Восход утраченного запаха жасмина

Тишина. Ночь. Комната, давно пропитанная холодом и обреченностью. Роскошная обстановка по началу давила на каждого нового обитателя дворца. Наложницы, калфы, евнухи, стражники, участники дивана, огромная династия - всех так много, и одновременно одиноко. Эти стены редко видят счастливую любовь, постоянно слышат душераздирающий плач и невыносимые страдания, забыли про спокойствие и умиротворение. Эти ненавистные правила дворца, установленные веками. Некоторые отдавали жизнь за то, чтобы их изменить, чтобы не страдали невинные души. Сложно, сложно найти своего человека. Можно ли кому-то довериться, потеряв до этого веру в людей, возможно ли полюбить, похоронив в прошлом все чувства? - Лялезар, нужно что-то делать. Повелитель открыто унизил Кесем Султан. - Хаджи, не действуй мне на нервы. Султанша и так в ярости. Уже ничего нельзя исправить. Главный евнух гарема тяжело вздохнул. Лишение регенства великой султанши давало очень плачевные прогнозы для будущего. Не каждый человек, тем более, не каждая женщина, способна держать под контролем целую империю. Кесем Султан много лет блестяще с этим справлялась. - Я зайду к Валиде. Иначе придётся менять все зеркала в покоях, - обеспокоенно сказал Хаджи-ага, услышав громкий звук разбитого стекла. Верный слуга султанши вошёл в покои своей хозяйки. Великая Валиде Кесем Султан стояла возле осколков некогда прекрасного зеркала и учащенно дышала, схватившись за сердце. - Убери это, - послышался низкий тихий женский голос. - Султанша, не переживайте так. Повелитель очень молод, он не обдумал свое решение. - Я сказала, убрать это! - раздраженно повторила Кесем Султан, повышая свой бархатный голос. Хаджи ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Пока служанки тщательно подбирали осколки, Валиде села на просторный диван и, выровняв дыхание, начала внимательно смотреть на процесс так называемой уборки. На мгновение ей показалось, что сейчас разбитое зеркало - отображение жизни бывшей регентши. Каждое горе, каждый осколок ранил Кесем Султан, резал её сердце. Но никто не видел эмоций: на великолепном лице султанши окаменело выражение холода и отрешонности от всего. - Оставьте меня одну, - приказала женщина. Закрыв двери покоев Валиде, Хаджи снова услышал голос Лялезар-хатун: - Ну что, как чувствует себя наша султанша? - А как ей себя чувствовать? Она разбита. - Хаджи, я слышала, Повелитель покинул дворец, никого не предупредив. Неужели народ взбунтовался в связи с казнью Топала Паши? - Лялезар, как покинул дворец? Я не знаю. - Хаджи, обстановка неспокойна. Нам нужно немедленно сообщить султанше об этих волнениях. - Хаджи-ага, Лялезар-хатун, мне нужно срочно увидеть Валиде Султан, - к обеспокоенным слугам неожиданно подошла еще одна помощница султанши Мелеки-хатун. Белокурая девушка была явно чем-то встревожена. - Мелеки, сейчас не до тебя. Прийди в другой раз. - Ага, в связи с многочисленными казнями и со смертью Великого Визиря народ хочет прийти ко вратам дворца. - Только этого ещё не хватало. Всё свалилось на голову нашей султанши. Где же Повелитель? - возмутилась Лялезар. - А он не в своих покоях? - удивилась Мелеки. - Аллах-Аллах, дай мне силы! - закатил глаза Хаджи-ага и скрылся в темном коридоре, который ведет к опочивальне Кесем Султан. - Повелитель, наконец-то вы взяли бразды правления в свои руки! - восхищенно высказался Силахтар-ага, помощник Султана Мурада, - Все ваши подданые больше не осмелятся подымать восстание против вас. - Даже не сомневаюсь. Волнения могут быть только тогда, когда в Османской империи нарушена иерархия. Теперь все будет по-другому. - Не сочтите за дерзость, думаю, что нужно было предупредить Валиде Султан о том, что вы отлучились от дворца на охоту. - Силахтар, отныне нет того маленького мальчика. Теперь я сам буду все решать. Мне не нужно ничье разрешение, - уверенно сказал Слутан Мурад. Выдержав паузу, добавил: - Я хочу побыть один. - Как прикажет наш великий Падишах, - Силахтар почтительно поклонился и покинул общество Повелителя и его охранников. Султанша потерялась в своих мыслях. Никогда она не думала, что сын так быстро отвернется от нее. Горько осознавать, что Мурад, который в детстве восхищался своей мамой, ее красотой и умом, рассудительностью и обаянием, забыл о любви и привязанности. Вставая на свои ноги, Повелитель разрушал порядок, который только-только установился. Кесем Султан вышла на терассу и положила изящные руки на холодный мрамор. Стамбул завораживал своим величием. Всякий раз, смотря на великолепный вид, султанша вспоминала свою юность с Султаном Ахмедом. Время всё расставило по местам. Любил ли Повелитель свою жену? Султан проводил время с другими женщинами, имел сына от Гюльбахар. Кесем всегда это огорчало, чувства остыли, а может быть, их и не было на самом деле, или были, но не на столько сильными. Но выводы были сделаны. Женщина решила покрыть льдом свое сердце, чтобы не страдать и не мучиться, не показывать эмоции, чтобы не выглядеть слабой. - Султанша, простите, но это очень важно, - в словах главного евнуха слышался страх. Он не представлял, как отреагирует Валиде на еще одно неприятное событие. - Говори, Хаджи, что еще мне приготовила судьба? - с грустью спросила Госпожа, поворачиваясь к слуге. - Султанша, народ взбунтовался и идет во дворец. Повелителя нет во дворце... - То есть как это нет? Куда же сын решил уехать отпраздновать свою победу? - ухмыльнулась султанша. - Никто не знает, - ответил Хаджи. - Сообщи Халилю Паше немедленно, пусть узнает все, - вздохнула Кесем Султан, - Сообщи, если будет что-то известно. - Султанша, к вам Атике Султан, - проговорила служанка. - Пусть войдёт, - безрадостно бросила словом женщина. Двери открылись и вошла юная девушка. Ее лицо кричало об открытости и невинности. - Валиде, вы чем-то расстроены? Повелитель со всем справится, я уверена в этом! - с гордостью за брата сказала Атике Султан. - Если тебе больше нечего сказать, можешь идти, - отрезала Кесем Султан. - Валиде, я вас постоянно прошу. Отдайте меня замуж за... - Прекрати. Рано тебе ещё. Даже слышать не хочу за кого! Выйди! - возмутилась Валиде. Атике вышла с покоев, громко хлопнув дверью. Кесем Султан закатила глаза и села на диван, задумавшись.