Всё включено

Снега пока нет. Но трава уже покрыта инеем. Никакая трава. Не серая, не коричневая, не бледно-зелёная. Может, сумерки виноваты, может, настроение, которого тоже нет. Он не оборачивается. Говорят, аббатство красиво в лучах заката, но заката он не видит. Он, пожалуй, ничего не видит, даже дорожку по которой идёт и траву, покрытую инеем. Он знает, что это есть. А где-то впереди стоит машина, на которой он сюда приехал и на которой уедет. Наверное, скоро пойдёт снег, только сейчас он понял, почему всё вокруг настолько лишено красок. Снег. Надо поторопиться. Только сейчас он понимает, что забыл прогноз погоды. Хоть это не удивительно. Поездки с каждым разом сильнее напоминают сны. Не кошмары. Обычные сны, которые снятся каждому. Чем дальше, тем больше кажется, что это всё происходит не наяву. Однажды он проснётся и это кончится. Однажды он чуть не проговорился. В тот раз на тропинке его догнала девушка и, улыбаясь, сказала: — Вы Шон Мур, я вас узнала! — на сумасшедшую фанатку она не походила, обычная темнокожая девушка лет двадцати. Джинсы, куртка, хвостики, улыбка от уха до уха. — Вы здесь на экскурсии? — Просто прогуливаюсь, — ровно ответил он. — Уединение, покой... — тут голос дрогнул, и, кажется, "покой" вышел слишком саркастичным. — Не сказала бы, что уединение, — с сомнением произнесла она. То ли не уловила интонацию, то ли решила, что покоя собеседнику не хватило. — Здесь экскурсии каждый день почти, как монахам здесь жить... Нехорошо это наверное, ищут Бога, а тут... Музей, не аббатство, — девушка даже плечами пожала. — Памятник архитектуры и истории, — сказал он. — Всё включено. Девушка чуть нахмурилась, не прекратив при этом улыбаться. — Нехорошо наверное, но вы правы, — ответила она и вздохнула. Ей не нравился этот разговор, даже улыбка сошла на мгновение. — Да, это памятник конечно, но многие ищут здесь что-то иное, не только покой, но и Господа, — кажется, он расслышал упрёк в этих словах. — Я к тому, что в вашей ситуации... понимаете. Простите, не хотела. — Понимаю, — сказал он тогда. Хотя с языка рвалось "вот он господа там и ищет, идите, передайте ему привет". К счастью, удалось сдержаться. Того его больше нет и мёртвым, пожалуй, всё равно. На щёку упала первая снежинка.