Без лишних слов

      Stray Kids получили несколько наград новичков, и в качестве подарка Пак Джинён объявил о переселении в новое общежитие, которое было куда больше по размерам, чем их прошлое, да и на вид было куда уютнее и дороже. Теперь у них имелось целых пять комнат, и все ребята расселились по двое, кроме Сынмина, который был до жути чистоплотным и придирчивым, и сразу забил себе отдельное ото всех место. Никто и не спорил, хотя по-началу туда хотели спихнуть Джисона, так как никто не хотел жить с ним из-за его постоянного беспорядка.       Чана тоже обычно не жаловали в соседи, но в этот раз Чонин был очень настойчив и сразу же подошёл к нему и сказал, что будет жить с ним. Чан был немного удивлён и, честно говоря, напуган, но яркая и счастливая улыбка Чонина успокоила его. Остальные ребята тоже почти сразу без каких-либо споров распределились по комнатам и пошли обустраивать своё новое место жительства и раскладывать вещи.       Чан с Чонином тоже зашли в свою комнату. Чан хотел спросить напрямую, почему Чонин так поступил, но он боялся ответа, который мог получить, поэтому молчал. Чонин лишь тихонько напевал очередную любимую трот песню, пока раскладывал одежду в шкаф. Чана это умиляло, и он подумал, что ему очень повезло, ведь теперь он сможет каждый день, даже когда все расходятся по своим комнатам, наблюдать за этим милым ребёнком. Однако где-то в глубине сознания тревога никак не утихала.       Отношения между Чаном и Чонином всегда были немного… странные? Ещё с тех пор, когда Чонин только присоединился к команде Чана. Он не имел больших навыков, но Чан видел в нём потенциал и всячески помогал ему развивать его, за что Ян был безгранично благодарен лидеру. Он и не заметил, как простое чувство благодарности переросло во что-то большее. И это что-то явно нельзя было назвать той обычной любовью, о которой снимают дорамы и пишут книги.       И Чан чувствовал тоже самое. Желание заставлять макнэ смеяться, касаться изредка ненароком, обнимать на трансляциях или во время ужина в общежитии никогда не переходило свои границы. Ему было достаточно дарить свою заботу и получать взамен улыбку. Ему не нужны были признания или поцелуи, жаркие ночи и обещания быть рядом. Он не хотел начинать это всё, но боялся, что Чонин когда-нибудь захочет. И это может разбить ему сердце.       Чан всегда знал, к чему может привести его трепетное отношение к Чонину, однако он не мог перестать. Этот ребёнок дарил ему спокойствие и счастье, находясь рядом. Бану было бы очень тяжело без Чонина, он это знал. И терять его совсем не хотелось. Однако сейчас всё словно только к этому и шло. Чонин сделал первый шаг и, возможно, он был не последним.       После ужина все разошлись по своим комнатам. Сынмин наслаждался одиночеством, а остальные привыкали к соседям, которых сами и выбрали. Чан тоже вернулся в комнату, где его взглядом сразу же встретил Чонин. «Сейчас или никогда,» — сказал себе Чан. Раздумывать о сложившейся ситуации каждую минуту свободного времени и ничего не делать — он слишком долго этим занимался. Хватит. Нужно прекратить всё это, пока их отношения не стали переходить границы. И дело вовсе не в том, что нельзя. Не хочется. Странно, но именно так. Совсем не хочется портить командную работу какими-то дурацкими чувствами, да и чувств этих, по сути, нет. Чонин никогда не был в грязных ночных фантазиях Чана, да и фантазий этих, в принципе, не было никогда. Даже если лидер и представлял их поцелуи, он понимал, что совсем этого не хочет. Ему достаточно быть рядом. Такая вот странная у него была любовь. — Чонин, нужно поговорить, — Чан сел на свою кровать напротив Чонина, но тот сразу же пересел к нему, садясь привычно слишком близко, касаясь его бедра своим и почти соединяя их плечи. В этом не было ничего странного, потому что они почти всегда сидели так, но сейчас лидер впервые ощущал дискомфорт, поэтому он немного отодвинулся и посмотрел прямо на Яна. — Да, хён, о чём? — О тебе и обо мне, — он не решился сказать «нас», потому что никаких «нас» не было и не должно было быть. — А зачем говорить? И так ведь всё понятно, — внезапно выдал Чонин. Чан нахмурился, не понимая, что именно макнэ имеет в виду. «Он же не…?» — Хён, ты, конечно, умный, но иногда так тупишь, — улыбнулся Чонин. — Не ходи вокруг да около, что тебе понятно? — То, что ты — лидер, а я — макнэ, и никакие больше слова не нужны, — он снова придвинулся и обхватил руками талию Чана, прижимаясь к нему всем телом. — Ведь и так хорошо.       Чан был очень удивлён, но сразу же всё понял. Этот ребёнок оказался куда проницательнее, чем он думал. Лидер обнял прижавшегося к нему Чонина и на сердце снова стало спокойно. Чонин разделял чувства и мысли Чана. Им обоим было хорошо просто вот так, как есть, без лишних слов. — Я люблю тебя, Чани-хён, — прошептал Чонин, зная, что Чан поймёт это именно с тем смыслом, который он туда вложил, потому что Чан тоже любит, точно также, как Чонин. — Нам рано вставать, поэтому иди ложись спать, — сказал Бан, отлепляя от себя макнэ. — А с тобой можно? — улыбнулся Чонин. — Нет, — мягко ответил Чан, на что Ян обиженно надул губы и пошёл переодеваться в пижаму.       Когда они легли по своим кроватям, Чан ещё долго думал обо всём. Он был благодарен Чонину за то, что тот его понял без всяких разговоров. Ему действительно очень повезло. И ещё никогда он не был так счастлив и спокоен, как сегодня. Чонин почти сразу засопел, и Чан ещё раз глянул в его сторону. Лицо Чонина в свете ночника было очень красивым и умиротворённым. — Я тоже люблю тебя, Чонини, — прошептал Чан прежде чем заснуть.