Круги на воде

Лето для Малфоя младшего началось с витающего в воздухе ощущения беды. Когда семья впервые встретилась под крышей родного поместья, после инцидента на Турнире Трех Волшебников и Драко увидел осунувшееся лицо Отца, понял – Поттер не врал. Воландеморт же возродившись – затаился. Малфой старший иногда пропадал, ведомый зовом черной метки, но на том все и закончилось. Одним дождливым июньским вечером Люциус пригласил сына в кабинет и заперев дверь жестом указал на свободное кресло. Отец опустился в соседнее кресло и выставив на гладкую поверхность маленького столика пару стаканов, плеснул в них огневиски. Драко даже бровью не повел, но удивился столь странному, несвойственному Люциусу поведения. Молчание начинало давить. Тем более, что Драко не мог представить, о чем же отец захотел поговорить с ним в такой обстановке. - Сын… - Да, рара? - Как ты знаешь - Лорд вернулся…. – Драко вертел в руках стакан, наблюдая как огневиски заползает по гладкой хрустальной стенке и после, лениво стекает обратно. Перебивать он не собирался. – Я бы не хотел, что бы данные разговоры тревожили твою мать. Скажи мне, это очень важно, что ты думаешь по этому поводу? Не нужно бояться выражать свою позицию – я все пойму. Люциус откинулся на спинку мягкого кресла, откинув тяжелые платиновые пряди с лица и сделал большой глоток, не отрывая в прочем взгляда от плясавшего пламени. Драко уже думал по этому поводу, много раз думал. У Драко Малфоя конечно же были свои мысли о служении его семьи этому бесспорно могущественному волшебнику. Но высказать их в лицо своему отцу он никогда не осмеливался, но сейчас…. Возможно тот самый момент. - Я думаю…. Наша семья всегда чтила традиции и порядки магического общества. Особенно мы гордимся принадлежностью к кругу чистокровных и влиятельных семей волшебного сообщества, – он немного замялся, а Люциус продолжал рассеянно смотреть в камин, - Но я не считаю политику, которой придерживается Лорд в последние годы, правильной. Не считаю ее приемлемой для себя, – выдохнул Драко и сделал глоток огневиски. Грудь обожгло, а нервозность начала немного таять, утекая по кровотоку от замершего сердца. Драко всегда уходил от разговоров с отцом, связанных с темной меткой, а тот на удивление не проявлял лишнего давления. И теперь Малфой младший надеялся понять почему. - Этот кабинет защищен всеми возможными заклинаниями и ритуалами, поэтому можно не стесняться в выражениях. Ни Лорд, ни Дамблдор не узнают и крупицы информации поведанной в этих стенах, – он повернулся и посмотрел прямо на сына, - Я посещаю собрания Пожирателей сын, и то, что я слышу там очень настораживает. За последние несколько лет, возвращая нашей семье тяжелым трудом былое влияние, так опрометчиво подорванное, я несколько…хм… пересмотрел свои ценности. - Что ты хочешь сказать этим, рара? – Драко не верил своим ушам. Неужели то, что он считал невозможным, нереальным…. Неужели! - Не перебивай сын, я слишком многое вложил в твое воспитание, чтобы разочаровываться в нем. Я хочу сказать, что цели нашей семьи и цели «той» стороны теперь двигаются в разных направлениях, – Драко забыл как дышать. – И мне важно, что ты тоже выбрал для себя другой путь. - Это значит…. Что мы переходим на другую сторону? - Нет, это пока значит – веди себя в сто раз аккуратнее. Сейчас нашей семье важно выстроить новые связи и заручиться подходящей поддержкой. Подумай над этим, Дракон. - Я понял тебя отец, – руки слегка дрожали и Драко залпом осушил свой стакан. В голове зашумело. Нет, он и раньше баловался с алкоголем в стенах родного факультета с другими слизеринцами. Но сейчас, этот разговор, эта обстановка, опьяняли похлеще любого напитка. - Ну-ну, кто же так пьет благородный и правильно выдержанный огневиски? – видимо Люциус тоже был напряжен, потому что сейчас его уставшее лицо разгладилось и еле заметные искорки веселья заплясали свой танец во взгляде, - Можешь быть свободен. Драко вышел в коридор, затворив за собой тяжелую дверь. Прохладный влажный воздух доносился из распахнутого окна. Кожа разгоряченная пламенем камина и порцией алкоголя пылала, отзываясь на ласковое дуновение ветерка почти болью. Он не мог поверить, что, возможно, они будут свободны от безумного тирана. Знакомства? Что же папа имел в виду…. Взлохматив волосы и расстегнув несколько пуговиц на душившей его рубашке, Драко поспешил убраться к себе. Нужно было переварить эту информацию. Конец Июля принес тревогу и беспокойство. 31 числа за ужином отец еле сдерживаясь от судорожной боли призывающей метки спешно аппарировал к Лорду. Мать потеряла в лице и поцеловав сына на прощание удалилась в спальню, сославшись на головную боль. Но Драко то знал, как сейчас она переживала за Люциуса и плакала по ночам, когда в особо тяжелые ночи он возвращался с рассветом измотанный и болезненно бледный. Малфой остался один за длинным столом. Кусок не лез в горло. Позвав домовика, он приказал принести чай в библиотеку и поспешил убить время в излюбленной манере. То, что всегда успокаивало Драко Малфоя были сказочные истории. Да, слизеринский принц, заноза золотого трио, лорд Малфой… да-да. В тяжелые и одинокие моменты Драко любил укрыться в дальнем углу библиотеки с книжкой, в которой рассказывалось о волшебных существах, что населяли когда-то, да и возможно сейчас населяют укромные закоулки этого мира. Мама в детстве всегда предпочитала мифы и предания классическим сказкам и рассказывала маленькому Драко об оборотнях, сиренах, эльфах и многих-многих других. Но что действительно поразило малыша в самое сердце – русалки. И у Драко Малфоя была маленькая, но на самом деле не очень маленькая, страсть – истории о русалках, гравюры, колдографии. Его коллекция росла и лелеялась, пополняясь при каждом удобном случае. С колдографиями дела обстояли не очень, ведь в руки Драко попала всего одна, но зато самая настоящая колдография русалки. Чем он очень гордился. Это доказывало, что русалки и сейчас живут где-то там, далеко, в своем подводном королевстве, полностью отрешившись от мира. И по правде говоря, Драко немного завидовал им. Друзья Драко – Блейз и Панси не разделяли такой безоговорочной любви к сообществу существ, что скрылись от всего мира и существовали только в сказках и картинках. Но благоразумно молчали об этом, дабы не злить своего лучшего друга. Но то, что он иногда переходил границы, заваливая друзей сидящих рядом со скорбными лицами тонной новой информации прочитанной в библиотеке, или с восторгом тыкал под нос очередной «добычей», а они любезно все это выслушивали – было по настоящему ценно. Драко зачитался и даже не заметил, как часы уже начали отбивать полночь. Он всегда так глубоко погружался в мир чернил и потертых страниц, что выныривая чувствовал себя дезориентированным. Бом-бом-бом…. Гремели старые часы стоявшие неподалеку. На истертом временем корпусе уже не осталось полировки, а стекла слегка помутнели, Драко отражался в них размытым пятном в окружении пляшущих языков пламени. Вдруг изображение дрогнуло, отражая в мутном образе кого-то до боли знакомого. Малфой усмехнулся: «Ах да, с днем рождения, придурок!» В голове зашумело. Дыхание на секунду сбилось и в носу засвербело. Кап. Драко ошарашено перевел взгляд на раскрытую книгу, лежавшую на коленях одновременно касаясь пальцами верхней губы – влажно. Красная уродливая клякса растеклась по чернильному наброску русалки, окрашивая ее хвост рубиновым цветом…. Утро застало Малфоя младшего в своей кровати. Голова трещала немилосердно, словно он без спросу вчера выдул весь отцовский запас алкоголя и мозг устроил свою вечеринку под утро. Во рту все пересохло, а мерзкий привкус металла так и не исчез. Воспоминания нахлынули потоком в больное сознание. -Драко…Ты очнулся! – разлепив тяжелые веки, он сфокусировался на светлом пятне, и постепенно оно превратилось в обеспокоенное лицо Нарциссы. Локоны в беспорядке и след от подушки на аристократической коже всегда идеальной матери заставили сердце пропустить удар. В последний раз он видел ее такой, когда он болел, и из последних сил борясь с высокой температурой, а мама не отходила от его постели ни на шаг. - Ч-что произошло? – с трудом узнавая свой голос просипел Драко. - Тинки разбудила меня после полуночи, неразборчиво объясняя, что с тобой что-то случилось…. В библиотеке. – Нарцисса рвано вдохнула, сжав его руку, - Когда я прибежала туда, ты лежал на полу без сознания, в крови… Мы пытались привести тебя в чувства, но все было тщетно. - Мы? - Да, Люциус прибыл почти сразу, как тебя доставили в комнату. Но ты просто спал. Все попытки выяснить, что произошло не увенчались успехом. Ты спал, а кровотечение из носа уже прекратилось. Так много крови! Ох, сынок, – она захватила сына в объятия, мягко поглаживая по спутанным волосам. - Как отец? – Драко машинально провел рукой по лицу, чувствуя как нос защипало. - Все в порядке…. Пойду его обрадую. - Мать ласково улыбнулась, но глаза были уставшими и он почувствовал легкий укол вины. Нарцисса поднялась с постели, видно она просидела у сына всю ночь, задремав на сложенных руках. Пусть в обществе она и была светской львицей, вселяя дрожь своей горделивой осанкой и ледяным взглядом, но внутри семьи она была просто мамой. Поцеловав Драко в лоб, женщина поднялась и скрылась за дверью. Малфой откинулся на подушки, прокручивая в голове воспоминания о прошлой ночи. В голове вспыхнула последняя яркая мысль, перед тем, как свет померк. - Даже вспомнить тебя нельзя! – фыркнув, он накрылся с головой одеялом, в надежде еще немного поспать. А в душе что-то шевельнулось.