Черный барон

Ты ни капли не изменился внешне. Все те же алые глаза, черные волосы, на которых огни из камина пляшут. Все та же черная одежда. Черный барон. Недаром тебя назвали именно так. Недаром. Но... Уже привычно сажусь в старое кресло. И оно принимает меня в свои объятия слишком охотно. Наверное, нельзя иначе. Не в нашем случае. Поднимаешь на меня взгляд. И кажется, опалило и меня раздражением. Ты знаешь, о чем я буду тебя просить. Знаешь. - Я не могу этого сделать. - говоришь прежде, чем я успеваю сказать хоть слово. Мы не первый раз говорим на эту тему. Не первый раз сидим в этой гостиной, а за окном воет метель. Не первый раз. Кончится ли это когда-нибудь? И нет ответа на этот вопрос. Лишь холод. - Не можешь или не хочешь? - и едва не трескается маска аристократа. Едва не ломается образ. - Не могу и не хочу. - все и сразу, значит. Смотрю на тебя. Изучаю... Однако, у такого состояния есть свои плюсы. Голову на бок, так чтоб серые пряди закрывали лицо. И у меня странная ирония в голове появилась. - Отпусти меня, Шики. - и теперь трескается образ, как маска из хрупкого фарфора. Еще немного, и посыпятся осколки на пол. А пламя в камине даже ярче загорелось, словно потянулось к твоей слабости. Все правильно. И тебе пора побыть слабым. И тебе пора показать свои эмоции. - Не могу. Слышишь ты, не могу! - голос спокоен, но глаза тебя выдают. И нотки отчаяния в голосе тоже. - А что ты можешь? Мучиться будем целую вечность, пока земля в ад не провалится? - и в моем голосе бесконечная усталость. - Возможно. - киваешь и прикрываешь глаза. Встаю с кресла и молча иду к тебе. Молча опускаю руки на твои плечи и начинаю массировать. Не сразу, но расслабляешься. Поддаешься. Не сразу... - Гореть тебе за это в аду, - нет злости в моем шепоте. В нем нет ничего. Только сухой факт. Ты не боишься смерти. Ты не боишься ни бога, ни черта. Ты говорил, что обыграл их обоих. Только вот... Что ты получил, черный барон? - Знаю, мышка. - соглашаешься, но тут же добавляешь, - Но попасть бы в него для начала. А ты... Ты заслужил рая. - А ты нет. Не взлететь тебе, и не мечтай. - слова сами собой выходят. Смотришь на меня. В алых глазах столько всего, что не разобрать. Слишком много. Искорки грусти, отчаяния, обожания и осознания. - Я не смею даже мечтать об этом, Акира. Из нас двоих крылья были лишь у тебя, падший. - редко ты так меня называл. Словно отголосок прошлого. Теперь я понимаю, что ты с самого начала затеял войну, в которой проиграл бы в любом случае. Ты замахнулся на Бога, на Дьявола. Ни один тебе этого не простил. Они лишили тебя души, дали оружие и силу. Ты вершил судьбы людей одним росчерком своей катаны. И что у тебя осталось сейчас, главнокомандующий? Ничего. Только мир, который давно у твоих ног. И душа, которая проснулась так невовремя. Душа, которая сейчас обливается кровью и сожалеет обо всем. Душа, которая хочет погибнуть. Ты меня не отпустил тогда. В Тошиме. И не отпустил сейчас. После смерти. Странно так. На тебя смотрят, как на божество. Только вот у богов нет сожаления, отчаяния. У богов нет ничего, что могло бы сделать их людьми. Ты бросил вызов всем и поплатился за это. Сначала душой. Потом мной. - Возможно. Только ты их вырвал. - иначе почему я не могу сейчас умереть полностью? - Мне жаль. - и это честный ответ. Ты не можешь ничего исправить. Потому что я погиб от твоей катаны. Потому что ты сам пробил мое сердце. - Я бы хотел, чтоб все было немного иначе, Шики. - и в моем голосе нечто похожее на отчаяние. Им пронизано все вокруг. Огонь, метель за окном. Твое кресло... И катана, которую ты больше не достаешь. С того самого дня не прикасаешься к ней, словно винишь ее в чем-то. - Я тоже. Почему ты не остановил меня? - Не мог. - улыбка выходит слишком грустной. - У тебя красивая улыбка, Акира. Я никогда не видел ее, когда ты был жив. - А сейчас это лишь твое воображение. - Мне все равно. Я разрушил бы целый мир, лишь бы ты ожил... - Я не стою целого мира. - я правда так считаю. Что может значить жизнь одного человека? Не так много. Ничего. Капля в море, песчинка в пустыне. Ничего более. Ничего больше. - Для меня, ты - целый мир. - касаешься моего лица своими пальцами. А мне больно. Наверное... По щекам текут слезы. Не пристало солдату плакать, но... Я правда хотел, чтоб все было чуть иначе. Касаюсь его губ своими и отхожу. Во тьму, в тень. Туда, где никто не видит. Я как и прежде за твоей спиной. Даже после смерти мой Дьявол не может мне дать свободу. Дашь ли ты мне ее когда-нибудь?