это как возвращение домой.

- что такое любовь? - это как вернуться домой после долгой поездки. вот что такое любовь. это как возвращение домой.

Клара не знала, где ее дом. она окончательно заблудилась в путанных улицах Лондона, его двориках и парках после последних событий. в небольшой квартире на окраине она совсем не чувствовала себя в безопасности: там было холодно, пусто, неуютно; там было до лампочки, там было не ее. подушки на кровати со смятой белой простынею и скрученным одеялом, трюмо с тремя зеркалами, плед в гостиной, ночники с лампочками, журналы на столике перед диваном – все как будто не принадлежало ей, хотя она покупала эти вещи на свои деньги. долго выбирала в мебельных магазинах удобный диван и комод, в киосках смотрела полезные журналы с научными статьями, и когда-то эти вещи даже нравились ей. а сейчас они были чьими-то, но не ее. наверное, порядок в квартире ушел вместе с ее порядком в голове. какое-то время назад, когда она предала их, когда он умер, и он ушел, и вместе с этим всем ушел куда-то и ее дом. а когда он вернулся, дом так и не нашелся. иногда ей кажется, что ее дом завалялся среди некогда выстроенных стройными рядами на полках книгах, которые сейчас в огромном количестве лежат на полу, сложенные в высокие стопки, некоторые из которых были по ее неосторожности сбиты и беспорядочно рассыпаны. а ей нет и дела. даже если она разгребет завалы этих книг, эта квартира все равно останется чьей-то. здесь, на чьем-то журнальном столике, который она выбирала, виднеются круглые коричневые пятна от чашек с кофе, который она пьет литрами, надеясь почувствовать его вкус, - но не чувствует. здесь, в стенах чьей-то чужой квартиры, для которых она сама подбирала краски, теперь все пыльное: и картины, и рамки с фотографиями, и мебель. а раньше ей нравилось ходить по комнате с влажной тряпкой, а теперь ей все равно на кружащиеся в воздухе пылинки - они рябят перед глазами, но она может их просто закрыть, и тогда рябить ничего не будет. Клара снимает пальто и бросает его прямо на входе, проходит внутрь не ее вовсе дома, прямо в обуви, которую промочила в осенних лужах, оставляя мокрые следы на паркете. она заходит в комнату, окидывает ее безразличным взглядом карих глаз, снимает синее платье, которому все сделали комплимент на работе, бросает его на кровать, переодевается в теплый горчичный свитер, заправляет его спереди в обтягивающие джинсы, которые стали велики в талии, надевает черные ботильоны и выходит в прихожую. она подбирает свое длинное серое пальто, накидывает на одно плечо и спускается вниз. специально оставляет зонт за дверью чьего-то дома, но не своего. потому что Клара не знает, где ее дом. раньше ей казалось, что он у нее был. когда-то давно, когда-то, где все было в порядке, и когда она не любила осень за ее серость и сырость. теперь у нее нет дома, а осень она любит. в голове мысль, что, наверное, стоит зайти в книжный, купить еще одну, которую она никогда не откроет, но которую точно оставит на полу среди других в стенах чьей-то холодной квартиры, но не ее. а Клара всюду ищет свой дом, но не может его найти. Лондон для дома слишком большой. кафе, в которое она приходит за кофе раза по три на день, – тоже не подходит. любимый книжный – тоже. она ухмыляется мысли о том, что в ее жизни осталось что-то любимое. она возвращается спустя час куда-то не к себе, не в свою квартиру, ставит два стакана с кофе на чью-то чужую тумбочку в прихожей, бросает на чей-то паркет свое промокшее от дождя серое пальто, заправляет за ухо короткие сырые каштановые волосы, берет два стакана с кофе и идет в чью-то спальню – тоже не в свою. дверь едва ли открывается, это заставляет ее улыбнуться. - я думал ты уже не придешь, - он стоит посреди комнаты, такой высокий, в черном сюртуке, идеально сидящем в плечах, явно его, руки держит в карманах черных брюк. смотрит на нее по-осеннему серыми глазами, ожидая ответа, не улыбается – поджимает губы. он уверенный и статный – так по-шотландски – замечает она. - я ходила за кофе, - мягко говорит Клара и протягивает ему один из стаканов. он берет его, снова оглядывая комнату, хмурит густые филинские брови на переносице. - ты что-то здесь изменила? – спрашивает он, вновь кидая на нее взгляд своих бесконечных глаз. - нет, - просто отвечает она, пригубив горячий напиток, совсем безвкусный. совсем никакой. - странно, мне показалось, что что-то поменялось, - Доктор делает большой глоток горячего напитка. Клара ничего ему не говорит. он подходит к машине времени, что перекрывает проход в комнату, заходит внутрь, и она следует за ним. ей кажется, что здесь теплее, впервые за долгое время ей не хочется сжаться и спрятаться в себе. Доктор нажимает на кнопки, машина перемещается во времени и пространстве. они возвращаются в не ее дом спустя несколько веселых и радостных дней. здесь в чьей-то квартире холодно и в спальне горит свет - она не выключила его, когда улетала с ним. но ей все равно. Доктор сразу же уходит, оставляя ее одну. Клара приводит себя в порядок, идет на работу. не слышит о нем около месяца – на звонки он не отвечает, Клара продолжает поиски своего дома. не находит. в школе тоже все чужое: кабинет, который она сама обустраивала, доска с мелом, даже тетради и журналы – не принадлежат, все не ее. она возвращается не в свою квартиру, пьет из чьих-то чужих чашек чай, на мгновение кажется, что он вкусный, а потом нет – оказывается, что совсем никакой. она садиться на пыльный диван, кутается в чей-то серый кардиган (одежда в шкафу, она начала понимать, тоже ей не принадлежит), смотрит безразлично на бардак в чужой гостиной, вдыхает пыльный воздух. и слышит знакомый звук из спальни, который приносит ей маленькое облегчение. через некоторое время Доктор появляется в гостиной. - я дома! - улыбается он, снимая черный сюртук и оставаясь в одной бардовой рубашке. - привет, - мягко говорит она, не смея сдержать улыбку. он садится на другой конец дивана, в чьей-то гостиной наступает тишина. – расскажи, где тебя носило, я хочу послушать, - прерывает она ее, поворачиваясь к мужчине и поджимая ноги в коленях. и Доктор без каких-либо вопросов и прелюдий начинает рассказывать о всех тех передрягах, в которых он побывал за то время, что не видел ее. рассказывает о новых мирах и планетах, говорит, что им обязательно надо побывать на Тобиусе-1, что там есть чудесная лавка, в которой можно купить вкуснейший белый кофе, и что они выдают карточку постоянным клиентам со скидкой на каждый третий стакан, он говорит о слабой гравитации на Фиосе, и еще о чем-то, она больше не слушает, просто смотрит: на то, какой Доктор уютный, какой мягкий, и как тепло блестят его по-осеннему пасмурные глаза. она и раньше это замечала, но все эти мелочи запылились на пустых полках уже не ее, а чьей-то квартиры, и оставались лежать там, и теперь она вдруг словно влажной тряпкой смахнула эту пыль прочь. - может ли дом перестать быть твоим домом, Доктор? – тихо спрашивает она, останавливая его на середине предложения. - какое-то место априори не может быть домом, - говорит он, ничуть не удивившись внезапной перемене темы разговора. - значит, когда ты сказал, что ты дома, ты говорил не о квартире? – продолжает она. - конечно! она выглядит слишком убого, - говорит он, кидая оценивающий взгляд на захламленную комнату. он поворачивается к ней резко, заглядывает ей в глаза, приподнимая уголки тонких губ. Клара широко улыбается ему в ответ, мысленно протирая влажной тряпкой пыльную полку.