Утро 2.0.

Это было возбуждающе. Всегда. Особенно после долгой разлуки. Они ловили поцелуи друг друга и превращали их в страсть, наполненную стонами и рваными толчками. А потом огненные лучи оргазма били и пульсировали во все стороны, не сдерживаемые более ничем. Лана была счастлива такому раскладу, что Джен всегда ее ждала и любила. Джен была счастлива другому раскладу, что Лана - была только ее. Не смотря ни на какие трудности за пределами их номера в отеле. Они обе терпеливо ожидали окончания съемок, чтобы оказаться именно здесь, где их помнили стены. Потому что именно стены этого номера видели то, что не дано было увидеть никому. Поцелуи. Секс. Страсть. Любовь. Нежность. Объятия. Они видели и слышали, как терлись тела друг о друга. Как брюнетка стонала в голос, от сумасшедших проникновений, круживших голову. А белокурая обладательница серых глаз жмурилась, когда по белой коже струилась вниз теплая сладкая кровь. Это было не ново, не необычно, не странно. Никакого пафоса в словах, никакой лжи в глазах. Это было настолько естественно для обеих, что они быстро привыкли брать и отдавать, почти синхронно. Одновременно делясь теплом и забирая его. Будто делали это уже сотни лет, словно были одним целым уже очень-очень давно. Из года в год, из жизни в жизнь, из века в век. Просто переходя из одного тела в другое. Но душа одна на двоих. Джен не произносила клятвенных обещаний, не признавалась, что будет верна. Лана не ждала, что Джен будет это делать, расписываясь в собственной глупости. У них обеих была жизнь вне этих стен. С другими людьми, в других домах. Они обе понимали, что нельзя как то по-другому. Пока, нужно именно так. Но никто не мог им помешать в ночь после острейшей разлуки, когда они почти три месяца не могли касаться друг друга, как они того желают и могут. Душевая кабинка была наполнена белесым паром, который опутывал два разгоряченных тела. В этом номере отеля они всегда принимали душ вместе. Еще ни разу - по-отдельности. Иногда они экспериментировали и обеим это доставляло лишь массу удовольствий, никакой боли, никакого дискомфорта. Дженнифер любила это время больше всего, ибо часто Лана безмолвно просила ее быть в активе. Владеть ею. И она с радостью принималась за дело. Вот и сейчас, тело Паррии едва заметно дрожит, когда она поворачивается к Моррисон спиной, упираясь руками в запотевшее стекло кабинки. Она ждет, чувствуя, как ожидание мерно распускает свои щупальцы. Джен быстро справляет ся с кожаными ремнями страпона. Он отлично облегает кожу, нигде ее не сжимая. Девушка приближается к Лане, проводя концом игрушки между ягодиц женщины и Лана выгибает спину, понимая, что ждать дольше подобно издевательству. Но Моррисон все равно какое-то время дразнит ее, заставляя конец страпона тереться о сфинктер, немного надавливая на него. Теперь Паррия уже дрожит более ощутимо, и девушка готова дать ей то, что женщина жаждет уже на протяжении десяти минут. Скользкий кончик медленно входит в напряженную плоть и Джен расставив сильные ноги шире, двигает бедрами, осторожно входя сразу до упора. Стон срывается с губ, потонув в шуме воды, которая льется бесконечными струями из душа, омывая наполненные страстью тела. Моррисон прижимается напрягшейся грудью к спине брюнетки, накрывая ладонями расставленные руки Ланы по обеим сторонам. Руки кажутся едва ли не ледяными, лишенными тепла и света. Контраст возбуждает пробегающие по спине мурашки. Белокурая обладательница серых глаз тяжело дышит, посасывая кожу на шее, не забывая двигать бедрами, чувствуя, как другой конец страпона зарождает в ней сильное сексуальное возбуждение. Мокрые волосы Ланы налипают на лоб, когда она откидывает голову назад, на плечо Дженнифер, и девушка целует ее в щеку, добираясь до губ, проводя языком по ставшему уже притчей во язытцах - шрамику. Женщина возбуждена, ее тело дрожит, дыхание сбивается, соски напряжены. Моррисон сцепляет руки в замок, быстро и рвано двигая бедрами, чувствуя, как ее саму переполняет предвкушение разрядки. Оно рвется и колет изнутри, Лана стонет ей в губы, прогибаясь в спине. Воздух в кабинке становится почти пылающим, не дает свободно продохнуть. Джен обхватывает Паррию за грудь, давя пальцами на соски, срывая очередные протяжные стоны, которые переходят в заводящие хрипы. Еще один резкий толчок. Потом еще один. И еще… Лана жмурится, ощущая, что кончила быстро. А ведь ей так хотелось продлить сказочные ощущения от проникновения Джен в нее. Моррисон все ще обнимает брюнетку, не сильно прикусив кожу на плече женщины. Она не торопиться извлекать страпон, приводя дыхание в норму. Извлекая игрушку из лона Паррии, она клянется себе, что хотела бы так проводить все свое свободное время. - Я тебя… Разворачивая к себе женщину, Джен впивается в родные губы, не желая слышать ничего, кроме стонов и вздохов от наслаждения. Она боится услышать то, что разрушит иллюзию того, что они могут делать это всегда, когда захотят. - Я всего лишь хотела сказать, что …я тебя хочу! Лана улыбается, дотрагиваясь пальцами до живота девушки и ослабшее было желание, возвращается с новой силой, готовое покорять, удовлетворять, владеть. Но не доминировать и унижать. Любить. Сильно и ответно. Но молчать об этом.