*
В то время, пока Тайлер успешно врал маме о том, что ночует у Марка, Джош отвозит их в отель на другом конце города. Они не используют презервативы в этот раз, и Тайлер думает, даже надеется, что вот он — момент, когда все изменится.*
Машина Джоша отказывается заводиться на следующий день. — Блядский кусок говна, — рычит Джош, с силой захлопывая крышку капота, вздыхая, разворачиваясь к Тайлеру, замечая, что тот стоит лишь в одной черной футболке, пытаясь согреться холодным утром, потирая плечи ладонями. Старший достает худи с заднего сиденья автомобиля, протягивая Джозефу. — Возьми, сегодня холодно. — А ты? — Обойдусь. Просто… возьми. — С-спасибо, — проговаривает Тайлер сквозь стучащие зубы, быстро забирая худи из рук, натягивая на себя. Она велика Джозефу, и он практически утопает в ней. — Мне нужно быть дома через час, иначе меня прикончат. — Знаю. Все в порядке, сейчас вызовем такси. Обратная поездка выдается тихой. Джош кажется потерянным в мыслях и практически не разговаривает. Внезапно, на минуту, Тайлер задумался о том, что происходит в голове у Дана, но потом он решил не надоедать старшему, поэтому просто отвернулся, уставившись в окно. Он не постеснялся своего удивления, когда Джош просто взял его за руку, аккуратно переплетая их пальцы. Когда они посмотрели друг на друга, Дан заметил вопросительный взгляд Джозефа, на что тот лишь широко улыбнулся, крепче сжимая ладонь Тайлера. Тайлер случайно забирает худи, совсем забыв вернуть во время прощания, поэтому он прячет ее в глубь шкафа (мама будет злиться, если почувствует запах сигарет на его повседневной одежде), но перед этим Джозеф спит в ней, вдыхая любимый запах.*
Тайлер не получает сообщения от Джоша на следующий день. Он пытался созвониться с Даном, но звонки постоянно переходили на автоответчик. Внутри все внезапно проваливается. Он понимает, что это означает, как бы он не пытался в это не верить. Он пытался сосредоточиться на школе, стихах и музыке, он пытался держать себя в руках, но ничего не помогало против проверки телефона каждые двадцать минут, если не меньше. Худи Джоша перестала пахнуть сигаретами после того, как младшая сестра врезалась в Тайлера и пролила йогурт на одежду. Он плакал, сидя напротив стиральной машинки, наблюдая, как кофта вращается в барабане, намокая в воде.*
После очередной недели бичевания, Тайлер решил, что с него хватит. Он решает, что с Джошем кончено, ему надоело страдать по этому парню. Дан никогда не был его и никогда не будет. Джозеф утопает в мысли о том, что он был всего лишь игрушкой. Страдальческую фазу сменяет злость. Он серьезно обозлен на Джоша и на себя за то, что дал возможность старшему парню собой манипулировать. Тайлер блокирует номер Джоша, выбрасывая худи в мусорный контейнер возле дома.*
Джозеф не знает, сколько прошло времени с тех пор, когда он снова встречает Джоша в скейт-парке практически возле школы. Джош, кажется, в очень приподнятом настроении: он с друзьями, показывает Брендону некоторые выученные трюки на скейте, после чего смеется, закидывая голову назад, когда Ури пытается повторить за ним. Тайлер решает ускорить шаг, стараясь не смотреть в их сторону, опуская голову как можно ниже, пряча руки в карманы. Ему хочется быть незамеченым, но удача не на его стороне. Внезапно он слышит голос за спиной, зовущий его по имени: — Тайлер! Эй, Тайлер! Тай, подожди! Джозеф резко остановился, сжимая кулаки, медленно разворачиваясь, раздраженно уставившись на приближающегося Джоша. — Что ты хочешь? — Хочешь немного потусоваться с нами? Можем потом зайти ко мне, родители уехали. Тайлер нервно смеется, после чего его губы искажаются в оскал. Джош замечает презрение во взгляде. Он вопросительно хмурится. — С меня хватит лжи, Дан, — проговорил Джозеф, разворачиваясь в противоположную сторону, но его крепко хватают и останавливают за плечо на середине шага. — Подожди, что ты имеешь в виду? — То… — он разворачивается, холодно смотря прямо в глаза Джошу. — …что я только что сказал, слышал? С меня хватит. Мне надоело быть твоей игрушкой, надоело трахаться, когда тебе вздумается, надоело быть использованным. — Использованным? Я никогда тебя не использовал… Тайлер снова издает нервный смешок, граничащий с истерическим смехом. — Ты слышишь себя? — Я просто не понимаю проблему! — Я люблю тебя, придурок! — Джозеф внезапно заходится криком, после слыша смех друзей Джоша, эхом отскакивающий от ближайших зданий. Тайлер чувствует их издевательские взгляды на себе, и Джозеф хочет провалиться сквозь землю, ноги буквально подкашиваются, но он лишь вздыхает, продолжая спустя минуту: — Я люблю тебя. — снова проговаривает парень, не понижая голоса. — Я всегда тебя любил, наверное, с того момента, когда ты впервые попросил прикурить блядскую сигарету. Но для тебя все это — ебучая шутка, и я так больше не могу. Я не могу, Джош. Не могу больше терпеть твои непостоянные присутствия и внезапные исчезновения. Не могу думать о том, что ты находишься где-то в непонятном месте с непонятными людьми, а я торчу здесь, как последний идиот, и это ранит, пускай мы даже не пара, пускай ты — не мой, а я — не твой, но я, блять, ревную. Было весело в начале, но сейчас — ни капли. Мне надоело ждать тебя. Надоело ждать чего-то, что никогда не произойдет, — он грустно усмехается, оступаясь. — Родители были правы. Ты — одна сплошная заноза в заднице, и я больше не хочу видеть тебя в своей жизни. Тайлер впервые видит Джоша таким шокированным и подавленным. Старший пытается что-то сказать, но у него получается лишь открывать рот в немой безысходности, и Джозеф ощущает странную удовлетворенность. Тайлер делает шаг назад, напоследок одаряя Дана все тем же холодным презрительным взглядом, после разворачиваясь, направляясь в сторону дома. Он старался сохранять спокойствие и просто уйти, но после того, как Джозеф вышел из парка — он побежал. Бежал вплоть до дома, забегая внутрь. Он поднялся наверх, в свою комнату, захлопнул дверь, неряшливо бросил рюкзак куда-то в сторону, тяжело падая лицом на кровать. Он бьет по изголовью кровати, бьет, бьет, и слезы сами выходят наружу. Тело неприятно дрожит. Тайлер не знает, сколько прошло времени, но, кажется, в какой-то момент он не услышал стук в дверь, потому что в дверном проеме показалась мама. — Тайлер, есть грязная одежда? — Нет, мам, — он старается говорить нормально, и Келли практически выходит из комнаты, но внезапно Тайлер громко шмыгает, что заставляет вернуться женщину обратно в комнату. — Тайлер? — Все в порядке, — проговаривает Джозеф, протирая глаза рукавом кофты. — Я же вижу, что нет, — женщина аккуратно закрывает дверь, медленно опускаясь на кровать, присаживаясь на самый край. — Хочешь рассказать, что случилось? — Не очень. — Над тобой не издевались в школе? Спокойный тон Келли действует разрушительно на Тайлера. Что-то снова заставляет его зайтись плачем. Мама ложится рядом, начиная аккуратно поглаживать парня по спине, как она делала раньше, когда Тайлер был помладше. — Все отстой. — Что отстой, дорогой? — Любовь. Любовь — блядский отстой, — проговаривает Тайлер со всей накопившейся злостью, внезапно осознавая, что ругнулся при матери. Он скручивается в позу эмбриона, пряча лицо в ладонях, издавая разбитый протяжный стон. — Извини, я не хотел… — Все хорошо. Я не злюсь. Ты расстроен, я понимаю. — Извини. — Все в порядке. Иди сюда. Он осторожно переворачивается на другую сторону, наконец, видя маму. На лице — полное понимание, принятие, и Тайлер больше не может себя сдерживать. Парень подвигается ближе, и женщина обнимает его, целуя в макушку, когда тот кладет голову на грудь. Он не стыдится того, что ему семнадцать лет и он плачет перед матерью. Она нужна ему. Ее руки — убежище. Женщина гладит парня по волосам успокаивающими движениями, шепча на ухо хорошие и приятные вещи до того, пока Тайлер не успокаивается. — Ты когда-нибудь была влюблена в кого-то, кто не отвечал взаимностью? — спросил парень, приподнимая голову. — Думаю, такое было пару раз, поэтому — да. — Отстойно, правда? — он шмыгает. — Парни — отстой. Спустя какое-то время молчания, Келли осторожно спрашивает: — Ты… правда ничего не хочешь рассказать? — Нет. — Уверен? Долгое время парень молчит, сопя, стараясь сфокусироваться на пальцах Келли, которые перебирали его волосы. Она его лучший друг, никогда не было причины называть ее плохой матерью. Даже пускай Тайлер — самый старший из четырех детей, за которыми Келли нужно постоянно приглядывать, она всегда найдет время поговорить с ним, чтобы убедиться, что все в порядке. Если честно, он ей за многое должен. — Я врал, мам. Много раз, — Тайлер чувствует, будто задыхается, но его крепко сжимают в объятиях. — Знаю. — Знаешь? — Да. Такая себе «черная магия мам», да? — говорит Келли, улыбаясь. — Я ждала, пока ты признаешься. Я пару раз встречалась с мамой Марка и узнала, что все это время ты не был у него, когда говорил, что был. А потом ты потерялся в собственных оправданиях. — Извини. — Сначала я не понимала, почему ты лжешь, но однажды, возвращаясь домой, я увидела тебя с Джошем в городе. Вы ели мороженое. Я была такая злая! Хотелось дать тебе подзатыльника и увезти домой, но ты выглядел счастливым, поэтому я ничего не говорила. Я знала, что в конце концов тебе будет плохо, но я ничего не говорила, потому что тебе только семнадцать, и тебе еще предстоит узнать столько вещей… Я знала, что если мы запретим тебе видеться с Джошем — ты нас не послушаешь. Один раз сделали — не сработало. — Мам… мам… — бормочет Тайлер. — Прости меня. — Все хорошо, Тай. Ты подросток. Я тоже когда-то была подростком. Я все понимаю. — Прости, — повторяет парень. — Прости, прости, я… Я просто очень люблю его, и… Я знаю, что вы думаете о нем лишь в плохом ключе, но это все из-за вида. Я знаю, что он старше меня на четыре года, но он очень умный, нежный, обаятельный и… И он так заботится обо всем! Но также он ветренный, и это ранит, мам. Очень. — Может, поговоришь с ним? Тайлер покачал головой. — Я так разозлился, что заблокировал его номер. Я встретил его после уроков и наорал. Я был так зол: сказал, что больше не хочу видеться и убежал домой. — Но ты сильно его любишь, да? Тайлер кивнул. — Но он не любит меня. — Тайлер, сколько вы уже общаетесь за нашей спиной? Прошло больше года с тех пор, как мы словили вас в комнате. Но вы знаете друг друга дольше, правильно? — Такое у нас было еще до того, как вы нас застали, — добавляет парень, немного отстраняясь. Стало очень жарко. — Это долгое время. Если бы он ничего не чувствовал, думаешь, общался бы до сих пор? — Для него это — просто игра. Если я посчитаю время, которое мы действительно проводили вместе, то его будет не так уж и много, — Тайлер тяжело вздохнул. — У меня есть к нему чувства, и с этим ничего не поделаешь, но, знаешь, тот факт, что для него наши «отношения» были всего лишь игрой самоудовлетворения не дает мне покоя. — Кажется, вам нужно поговорить. Будьте честны друг перед другом и подумайте, какие у вас отношения, — проговорила Келли. — Ты должен выбрать, как будет лучше для тебя. Ты умный мальчик, я уверена, что ты сделаешь правильный выбор. — Как ты можешь нормально относиться к этой ситуации? Вы же ненавидите его. — Мы не ненавидим его. Мы просто не принимаем то, как он воспринимает жизнь. — Он храбрый, — тихо добавляет Тайлер, прикрывая глаза. — Не боится выразить себя. Келли улыбается. — Кто знает. Может это именно то, что ему мешает, — женщина невесомо касается щеки сына, и тот смотрит на нее из-под приоткрытых век. — Устал? — Тайлер кивает. — Хочешь, поглажу тебя? — Пожалуйста. — Повернись. Тайлер снова поворачивается спиной. Келли начинает медленно водить по спине, вырисовывая незамысловатые узоры. Джозеф ложится по-удобней, подкладывая руку под подушку. — Люблю тебя, мам. Ты крутая. — Стараюсь, — женщина беззлобно усмехается. — Я тоже тебя люблю, детка. Разбудить тебя к ужину? — Ага. — Хорошо. Расслабься. Она гладит Тайлера по спине до того, как он засыпает, закрывает шторы, выходя из комнаты.*
Тайлер очередную неделю ничего не слышал от Джоша. Он не видел его ни в школе, ни в скейт-парке. Джозеф видел Брендона, но он все время был один. Однажды они переглянулись, но Тайлер продолжил идти туда, куда шел, а Ури даже не придал этому значения. Он больше не упоминал Джоша при Келли, а женщина не заставляла. Она просто иногда сжимала его ладонь, когда они пересекались на кухне, показывая, что он всегда может обратиться к ней за помощью. Он смирился со многими вещами. Он больше ничего не ожидает, и ему кажется, что настало то самое время двигаться дальше. Он абсолютно ничего не ожидает, уж тем более того, что он проснется посреди ночи из-за того, что кто-то осторожно трясет за плечо. — Тайлер. Тайлер, проснись. Когда Джозеф включает прикроватную лампу и, наконец, открывает глаза, он чуть вскрикивает, подскакивая. Тайлер вопросительно моргает, когда видит перед собой Джоша. В комнате нависает минута напряженной тишины. — Как ты… — начал Джозеф, но тут же увидел открытое окно, выдыхая. — О, ну конечно… — Он снова тяжело вздохнул, переводя сонный недовольный взгляд на Дана. — Что ты хочешь? — Я хочу поговорить. — А ты не подумал о том, захочу ли я говорить с тобой? — Тайлер хрипло стонет от усталости, сжимая уголки глаз, одновременно сводя брови к переносице, после проверяя время на телефоне. Половина третьего ночи. — Я думаю, тебе нужно свалить. Если родители… — Тайлер… — Джош присаживается на край кровати напротив Джозефа, в ногах, беря руки младшего в свои. — Пожалуйста, выслушай. Прости меня. Что бы я ни сделал — прости. Тайлер удивленно открывает глаза, резко выдергивая свои руки. — Что бы ты ни сделал? Шутишь? — Я имею в виду, я знаю, что я наделал, — Джош немного отодвигается. — Я… я никогда не хотел сделать тебе больно. Я думал, тебе не нужны серьезные отношения, а, наоборот, так… потусоваться вместе. Вот почему я не воспринимал все всерьез. Я не знал, что ты чувствовал… Не замечал, — Дан опускает голову, выдыхая. — Я думал, ты хочешь тусоваться со мной, потому что я старше и выгляжу так, как выгляжу и, ну, знаешь… девочки любят крутых парней, все такое… — Тайлер никогда не видел Джоша таким смущенным. — Я думал, я тебе нравлюсь из-за того, что я дерзкий. — О, боже, — Джозеф с выдохом стонет, пряча лицо в ладонях. — Боже, Джош. Ты мне нравишься не из-за розовых волос, не из-за пирсинга или татуировок. Это никогда не было связано с дерзостью! Все из-за того, что я нуждался в человеке, который заставлял бы меня ощущать то, что я раньше не ощущал. Человек, с которым я бы чувствовал комфорт и защищенность, и с которым мне бы хотелось быть всегда. Все из-за твоего сердца, потому что под маской, которую ты создал, скрывается хороший человек. Ты правда хороший, Джош. Я часто видел тебя настоящего, и я хочу тебя настоящего! Иногда ты забывал о своей дерзости и был таким милым. Помнишь, как однажды мы наблюдали звездопад, или когда ты пытался научить меня игре на барабанах? В такие моменты я думал, может, это — настоящий ты, и может это — начало чего-то особенного, но после ты всегда возвращался к ненастоящему себе, исчезая без каких-либо объяснений… — Тайлер шмыгает, убирая горячие слезы, раздражающие глаза. — Я был таким тупым и позволил тебе манипулировать мной… Я не хочу, чтобы мне в очередной раз разбивали сердце. Я устал от этих игр, Джош. — Тайлер, не плачь. Пожалуйста, не плачь, извини меня, — не колеблясь, Дан присел ближе, крепко обнимая младшего за дрожащие плечи. Тайлер не сопротивлялся, он лишь уткнулся лбом в плечо Джоша, не обнимая в ответ. — Я правда думал, что ты ч-чувствуешь то же, что и я. Но я так ошибался… — Нет, не ошибался. Не ошибался! Ты чудесный, Тайлер. И если ты дашь мне еще один шанс, я докажу тебе… — ответил Дан, поглаживая спину Джозефа. — Я докажу, что стою твоего времени и я никогда больше не уйду. Брендон предупреждал… Он предупреждал меня очень много раз. Говорил, что я раню тебя. Но я никогда не слушал. Но сейчас я знаю, что не хочу тебя терять. Я люблю тебя. — Не ври. — Не вру, честное слово, не вру, — покачав головой, Джош притянул Тайлера к себе еще ближе. — Если я дам тебе еще один шанс и ты просрешься… — к концу голос Джозефа тонет в изгибе плеча Дана. — Обещаю, все будет хорошо, — Джош поцеловал Тайлера в макушку, улыбнувшись. — Я больше никогда не уйду. Никогда. Джозеф медленно поднял голову, переводя взгляд на старшего парня. — Постарайся, — прошептал Тайлер, кладя ладонь на щеку Джоша. Дан, наклонившись, поцеловал Джозефа в губы, несильно пихая парня обратно на подушки. Забравшись на кровать и опустившись над Тайлером, тот настороженно проговорил: — Родители… — Мы ничего не будем делать. Я хочу тебя поцеловать. Что и происходит. Они целуются, и Джозеф внимает каждому прикосновению к его губам, потому что у Джоша все такой же вкус клубники и сигарет, однако поцелуи теперь чувствуются иначе. Более эмоциональными. Каждый кажется обещанием. — Тебе нужно уйти, пока кто-нибудь не проснулся, — шепчет Тайлер в губы Джоша, и тот проводит кончиком носа по щеке. — Знаю, не волнуйся.*
Джош больше не пропадал. После долгого провождения времени вместе, они заснули вдвоем на кровати, в объятиях друг друга. Ноги переплетены, а лицо Тайлера — в изгибе шеи Дана. Именно так Келли застала их утром, когда зашла в комнату сына, чтобы разбудить его к завтраку. — Тайлер, просыпайся, папа делает… Оу, — она остановилась в дверном проеме, оступившись, удивленно вздохнув, скрещивая руки на груди. Она прочистила горло, после чего строго крикнула: — Парни! Сработало. Их глаза резко открылись и, осознав, как они лежали, тут же отпрыгнули друг от друга, выпутываясь из одеяла, в итоге оказываясь на полу по разные стороны кровати. Тайлер ошарашено переглядывался с мамой и Джошем, испуганно сглатывая. — Все было не так, как ты могла подумать, — Тайлер нервно усмехнулся. — Мы просто… поговорили, а потом заснули и… — Знаю. Я слышала, — сказала Келли. — Вам повезло, что вы не разбудили Мэдисон. Ваш разговор не был слишком тихим. — Извини, — парни проговорили практически одновременно, после чего Джош сразу добавил: — …те. Доброе утро, миссис Джозеф, — пробубнил Дан с другой стороны, лежа на полу, не вставая. — Доброе, Джош, — спокойно ответила женщина. — Раз уж ты здесь, можешь остаться на завтрак. Попрошу Криса сделать больше блинов. И в следующий раз входи через дверь, ибо если ты упадешь с крыши и переломаешь кости — я не смогу отвезти тебя в больницу. — Мам, — Тайлер вопросительно нахмурился, когда женщина собралась выходить из комнаты. — Ты злишься на то, что Джош здесь? — Вы говорили? — спросила она вместо того, чтобы ответить на вопрос. Оба кивнули. — Сделали какие-то выводы? — Да, — Тайлер, оступившись, почесал затылок. — Мы хотим попробовать, эм… Да. — Ладно. Джош? — Да? — Я доверяю своему сыну, — проговорила женщина, глядя парню прямо в глаза. — Я все ещё не доверяю этим отношениям, но я верю своему сыну и я надеюсь, он сделал правильное решение. У тебя есть шанс доказать, что мое нехорошее мнение о тебе — неправда. Ещё раз сделаешь больно Тайлеру, и я тебя похороню, все ясно? — Да, миссис Джозеф. — Отлично. А теперь, парни, пойдем кушать блинчики! — сказала Келли с улыбкой, покинув комнату. — …Господи Иисусе, — Джош тяжело выдохнул, после чего Тайлер развернулся с игриво выгнутыми бровями. — Я думал, мое сердце разорвется. — Что? Боишься мою маму? — губы Тайлера растянулись в беззлобной ухмылке. Он усмехнулся, щурясь. — Ты, Джош Дан, боишься мою маму? — Чел, твоя мама пугает до пиздеца. — Запомни: ранишь меня — она тебя похоронит. Она сдерживает свои обещания. Джош опускается на колени перед Тайлером, притягивая того за шею к себе, чтобы поцеловать. — Ей не придется. Я с тобой навсегда.