Невидимая сторона

      Пол-волк лежал у опушки леса, рядом с домом Амберов, и смотрел на окно в комнату Олив. Он не отрывал взгляда ни на минуту, боясь упустить момент, когда она могла появиться. Но вот, у окна показалась фигура его пары и волк, тут же приподнял голову и навострил уши.       Олив в пижаме, расчесывая волосы, подошла к окну и стала дергать шторки. Волк тихо заворчал: ему не нравилось, когда она так делала, будь его воля, он бы выдернул эти шторы к хренам собачьим. Но, неожиданно, Олив посмотрела прямо в его сторону, и Пол тут же приник к земле, стараясь слиться с тенями, хотя он знал, что ночь и лес прекрасно его скрывали от человеческих глаз.       Она открыла окно и выглянула наружу. Ее взгляд внимательно просканировал местность и, не найдя ничего интересного, она громко захлопнула окно и резко задернула шторы, отчего Пол разочарованно выдохнул: до завтрашнего вечера, он её больше не увидит.       Прошло целых три дня с того дня в Ла-Пуш и все это время Пол не находил себе места, от невозможности подойти к Олив, прикоснуться, услышать ее голос, вздохнуть запах… Это было невыносимо, но необходимо, так как при их первой встрече он произвел на неё просто отвратное впечатление, и нужно было подождать прежде чем еще раз пытаться наладить с нею контакт. Пол должен был дать ей время, чтобы она могла остыть, да и кого он обманывал, ему и самому нужно было это время, для того чтобы прийти в норму.       Он понимал, что те два грёбаных месяца повлияли на его психику не в лучшую сторону и что в тот день, на пляже, он наверняка показался Олив полным кретином: кричал на нее, лапал, снова кричал, а потом снова лапал… короче, вел себя реально как псих. Никакой девчонке это бы не понравилось и тем более его Олив.       Парни убедили его пока не видеться с нею и не подходить, чтобы еще больше не отвратить ее, на что Полу пришлось с трудом согласиться. Он, действительно, должен был успокоиться и привести чувства и тело в порядок, чтобы при следующей встрече показать Олив настоящего себя. И он был уверен, что понравится ей, так как он знал, как угодить девушкам и заставить их влюбиться в себя. Конечно, Олив не была как остальные, и он не думал, что смог бы легко ее завоевать, но считал, что прошлые опыты могли ему помочь.       Хоть парни и сказали ему не приближаться к ней, никто не говорил ему не охранять ее сон. Пол слышал, что Амберы дружили с кровососами и что они часто гостили друг у друга, и он был рад услышать от Сэма, что Амберы больше не общались с ними, но это все равно не исключало того, что пиявки могли вновь захотеть восстановить связь с семьёй Олив. Пол не хотел видеть рядом со своей парой ни одного из них, и увидь он их поблизости от её дома, то был готов порвать их на кусочки.       А ведь они наверняка считали его Олив самой соблазнительной добычей из всех ранее виденных ими и хотели выпить ее кровь, даже, несмотря на то, что они, якобы, питались только кровью животных. Ведь она была такой невероятной с этой длинной тонкой шеей, с аккуратными, слегка оттопыренными ушками, с большими карими глазами, обрамленными густыми ресницами… Неудивительно, что ее назвали Бэмби, она действительно была невероятно похожа на олененка. Даже сам Пол хотел укусить ее, и не было бы странным, что и пиявки этого захотели бы, но уже в гастрономических целях.       Поэтому-то он ее и охранял как сокровище, и даже слова Сэма, о том, что кровососы не могли нарушить договор, не успокаивали его, так как пиявкам не было доверия. И вообще, Сэму было легко говорить, ведь его Эмили жила в резервации и всегда была рядом с ним. Окажись Сэм на его месте, он бы давно сжег логово вампиров и их самих в придачу.       Пол присматривал за Олив не только по ночам. Днём он старался не появляться в Форксе, боясь обнаружения, но иногда, когда он просто не мог с собой совладать, лапы сами несли его в сторону её дома. Конечно, из-за ноги она почти не выходила на улицу, но и этого Полу было достаточно: осознание того, что его Олив была рядом, в нескольких метрах от него, успокаивало.       Он видел её во дворе только один раз, когда она играла со своими братьями. Но не прошло и нескольких минут, как он появился, она почувствовала его и сразу насторожилась. Она загнала братьев в дом, а сама, хромая пошла прямо в его сторону, подозрительно разглядывая лес. Тогда Полу пришлось отступить и вернуться в резервацию, в душе радуясь, что благодаря их связи, она тоже начала его чувствовать. Хотя запечатление и работало только в одну сторону, по прохождению времени, пара волка тоже начинала чувствовать связь. Но было похоже, что связь между ним и Олив была настолько особенной, что она уже сейчас могла определить где он находился. И поняв это, Пол тут же рассказал об этом братьям, чтобы они обзавидовались.       Да, теперь Пол мог чувствовать, где была Олив, не так точно как его братья чувствовали своих пар (к его огромному сожалению), но уже получше чем раньше. Это необычайно его воодушевило, ведь это опять же означало, что их связь становилась всё сильнее и крепче.       И через три дня, почувствовав, что Олив отдалялась от города все дальше и дальше, он сразу же стремглав побежал за нею. В голове была мысль, что её похитили проклятые пиявки, которая подгоняла его еще сильнее.       Он довольно долго плутал в лесу Хох, не зная, какое направление выбрать, но уловив её, еле заметный, запах, помчался следом, обзывая Предков матерными словами, из-за неправильно работающей связи и, в то же время, умоляя их защитить его Олив. Но оказалось никаких пиявок не было, и Олив просто каталась на велосипеде, забредя в довольно-таки дикую местность с единственной кривой, заросшей тропкой.       Выдохнув от облегчения, Пол тихо последовал за нею, не спуская взгляда. Через некоторое время она, почему-то затормозила и стала оглядывать лес, похоже, снова почувствовав его присутствие.       — Эй, ты, мудак! Прекрати за мной следить!       От ее окрика Пол оскалился от досады. Она, что, действительно считала его мудаком? Он, конечно, знал, что оставил о себе препаршивое впечатление, но в душе надеялся, что Олив он, всё же, понравился.       Слишком захваченный своими мыслями, он совершил огромную ошибку: не смог почувствовать, что совсем рядом притаился гризли.       Его сердце чуть не вырвалось из груди, когда огромный зверь кинулся Олив наперерез и попытался протаранить велосипед. Олив вскрикнув, вовремя увернулась и упала. Пол в яростной злобе тут же кинулся на опасного зверя, пытаясь оттеснить его в сторону. Пол-волк был больше и сильнее, но почему-то, он не решался сразу же убить противника: он пытался увести его в сторону. Это казалось ему очень важным, хоть он и не знал почему.       В голове раздались голоса братьев, которые наперебой спрашивали, что случилось, но Пол не мог ответить, полностью сконцентрировавшись на противнике.       Из-за того что он медлил, долбанный гризли смог сильно покусать его за переднюю лапу, и после этого, подумав, что с него достаточно, Пол сомкнул челюсти на горле медведя и стал трясти как куклу. Кровь хлестала из медведя фонтаном, и Пола окатило липкой субстанцией с головы до ног. Обычно, Пол никогда так не пачкался когда охотился, но этого гризли он хотел убить с особой жестокостью.       Медведь затих, и, для верности перекусив ему хребет, Пол разжал челюсти, позволив туше с глухим стуком удариться о землю. Отдышавшись, он принюхался. Почему он вообще пришёл в этот лес? Почему он ушел из территории резервации? Почему вообще напал на гризли? Он мог поймать добычу и повкуснее, да и голоден он не был.       Он увидел недалеко что-то белое и, подойдя к нему, Пол увидел, что это был сломанный велосипед. Да, точно, он смутно помнил, что кто-то катался на нем. Пол стал обнюхивать его, но кроме запаха масла, железа и резины ничего не было. Странно.       Отчего-то Пола стало что-то грызть изнутри. Он что-то забыл. Что-то очень важное.        Пол, прихрамывая, начал проверять округу, чтобы хоть как-то утихомирить ужасное чувство в груди, будто у него умер кто-то близкий, будто он снова переживал тот момент, когда умерла его мама.       Поскуливая, Пол вернулся к велосипеду, понимая, что он был ключом ко всему. Он снова стал его обнюхивать, но боль в голове и груди становилась все сильнее. Похоже, он сходил с ума.       На заднем плане, что-то говорили братья, но он не обращал на это внимания. Он не хотел слышать их и поэтому вернулся в тело человека. Он схватил себя за голову и, упав на колени, рухнул на землю. Он должен был что-то вспомнить, просто обязан, а иначе его голова просто взорвалась бы. Кто-то ходил рядом, но это было не важно. Важно было вспомнить, что он забыл.       — Пол? Пол?       Знакомый и такой желанный голос раздался над ухом, и Пол, открыв глаза, увидел ее. Свою Олив.       Она была жива! Она была здесь!       Пол подскочил и тут же заключил её в объятия, боясь, что она могла исчезнуть прямо у него из-под носа. Он сжимал ее тело, вдыхал ее запах и понимал, что она реальна и что он не сходил с ума. И, похоже, никаких повреждений на ней не было, отчего у Пола отлегло от сердца, но, все равно, он поставил себе галочку, что ее нужно было показать Эмили.       Она что-то говорила про его рану, но Пол убеждал ее, что все в порядке, наслаждаясь ощущением того, что она беспокоилась за него, и, что она была рядом.       Она перестала суетиться и поспешила напомнить ему, что он был голым. Пол уже давно не смущался своей наготы и, тем более, перед своей парой, но для девушки это наверняка было непривычным зрелищем. Закрыв глаза, она отдала ему свою олимпийку, чтобы он прикрылся и Пол, завязывая ее вокруг талии, с удовольствием смотрел, как краснели кончики ее ушек — это было единственным свидетельством того что она была смущена. Пол снова, до зубовного скрежета, захотелось ее обнять, но он смог удержаться.       Но затем он стал серьезнее: она, судя по всему, видела, как он из волка превратился в человека. Не так он себе представлял, раскрытие своей тайны перед Олив. Он думал это сделать, после того, как они сблизятся. Он мог бы постепенно подготавливать почву, чтобы она не была травмирована этой новостью, ведь она не была из рода индейцев и была далека от их культуры, и уже после всех подготовок, рассказать ей, что он отличался от обычных людей,       Но случилось то, что случилось и Полу ничего не оставалось, кроме как донести до Олив, что, несмотря на свою зловещую сущность, он не был опасен.       — Ты ведь видела, что тем волком был я?        Олив кивнула. Даже после этого вопроса она не выглядела ни удивленной, ни напуганной и это было очень странно. Не было похоже, что недавно на её глазах произошла совершеннейшая дичь. Разве обычный человек не посчитал бы, что он слетел с катушек, и, что все творящееся нереально?       — И ты не боишься меня?       — Нет. Ты ведь спас меня.       — Ты не выглядишь особенно удивлённой. Разве это тебе не кажется невозможным?       — Кажется. Но я знаю, что невозможное возможно, так же как и то, что вампиры существуют.       — Что ты сказала? — Пол не мог поверить своим ушам.       — Я знаю, что Каллены вампиры. И я знаю, что вы тоже об этом знаете…       Чем больше она говорила, тем больше закипал Пол. Конечно, он был безумно горд тем, что его пара так умна и наблюдательна, и что благодаря этому, ему не придется много ей объяснять, но это не отменяло того факта, что она самостоятельно закинула себе на шею петлю, а стул под её ногами шатался, норовя вот-вот упасть. Пол, со слов старейшин, знал, что вампиры очень трепетно относились к своей тайне и убивали всех, кто узнавал о них, а Олив, очевидно, слишком много знала. И если пиявки прознают про это, они могли попытаться её убить, а Пол никак не мог этого допустить.       Но оказалось, что они уже знали про нее.       С самого начала ее объяснений, он старался держать себя в руках, помня свои прошлые срывы при Олив, и старался сдерживать закипающую в жилах кровь, готовую выплеснуться из него. Но узнав о том, что вампиры могли её убить в любое время… От срыва, его спасло лишь появление парней.       Пол почти сразу пришел в себя, и, когда Олив попыталась обернуться, он тут же перехватил ее, чтобы она этого не делала. Хоть парней и прикрывали папоротники, он не желал, чтобы его пара смотрела на других голых мужчин кроме него.       Велев Олив оставаться на месте, он пошел к братьям объяснить ситуацию. Он быстро пересказал им, что произошло до их появления, при этом всё время оглядываясь назад, чтобы проверить как там была Олив.       После того как он закончил Сэм сказал:       — Нужно отвезти ее старейшинам, чтобы они все объяснили. Она твоя пара, так что рано или поздно это бы случилось.       — Это будет подозрительно, если мы просто так все ей расскажем, — произнес Джаред, впечатленный рассказом Пола. — Если она так умна, то она сразу поймет, что что-то не так. Поэтому старейшинам придется сказать, что ты запечатлелся на нее, Пол, чтобы она ничего себе не напридумывала.       — Я согласен, — поддержал Джареда Сэм. — Это очень рано, но о запечатлении обязательно нужно рассказать, если мы хотим, чтобы она нам доверяла.       Пол сжал зубы. Ему самому не терпелось рассказать ей, что они были предназначены друг для друга, но он понимал, что такой современной и самодостаточной девушке как Олив, это могло не понравиться. Она могла послать его и его чувства, очень далеко и даже не почувствовать жалости. Но раз другого выбора не было…       — Я сам ей скажу, — после нескольких секунд молчания, выдавил из себя Пол.       Сэм, положил на его плечо руку и сжал.       — Хорошо, тогда я побегу, пригоню машину, — вызвался Джаред. — Хотя, я даже не знаю, как я сюда заеду? Вам, наверное, придется пройти пешком до дороги.       — Нет, я сначала попытаюсь уговорить ее поехать на моей спине, — огласил свою идею Пол. Он сам не знал, почему это предложил, ведь это было глупо и могло напугать Олив, но он хотел показать ей, что ему можно было доверять, что он был не хуже тех пиявок, с которыми она общалась. К тому же, она уже показывала, насколько безрассудной могла быть: многие бы струсили и не спрыгнули бы со скал, как это сделала она.       — Что? Я не думаю что это разумная идея. Даже Эмили боится меня, когда я в образе волка.       — Но Олив нисколько не испугалась того, что я был волком. Я хочу проверить, хватит ли ей мужества согласиться. Хочу узнать ее границы. Но если она будет против, пригнать машину не составит труда.       — А твоя рука?       — Уже исцелилась. Никаких проблем.       Вернувшись к Олив, Пол объяснил, что им нужно было в резервацию, для того чтобы с нею могли поговорить старейшины, и, после ее утвердительного ответа, он предложил ей прокатиться до Ла-Пуш на его спине. Он не особо надеялся на согласие, но после первого шока, и слов Сэма о полной безопасности, Олив призадумалась и…согласилась. Она сама выглядела удивленной своим ответом, но её глаза были полны решимости и предвкушения.       Пол одновременно и был счастлив, что она действительно не находила его страшным и доверяла ему свою жизнь, и в то же время встревожен, понимая, что с чувством самосохранения у нее что-то было не так.       Отдав ей олимпийку и, при этом, не забыв коснуться губами ее соблазнительного ушка, к которому он начал питать особую слабость, он быстро превратился в волка, и увидев, насколько его пара была восторженна его волчьим обликом, весь наполнился гордостью за себя. Он был счастлив, что Олив его оценила.       Она бесстрашно прикоснулась к его морде и нежно погладила, отчего Пол зажмурился от удовольствия и прильнул к ее ладони: она впервые коснулась его добровольно, и совсем не было важно, что она это сделала, только когда он стал волком.       Осторожно облизав ей лицо, перепачканное кровью, он лег на землю, чтобы ей было легче на него забраться. Олив, подпрыгивая от нетерпения и сдерживаемой радости, забралась на его спину и, крепко обхватив ногами его бока, легла на него и глубоко погрузила руки в его шерсть, явно наслаждаясь ощущениями. Как, впрочем, и Пол. Он никогда не думал, что можно было быть таким счастливым, ведь он нравился своей паре. Что могло быть лучше?