***
Вечерний Лондон встретил балерин холодным морозным воздухом, заставив Мию поёжиться и поплотнее укутаться в тёплый вязаный шарф, натянув его на лицо практически до глаз. Девушка, в чьих жилах текла кровь жителей жарких солнечных краев, в отличии от своей подруги — коренной англичанки, — категорически не переносила холод. Много лет назад мать Мии, чистокровная итальянка, приехала на учебу в Лондон на исторический факультет Оксфорда. Там знойная, слегка смуглая, черноглазая красавица и повстречала милого русоволосого английского студента с серыми, как грозовая туча, глазами, и невероятно добрым сердцем. Скорее всего тот скромный юноша так никогда и не посмел бы приблизиться к девушке, про энергию и неисчерпаемое жизнелюбие которой говорили сразу на нескольких факультетах, но Джулия сама все решила — из всех своих многочисленных поклонников ее выбор пал почему-то именно на него. То ли из-за расчета на его дальнейшую надёжность в жизни, то ли из-за его мягкого характера, который никогда не стал бы ущемлять ее врождённое свободолюбие. Кто знает… Однако брак состоялся, впоследствии подарив им обоим семь лет счастливой семейной жизни и маленькую дочку. Затем внезапно, как уже верно заметил Шерлок, произошёл какой-то раскол, разбивший на куски всю прежнюю идиллию. Какой именно, знали только они. Однако Джулия и Питер развелись с одним условием друг для друга — ни в коем случае не переносить все свои проблемы на (на тот момент годовалую) Мию, не лишать ее в будущем полноценной родительской любви. И у них это получалось — лето девочка вместе с матерью проводила в квартире отца в Лондоне, оставаясь у него же на ночь, в то время как Джулия уезжала в свою собственную лондонскую квартиру, подаренную ей бывшим мужем на их свадьбу. Зиму, весну и осень Мия проводила в Италии, в уютном семейном доме своей мамы на берегу Средиземного моря, куда Питер приезжал погостить в течении всей весны. Лишь на Рождественские праздники Мия с матерью возвращались ненадолго в Англию, чтобы всей семьёй проводить этот светлый праздник. Став чуть постарше девочка, унаследовшая южную красоту матери, разбавленную светлой кожей и серыми глазами отца, после семейного похода в Ковент-Гарден на одну из постановок классического балета внезапно загорелась желанием стать балериной. Удивление родителей тем более усиливалось, когда они видели что, после всех их многочисленных отказов, Мия предприняла самостоятельные попытки научиться танцевать, по-памяти копируя все движения, выполняя их весьма неплохо для своего возраста и полного отсутствия школы. Пришлось родителям смириться с таким поворотом событий, и совместно приложить все усилия, чтобы дочка обучалась в одной из лучших в мире балетных школ, где девочкам и мальчикам с первых же шагов ставили идеальную технику классического танца. Мия, сама сделавшая для себя этот выбор, самоотверженно погрузилась в сложный, болезненный, каждодневный труд, уже в течении первого года обучения став одной из лучших в классе. Однако гены матери давали о себе знать — Мии было мало находиться в числе лучших, ей обязательно надо было быть самой лучшей. Каждое утро девочка вставала и засыпала с этой мыслью, отдавая балету все больше сил и энергии. Теперь она вкладывала в танец не просто идеально выученную на уроках технику, но и всю свою душу, словно оживляя вечную классику своим ярким внутренним итальянским солнечным зноем и плеском тёплых прибрежных волн. Никто из девочек не любил ее за это, при каждом удобном случае стараясь всеми силами навредить — то подрезав платье, то выкинув пуанты или подложив в них что-нибудь, то заперев туалетной комнате прямо перед занятиями. Но больше всего их злило то, что Мия неизменно реагировала на все это улыбкой снисхождения, как бы говоря о своём сочувствии к тем, кто безрезультатно пытался такими мелочными интригами досадить ей. Той, которая на две головы выше их по уровню. Одна Александра, златокудрая английская девочка с добрейшим характером, которая единственная из класса искренне восхищалась талантом Мии, и при этом сама не дурно танцевала, была ее подругой. Причем обе были друг у друга единственными друзьями (не считая родителей) не только в балетном мире, но и в жизни, не сумев со своими характерами и образом жизни по-настоящему сдружиться с кем-либо другим. Мия закончила обучение в школе лучшей, сразу же став примой одной из ведущих мировых трупп, утянув туда за собой и Александру. Неизвестно, кто в то время больше радовался — сама Мия или ее родители, бесконечно гордившиеся своей дочкой.***
— Бейкер-стрит 221b, — назвала Мия адрес наконец пойманному ею с Александрой таксисту. — Так куда мы точно едем? Это разве не адрес твоей квартиры? — уточнила у неё блондинка, когда они поехали. — Да, но там сбоку расположено замечательное кафе, тебе оно понравится. Заодно покажу кое-что интересное. — Это что же? — А что интересного в том, что ты все заранее будешь знать? — Хорошо, я подожду. Дальнейшая дорога прошла в молчании. Город перешёл на ночной образ жизни — здания покрылись яркими разноцветными огнями, возвращающийся с работы народ спешил поскорее добраться до своих тёплых домов. Туристы или просто весело проводящие время люди неспешно прогуливались по улицам Лондона, иногда заворачивая в заманчивый ресторан или какой-нибудь соблазнительный магазин. Дорога не заняла много времени — благо удалось избежать пробок. Расплатившись с водителем, девушки по-быстрому вылезли из машины и Мия, встав напротив трёхэтажного дома с чёрной дверью, указала подруге на окно второго этажа. — Присмотрись получше вон туда. — Зачем мне заглядывать в чужие окна, Мия? — Да спокойно, это дом моей крестной. А в окне ты не увидишь ничего такого, от чего тебе придётся потом краснеет как помидор. Ну же, взгляни. Александра глубоко вздохнула, не решившись спорить с подругой, и вгляделась в указанное окно. Сперва она ничего не заметила, но спустя пару секунд девушка различила чей-то силуэт, который, судя по движениям, играл на скрипке. В какой-то момент ей показалось, что до ее слуха долетел далекий отголосок издаваемой мелодии. — И? — непонимающе уставилась на улыбающуюся подругу Александра. — Это и есть то, что ты хотела мне показать? Виднеющийся в окне скрипач? Удивила, ничего не скажешь. — Удивлю ещё сильнее, когда скажу, что он так уже целую неделю играет. Целыми днями. Пойдем уже скорее в кафе, умираю от голода. Кафе оказалось небольшим, но весьма привлекательным своей простотой и царящей в нем чистотой. Когда балерины уселись за один из столиков у правой от входа стены, улыбающийся официант подошёл к ним с меню в руках, любезно поинтересовавшись, не желают ли леди что-нибудь выпить? — Да, принесите, пожалуйста, два капучино, — ответила Мия. — Ты ведь не против вечернего кофе, Лекс? — Нет, совсем нет, я с удовольствием выпью его, — заверила ее Александра. — Хорошо, два капучино, — все так же любезно произнёс официант. — Желаете что-нибудь из меню? — Да, не откажусь от салата «Цезарь». — А Вы, мисс? — А мне вашу фирменную рыбу с жареной картошкой. Официант ещё раз лучезарно улыбнулся девушкам и удалился выполнять заказ. — Не знала что ты стала есть такую пищу на ночь — жареная картошка! — Знаешь, тут моя крёстная в очередной раз права — если гены позволяют, то изредка можно себе позволить немного запретного плода. Кроме девушек в кафе находились ещё пара таких же как они подруг и одна симпатичная супружеская пара. Поэтому дальнейший разговор Мия повела приглушённым голосом. — Ты хоть раз в жизни слышала что-нибудь про некого Шерлока Холмса? — Ну… — Александра на миг задумалась. — Кажется ребята о чем-то говорили один раз, не помню когда. Вроде он какой-то детектив, получивший популярность благодаря описанию своих дел в Интернете. А что? — А то, что ты забыла главное — адрес проживания этого детектива. Ну, не можешь вспомнить? Ладно, я подскажу — Бейкер-стрит 221b. — Минуту-минуту, это же?.. — Да, адрес моей крестной. А жильцы, про которых я говорила — доктор Джон Ватсон, весьма прямодушный парень, и тот самый Шерлок Холмс. Знаешь, я не мало видела в жизни, но более странного человека ещё никогда не встречала. Я понимаю, что обсуждать людей за их спиной не очень красиво, но про него просто невозможно молчать. Кстати, это он в окне играл на скрипке.***
Шерлок видел, как Мия с незнакомой ему девушкой вышла из такси, а затем они обе какое-то время простояли на тратуаре, глядя прямо на него. «Уже начала приводить друзей поглазеть. Нашли себе развлечение», — подумал про себя детектив, поудобнее перехватив скрипку и заново начав играть мелодию, с которой он сбился из-за не вовремя влезших посторонних мыслей. Скрипка всегда помогала ему сосредоточиться на деле, занимавшим его ум в то или иное время. А в данном случае он никак не мог без неё обойтись. Ему было странно и неприятно ощущать где-то глубоко в себе некое противное, подлое по своей сути чувство, определение которому он никак не мог дать. Что, по-сути, Ирэн Адлер значила для него, что после ее смерти в Шерлоке, как плесень, поселилась эта гадость? Да, она была умна, очень даже умна. А так же смелая, раскованная, невероятно уверенная в себе женщина. Та женщина… В очередной раз слетев с нужных нот, Шерлок, подавляя начавшее нарастать раздражение, вновь возобновил игру. Да, Ирэн была наглая, и черезчур уверенная в себе. Из-за этого с ней и произошло то, что должно было произойти в конце концов. Все, она мертва, пора уже забыть о ней и сосредоточиться на ее последнем шаге — телефоне, который Ирэн каким-то образом устроила на каминной полке в гостиной Шерлока, совсем как подарок на Рождество. Собственно так и было — в тот вечер она прислала ему своё последнее сообщение: «Камин». Добровольно отдала Шерлоку то, что по ее же словам, является единственной гарантией ее безопасности. И уже в тот же вечер Холмс ездил на опознание ее тела… Вот теперь его нынешняя задача — телефон, защищённый четырёхзначным кодом, на расшифровку которого осталось всего четыре попытки. Телефон, за содержанием которого охотятся минимум спецслужбы двух стран, а это само по-себе хоть о чем-то должно говорить. Ирэн ушла со сцены, ее роль окончена, пора наконец отбросить лишние мысли и сосредоточиться. Но почему всякий раз, когда Шерлок приходил к такому заключению, все то же подлое чувство вновь высовывало из убежища свою противную мордочку и всеми способами напоминало Шерлоку о своём существовании в нем. — Шерлок, я не смею надеяться на спокойный вечер, но могу ли я хотя бы расчитывать на нормальный сон? — произнесла незаметно вошедшая в комнату миссис Хадсон. — Ваша крестница только что с какой-то девушкой зашла в кафе, — вместо ответа произнёс Шерлок. — У неё сегодня что, свидание? — Что ты здесь такое говоришь? — ахнула от возмущения женщина, притворно замахнувшись на него. — Мия мне написала о своих планах на вечер — это всего-лишь ее единственная подруга, Александра. Они дружат ещё с первого года обучения в балетной школе. — Удивительная привязанность. — А у тебя с Джоном все иначе, да. — Конечно иначе, о чем вообще разговор? — Ты прекратишь пиликать до десяти? — с напором произнесла миссис Хадсон. — Мне нужно думать, скрипка единственная в этом доме помогает мне. — Шерлок?! — Ладно, до одиннадцати. — Договорились. И миссис Хадсон, крайне довольная собой, напевая незатейливую мелодию, вышла из гостиной. Когда она ушла, Шерлок слегка улыбнулся уголками губ — ему нравилось поддразнивать ее с Мией. Может ему и приходится мириться с временным присутствием в доме этой полуитальянки, но это вовсе не означает, что он не имеет права хоть иногда немного развлечься. Тем более, что сама Мия уже отпускала в его адрес несколько шуток, а затем сама же искрометно смеялась над ними.***
— Как вчера прошёл вечер? — спрашивала на следующее утро у Мии миссис Хадсон, когда они пили чай после завтрака. — О чем сплетничали? — О моей жизни, — ответила Мия, поигрывая неиспользованной ею ложечкой для сахара. — А точнее о Шерлоке. — Ты говорила с ней о нем? — Не пугайся, тетя Марта, ничего секретного я ей не поведала. Мы выпили кофе, слегка перекусили, а затем Лекс уехала домой. Вот и все. Да и Лекс никогда ещё никому не пересказывала содержание наших с ней разговоров. Я ей вполне доверяю, — и, словно запивая эти слова, сделала большой глоток ароматного напитка. — К тому же про этот его телефон я, например, не сказала ей ни слова. В этот момент они услышали звук спускающихся со второго этажа шагов, а затем как с шумом открылась и закрылась входная дверь. Это мог быть только Шерлок, так как Джон вышел из дома несколькими минутами ранее. — Я сейчас не ослышалась — это действительно Шерлок вышел на улицу? — спросила спустя минуту Мия. — Да, так и есть. — Все, никак теперь случится конец света — Шерлок Холмс вышел на улицу! — пошутила девушка, допивая свой чай. — Мне тоже уже скоро надо будет уходить. Сама знаешь — пока доедешь, пока разогреешься, пока подготовишься к выступлению… — Да-да, конечно, я всё прекрасно знаю, необязательно перечислять все пункты. Миссис Хадсон хотела ещё что-то сказать, но ее прервал раздавшийся сперва шум в прихожей, вслед за которым трое вооружённых мужчин ворвались на кухню, самым грубым образом схватив обеих женщин, предварительно вырубив попытавшуюся сопротивляться Мию ударом кулака по лицу.