Часть пути

Последние силы иссякли ещё пару часов назад. Всё это время супергерою удается лишь рассматривать потрепанную стену напротив, надеясь спрятаться от противной зелёной подсветки корабля, и раздумывая над тем, что экскурсия с классом оказалась бы более удачным решением, чем неудачный полет в космос. Кареглазый стирает капельки пота с бледного лба, упорно игнорируя песчаную зыбкость в горле и протяжное бурление изголодавшегося желудка. Затуманенный взгляд падает на искореженный шлем Тони Старка рядом, а в голове появляется одна единственная хорошая идея за последнее время. Питер должен попрощаться кое с кем. Обязан, пока жизнь не покинула его. Дрожащие пальцы находят долгожданную кнопку на внутренней стороне шлема и пустые глазницы зажигаются искрящимся светом. — Привет, Уэйд. Если найдешь эту запись, прими это спокойно, ладно? Конец — это всего лишь часть пути. К слову сказать, дрейфовать в космосе без единого шанса на выживание веселее, чем я ожидал, — Питер хрипло смеется и со вздохом продолжает, — Еда и вода закончились… — герой хмурится, силится вспомнить, — 4 дня назад. Кислорода часов на 10, — он устало прикрывает глаза, хочет отдаться безмятежному сну, но свечение маски слегка отрезвляет его, заставляет взбодриться. Паук натягивает слабую улыбку и наклоняется поближе к полуразобранному шлему Старка, — Знаешь, когда я засну, мне приснишься ты. И только ты, родной. Паркер шмыгает носом, чувствуя как непрошенные слёзы начинают сбегать по измученному лицу неровными дорожками. Господи, как же он не хотел умирать. Не так глупо, не так беспомощно. Жалость к самому себе цепко сжимала органы внутри, не давая сделать и вздоха. Ему всего лишь семнадцать, ещё совсем наивный с будоражащим детским восторгом. Разве справедливо, что Человек-Паук так часто спасал других, однако себя самого спасти не сможет? — Позаботься о тёте Мэй, ладно? Боюсь, у меня ни кого не осталось, кроме тебя. Ни там, ни здесь. Мистер Старк… — мальчишка тяжело сглатывает и снова жмурится до цветных пятен в висках, — Он пожертвовал собой, чтобы я протянул на пару дней дольше. Правда, похоже его жертва станет напрасной, — Паучок горько усмехается, с диким рвением стирая горячие слёзы искухдавшей ладонью. Сердце щемит острая безжалостная боль при воспоминании о пустых глазах Тони, от мысли, что Пит не увидит тётю, друзей. Он, чёрт возьми, даже не сможет взглянуть на такую глупую обыденность вроде заката или рассвета. «Прощайте наивкуснейшие сэндвичи в любимой забегаловке», — проскальзывает в мыслях Пита. Питер больше никогда не увидит Уэйда. Они не смогут вновь целоваться до кислородного голодания, не обнимутся до треска костей и не поклянутся в любви до гроба друг другу, жуя остывшую пиццу в кровати Уилсона. Впредь Паркер не коснется испещренной жуткими шрамами кожи со всей нежностью, на которую только был способен. — Жаль, что гениальные идеи из гиковских фильмов закончились, — парень тихо, почти незаметно хохочет, сверля взглядом иллюминатор с тёмным звёздным пространством, — Они оказываются нехило помогают в работе супергероя. Прости, но уже не успею рассказать почему. Силы… — мальчишка громко заходится в кашле, прикрывая кровоточащие губы рукой, — Так быстро заканчиваются, — наконец заканчивает фразу кареглазый. Последняя вещица, что осталась от Железного человека, начинает временами пищать — извещение об отключении. Человек-Паук собирается с путавшимися мыслями, растягивая губы в самой искренней улыбке во всей грёбанной Вселенной. Пускай в шоколадных глазах плескается страх смерти вместе с нежной любовью, а улыбка подрагивает от зудящей ломоты конечностей, Паркер хочет, чтобы его Дэдпул запомнил своего мальчика таким. Счастливым, одним сплошным лучиком светлой надежды. — Я люблю тебя, Уэйд Уилсон. И всегда буду любить. Когда-нибудь мы встретимся на той стороне. Обещаю. Запись прерывается на этом моменте, когда Уилсон просматривает её в штабе Мстителей. Уэйд выпускает в себя весь магазин кольта, не удосужившись даже прекратить душераздирающие рыдания, а Питу в миллиарде киломметров от наёмника, в это самое мгновение чудится, что мужчина уже рядом с ним, согревает в своих крепких, успокаивающих объятиях. «Чёрт. Этот белый свет так слепит глаза», — проносится в голове Питера.