гоблинами. Но прежде чем взывать к народу с известнейшей цитатой Цицерона: "О времена, о нравы, " - я все же попробую разобраться в истоках этого... безобразия.       Герои и злодеи. Их противостояние извечно и бесконечно... Но мы сейчас ведем речь не о них. Автор, ты о чем? Как же так? И, сразу же отвечая на ваши негодующие вопросы, я скажу так... Что герои и злодеи в своем классическом варианте уместны лишь для героического эпоса. Для всех остальных произведений такая наука, как литература, предлагает такие определения, как протагонист и антагонист. Так давайте же как умные, культурные и образованные люди будем пользоваться этими определениями (чей смысл я специально здесь не приложу, ибо вы и без моего труда его найдете в Википедии), чтобы отойти от так набившей всем оскомину битвы Бобра с Ослом.       Итак, мои дорогие читатели, мы с вами пришли к тому, что протагонист - это ГГ, а антагонист - это тот(/та/то/эти/вставить свой вариант/нужное подчеркнуть), кто ему противостоит. И задача любого автора в своем произведении сделать так, чтобы читатели всеми силами болели и переживали за ГГ. И также всеми силами ненавидели, ненавидели и еще раз ненавидели антагониста. Желали гнать его грязными тряпками и анальной кары ему Экскалибуром (а также всеми прочими подручными и не очень средствами). И вот мы с вами пришли к тому положению вещей, которое я ранее обозвал не иначе, как безобразием. Не парадоксом, а именно безобразием. Каким образом тот, кто должен стать объектом всеобщей ненависти (и в лучшем случаи капли жалости), становится любимцем публики?       Что это? Массовая криворукость авторов? Испортившиеся вкусы читателей? Или мировой заговор злобных критиков? По мне, все и сразу. Когда это одно другому мешало? Нет! Даже не так. Одно последовательно вытекает из другого. Из-за подобной ошибки некоторых, да что там говорить, многих авторов критическая масса читателей сделала вывод: "Что добрый ГГ плох по определению, потому что он хорош". А достопочтенные литературные (и все прочие) критики постановили сей не утешительный для моралофагов вердикт... Или наоборот?