Ничто не в силах прикончить человека так, как понедельник рано утром.
Юн Эво.
ДЕНЬ ВТОРОЙ. Земля-686, Нью-Йорк, 19 марта 2002 года, понедельник. Сияющий полумесяц освещал зеленые улицы и маленькие частные дома, ночью Бронкс был особенно красив. Но только не район Ривердейла, в котором купить себе жилье могли позволить лишь богатые нью-йоркцы. Здесь еще с девятнадцатого века строили себе летние особняки многие известные личности, как например Марк Твен. Однако после Второй мировой войны большая часть домов была перепродана общественным организациям и риэлторам, которые уже стали сдавать их в аренду под непомерно высокие цены. И все же, несмотря на всю красоту этой «американской мечты», ночью здесь было темно и мрачно. А уж после недавнего выхода сериала с названием одноименным этому району, то любому проходящему по улице прохожему казалось, что вот-вот из теней на него выскочит Черный капюшон. И поэтому стоявший в глубине посадки деревьев трейлер казался особенно одиноким и беззащитным в эту ночь. Но молодого Бенджамина Поиндекстера беспокоили вовсе не воспоминания о каком-то там сериале, он и телевизор то толком не смотрел. Не было у него на это времени, ведь почти все свое время он тренировался в местной бейсбольной лиге в роли подающего и подрабатывал в местной круглосуточной закусочной. Деньги же, которые он зарабатывал на подработках уходили на эти самые тренировки и на оплату учебы в колледже. Однако все хорошее закончилось после того, как его вечно пьяный отец-алкоголик отобрал все его сбережения на учебу, хорошенько поколотив при этом лопатой. Из-за неуплаты контракта его исключили из колледжа, а на подработке ему скоро нашли замену, поэтому приходилось отсиживаться дома и лишь тренировать свою меткость. Бенджамин сидел и размышлял, сможет ли он снова играть в лиге и попасть на настоящие матчи, ведь прошел уже довольно длительный период с его последнего появления на тренировке. Но он быстро отмахнулся от этих мыслей, потому что это было абсолютно бессмысленно, чтобы попасть на настоящие матчи и засветиться перед кем-то, то тут нужны либо серьезные связи, либо огромная куча зелененьких. Да и после того что произойдет сегодня ему лучше бы вообще не отсвечивать и какое-то время исчезнуть и не выделяться с годик. Ибо сейчас он с нетерпением ждал прихода своего отца, аж руки вспотели от волнения. Сегодня он твердо решил изменить свою жизнь во что бы то ни стало. И судьба с улыбкой решила дать ему такой шанс. Устав сидеть на одном месте, он вышел из трейлера и пошел к ближайшему дому. Издалека тот казался старой развалиной, но он-то знал и видел, что по ночам в окнах второго этажа горел слабый свет. Он опасался подходить ближе, чем на сто метров к дому. Потому что однажды ночью он увидел, как оттуда выносят плотные полиэтиленовые мешки с чем-то, что напоминало человеческие тела. Поэтому, поигрывая маленьким, острозаточенным лезвием от швейцарского ножа без ручки, он остановился и притаился за деревом, наблюдая за фигурой молодого мужчины. Тот стоял с дипломатом в одной руке и курил недалеко от калитки в заборе. После же произошло то, что сыграло решающую роль в судьбе Бена. Может быть, через некоторое время он бы успокоился и пошел спать, решив, что игра не стоит свеч и все стоит отложить на потом. Ведь, черт побери, он всего лишь девятнадцатилетний парень и ему свойственно делать глупые и поспешные выводы и решения. Быть может он бы нашел новую работу, накопил денег и все же сделал бы карьеру в спорте. Но случилось то, что случилось. По разбитой дороге, ведущей мимо того самого дома, шел пьяный и пошатывающийся человек, он придерживал руками левую часть своей куртки и что-то тихонько бормотал. Если бы нашлись желающие услышать и понять, что он говорит, то им пришлось бы подойти ближе к нему и ощутить весь тот сладостный аромат мочи и блевотины, который страстно сжал бы вас в своих объятиях. Но даже тогда вы бы услышали только что-то вроде: «паршивец…», «бесполезный…», «давно пора…» и «благо, что глушь…». И тут раздался взрыв, который разворотил половину второго этажа и выбил все стекла в окнах первого. А входная дверь слетела с верхней петли и повисла на нижней, однако та не выдержала такого издевательства над собой и дверь рухнула на гравий. После этого разгорелись языки пламени, которые подобно адскому цветку пожирали дом под собой. Мужчина же перед домом только рассмеялся, как будто бы для него не было того мощного удара взрывной волны и повернулся к бродяге. Тот же упал на асфальт дороги и сейчас тщетно пытался подняться, однако ему это все же удалось. После чего он достал из внутреннего кармана куртки Беретту и двумя дрожащими руками навел ее на мужчину. Затаив дыхание, Бен следил за шоу, которое разворачивалось перед ним, где в главной роли были его пьяница-отец и таинственный человек, впрочем, человек ли? Ведь судя по тому с какой смертельной грацией сейчас двигался мужчина и тому, как проступали вены на его лице он, по меньшей мере, был необычным. Но вот руки у его мучителя перестали дрожать, после чего тот прицелился в грудь мужчине и два раза выстрелил. Только вот тот словно распался черной дымкой и в следующее мгновение оказался сбоку от нападавшего сильным ударом локтя вниз выбивая пистолет из его рук, а после одной правой рукой поднимая за горло над землей. После этого он мощным ударом припечатал его к земле, ломая позвоночник и пробивая осколками ребер внутренние органы. Однако после этого он зашатался и припал на одно колено, после чего достал из внутреннего кармана плаща пакет с кровью, тихо матернулся и припал к нему так, словно он был жаждущим воды в пустыне. Когда же он положил опустевшую пластиковую емкость себе в карман, то посмотрел на часы, приподняв рукав плаща. Потом он развернулся и посмотрел на горящий дом, словно оценивая что-то. Видно приняв какое-то решение, подхватил на плечо бесчувственное тело, гильзы и пистолет. Через некоторое время он бодрым шагом направился вниз по дороге, где добравшись до крутого склона сбросил вниз тело и пистолет. Притаившись, Бен следовал за ним до склона, наблюдая издалека, с расстояния в триста метров. Благо, что его феноменальное зрение позволяло не терять незнакомца из виду. После того как убийца его отца ушел, он выждал еще полчаса и лишь после этого начал осторожно спускаться вниз. Спустившись, он увидел что несмотря на многочисленные травмы, его «папаша» продолжал дышать и судя по всему пришел в себя хоть он и не мог говорить. Он посмотрел на сына и протянул руку, словно умоляя о чем-то. Внезапно парня обуяла злость и жгучая ненависть к человеку, который сейчас лежал у его ног в крови. Даже сейчас, тот упорно портил ему жизнь, как и всегда. И сейчас он не мог даже просто и быстро умереть, чтобы ему не пришлось марать руки и придумывать оправдания для свое совести. Шипя от переполняющей его ярости, Бен вытащил из потайного кармана лезвие от перочинного ножа и метнул его в голову человеку, который хоть когда-то и дал ему имя, но это было последним, что он ему дал. Лезвие вошло точно в правый, налитый кровью глаз глубоко войдя в мозг. После этого он сказал только одно слово: «В яблочко.» Развернувшись Бен ушел не оглядываясь, теперь настало время исполнения его плана. Сейчас он придет к знакомому продажному полицейскому, с которым он познакомился во время подработки в закусочной и тот, с пониманием выслушав его проблемы, сказал, что может порекомендовать его с реально крутым шишкам в городе. — Что ж, пришло время кардинально изменить свою жизнь. — Усмехнувшись сказал себе Бен и, засунув руки в карманы и ссутулившись, побрел по дороге в ту же сторону, в которую пошел неизвестный.