Город бывает тайгой; Слезы не смыть водою. Ты засыпаешь с женою. Я разбиваюсь с Цоем.
Вы когда-нибудь стояли на крыше ночью? Непередаваемое ощущение. Прохладный ветер ласкает лицо. Ночь, ты и город. Стоишь так высоко, что невольно ощущаешь власть над всем этим ничтожным миром. Вон в том окне семейная пара. В том пожилой человек. Ты доподлинно знаешь, что год назад его жена, с которой он прожил всю свою долгую жизнь, умерла. И он уже никогда не оправится от этой потери. Вон там на последнем этаже живет молодой парень. Квартирка что надо. Потрясающие панорамные окна, часто у одного из них он стоит и смотрит, как я на ночной город. Усмешка скользит по полным губам. Ничто не меняется. Она по-прежнему стоит одна над целым городом.***
Коридоры школы кажутся такими огромными, а все, кто старше хоть на год — великанами. Не удивительно, если ты первоклашка. Родители держатся за руки, а ты несешь букет своей первой учительнице. Все для тебя в новинку: учителя, уроки, одноклассники, домашнее задание, и первый друг. Вова. Учительница Инна Александровна посадила вас за одну парту. Он ничем не отличается от остальных, но почему-то с первых минут ты прониклась симпатией к этому светлому мальчугану. Все в нем говорило о том, что он хороший. Хотя о чем тут говорить, в детстве люди почти всегда делятся на плохих и хороших. Такой вот непосредственный, детский максимализм. Вова оказался именно хорошим. Добрая улыбка, огромные карие глаза, так и сияющие счастьем и светло-русые волосы, потрясающее сочетание. Как только вы уселись за парту, он протянул руку, и громко сказал: — Привет, я Вова, давай дружить, — так просто и неподдельно, что ты на всю свою жизнь запомнишь этот звонкий детский голос. — Оля. Давай, — робко подала руку в ответ малышка. Так и завертелось.***
В квартире происходит что-то ужасное, родители постоянно кричат, ругаются, и подолгу потом не разговаривают. Оля не знает из-за чего, но очень хорошо понимает, что ни к чему хорошему это не приведет. С каждым днем находиться дома становится все более и более невыносимо. — Оленька, Вова тебя уже ждет, беги скорее, — кричит мама с кухни. Голос хриплый от бесконечной ругани, слез, а еще от курения. Уму непостижимо, мама, которая никогда не переносила запах табака, сама пристрастилась к этому «успокоению». Девочка подбегает к ней, целует в щеку и шепотом просит, чтоб она не грустила. На это женщина лишь горько улыбается. И вновь отворачивается к окну. Вы всегда ходите в школу вместе, еще с первого класса. Да что уж там, вы всегда вместе. В школе, на прогулках, везде. Он-твой лучший друг. — Что, Олюш, снова ругаются? –обеспокоенно спрашивает на пути в школу. — Ты ведь все знаешь. Зачем спрашивать? — немного резко отвечает девочка и сразу осекается, — прости меня… — Пойми, я просто хочу помочь тебе. Искать выход вместе всегда проще. — Только как быть, если выхода нет, — печально шепчет Оля и отворачивается.***
Выход они так и не нашли. Родители Оли прожили в браке еще год. Хотя нет. Это уже не было браком. Постоянные скандалы, и ничего, что хоть отдаленно напоминало бы любовь. Девушку спасла дружба. Как бы пафосно это не звучало. Тот год она буквально жила у Вовы и бабули, лишь иногда, наведываясь домой, чтобы сразу оттуда уйти. Ко всему прочему у девочки началось активное взросление. Начала расти грудь, обрисовалась талия и бедра, и она вытянулась на добрых десять сантиметров. Теперь они с Вовой смотрелись еще более комично. Он невысокий крепыш, а она стройная и довольно высокая для своего возраста девушка. Их начали дразнить в школе. «Белоснежка, а где еще шестерых потеряла». А друзей это лишь забавляло. Они с замиранием сердца ждали новую шутку, чтобы обсудить уровень развития и чувство юмора одноклассников. На деле у них доставало других проблем. Оля жила с мамой, которая тяжело оправлялась от развода и предшествующего ему года. На плечи девочки легло много забот, с которыми она успешно справлялась.***
— Оля, Олька, Олюшка, а у меня для тебя новость, — крикнул красивый, высокий молодой человек, прыгая на постель к девушке, и вырывая у той книгу, — «Война и мир», ну это же С К У Ч Н О. — Владимир Анатольевич, верните книгу, и прекратите буровить мое царское ложе, — проговорила Оля, отнимая, наконец томик Толстого, — ну, что у тебя за новость? — Я влюбился, — торжественно произнес юноша. На мгновение воцарилась тишина, девушка смотрела на друга широко распахнутыми глазами и не знала, что сказать. Полгода назад девушка впервые всерьез задумалась, что перестала позиционировать Вову, как друга. А сейчас его заявление повергло ее в шок. — Родная, может скажешь что-нибудь? –спросил парень, заглядывая девушке в глаза. — Ну что тут можно сказать, ты уже не ребенок, это вполне нормально, — против воли вырвалось у Оли. — И все? Это все что может сказать мне моя любимая лучшая подружка? — c деланным удивлением спросил парень. — Кто она? — девушка, конечно, замечала, как друг бросает взгляды на девушек на улице или в кафе, где они иногда зависают после учебы. Но чтобы ее Вова, а в мыслях, она его только так и называла, серьезно в кого-то влюбился. Быть не может. А что если все же… Интересно, кто же «та самая», что сумела затронуть его сердце. — Она самая чудесная девушка на Земле….ну после тебя разумеется, -на губах девушки появилась грустная усмешка, — ты ее, кстати, знаешь, Лика из соседнего подъезда. — Она же еще три года назад уехала за границу? — Уу, как все запущено, они вернулись еще в прошлом месяце. Ты бы знала, какой она стала красоткой, — мечтательно произнес Вова. А в тоже время сердце девушки все больнее сжималось в груди. — И что же, любовь с первого взгляда? Не забывай, Вовка, одной красотой сыт не будешь. — Вообще-то, она очень интересная особа, к тому же жила в Европе, –горделиво произнес друг. — Вов, я очень за тебя рада, правда. Но… — девушка ненавидела врать, особенно врать ему, одному из самых близких ей людей, — тебе пора, у меня сегодня еще столько дел, сейчас мама придет, надо ужин готовить. — Оль. Ну ты чего, — проговорил парень с порога комнаты, куда Оле с трудом удалось его выпихнуть, — как будто твоя мама, когда-то была против наших посиделок… — Сегодня она будет против, — толкая парня к двери, пропыхтела девушка. — Ладно, ладно. Оль, ай….щекотно, — засмеялся друг, — ну иди сюда, хоть обнимемся. Он крепко прижал ее к себе и прошептал на ушко: » Родная, ну порадуйся за меня». Знал бы он, чего ей стоило сдержать слезы после этих слов. Парень ушел и соленые капли потекли по щекам девушки. Она еще долго не могла успокоиться.***
На выпускной они пошли по отдельности. Вова со своей очередной пассией, а Оля с каким-то молознакомым парнем из параллели, чтобы досадить другу. Девушка получила аттестат с отличием. Но даже это не смогло подсластить горечь ссоры с другом. Это была не первая перебранка, но наиболее серьезная, нежели все предыдущие. Они долго говорили, не переходя на крик, но от этого даже хуже. Ее ранили фразы, что она «безэмоциональная статуэтка, которой необходимо разок полюбить». Господи, да как можно полюбить кого-то еще, если я уже много лет люблю одного тебя, думала про себя девушка. А вслух ранила его не менее обидными фразами « Да, конечно, ты-то все о любви знаешь. Чертов бабник. Что ты в этом понимаешь, если все твои влюбленности сплошная фальшь?». Это стало последней каплей и он ушел, громко хлопнув дверью. Девушка корила себя за несдержанность, но уступать ему не хотела. Пока она предавалась воспоминаниям, потеряла Вову из поля зрения. Вдруг, кто-то прикрыл ей глаза, от неожиданности, девушка тихо вскрикнула. — Тшш, свои-свои, -прошептал на ухо такой любимый голос, — поздравляю тебя, родная. — Спасибо, — так же тихо ответила девушка. Его дыхание щекотало шею, от чего рой мурашек пробежал по спине. — Ты потрясающе выглядишь сегодня…хотя я вру. Всегда, — она почувствовала, что говоря это, он улыбается. Ей и самой было сложно сдерживать улыбку. Странно, боже, как это странно. Он все еще не убрал рук от ее лица. И то, что она оставалась лишена зрения, делало ее еще более чувствительной. — Ты тоже, — с заминкой ответила Оля. — Прости меня, — произнесли они спустя секунду. — За что ты просишь прощения? — спросила девушка. — За все, сказанное вчера, — как и всегда просто и откровенно ответил юноша, ни грамма фальши, — я не хочу, чтоб мы так расставались. — Расставались? — Ольга вывернулась в его объятиях, чтобы находится лицом к лицу. — Да, завтра я уезжаю в Москву. — Но почему так скоро, я думала у нас есть месяц, — пробормотала она, а в уголках глаз скопились слезы. — Прощай, родная, — поцеловав ее в висок, он ушел не оборачиваясь и не ответив на вопрос.***
Белое платье смотрелось на женщине великолепно. Она словно богиня, сошедшая с небес, мягко ступала по красному ковру. Плотное кружево мягко облепило изящные руки и полную грудь, а от талии ниспадало струящимся водопадом поверх тонкого атласа. Было забавно смотреть на даму-регистратора, которая вымученно улыбалась очередной паре новобрачных. И вот клятвы произнесены, росписи поставлены, молодожены счастливо держась за руки покидают загс. А у Оленьки тихо катится одинокая слеза.***
— Родная, ты чего тут стоишь? Замерзнешь же, — прошелестел в темноте ночного города голос мужа. — Да так. Стою, вспоминаю нашу с тобой жизнь, — отвечает уже не девушка, а женщина, кладя руки на чуть округлившийся животик. — Мне кажется, в нашей жизни пока не происходило ничего такого, из-за чего стоило бы плакать, — произнес все еще красивый, но уже не молодой мужчина. Он накрыл плечи супруги теплым палантином, и, обняв со спины, переплел их пальцы. — Я от счастья. Смотрю на Ваньку, отсюда его прекрасно видно, и думаю о том, какой у нас замечательный получился сын, — говорит женщина и откидывает голову на плечо мужу. — И дочка будет не менее чудесной. — Ага, надеюсь, ей повезет не меньше, чем мне. — Даа, ты у нас на редкость везучая, –наигранно самодовольно произнес мужчина, издав легкий смешок. — Ну-ну, ты мне достаточно нервов вымотал. Сколько у тебя в старший классах девушек было, а? И этот театр с твоим переездом, словно не знал, что я приеду, — пожурила женщина. — Как будто ты не знаешь, что все они только с целью вызвать в тебе ревность были, — улыбаясь, произнес супруг. — Люблю тебя, Вовочка. — Люблю тебя, Оленька.