Собственность

Савада Тсунаёши был из тех людей, которых хочешь, не хочешь, а пожалеешь, не пройдёшь мимо, хотя бы не бросив взгляд. Вот вроде и посредственность, а всё равно выделяется — волшебство, не иначе. Реборн взращивал его, словно родного (громко сказано для того, кто оказался в неоплатном долгу перед ним за компанию со всеми своими коллегами) сына. Конечно, Савада ни разу не был его ребёнком, что по крови, что по духу. Не было в мальчишке ни духа авантюризма, ни адреналиновой зависимости, ни чувства изящества или банального вкуса. Но у него было доброе сердце, чего отродясь не было у самого Реборна. Не то чтобы он завидовал. Не то чтобы он этого не делал. И почему все оказывались у его ног? Савады, в смысле. Рано или поздно, но весь мир окажется там. Почему-то Реборн был в этом уверен. В конце концов, он-то оказался. Быть чьй-то собственностью… это казалось обыденной вещью (ха-ха, Реборн любил и ненавидел каламбуры), не вызывающей отторжения даже, что было странно и претило человеческой природе. Все люди свободны и имеют право голоса и выбора (ха-ха, он уже упоминал про каламбуры). Впрочем, кто он такой, чтобы что-то говорить на этот счёт. Тот, кто принадлежал мафиозному миру. Тот, кто принадлежал Три-ни-Сетте. Тот, кто принадлежал Вонголе (отчасти). У Реборна не было хозяина, но он всё равно чему-то (сиречь, кому-то) принадлежал. У него было время, чтобы смириться с этим фактом, так что-о-о… Ну, вполне очевидно, что ещё одно ярмо на шее в довесок ко всем остальным не так и тяготило его. О чём он? Ах, да, собственность, верность и предательство. Трудно сказать, люди предают друг друга и это вполне естественно и нормально. В любом случае, всегда можно отбрехаться, ссылаясь на инстинкт выживания и теорию Дарвина (снова ха-ха, Реборн даже не будет утруждать себя тем, чтобы изменить выражение лица). В конце концов, это такая же норма, как и верность. Одно другому не мешает, да и ладно, Реборн редко когда руководствовался ссылками на подобную чушь, оправдывая свой эгоизм лишь его наличием. Что естественно, то не безобразно, хотя мерзость ещё та. Впрочем, кхм… Верность, точно. Ну, по Саваде и не скажешь, что он может быть верным (вообще хоть что-то может), но этот мальчишка умеет удивлять (не всегда приятно, но не об этом). Реборн бы назвал три причины, по которым он смирился (ха-ха, пояснять он не станет, ни в жизнь) со своей судьбой (не то чтобы он был бы просто ветошью или чем-то подобным в жизни мальчишки, потому что ветошь не воспитывает посредством лечебных подзатыльников и не наставляет на путь истинный). Итак, три причины: Савада был глупым до гениальности (с подачки Бовино, но эти два левых сапога как никогда подходили друг другу); Савада всегда был верен себе и своим идеалам; и (за что Реборн его искренне ненавидит) Савада имел большое доброе сердце, огромное настолько, что он готов был не единожды простить своего врага. Конечно, были минусы (не то чтобы плюсы их перевешивали, кхм), но Реборн закрывал на это глаза — кто не без греха, а мальчишку растил он сам. Своими собственными глазами видел, как глупый наивный забитый подросток превращается в сильного и умелого мужчину (не то чтобы глупость и наивность куда-то делись), воочию наблюдал за становлением Нео-Примо Вонгола. Зрелищно, помпезно и пафосно (с последним даже перебор), но Реборн готов был с гордостью признать — его ученик. Готов признать и то, что был его целиком и полностью, от бакенбард до кончика хвоста Леона. И даже (тьфу-тьфу-тьфу, упаси Мария) любил его (что за бред!). И его глазищи, и его глупость, и неуклюжесть, и (черти их дери) Хранителей как неотъемлемый придаток. С последними всё так запутано, что не поймёшь, кто из них дитё малое, а кто нянька — Савада или его Хранители, в конце концов, и они росли под его рукой, начиная тупым до гениальности Бовино и заканчивая гениальным до идиотизма Гокудерой. Хотя, стоит признать, Реборн нянчится как с первым, так и со вторыми до сих пор. Так о чём он? Собственность, верность и предательство, точно-точно. Собственностью Савады был не он один; в конце концов, этот мальчишка был как нереально наивным, так и нереально привлекательным — своей наивностью (идиотизмом и глупостью) и светом, который разжигал в чужих сердцах огонь. За такого и душу отдать не жалко (Реборн этого не говорил, никогда). Наверное, потому что и сам Савада за кого угодно свою душу отдал бы (не то чтобы ему кто-то позволил бы это сделать). Так или иначе… Реборн не жалел. Ни о чём не жалел. Ни о Шахматноголовом, ни о мафии, ни о том, что стал (до чего докатился на старости лет, а) цепным псом на коротком поводке. И ведь по собственной воле, никто не принуждал — но эти глазищи… Дерите черти этого Саваду (храни Дева Мария), Реборн был согласен на всё. И на «возьми на 'учки, на 'учки», и на «деда, деда, покатай», и на «пойдём выпьем». Саваде, казалось, отказать было невозможно — никому из этой проклятой (ой ли?) семейки. Хотя видит бог, Емитсу отказать хотелось очень сильно и отказывать (ха!) себе в этом удовольствии Реборн попросту не мог — рожа Емитсу того стоила, особенно, когда личинки Нео-Примо дедом звали его, а не своего кровного старика. А вот с Тсунаёши это не прокатывало. Ни ухищрения, ни уловки, ни банальное «катись к дьяволу» — он улыбался, казалось, даже на плевок в лицо и только глазами своими смотрел, будто видел насквозь. И, главное, понимал, гадёныш, что его обманывают, или пытаются это сделать, или хотят улизнуть, а всё равно. Наверное, это стоило приписать четвёртым пунктом, но Реборн не собирался — в конце концов, он достаточно близко был к хозяйской ноге, чтобы никогда не забывать о том, почему он так близко к этой самой ноге (не то чтобы его кто-то держал). Быть всего лишь вещью и не иметь ничего против — это нормально в какой-то совершенно безумной мере. Если твой владелец бесконечно искренний и преданный Савада Тсунаёши. Преданный от слова верность или предательство? В конце концов, люди предают друг друга и это нормально в какой-то совершенно безумной мере, знать которую Реборн совершенно не хочет.