В мире, где вечно светят софиты

— Ну что, мистер Пак, чем меня сегодня порадуете? — профессор Лим внимательно рассматривает клиента, пока Ёль собирается с мыслями. — У меня на прошлой неделе был приступ, — тихо говорит тот, — Вы же знаете, у меня их уже давно не было. — Что его вызвало? — психолог удобнее усаживается, готовясь делать заметки. Пак рассказал все, от самого начала и до конца. Рассказал о потрясении, что пережил, увидев Сехуна, о том как он снова вспомнил тот вечер. А затем была бессонница, когда он продолжал думать об этом, заново прокручивал те воспоминания, что разбили его доверчивое сердце на маленькие кусочки. — Значит, источником был Сехун? — почесывая бородку, спросил он. — Я не знаю, как только я увидел его в той же позе, тело начало само по себе реагировать, — возмущается Пак. — И что вы можете о нем сказать на данном этапе вашего общения? — единственным верным вариантом сейчас, было дать выговориться ему. — Он взбалмошный, мелкий придурок, каких свет не видывал. Он легкомысленный и видит мир через розовые очки. Постоянно вляпывается в какие-то ситуации и вредит себе. В последний раз он приполз ко мне разодранный как пес, — Ёль эмоционально разводит руками в стороны, — И что самое странное, он иногда может говорить очень правильные, умные вещи, о которых я начинаю задумываться лишь спустя определенное время. У него хорошие мозги, но ему нужно повзрослеть. — Вы так уверены, что ему это необходимо? — ухмыляется господин Лим и в комнате на несколько минут становится тихо, — Я уже понял, что между вами двумя происходит, но вы должны будете с этим сами разобраться. — В смысле? — Чанёль выпячивает глаза от удивления. «Что еще за загадки, я ему за что бешеные деньги плачу». — Я могу лишь натолкнуть вас на мысль, но дальше, вы должны понять самостоятельно.– снова эта удушающая тишина, но психолог молчит намеренно, ведь Пак прямо сейчас находится в раздумьях. — Знаете, вот у меня иногда появляется такое ощущение, будто мне нужно защитить его любой ценой, — уставившись в пол, тихо говорит Чан, будучи не слишком уверенным в своих словах, — Когда я вижу его избитого, у меня что-то здесь падает вниз, — мужчина тычет пальцами в солнечное сплетение. — Это именно то, о чем я вам говорил. — Но я все ещё не могу понять его до конца. Вроде бы и ничего сложного, а все равно какая-то загадка для меня. — Его «детский» взгляд на вещи помогает делать те выводы, которые взрослым не под силу, — заключает профессор, — Вы же знаете, что у детей разум не тронут никакими внешними факторами, они видят все, как оно есть на самом деле, а взрослые постоянно это усложняют и приправляют проблемами, что сами создают. — Мне иногда просто хочется защитить его, знаете, — Пак делает небольшую паузу, — я не знаю всей истории его жизни, но ощущение, будто все намного сложнее чем кажется. Он просто очень хорошо притворяется. Быстрым шагом проходил по чужому району, постоянно оборачивался и рассматривал здания. Ходить здесь не местному опасно, а тот факт, что он отнимает хлеб у местных дилеров, ещё больше нагнетал. Тон и его парни частенько переманивают к себе клиентов с других районов, снижая для них цену, но все равно остаются в выигрыше, так как по итогу прибыль им приносят новоиспечённые нарики. Но проблема в том, что их «организация» заключает договора с другими, мол: «Мы вас не трогаем, свое не продаем, и вы нас тоже.» — это уменьшает вероятность нападения на их убежище. Но на самом деле происходит по-другому. Поэтому нужно быть предельно осторожным и незаметным, так как здесь следят везде и всегда. А понять, что он чужой очень легко. Сехун останавливается у небольшого каменного здания. Наружные стены и окна очень обшарпанные, так как здесь живут не слишком обеспеченные люди. Вокруг валяется куча пакетов и бумаги, а вывеска гласит — «Книжный магазин». О оборачивается, проверяя, не следит ли за ним кто и, когда на горизонте оказывается все чисто, он сигнально стучит в дверь. Долгий стук, короткий, пауза, короткий, двойной. Парень невысокого роста выглядывает из-за двери. Он протягивает ему книгу в мягком переплете, в которой лежат деньги, а Се пожимает ему ладонь, таким образом передавая пакетик с дурью. Они придумали такой способ передачи сразу после того, как Чон узнал, что младший любит читать. К следующему разу, когда нужно будет принести новую партию, Сехун прочитает её и обязательно вернет. Они сразу же прощаются и Се возвращается тем же путем, что он и пришел, но будучи недалеко от недостроенного здания замечает мужчину, что разговаривает по телефону, внимательно рассматривая его. — Черт, — быстро сообразив в чем здесь дело, он свернул быстро, стараясь скрыться в лабиринте развалин. Нужно было спрятаться, чтобы его не нашли. Хотя, был ли в этом смысл, если он не на своей территории и где незаметно скрыться он тоже не знает. Парень заходит в бетонное здание, широкими шагами пересекая расстояние. Единственный на сейчас план был, пройти через весь дом и выйти на другой стороне, а там просто незаметно сбежать. В общем, плана у него тоже не было. Сехун на ходу достает телефон и набирает номер Пака по памяти. Царапает корпус, когда мужчина долго не отвечает. — Извините, мне нужно ответить на срочный звонок, — Чанёль недовольно смотрит на экран, где высвечивается «Гаденыш», — … вам расскажет об этой технике. — он быстро выходит из кабинета, останавливаясь за дверью. — Что тебе нужно, у меня заседание? — фыркает Пак. — Я тебя не так часто о чем-то прошу, но сейчас моей заднице угрожает опасность, — Ёль пугается и пытается что-то сказать, но парень останавливает его, — Тихо. Быстро прыгай в свою сверхскоростную тачилу и хотя бы раз используй все её лошадиные силы по назначению, мне нужно чтобы ты меня забрал. Сехун замирает, прислушиваясь. Видимо это займет для них некоторое время, пока они доберутся сюда. — Надеюсь они меня не достанут. — Кто они, черт возьми? — взволнованно выкрикивает Ёль. — Одни придурки, просто приезжай к ххх остановке, район ххх как можно скорее. И самое главное, не вздумай меня искать, просто жди, — О бросает трубку, когда мужчина хотел ещё что-то сказать. Се выглядывает из дыры, в которой, по идеи, должно было стоять окно, но на улице все так же было чисто. Сейчас нужно было просто уйти незамеченным, что он собственно и делал, пытаясь скрываться за колоннами. А затем до него доносится какой-то шорох и он замирает. — Ну-ка стой, сучара, — двое мужчин и еще три парня стояли в пятнадцати метрах от него. — Я стою стою, ребята, — нервно посмеивается О, — вы такие бесшумные, очень круто. — Хватит зубы заговаривать. Мы знаем откуда ты вылез, — они начинают медленно двигаться вперед, а парень, в свою очередь, отступает назад. — Да я здесь так просто хожу, вы меня наверное с кем-то путаете, — отмахивается О, делая ещё несколько шагов назад. — Все то время пока ты здесь шастал, мой человек следил за тобой. Мы, кажется, в договоре все обсудили, — главный подходит к нему вплотную, хватая за шиворот, — так что же я вас, крыс, здесь постоянно вижу. — А я здесь причем, я просто выполняю свою работу. — дергается парень, откидывая чужие руки. Пытается понять, что делать и единственное решения — побег. Драться бесполезно, они не в дораме, и одной левой пять человек он точно не сможет раскидать. О разворачивается и стремительно начинает бежать, вот только одно странно, за ним никто не гонится. Но затем он сразу же понимает причину, когда перед ним возникает еще четыре человека. Он даже не успевает среагировать, как его подхватывают под руки и тянут обратно. — Прости, пацан, ничего личного, — главный подходит к нему и заезжает коленом в живот. Сехун сгибается, но его снова приподнимает. Главарь разминает руку и бьет кулаком в лицо. Из носа моментально начинает бежать кровь, заливая рот и пол. Затем хватает того за голову и ударяет об колено. В этот момент О чуть не теряет сознание, когда его, словно ненужную вещь, бросают на бетонный грязный пол. Мужчина присаживается возле него, когда парень начинает харкать кровью. Он хватает Се за подбородок, заставляет смотреть на себя. — Передай своим, что ещё одна такая выходка и начнется война, — главарь вытирает окровавленную руку о рубашку О и отходит в сторону, — Джин, доделайте работу. Только не переусердствуйте, под твою ответственность. «Бежать? Нет, я даже подняться не могу». Сехун сворачивается клубком, закрывает руками важные органы. Остальным парням, кажется, очень даже нравилась такая затея. Они очень радостно отлупили парня, ударяя куда угодно. Он же, в свою очередь, старался не потерять сознание, терпя удары в живот, печень, грудную клетку. А когда кто-то сказал: «С него уже хватит, уходим» — О наконец-то выдохнул накопившийся воздух и выблевал весь свой завтрак, вместе со сгустками крови. Чанёль нервно поглядывает часы, ходит взад-вперед перед капотом. О сказал не искать его, но с каждой пройденной секундой Паку становилось все больнее. Он то и дело прижимал руку к груди, стараясь не думать о плохом. Когда Ёль снова посмотрел на остановку, то увидел Сехуна. Как только он увидел, в каком тот состоянии, тысячи тонких иголок пронзили легкие, отнимая прожигающий воздух. О стоял на той стороне остановки, весь в крови и грязи. Он так внимательно посмотрел на Пака, а тот так и замер от шока, продолжая рассматривать размазанное лицо. Сехун лукаво улыбнулся и с грохотом упал на каменную плитку, растянувшись на обочине. В этот момент Пак двинулся как сумасшедший, чуть не попав под машину. Подбежав к парню, он поднял его на руки, перекинув через плечо, как можно скорее побежал к машине. — Доктор, что с ним? — неприятный запах медикаментов ударил по носу, слишком знакомый запах. Тот, который мужчина хотел бы забыть. — Он очень крепкий парень, ему повезло. Легкое сотрясение мозга, перелом переносицы и небольшой внутреннее кровотечение. Но органы быстро восстановятся, жизненно важные не были повреждены. Плюс легкие телесные повреждения: синяки и ссадины, — закончил доктор. — Могу я его навестить сейчас? — вцепившись в руку врача, прошептал Пак. — Да, только без лишнего шума. Он ещё без сознания. — И сколько он будет так лежать? — Думаю, недельки в больнице хватит, а там должен будет продолжить лечение на дому, — рассматривая анализы, мужчина продолжал что-то черкать в бумагах. — Скажите, а до которого времени я могу сегодня остаться? — Обход начинается ровно в 12, так что у вас есть время до восьми, — Ель смотрит на наручные часы и понимает, что у него в запасе есть три часа. — Спасибо доктор, я пойду. Пак осторожно открывает дверь и заходит внутрь. О лежит на спине с закрытыми глазами, видимо ещё не очнулся. Перебинтованная голова, зашитый шрам на брови, пластырь на переносице, синяк под правым глазом и стёртая скула. Рана на губе, покрасневшая кожа на руках. Ёль садится возле койки, ставит принесенный пакет с одеждой на пол и рассматривает изрезанную ладонь. В этом была его вина. Мужчина закрывает глаза, растирает лицо руками. Затем снова смотрит на младшего. Больно видеть его таким. Будто самого Пака изрезали и выбросили как ненужную тушу. Будто весь мир против О, а он против всего мира. Будто ему все равно на свою жизнь, какой-бы она ни была. Будто, будто, будто…. Ёль слишком мало знает о Сехуне, ничтожно мало чтобы делать выводы так рано. — Долго будешь на меня пялится? — слегка хриплый голос прорезает тишину, так, что старший вылезает из своей каморки раздумий. — Как ты себя чувствуешь? — взволнованно спрашивает Пак. — Пф, бывало и похуже, — Се кривиться, но затем шипит, когда лицо пронзает острая боль. — Хотел поспать, но этот чмырь на пару с медсестрой постоянно что-то говорили. — Тебе придется остаться здесь ещё на неделю.– задумчиво отвечает мужчина. — Вот скоты, — выкрикивает О, — и ты тоже скотина. Какого я здесь должен торчать? Мне нужно твой проект доделать, а я тут буду, видите ли, лежать. — Успокойся, я… — начал было Чан. — Да и нет у меня денег, чтобы платить за палату. Я не хочу быть должен тебе потом, — злиться О, — У меня ведь даже страховки нет, мне придется на такую сумму горбатиться несколько месяцев. — Почему ты переживаешь о деньгах, когда чуть не лишился жизни, — злобно рыкает Ёль. Неужели тот совсем не понимает, что плевать он хотел на эти бумажки. — Почему ты совсем не заботишься о своей жизни? — А зачем бояться потерять то, что и так будет потерянно. Мы же все умрем когда-то, так какая разница умереть молодым или старым. — Ты просто можешь не успеть сделать и получить все, что хотел бы, — фыркает Пак. — А что если я уже имею это? — Се приподнимает уголок губы, которая осталась нетронутой, — Неужели мы получаем то что хотим, лишь когда стареем? Такова твоя логика? — Ёль молчит, ведь сказать ему нечего. Младший и так выдал истину, — Ответь мне, господин Пак, ты же старше меня. — Хватит паясничать, — хмыкает Ёль, — постарайся за эти дни отдохнуть. Я все доделаю сам и ты не будешь мне должен. Сехун закрывает глаза, будто он собирается вздремнуть, а Пак встает со стула. — Ладно, отдыхай, — быстро взглянув на часы, кинул мужчина, — Скоро обход будет, пойду домой. На работу ехать уже нет смысла. Тем более там Банни уже ждет меня. Завтра приду тебя навестить. Сехуну уже надоело вот так просто валяться на койке, хотелось поскорее воплотить свой дьявольский план в действие. В голове О представлял обход чем-то очень серьезным, когда тебя полностью проверяют или осматривают палату. Но когда санитар просто заглянул в комнату, окинул взглядом все вокруг и вышел — это понравилось ему даже больше. Се осторожно выполз из кровати, так как верхняя часть туловища особенно побаливала. Вытянул из сумки спортивные штаны и толстовку. «Черт, да я же себе зад отморожу. Нельзя было и куртку прихватить» — возмущенно бурчал парень, хотя чему здесь удивляться, ведь откуда Ёлю знать о его побеге. Наспех переодевшись и швырнув больничную одежду под кровать, Се открыл окно. Он был несказанно рад тому, что это всего лишь первый этаж. Сначала он осмотрелся вокруг и понял, что охрана есть только на главном входе, следовательно, за остальной частью ограждения никто не следит. О вылез на подоконник и перевесил ноги. Пытался вздохнуть, ибо будет больно, когда он спрыгнет. Затем кое-как собравшись с духом и оттолкнувшись руками, Се спрыгнул вниз. Раскрыв рот в немом крике, он схватился на ребра, легко растирая ушибленное место. Затем пригнувшись, парень перебирался в такой позе к забору и, оказавшись возле него, снова осмотрелся. Поняв, что его отсутствие так никто пока не обнаружил, он выровнялся. Схватившись за решетку, стал вытягиваться к верху. Самое главное было не наколоться на острые пики, но, на удивление, в этот раз О был предельно осторожен. Каждое движение давалось с разрывающей болью, но парень продолжал это игнорировать. Оказавшись за пределами ненавистного здания, он быстрыми шагами старался отойти как можно дальше. А вскоре и вовсе перешел на бег. Что делать сейчас он не знал. Денег, чтобы доехать домой на автобусе у него нет, поэтому он быстро достал телефон и набрал Кая. Растирая озябшие плечи, О терпеливо слушал гудки, но ему так и не ответили. Поэтому, недолго думая, он решил что пойдет пешком к Чанёлю. Это, скорее всего, займет добрых два часа, но если идти быстро, время сократиться на тридцать минут. Сложив руки на груди, Се быстро зашагал в сторону центра. Чанёль нежился в мягкости постели и уже практически заснул, когда в дверь позвонили. Банни сразу же соскочил с постели и побежал к двери. Пак громко выругался и хотел было проигнорировать непрошеного гостя, но щенок начал лаять, отгоняя сон куда подальше. После теплой постели, комната казалась просто северным полюсом. Сгорбившись и натянув рукава футболки пониже, он направился к двери. — Тише, -мужчина пригрозил пальцем питомцу, что уселся у дверного проема. Ёль посмотрел на экран домофона и увидел О. Перепугавшись не на шутку, он быстро дернул дверь и парень ввалился внутрь, — Какого хрена ты не в больнице? — обеспокоенно спрашивает Пак, но тот молчит быстро разуваясь, — Я с тобой разговариваю. Се игнорирует старшего и идет дальше, залетает в спальню и прыгает в кровать, накрывая себя одеялом. — А-а-а-а, как тепло, — растекшись как лужица, О мило улыбнулся. После такой долгой морозной прогулки, одеяло было единственной важной вещью на Земле. — Я ещё раз спрашиваю, что ты здесь делаешь? — Пак замирает в дверном проеме, опираясь о него плечом. — А что мне там делать? Они все тут обработали, залепили, так что все. Отдохнуть я и ночью могу, — хмыкнул Се, когда Банни запрыгнул на кровать, — Привет моя лапочка, — умиленно прошептал младший, поглаживая собаку, пока тот облизывал ему лицо. — Так, вы оба, брысь с моей кровати, — шикнул Чан. Он подошел к парню и хотел вытащить его из-под одела, но ухватился за ледяную руку Се, — Это что ещё такое, — старший приложил ладонь к его носу, который тоже оказался холодным. — Так, нужно выпить чаю пока ты не заболел, — Пак укоризненно посмотрел на него, когда младший полностью нырнул под одеяло. — Я сейчас пойду на кухню и заварю чай, я тебя позову, когда все будет готово. — Почему ты постоянно поишь меня гребанным зеленым чаем? — буркнул О, но мужчина уже стоял у дверного проема, а скоро и вовсе скрылся к коридоре, — Я ВООБЩЕ-ТО КОФЕ ЛЮБЛЮ! Чанёль ретировался на кухню, а Банни убежал следом за ним. Уже через несколько минут Сехуну стало скучно, поэтому он без сожалений покинул теплую постель и подошел к большому шкафу. Раскрыв лакированные дверцы, первое что он увидел это куча костюмов. У всех разный: цвет, покрой, ткань. — Серьезно? — рассматривал их О, — Как скучно. Затем поднял голову и увидел несколько полок с обычной одеждой, вроде футболки, свитера, джинс и т.д. Приподнявшись на носки, О потянулся к свитерам, что были сложены в идеальный столбик и ухватив край, скинул их на пол. Затем закрыл шкаф и начал прикладывать к себе каждый свитер, выбирая тот, что понравится больше всего. Те что не подошли, Се просто скидывал на кучу. В итоге выбор пал на черный пуловер с двумя тонкими красными полосками, что проходили по всей груди и заканчивались на шве. В спортивных штанах было не удобно, поэтому он зашел ещё дальше. По очереди стал открывать ящики, что прилегали к шкафу и выудил оттуда растянутые шорты. Быстро натянул их на себя, но пришлось потуже затянуть резинку, чтобы они не слетели с худого таза. Несколько раз покрутился перед зеркалом, когда услышал, что его зовут. — Ты будешь что-то к чаю? — Ёль поднимает голову и видит парня, что надел его старые вещи, о которых сам хозяин забыл. Пак невольно улыбнулся, вспоминая откуда у него взялся этот пуловер. — Чего ты смеешься? — О плюхнулся на стул, подтягивая к себе чашку чая. — Я купил его, — быстро ткнув пальцем на пуловер, продолжил Чан, — на первую прибыль, когда только открыл свою фирму. Это было только начало моей карьеры. Оба замолчали, когда в комнату забежал Банни, запрыгнул Сехуну на руки. Тот начал гладить его, тихо шепча что-то, а Пак лишь наблюдал, уложив руки на стол. Щенок то и дело вилял хвостом из стороны в сторону и легонько покусывал худощавую ладонь. — Ты говорил что работаешь, — начал было Ёль, после чего О в момент напрягся, но не подал виду, — где устроился? — Ну я подработку постоянно меняю, в основном на временной работе, —быстро протараторил Сехун, надеясь что он больше ничего не спросит. — Ну и где ты сейчас работаешь? — не унимался Пак. Он уже понял, что тот врет. Это чувствуется, когда младший говорит не правду и дело не в том, что он плохо обманывает. — Занимаюсь доставкой…на почте. Кажется, это называется спецдоставка, — хмыкает младший. В комнате снова виснет тишина, а Банни спрыгивает с рук О и убегает в другую комнату. — Я видел девушку на фотографии. Вы там вместе стоите, — О любопытно его рассматривает, когда Чан замирает, — Кто она? — Не лезь туда, куда не нужно. — неожиданно грубо, даже для самого себя, выдает Пак. Затем поднимается и быстро ополаскивает чашку, намереваясь покинуть кухню. О лишь хмыкает, громко выкрикивая:

— Сокрытие секретов, даже очень серьёзных, до добра не доводит.