Гарри Поттер Становится Коммунистом

– Мы должны попасть в одну камеру, – сказал я на девяносто девять процентов проактивным революционным голосом. – Придумала! – сказал Тонкс с воодушевлением. – Я использую свои силы метаморфа, чтобы вырастить большие пролетарские мускулы и уничтожить эту гребанную стену капиталистического гнета! – я услышал звук ее роста, а затем раздались удары. – О нет! – вдруг сказала она. – Когда я вырастила мускулы, вся моя одежда разорвалась, и теперь я голая. Не хочу, чтобы меня беспокоило такое буржуазное понятие, как скромность, когда мы находимся на грани жизни и смерти. Могу я попросить тебя отнестись к этому спокойно? – Не волнуйся, я никогда не пялюсь на девушек,- сказал я правдиво. – Я слишком изощрен и сосредоточен на классовой борьбе, чтобы уделять так много внимания их соблазнительным телам. – Это хорошо, – сказала голая Тонкс. – Знаешь, удивительно, насколько ты отличаеешься от большинства мальчиков-подростков. Они озабочены только сиськами и сексом, но ты целиком сосредоточен на обеспечении коммунистической свободы рабочему пролетариату. – Да, я знаю, - сказал я смиренным голосом рабочего человека. – Я стараюсь избегать подобного непотребства, потому что организация социалистической революции гораздо важнее! И все же, сейчас не об этом. Думаю, ты недостаточно сильно толкаешь стену. Не хочу говорить о чем-то таком буржуазном, как мой внешний вид, но квиддич позволил мне натренировать действительно волшебные мышцы. – Что ты предлагаешь? – спросила Тонкс. – Я надавлю на одну сторону стены, а ты - на другую, – объяснил я антиимпериалистическим голосом. - Таким образом, мы сможем повернуть стену, как получается с секретными проходами в этой чертовой буржуазной компьютерной игре «The Sims 3: World Adventures»! Мы это сделали. Я выдавливал стену моими большими мужскими мускулами, а Тонкс толкала с другой стороны, и преграда легко провернулась БЛАГОДАРЯ НАШЕЙ ПРОЛЕТАРНОЙ ПРОЧНОСТИ. Мое сердце раздулось от гордости, когда я осознал, что революционная воля гребаных людей исполняется со всей мятежностью. Я неумолимо посмотрел на Тонкс, когда она, наконец, смогла выйти, и ее мышцы сжались до нормы, восстановив ее невероятную, абсолютно обнаженную фигуру. Совсем без одежды. – Я рада слышать, что ты принял сторону коммунистов, – сказала она, пока я не обращал внимания на ее великолепные обнаженные груди с ровными сосками. – Я поняла, что это единственное, что, черт возьми, освободит пролетариат от буржуазного капитализма. – Как и я, – сказал я ужасающе и снял бандану, пролетарски открывая гребаные молот и серп на моем лбу!