Восход утраченного запаха жасмина

Настал час. Как будто природа чувствует волнение и трагедию. Еще день, а потемнело. Вместо пушистых легких облаков нависли черные громоздкие тучи. Кеманкеш посмотрел в обрыв и попрощался, он был готов к безвозвратному решению, которое оборвет всю его жизнь. Мустафа сделал один шаг, как вдруг его руку сильно схватили и потянули назад. Мужчина не смог сохранить равновесие от неожиданности, а незнакомец сильно толкнул его на траву. Воин упал, только ударившись головой. Над ним стояла та самая женщина и задыхалась, схватившись за сердце. Кесем не смогла удержаться на ногах и следом упала на землю, не коснувшись лежащего, еще не опомнившегося янычара, пытаясь успокоиться и внушив себе, что все прошло. - Сумасшедший... Этот голос Мустафа отличит из тысячи. Только он стал хриплым и обессиленным. Паша немного приподнялся и встретился глазами с лицом своей любви. Его сердце сжалось от боли, смотря на нее всего несколько мгновений. Она заметно похудела, лицо побледнело до дневного света, кожа казалась необычайно сухой. Кесем впервые за долгое время искренне улыбнулась. Шелохнуться женщина не могла, уж слишком сложно это было. - Прости, - тихо проговорила султанша, взглянув в карие глаза Кеманкеша. - Что ты с собой сделала? - с невыразимой болью, рассматривая ее изможденный вид, спросил мужчина. - Я на столько плохо выгляжу? - прошептала с видимой грустью Валиде, чувствуя слабость по всему телу и не в силах шелохнуться. - Кесем, я тебя вылечу, слышишь? - касаясь бережно щеки женщины, пообещал воин. Она вздрогнула, ощутив прилив спокойствия, которого так не хватало. - Только ты вылечишь, - последние слова перед потерей сознания. Силахтар нервно метался по покоям, думая о своем будущем. Он больше не мог скрываться и врать. Пелена лжи затуманила все его действия, превращая существование в ходьбу по тонкой невидимой нити над пропастью. Чистота Атике всегда привлекала охранника Повелителя, но именно это качество спровоцировало все беды и преграды, которые еще предстоит пройти. - Повелитель, - войдя в главные покои мужчина увидел задумавшегося Султана Мурада, что сидел, по обычаю, за письменным столом. - Силахтар, почему ты пришел? Есть какое-то срочное дело? - не скрывая наростающего интереса, спросил Падишах. - Простите мою дерзость, я все понимаю. Но я испытываю глубокие истинные чувства к вашей младшей сестре. Это взаимно. Я прошу у вас прощение, но взываю к милосердию, - наступила недолгая тишина. - Ты не все сказал, Силахтар, - взглядываясь в реакцию раба, таинственно проговорил Мурад, подходя ближе к нему. Удивлению охранника не было предела, Падишах семи континентов все знал и без признания, а возможно, он просто ожилал его, - Что ты недоговорил? Что скрываешь еще? - Повелитель, простите, - опустив голову вниз, начал говорить охранник. - Силахтар, если начал говорить правду, то имей смелость сказать ее до конца. - Да, у нас будет ребенок, - признался на выдохе Силахтар, чувствуя, как огромный груз вранья покинул с треском его плечи. Теперь осталось ждать, ждать чудо, что внебрачный ребенок будет рожден в полной счастливой семье. Сын Кесем Султан отошел от своего раба, на лице не было штриха удивления или разочарования. Мурад ожидал этого, действительно, несколько недель ожидал. Слыша ненароком разговор за тонкой стеной, Повелитель терялся в догадках, как все узнанное можно скрывать и надолго ли хватит существованию этой тайны. Теперь Султан, казалось, должен был чувствовать удовлетворение, какое он искал. Однако такого не было. Нужно принять решение. Совесть - главное оружие. - Можешь идти, Силахтар. Я рад, что ты наконец освободился. А в остальном - узнаешь позже. Спустя некоторое количество времени на площади были казнены десятки государственных мужей. По приказу Повелителя и Валиде Кесем Султан предатели покинули этот мир. Атике Султан наблюдала за этой картиной с башни Справедливости. Ей было известно, что сообщник Гюльбахар Султан - Кеманкеш, более того, она сама была инициатором этого вранья. Как еще можно проверить свои догадки? Как наблюдать за чужими мучениями, став их причиной? Как уничтожить того, кто не уделял тебе внимания и не оправдал все выдуманные надежды? Только оклеветав. - Султанша, - произнесла Атике только что вошедшая в помещение девушка. - Лялезар, нужно действовать немного позже, когда убедимся, что Кеманкеш Паша мертв. - Как прикажете. Кесем Султан пришла в себя в незнакомых покоях Старого дворца. Рядом никого не было, так казалось на первый взгляд. Став с мягкой кровати, она уже не чувствовала боли и слабости. Возможно, болезнь прогрессировала из-за постоянной печали. Осознав, что она покинула главный дворец, никого не предупредив и даже без стражи, правительница решила поскорее скрыться так же незаметно, как и появилась. Султанша потеряла корону, а распущенные волосы пришлось бы долго приводить в порядок. Она уже успокоилась и вздохнула, как вдруг столкнулась с входящим Кеманкешем. Мужчина легонько толкнул Валиде обратно внутрь и закрыл за собой плотную неподдающуюся дверь. Женщина поняла, что пропала. - Ты хотела уйти? - с каким-то гневом спросил басом Мустафа, надвигаясь на нее. - Может и уйду, - дразня воина, тихо сказала Кесем, легко покусывая нижнюю губы и медленно пятясь назад. - Кто вам это позволит, Валиде Султан? - мужчина немного подсмотрел за спину любимой и обнаружил там стол, который был прям возле стены. - Ты знаешь, что я не в состоянии, Кеманкеш, - попыталась словами остановить правительница, все так же своеобразно убегая. - Пора начать лечение, Кесем, - продолжал наступать воин, наслаждаясь своим превосходством и властью. Женщина остановилась, наткнувшись на деревянный стол. Вцепившись в него руками, пряча их за спиной, тело султанши покрылось мурашками, передавая невероятное возбуждение. Она теряла контроль над собой, еще борясь со звериным желанием сорвать с янычара одежду. Валиде закрыла глаза, подсознательно понимая, что ей приятно подчиняться именно Мустафе, и никому больше. - Я не хочу, - почти простонала Кесем. Последние сомнения и метания улетучились, когда воин прижался телом к женщине так, что ее дыхание он чувствовал на своей шее. От такого тепла янычар ладонью аккуратно поднял опущенную голову султанши, взглянув в ее чистые небесные очи. - Я шел на смерть, - начал говорить он, запустив руку в шелковистые волосы правительницы и придвинув ее к себе, оказавшись в нескольких миллиметрах, - Ты спасла меня. Оседлала коня и очутилась здесь без охраны и слуг. Кесем, ты наделала много ошибок. Поэтому должна мне много ночей и дней. Мне все равно на всех. - А на меня? - поддаваясь, спросила женщина, утонув в темных, полных любви, глазах Кеманкеша. - Наши желания совпадают, я вижу это, - пальцы мужчины опустились на вздымающуюся грудь султанши, - Ты полностью в моей власти. - Нахал... Уста Кесем яростно впились в губы Кеманкеша, облизывая выступающую алую кровь, которая казалась правительнице слаще и приятнее всякого щербета. Мустафа без стеснений вошел языком в рот султанши, встречаясь с ее. Одна рука воина держала волосы женщины, а вторая перебирала все юбки черного платья. Добравшись до бархатных ног, он начал лихорадочно ласкать кожу и, не имея терпения, подбирался к самому сокровенному месту, что было уже безудержно мокрым от влаги. Мужчина усадил любовницу на стол, а она в свою очередь мгновенно расстегивала белую рубашку Мустафы. Увидя родную оголенную грудь Кеманкеша, Валиде вскрикнула. - Что случилось? - слегка перепугался воин, переставая делать все, что начал ранее и положив руки ей на талию. - Откуда эта рана? - закричала Кесем, лицом все так же чуть не соприкасаясь с его. - Ты же хотела, чтобы я не вернулся. Меня ранили в походе, - проговорил тихо Мустафа, наблюдая за реакцией госпожи. Женщина легко провела рукой по поврежденной кожи, ощущая боль за мужчину. Пальцы опустились ниже, обводя каждый изгиб торса. Она опустилась к штанам и остановилась, резко взглянув в лицо воина, которого уносило в даль от каждого прикосновения. - И кто здесь в чьей власти, Кеманкеш? - ухмыльнулась Кесем, мгновенно соскочив со стола и ускользнув от янычара. Он быстро понял, что произошло и рванул к дверям, возле которых уже была Валиде. Но и она остановилась. Мустафа понял, что женщина играет, дразнит его. - Вдвоем, - заключил мужчина, схватив правительницу за руку и снова максимально придвинув к себе. - Ну хватит, я уже не могу, - быстро произнесла султанша, целуя Пашу в губы и толкая назад.