Один воинственный Фавн

      Следующий день встретил парня непривычно. Нет, по началу всё было как всегда: впивающийся в мозг новый сон, новый сюжет — немного мутные обрывки турнира фестиваля Вайтала. Закулисные игры террористов, неизвестно как попавшие в фокус его сна. Однако стоило ему, наконец, проснуться, как он тут же почувствовал странность. Во-первых и в главных — мягкая кровать. Уже несколько лет он спал только на земле в спальнике или на твердом полу из-за веса своего оружия, которое он никогда не снимал ради тренировки выносливости, лишь постоянно добавляя оружию новый вес. Во-вторых происходит из во-первых — на нём нет сбруи с его оружием. И тут могло быть два варианта, либо его Проявление всё-таки слетело с оружия, когда он отключился на нервной почве (чего уже не случалось… никогда ранее), либо его оружие с него кто-то снял. На вопрос «кто?» возможный ответ ответ подсказала память о вчерашнем вечере. Парень даже почувствовал капельку стыда от неловкости и своего необычного, даже для него самого, поведения, но совсем чуть-чуть — он последние полгода страдал и истязал собственный разум чувством неопределенности — «правда его сны или нет?». Но не сейчас. Ещё вчера он понял, что где-то глубоко внутри уже верит в их реальность. Сегодня понимание стало истиной. И пока не случится что-то, противоречащее его снам…       Глаза молодого фавна резко раскрылись, он смотрел в потолок пустым взглядом с единственным обрывком мыслей в голове: «В моих снах никогда не было… Меня». Гулко отдающее эхо мысли надолго поселилось в, казалось, пустой голове. Однако на смену эхо часто приходит зверь по крупнее — лавина. Вот и сейчас, взгляд подростка лет 17-ти на вид стал наполняться жизнью, а в голове две за одной начинали роиться мысли, в считанные секунды лавинообразно занимая всё возможное внимание.       Его никогда не было в собственных снах. При этом, информация из сна совпадала на все сто процентов с реальностью, как минимум та её часть, что ему удалось проверить. И сейчас, он внезапно ворвался в сюжет собственных снов в реальности, в то время как его самого в них раньше никогда не существовало. Он прилетел в Вейл только чтобы унять свои нервы, изрядно потрёпанные снами. Его не должно было быть здесь… Это заставляло задуматься.       Либо его сны просто показывают ему один вариантов не такого и далёкого, как оказалось, будущего, либо… Мысли снова оборвались, молодой фавн схватился за голову обеими руками, зажмурил глаза, сжался в позе эмбриона и тихо завыл на одной ноте. Ему казалось, будто череп сдавили огромные тиски, а по костям черепа скребут огромные иглы… Боль не была слишком сильной или резкой, но была совершенно невыносимой. Эта боль не имела ничего общего с болью от ран или перетруженных мышц, она мягко просачивалась в самую глубину сознания тонким ручейком чистейшей агонии…       Всего пять минут объективного времени длилась подобная пытка и теперь дела молодого фавна стали на порядок… Сложнее… Ещё несколько минут понадобилось парню, чтобы отойти от внезапно нахлынувших ощущений и осознать главное — теперь он помнил себя в своём сне. Видел, хоть и короткими фрагментами, что происходило с его телом после потери сознания. Знал, где находится в данный момент. И сомнений больше не осталось — он видит во снах реальное будущее незнакомых, но… теперь уже совершенно точно реальных, людей. А стоило ему попасть в сюжет собственного сна, как он был переписан, пусть и с некоторой задержкой, которую еще предстояло выяснить…       Теперь будущее не казалось таким страшным и мрачным — у него есть возможность его изменить. Или хотя бы попробовать. И главным его инструментом станет информация о будущем, полученная из снов. Пусть та и была представлена в виде лоскутов из, возможно, совершенно разных временных периодов… «Слишком много умных слов для того, кто только что очнулся… — притормозил сам себя молодой фавн. — Осталось только придумать, как именно провернуть подобную задачу. И не сойти с ума от боли в процессе, если когда мне удастся переписать сюжет собственных снов…»       Примерно определив свою цель — молодой фавн решил наконец встать с постели и осмотреть всё вокруг своими глазами. Светлая комната, две двери, одна приоткрыта. Приличная мебель, солнечный свет льется сквозь раскрытые тяжелые шторы. Через приоткрытую дверь проглядывалась ванная. На прикроватной тумбе стоял поднос с, видимо, завтраком. Рядом на стуле лежала его верхняя одежда, а на полу стоял… Стояли… Можно назвать эту сложно-составную конструкцию «ножнами» его оружия. Парень протяжно вздохнул. Его оружие действительно кое-кто изъял. И он теперь даже помнил, кто. Но фавн решил не придавать этому слишком большого значения — мало кто сможет им воспользоваться и уж тем более испортить. А вот то, что к нему по этому поводу будут вопросы — не сомневался. Еще раз протяжно вздохнув, парень встал с кровати одним слитным движением и… Оказался в полуметре от пола. Короткий полёт закончился благополучно. Другое дело, что витая в мыслях он забыл про свой реальный вес. Слишком привык к весу с оружием в «ножнах»… Что говорить, если даже с Гримм парень последние полтора года сражался исключительно в рукопашную (ну и с помощью нестандартных методов применения своего Проявления)… Парень встряхнул головой и всё же двинулся в сторону ванной комнаты.       Из зеркала на него смотрел симпатичный молодой… фавн. Пепельно-серые тусклые прямые волосы несколько обрамляли лицо. Тёмно-бордовые глаза смотрели внимательно и несколько устало. От следов жуткого недосыпа и нервного переутомления не осталось и следа — аура по-настоящему творит чудеса. Взгляд прошёл ниже: крайне плотные и жилистые даже на вид мышцы обрамлялись его «отличительной чертой» фавна — грудь и торс (а так же спина) были покрыты, словно доспехами, тонкими хитиновыми пластинами — чертовски прочными, честно говоря.       Рой Дорби — его имя.       Да, он являлся крайне редким представителем фавнов-насекомых. Подвид наземных жуков. И, как и все прочие насекомые этого вида, был ужасающе силён даже в детстве. И как следствие, обладая всё же большей частью человеческим телом, резкими движениями и просто во сне зачастую ломал собственные кости… Его вид всегда считался не самой удачной мутацией, во много схожей с врождённой болезнью — первые годы жизни мышцы растут сами собой и становятся всё сильнее будто бы без оглядки на природные ограничения тела. Если не ограничить потребление еды в первые годы, мышцы могли вырасти настолько быстро, что затруднили бы рост костей… Как следствие, первое сознательное чувство детей, подобных ему — это постоянный голод, высасывающий, казалось бы последние, силы. Такие, как он, часто погибают в младенчестве. Единственный способ выжить — открыть ауру при первой же возможности, а до тех пор, постоянно перед сном принимать особый мышечный релаксант, передвигаться очень, очень осторожно и главное — принимать пищу точно выверенными порциями без грамма лишнего. Но и это не могло продолжаться слишком долго — максимум восемь лет. Дальше, словно по команде невидимого дирижёра, наступала резкая атрофия всех мышечных тканей, если аура так и не была открыта.       Не стоит так же забывать и про «отличительную черту» его вида — хитиновые пластины. Вместе с ней в жизнь мелкого фавна-насекомого приходит та ещё боль. Буквально. На второй год жизни, пластины начинают расти по всему торсу, постепенно наращивая свою толщину прямо поверх человеческой кожи. Чтобы сохранить подвижность тела (возможность согнуть спину или спокойно сидеть), их нужно было регулярно раскалывать и отрывать мешающие частички вместе с кожей. Зачем? Всё просто. Свернувшаяся кровь на коже как-то мешала росту хитина… «Зато посмотрите на меня теперь — какой красавец», — с каким-то мрачным удовлетворением и внутренним сарказмом продолжал он рассматривать собственное тело.       Родители Роя, будучи фавнами, не могли позволить себе частую покупку лекарств, а фиксация к кровати не имела смысла — кости ломались собственными мышцами. Ни для кого не стало открытием, когда выяснилось Рой панически боялся спать… И не только по ночам.       Ещё одна опасность — чистые детские эмоции, пропитанные болью, голодом и страхом, зачастую привлекали внимание монстров. Так, Судьба попыталась убить его в первый раз — все Гримм, лезущие в то время в деревню, непременно лезли именно к его дому. Рою повезло. Дважды. По заданию по защите от участившихся нашествий Гримм, родное селение Роя посетил опытный Охотник. И не отказал в помощи (по большей части ради того, чтобы избавить деревню от источника негатива). Охотник был достаточно умелым, чтобы знать метод раскрытия чужой ауры. А у Роя оказался достаточный уровень ауры для жизни — всего лишь немного ниже среднего. Отличный показатель для ребёнка четырех лет. Охотник, уходя после исполнения задания, даже оставил его родителям несколько упражнений для его тренировок.       Пол года шла реабилитация под присмотром родителей, потом началась длительная адаптация тела к собственной силе — кости трещали во время каждого занятия, но, слава ауре, постепенно становились всё крепче и выносливее. Почти четыре года нескончаемой ломоты в костях, постоянные тренировки на выносливость и сушку мышц. Огромный срок, учитывая возможности ауры. Все вокруг говорили — ему суждено стать великим Охотником… Но он не успел. Селение в один отнюдь не радостный поглотила волна Гримм. Без каких-либо очевидных предпосылок. Просто в один момент, Гримм пришли в деревню со всех сторон. Жители не успели ни убежать, ни оказать сопротивление, ни позвать на помощь. Да даже если бы и позвали, Охотников бы встретили лишь руины. Рой бежал. Бежал от страха и вырывающихся эмоций. Если физическая сила ребенка и была огромной, то вот детское сознание во время всеобщей паники не было даже близко столь сильно. Особенно когда одними из первых в лапы и пасти чудовищ попадают родители… Это была вторая попытка Судьбы.       Рою повезло… Опять. Он открыл своё Проявление, смог сбежать и спрятаться, со страху оторвав голову целому беовульфу голыми руками когда последний пытался пролезть в его убежище — небольшую пещерку у склона скалы недалеко от селения. Он навсегда запомнил эту скалящуюся морду монстра, оглушающий рык… И тот жалкий скулёж в последние секунды жизни. Он наблюдал за испаряющейся в воздухе головой до самого конца… После чего тут же отключился от эмоционального и аурного истощения. Гримм еще долго бродили вокруг. Но Роя никто так и не нашёл в эту ночь. А ему самому приснился его первый реальный сон…       Холодная вода из-под крана приятно освежила лицо и под успокоила прорывающиеся воспоминания. Немного поиграв перед зеркалом мышцами и хитиновыми пластинами, Роу вышел из ванной, начав одеваться. Первыми шли его специальные «Ножны». Сбруя из металлических пластин и широких лент крепкой ткани плотно облагала торс парня, распределяя свой вес равномерно по всем хитиновым пластинам на теле. Далее пошли футболка с толстовкой в которых был специальный вырез со спины, чтобы отсек для оружия, находившийся на уровне крестца, спокойно выглядывал из-под верхней одежды и был всегда доступен. Ну и под конец, незаменимые наушники со встроенным плеером. Быстрый взгляд на поднос. Пара секунд на раздумья и… Молодой фавн принялся за едва тёплую еду.       Стоило Рою закончить завтракать, как вторая, очевидно входная, дверь отворилась и в комнату вошла уже знакомая по вчерашним событиям блондинка со строгим лицом — Глинда Гудвич. Она окинула быстрым взглядом комнату, Роя, пустые тарелки на подносе, едва заметно кивнула сама себе и проговорила: — Добрый день, мистер… — Женщина бросила парню выразительный взгляд. — Дорби, моё имя — Рой Дорби, — тут же ответил тинейджер. — Глинда Гудвич. Вы вчера потеряли сознание и сейчас находитесь в гостевом крыле академии Охотников Бикон. Ваша… — она немного замялась, — транспортировка потребовала несколько больших усилий, чем ожидалось и поэтому с вами хочет поговорить один человек. Прошу, пройдите за мной, — женщина немного сместилась, повернувший боком к дверном проёму и открывая выход из комнаты, приглашая пройти. Рой кивнул и пошёл на выход. Глинда вновь кивнула сама себе на спокойное поведение подростка и пошла вперёд, ведя за собой молодого фавна. Несколько минут пути и они оказываются в темном помещении без окон из всей мебели в которой были лишь один стол и пара стульев в разных сторон. Глинда пропустила Роя внутрь. — Подождите здесь несколько минут. — Женщина развернулась и вышла, прикрыв за собой дверь, тогда как Рой спокойно прошёл и сел за стол лицом к двери, слегка покачиваясь на стуле — пока с ним нет его оружия, можно немного расслабиться. В своём «новом» сне он слышал вчерашний разговор Глинды с человеком, который и назначил эту встречу. Их интересовало его оружие, но они не планировали его забирать — только позаимствовали, ради интереса. Поэтому Рой был спокоен и ждал. Ко всему прочему — он видел их обоих в своих снах. И раз он верит снам, он будет верить в этих людей — по снам они запомнились ему весьма положительно.       Рой между тем натянул на уши наушники. Легкое касание пары кнопок на корпусе и в уши потекла неторопливая струнная музыка. На фоне лёгкие биты. Мысли уходят в свободное плавание… На третьем треке дверь открылась и в комнату вошёл молодой мужчина с платиновыми волосами и янтарными глазами, внимательно смотревшие на мир поверх небольших затемнённых очков. Он был одет в чёрный костюм с рубашкой и шарфом болотно-зеленого оттенка. На шарфе под подбородком слегка поблёскивала брошь. В руках мужчина держал белую кружку с гербом академии, исходящую паром. Рой знал его — это был Профессор Озпин, нынешний директор академии, в которой они находятся.       Следом за мужчиной в комнату зашла Глинда, в нескольких сантиметрах от руки которой с едва заметным сиреневым свечением висел в воздухе небольшой металлический брусок (или труба) тёмно-бардового оттенка засохшей крови. Он имел несколько необычную форму — всего двадцать с небольшим сантиметров в длину, совершенно круглый по середине, он плавно переходил к прямоугольному сечению на концах, тогда как с торцов его венчали две идеальные четырёх-угольные пирамидки. Его Оружие. — Рой Дорби, — несколько протянул профессор имя своего собеседника, внимательно рассматривая парня с ног до головы и не снимая с лица, — Вы знаете… Вы носите с собой чрезвычайно интересные вещи… — Рой мог лишь улыбнуться на подобные утверждения, — Не могли бы вы мне рассказать что-нибудь об этой вещи? — Жест ладонью от мужчины, лёгкий взмах рукой со стеком от Глинды и Оружие зависает над столом. Металл, подозрительно похожий на кристалл… — Конечно. Это Алый Колосс, моё оружие. Я потратил неимоверное количество времени, средств и сил, чтобы создать его. — Рой отвечал спокойно и честно, с некоторым благоговением наблюдая за парящим в воздухе предметом… Уж он-то знал, какая масса металла сейчас парит в нескольких сантиметрах от стола. В то же время, если лицо мужчины оставалось спокойным, то вот лицо женщины несколько исказилось в немом удивлении. Они уже успели поверхностно изучить… оружие молодого фавна. И не смогли найти ни одного намёка на какой-либо механизм. — Хооо… Оружие, да? Не могли бы вы удовлетворить моё любопытство и продемонстрировать его в действии? — Вновь лёгкий приглашающий жест ладонью в исполнении профессора Озпина. Рой кивнул, встал из-за стола и протянул руку к багряному жезлу. Сиреневое свечение погасло, жезл упал Рою в руки. Знакомая тяжесть натянула мышцы. Рука с оружием вспыхнула пепельным цветом ауры, а по жезлу пробежала волна жидкого стекла, неуловимым движением превращая обычный на вид жезл, без единого намёка на механизм, в двухметровый посох с заострёнными подобно копьям краями. Вторая рука Роя нежно легла на посох с одного из краёв и медленно повела его вниз… Рой начал свой медленный танец-разминку, который привык исполнять каждое утро. И только сегодня под задержался.       Учителя же внимательно следили за движениями Роя. И должны были признать — движения были правильные. Давным давно подобранные и стандартные для всех начинающих охотников, кто избрал путь владения древковым оружием. Сет движений был разработан, чтобы максимально равномерно распределять нагрузку между всеми доступными группами мышц. Вот только… Они оба знали, какую массу хранит в себе внешне ничем не примечательный посох. Ещё пара минут и танец завершился. Чтобы превратить разминку в полноценную тренировку, повторить еще 7-9 раз, с каждым повторением повышая скорость исполнения. Но здесь и сейчас в этом не было никакой необходимости. По посоху вновь пробежала волна жидкого стекла, возвращая оружие в формат жезла. Рой убрал посох в контейнер на пояснице, что-то еще под шаманил рукой за спиной и спокойно вернулся на своё место. Стул под ним даже не скрипнул. — Интересно, — вновь продолжил разговор Профессор. — Я так понимаю, это оружие вы подобрали под особенности вашего Проявления, не так ли? — Это действительно так, но я бы не хотел о нём распространяться, — Рой вновь отвечал совершенно открыто. — Благодарю за утоление моего любопытства. — Всегда пожалуйста, Профессор. — Хо-о, вы знаете кто я? — Конечно. Вы — Профессор Озпин, директор академии, в которой мы сейчас и находимся. — Хм-м, не сочтите за грубость, но не могли бы вы ответить ещё на несколько моих вопросов? — Да, конечно, — отвечал Рой, беспечно размахивая руками. — Задавайте. — Какова цель вашего пребывания в нашем королевстве? Вы ведь на самом деле не местный, — ещё несколько минут назад казавшийся добродушным на вид профессор неопределенного возраста испарился, оставляя после себя крайне серьёзного мужчину. Шутить и выпячивать свою показную беспечность Рою несколько… Расхотелось. — Я и сам ещё не уверен. Меня привела в этот город… Интуиция, — Рой ещё не был уверен, что стоит кому-либо знать про его сны. Это было слишком личным по его мнению. Поэтому он решил говорить полунамёками, — Следуя ей, я планировал планировал просто подать заявку на поступление в Вашу академию через несколько дней, а теперь… Я уже сижу здесь, перед вами, — лёгкая доля ехидства всё же проскользнула в голос. — И раз за разом утоляю ваше любопытство, Профессор… — Вы хотите поступить в мою академию? — Так мне говорит моя… интуиция. — Хм-м… Почему вы решили стать охотником? — На этот вопрос Рой не знал что точно ответить и крепко задумался. Он чувствовал ответ всем сердцем и раньше даже не задумывался о возможной альтернативе. Оставалось лишь облечь свои чувства в слова: — Как бы вам сказать, Профессор. Я уверен, вы уже знаете, что я — фавн. И точно знаете, какого именно Я вида. Я был рождён либо умереть, либо стать Воином. Что же. Я выжил. А после Великой Войны, воины постоянно нужны лишь среди Охотников на Гримм. Это мой путь с рождения. И Я иду по нему всю свою сознательную жизнь! — Озпин некоторое время обдумывал не самый типичный ответ, рассматривая своего собеседника как-то по-новому. Чтобы вновь разразиться вопросом: — Вы уже сталкивались с… Гримм? — Конечно. И далеко не один раз, — Рой говорил уверенно, легонько кивая в такт собственным словам. — Своему первому Гримм я оторвал голову в девять лет… Голыми руками. — Говоря это, он несколько раз медленно сжал кулаки, словно вспоминая давно забытые ощущения. Профессора переглянулись. — Что же, хорошо, — продолжил разговор Озпин после минутной паузы. — Вы — приняты. — Так просто? — Я являюсь директором этой академии уже много лет… Потому мне достаточно того, что я узнал от вас и увидел. Регистрацию в базе данных можете пройти прямо сейчас, либо в день вступительной церемонии. — Зачем терять время, — Рой достал из кармана толстовки свой свиток и пару раз по махал им в воздухе. — Всё своё — ношу с собой, — а мысленно еще и добавил: «В основном потому, что последние пол года не уверен, где засну.» — Замечательно. Глинда проводит вас к терминалу, — женщина подарила Профессору один не читаемый взгляд, но коротко кивнула. — Пройдёмте за мной, мистер Дорби… — И Рой вслед за женщиной вышел из кабинета.       Несколько минут спустя, директор Озпин, оставаясь сидеть за столом, задумчиво отпил из кружки терпкий напиток. Образ молодого кандидата в охотники со слов Глинды после вчерашнего происшествия и его текущее поведение совершенно не совпадали. И если ещё двадцать минут назад молодой фавн интересовал профессора исключительно в качестве владельца необычного артефакта, на деле оказавшегося его оружием, то теперь вопросы вызывал и сам парень. А лучший проверенный временем способ изучить кого-то — это приблизить к себе. Повезло, что парнишка и сам стремился в его академию. Их интересы совпали. И даже если молодой фавн в чём-то смог его обмануть — длительное и внимательное наблюдение поможет выявить все оговорки и недочёты. Профессор Озпин, впервые за много лет, вновь столкнулся с чем-то для себя новым и неизвестным. Это радовало, интриговало и… дарило надежду. Ведь если есть в мире появляется что-то новое, значит у Жизни есть надежда на будущее. - И это моя задача, чтобы надежда не обернулась отчаянием... - Тихий шёпот разнёсся по пустой комнате.