Хей, Тони.

Привет, мисс Поттс. А у Вирджинии внутри нет места боли. В ней пусто. Пепел осел на её сердце тонким слоем страха и тоски, и последние слова к Тони — такие обыкновенные. Она скучает долго, очень долго, но никаких новостей нет и не будет, пока Тор не отдаст ей в руки потрепанный боями шлем — часть того, о ком думать тяжелее всего. Пеппер повертит его в руках, осмотрит, удивится состоянию, и лишь потом, с удивлением взглянув на мужчину, она поймет. Это всё, что осталось. И вместе с тем ничего. Если найдёшь эту запись — прими это спокойно. Конец — это часть пути. Она наденет его, как в тот раз, и долго еще будет надеяться, что в голове мягким голосом Тони скажет ей, что «все в порядке, Пеп, я просто на другой планете спасаю мирных граждан, спешу к тебе, все как обычно, ха-ха-ха, скоро буду дома. Помнишь про свадьбу?» А Поттс улыбнется, расплачется, назовет Старка дураком и будет ждать. Как всегда. Но ничего подобного не происходит. В ушах звенит, слов не разобрать, картинка расходится помехами, и Тони на ней — потрепанный, усталый, заколебавшийся. Он что-то говорит, оправдывается, хочет попрощаться и наконец-то извиниться за все те неприятности. За все споры, за ругань, за попойки, за бесконечную череду женщин и море, море страданий. Вирджиния не хочет слышать этого. Только не так. Чертов Старк, объявись и положи конец этому спектаклю! К слову сказать, дрейфовать в космосе без единого шанса на спасение веселее, чем я ожидал. Еда и вода закончились четыре дня назад. Кислорода часов на десять. Но он не пришел. И, наверное, уже не придет. Поттс будет ждать — господи, хоть сколько, только верни этого идиота ко мне! — и, может быть, когда-нибудь она сможет обнять, поцеловать единственного дорогого для неё человека. Когда-нибудь она скажет ему, что прощает за все, что тоже любит и снится ей только его улыбка и нежное «привет, мисс Поттс» Знаешь, когда я засну, мне приснишься ты. Только ты. У Вирджинии внутри нет места боли. У неё под сердцем чертов Старк.