Правильный выбор

Снежинка… Такая маленькая, миленькая. Или крупная? Упала на нос. Вроде и приятно, но мокро же… Что это? Замёрзшая вода с заключёнными в неё частицами воздуха? Будущая лужица? Или что-то больше?.. В это время года, если повезёт, конечно, всё покрыто этими маленькими тайнами — холодными, белыми, но при этом такими нежными и привлекательными… — Как ты мог?! Я до сих пор не понимаю! — разносился по заснеженной улице голос странного персонажа, одетого в серый плащ и замотанного по самые уши в огромный красный шарф, хотя на улице не было ни сильного ветра, ни уж тем более метели или вьюги. Лишь снегопад, так редко встречающийся в огромном городе, и оттого так притягателен. Вообще, вся компания, в которой разразился весьма громкий спор, мешающий ощутить всю прелесть зимы, была странной. Одеты они были вроде бы по погоде — тепло, даже со вкусом, но сложно было сказать, что одежда на них сидела как влитая…   — Ну сколько можно на меня орать? — отозвалась фигура в длинном бежевом плаще, в несколько рядов вокруг шеи и рта был повязан тёмно-фиолетовый шарф. У всех головы закрывали капюшоны. — Ну, знаю я, знаю, что виноват! Что, меня теперь расстрелять?! — Да, в принципе, можно было бы… — Раф, хватит уже, — в явный спор вмешалась третья фигура. Его чёрный плащ украшал синий шарф. — Криками делу не поможешь. А подарок надо искать. — Где, Лео? А? Не подскажешь?! Ты на часы когда последний раз смотрел?! — рука в красной варежке ткнула в витрины магазинов поблизости. В тех свет уже погас. И, судя по тому, что вокруг становилось всё меньше и меньше народу, уже давно. Несмотря на то, что магазины были явно закрыты для покупателей, их витрины продолжали сверкать красивыми огоньками, создающими невероятно радужное настроение… Праздника? Да, на носу было то время, когда на камины вешали носки, на окна — гирлянды огоньков, а на красивое вечнозелёное дерево всё, что только душа требовала. Было время волшебства и тайны, подарков и магии, было время…   — I feel good… — послышалось из-под капюшона номер четыре что-то похожее на мурлыканье. Хозяин довольного пения слегка дёргался в каком-то лишь ему ведомом ритме, похоже, не обращая внимание на то, что трое других притихли и уставились на него в недоумении. — Эй, шизоголовый! А ты чего такой довольный? — если Вы уже поняли, что за странная компания в столь поздний час в сочельник прохлаждалась на улице, то Вам не сложно будет угадать, кому принадлежит столь дивный стиль общения. — А я всё равно «фи-и-ил гу-уд», — пропел Майки и показал язык Рафаэлю. — Какое наслаждение слушать, как ругают не меня… — Да может, хватит уже? Я и так хочу сквозь землю провалиться… — Донни, я от кого угодно такое ожидал. Но не от тебя же… — в голосе лидера прозвучали нотки досады и отчаянья.   — Ну прости… Ну я сам не понимаю, как такое могло получиться… — А я тебе скажу, как это могло получиться! — Раф, не заводись опять… — Майки это сказал скорее в задорной надежде услышать продолжение, чем в попытке на самом деле заткнуть брата. При этом его плечи всё ещё подёргивались, а ноги выводили странные узоры. Казалось, что под его плащ забрался какой-то жук, и теперь бедная черепаха пыталась его сбросить. Хотя его мордашка и говорила совсем другое…   — Две недели ты нам на уши вешал лапшу, что всё купил… Две недели, — Рафаэль сделал ударение на последних двух словах, — псу под хвост из-за какой-то машины для распускания одежды на нитки! — Это стиральная машина нового поколения! — пытался защитить своё изобретение гений команды. — Которая порва-а-ала на тряпки любимое кимоно учи-и-ителя… — с невинным видом, смотря куда-то в сторону, мелодично вставил Микеланджело. — Да хоть машина для приготовления спагетти! Ты заперся в своей лаборатории, и больше мы тебя не видели! На все вопросы только: «Да, да, конечно!» — Ну… я же не знал, что вы спрашиваете о подарке. — Потому что ты вообще забыл о существовании оного… — вздохнул Леонардо. В этот момент Майки с руганью расстелился на тротуаре. И, увидев, как зелёная нога прячется под плащ хозяина алого шарфа, все догадались, что гололёд здесь совсем не при чём. — За что?! — пыхтя и продолжая перебирать свой словарный запас неправильного английского, возмутился страдалец.   — Было бы за что, давно убил бы, — Раф просто сиял. Хотя, переведя взгляд на явно раздражённого Леонардо, добавил:   — Я просто больше не мог выдержать это его… — он очень похоже передразнил «танец» младшего брата. Ну вот, теперь букашка перебралась под его плащ… — Молчать! — это заявление явно вызвало недоумение у Рафа. — Донни, ты сейчас не в том положении… — Да ты можешь помолчать секунду? — умник укоризненно посмотрел на брата. — Эй, я тоже что-то слышал… За мной, — Лео направился к ближайшему углу дома. Он присел, осторожно заглянул за угол, чтобы узнать, что там происходит, и вскоре почувствовал, как ему на плечи уже облокотился Рафаэль. Тому, в свою очередь, лишней тяжести придал Дон, и довершал всю картину Микеланджело, который с не меньшим любопытством уставил взгляд в темноту переулка. Картина предстала банальная до невозможности. Парнишка, вернее даже ребёнок лет десяти, прижимался к стене, а к нему в это время подступали три подростка — переростка.   — Ну почему эти ребята не могут взять себе отгул хотя бы на праздники?! — за эти слова, которые прозвучали немного громче, чем положено, обладатель приза Битвы Нексус получил чувствительный удар под дых от Донателло. Теперь стоять в стороне больше нельзя было по двум причинам: мальчонке вот-вот вклеят по первое число и, даже если Майки не услышали с первого раза, то уж громкое: «Что я опять не так сделал?!» не заметить было просто невозможно. Головы нападающий резко повернулись в сторону черепашек, а затем… Они припустили с места в карьер, и вовсе не в сторону наших героев. Раф, уже державший наготове саи, было ринулся за ними, но рука Леонардо его быстро остановила. — Пусть бегут. Мы не мстители, а нападение на этого малыша мы и так остановили. Да к тому же эти ребята и сами не намного старше своей жертвы. — Дети, что я ещё могу сказать… — покачал головой Майки. Потирая руки, он уставился на мальчика у стены. Одет тот был явно хорошо, видно, что ребёнок не здешних захолустьев. Правда, картину портили немного растрёпанные волосы да запачканная штанина на одной ноге.   — Приветик, — Лео помахал малышу. — Что ты тут делаешь так поздно, да ещё и в канун Рождества? Спасённый с недоверием покосился на незнакомого дядьку.   — Мне не велели разговаривать с незнакомцами! — Умный дитя, — не удержался Раф. — Майки, тебе есть, чему у него поучиться! — Ха-ха-ха. Я просто по полу валяюсь от твоего остроумия… — Не вижу, но могу помочь, — любезно предложил Раф и, резко потеряв интерес к фигуре с оранжевым шарфом, подошёл поближе к парнишке. — Да ладно тебе, малый. Нам тут особо некогда с тобой нянчиться. Так что говори, где живёшь, и мы отведём тебя домой. — Ну уж нет, туда я больше не вернусь! — в доказательство своей решимости малыш скрестил руки на груди. — Ладно, ну что, ребята, пошли тогда дальше? — Рафаэль пожал плечами и сделал вид, что собирается уходить, надеясь, что это хоть как-то расшевелить паренька. Однако тот упорно продолжал молчать. — А что случилось? Почему ты не хочешь домой? — Дон, похоже, был рад возможности оттянуть продолжение разгрома на тему подарка. Мальчик внимательно посмотрел на всех поочерёдно, а потом, как будто на что-то решаясь, кивнул и выдал: — Если мои родители думают, что я могу согласиться на другой подарок вместо «Полуживой-3», они ой как ошибаются! Брат сказал, что они меня не любят, поэтому эту игру получит он, а я… а мне… При этих словах явно оживился Микеланджело. В душе у этого проказника теплилось уже какое-то время знание о том, что именно эту компьютерную игрушку ему приготовили в подарок братья и учитель. Конечно, его Санта-Клаусы и не догадывались, что этот их сюрприз вовсе не окажется для Майки сюрпризом. Но… С другой стороны, это уже не первый раз, когда младшему братишке представится возможность доказать, что он вполне неплохо умеет применять свой актёрский талант. До этого никто так и не заподозрил, что их «тайник» уже давно таковым не является. Видно, мысли об этом как-то проступили наружу, потому что в глазах у мальчика, который теперь смотрел именно на черепаху с немного безумным видом, читалось явное непонимание. «Немного безумным» — это мягко сказано. Шарф сполз с лица черепашки, открывая зелёную кожу и какой-то до ужаса счастливый оскал, при этом в глазах читалось чистой воды наслаждение. — Эй! Придурок! Перестань пугать ребёнка! — Рафаэль применил свою годами отработанную тактику по приведению младшего брата в кондицию. Звук подзатыльника эхом отскочил от голых стен. — А вы кто? Помощники Санты? — мальчик совершенно не испугался странных существ. По правде говоря, они пугали его куда меньше, чем те типы, которые убежали отсюда буквально минуту назад. — Ребят, а может, мы его оставим себе? — не слишком ли часто звучала эта фраза от одного и того же персонажа? Майки понял, что на этот раз так просто не пройдёт, но желание похвастаться перед мальчиком своей коллекцией, да и просто мечта поиграть с собратом по «болезням», который понимает твои увлечения, отбивала напрочь всякий здравый смысл. — Ну… Сегодня же сочельник. Не можем же мы быть так жестоки и оставить этого бедного, несчастного, заблудившегося в самом себе ребёнка на произвол судьбы!   Прежде чем Рафаэль успел как-то прокомментировать неожиданный всплеск мудрости в черепе младшего брата, Леонардо сдался первым, ибо именно на него был обращён жалобный и необычайно искренний взгляд Майки.   — Эх… Он прав, — лидер команды явно задумался. — Надо его отвести в полицию. Там быстро найдут… — Нет, мне нельзя в полицию! — вдруг резко вскрикнул мальчик, и все головы повернулись в его сторону. — Эээ… В смысле… Так поздно они всё равно не дозвонятся до моих родителей, да и… Я убегу! Всё равно убегу! — Лео, без его сотрудничества нам не доставить его к нему домой. Если он так же будет молчать и в полиции, то и там ничего сделать не смогут. А парень после такого Рождества вообще перестанет видеть добро в людях. Он поссорился с родителями… — Которые наверняка места себе не находят! — парировал Лео. — И не найдут, пока сам мальчик не захочет этого. Ему нужно перекипеть, — в разговор неожиданно вмешался Рафаэль. Леонардо беспомощно посмотрел на Донателло, ища поддержку, однако тот лишь в ответ пожал плечами. — Лео, — тихо зашептал Микеланджело, подойдя к брату вплотную, — Если мы его приютим всего на эту ночь, возможно, мне удастся его разговорить. И тогда уже завтра мы сделаем его родителям подарок в виде целого, невредимого и счастливого ребёнка, — на этот раз в рассуждениях Микеланджело было действительно здравое зерно. — Подождите, но как же подарок для учителя? — Раф противоречил самому себе. Мальчику действительно была нужна их поддержка, уж он — Сорвиголова Всея Команды — знал это как нельзя лучше. Но также он не мог так просто, безнаказанно оставить халатность, которую допустил… Не он. По правде говоря, так редко выпадал шанс «попинать» за что-то гения, что упускать этот шанс безумно не хотелось. Благо, всё решили на этот раз без него, просто проигнорировав напоминание о подарке. Рафаэль, на удивление самому себе, не возражал. — Подойди ближе, — обратился лидер к парнишке, вытаскивая откуда-то из-под плаща длинную полоску синей ткани. — Не бойся, он ничего плохого тебе не сделает, — Майки очень искренне понимал лёгкий страх на бледном личике мальчика — как раз за спиной Лео стоял Раф. Когда у него такое отрешённое выражение лица, Майки вообще боялся с места двигаться без крайней на то необходимости! *** В логове царил запах ёлки… С чем это можно сравнить? Разве что с запахом имбирного печенья, потому что он тоже очень умело привносит в душу радость приближающегося праздника… В данной ситуации присутствовали оба: пушистая двухметровая ель (и как только её сюда притащили?) была украшена насаженными на ниточки печенюшками и многочисленными свечами. Нет, ненастоящими. Пусть в помещении уже и не было маленьких детей, лишняя осторожность шла только на пользу. Огоньки мерцали и освещали ближайшую часть помещения, вырисовывая очертания мебели — дивана, пары кресел и небольшого столика по центру. Где-то вдали виднелись многочисленные голубоватые экраны телевизоров. Другая же половина помещения тонула во тьме, как и высокий потолок. До него доносились лишь громкие голоса сидящих у того самого столика на тех самых креслах и диванчике. — Мои сыновья не назвали мне твоего имени, — доброжелательность в голосе Сплинтера успокаивало и заставляло чувствовать себя как дома. Даже первое впечатление от встречи с большой крысой с колпаком Санты на голове не могло испортить этот момент. Долгожданное тепло разливалось по конечностям, всё ещё холодные руки прижимались к тёплой кружке какао.   — Мэт, — даже столь короткий ответ показался сейчас невероятно обременяющим. Мальчик крепче обхватил ладонями кружку, как будто это всё вот-вот пропадёт и он снова останется один на улице в холоде. Гордость не даст ему вернуться домой. Нет… Он просто не может. Тим тогда опять будет над ним потешаться, опять бросать в глаза то, что он меньше, слабее. Ушёл из дома и даже и дня не смог провести без мамочки… Как же чётко он слышал эти слова, представляя картину, которая ожидала бы его сейчас дома. На мгновение он даже подумал, что это того стоит, была бы только возможность сейчас отведать маминого пирога с яблоками… Его мысли прервала очередная перебранка между черепашками. Интересно, это у всех братьев так? Что-то вроде традиции — ссориться по пустякам, доводя друг друга до бешенства. — Ты можешь помолчать хоть минутку?! — Если ты, гений, не починишь эту долбанную антенну в ближайшие десять секунд, я всю жизнь тебе испорчу! — Как будто если я её починю, ты наконец-то оставишь меня в покое… — эти слова прозвучали слишком тихо, чтобы их услышал кто-то. Но Донателло всё равно оглянулся по сторонам, стыдясь, что подобные слова могли вырвался из его уст. Да, Рафаэль не был подарком. Но он любил своего вспыльчивого брата. Как и немного обделённого умом Майки, и занудного Лео… — Так, долго я буду смотреть на твой панцирь вместо цветного экрана телека?! Мэт отогнал от сознания картину, как с ним подобным образом «ласково» разговаривает Тим. Это придало новых сил. Да, причина ухода была пустячной и ещё минуту назад он об этом жалел, но он должен доказать, что уже не ребёнок. Как-никак ему уже десять лет! Как будто уловив эту смешную детскую уверенность, Сплинтер улыбнулся. Хотя его опыт общения с упрямыми детьми и не дал мудрецу сделать какое-либо замечание по этому поводу. Мрачную обстановку в комнате изменило появление Майки со стопкой коробок пиццы. Разложив это всё на столике перед учителем, Мэтом и братьями, он начал гордо открывать одну коробку за другой. На каждом из больших кругов аппетитной пиццы поверх большого слоя сыра красовались надписи, сделанные кетчупом. Они разным подбором слов поздравляли всех и каждого с наступающим. — Майки, ну, сколько можно поганить пиццу?! Тебе что, больше заняться нечем?! Каждый праздник одно и то же… — Рафаэль нашёл себе другую причину быть недовольным. — А он постоянно такой? — Мэт повернулся к Лео, который сидел рядом, покачивая головой. Ссора братьев явно давила ему на мозг. Даже в такой вечер не дают покоя ни себе, ни окружающим. А так хочется тишины, семейного счастливого вечера с радостными лицами и весёлым смехом…   — Рафа просто раздражает эта маленькая традиция, потому что начало её связано с не очень хорошими для него воспоминаниями, — это Донателло подошёл к столу. Экраны телевизоров наконец-то показывали чёткую картинку. Правда, пока что никто на это не обращал особого внимания. Даже Рафаэль, который, казалось, ещё минуту назад был готов умереть, если не увидит сияние зомбоящика. По правде говоря, сейчас он замер с каким-то странным выражением лица. А в глазах читался… Ужас? — Ну… Для кого не очень приятные, а для кого и… — Леонардо кивнул на сияющего Майки. — А можно поподробнее? — Мэт, кажется, догадался, что речь идёт о чём-то интересном. Так как затихшие и теперь уже смотревшие в его сторону Раф и Майки своими лицами говорили лишь одно — что Майки радость, то Рафу — смерть! Это явно подогревало интерес… — Кхэм… — торжественно начал Донни. Умоляющий взгляд Рафа только ещё больше заставил его убедиться в правильности данного шага. Желание отомстить. Да… Даже гениев оно не обходит стороной. — Понимаешь… Рафаэль у нас всегда всем старался доказать, что он — одиночка… — Зачем мне доказывать очевидное?! — Да-да, Рафи, мы все это знаем. Спокойно, а то отправлю к Наполеону, — Майки изобразил из себя «доброго» доктора. Он мог себе это позволить, ибо сейчас его и Рафаэля разделяли не только сидящие между ними братья, но и присутствие учителя. Каким бы ни был крутым нрав у любимого сорвиголовы, при учителе он был кроток. Ну, насколько кротким может быть тасманский дьявол… — Так вот, было это года четыре назад… — Сэнсей тогда нам первый раз рассказал как-то между делом, что люди верят в такое: «как Рождество встретишь, так проведёшь весь последующий год», — хозяин нунчак явно не мог усидеть молча, ему, как-никак, тоже от Рафа не раз доставалось… — Ну и, понятное дело, — не смог не вставить свое слово и Лео, — Раф, который так сильно любит свою семью… — …не смог не воспользоваться этой великолепной возможностью отделаться от нас, — закончил за старшего брата Донателло.   Мэт немного поёрзал на диване, устроился поудобнее в ожидании увлекательной истории. Что-то подсказывало ему, что ожидания того стоят… Рафаэль же в свою очередь махнул на всех рукой и сделал вид, что очень увлечён рекламой сиропа от кашля, детских подгузников и прочих прелестей жизни, которые в эту минуту демонстрировали сразу несколько экранов многоярусного скопища телевизоров. — Он ушёл. Просто, молча, тихо, как положено, — спокойно продолжал свой рассказ гений. — Сбежал, короче, — закатил глаза Майки. — Заметили мы почти сразу, — в голосе Донни начали появляться нотки усмешки, глядя, как зелёная кожа Рафа приобретает насыщенность, что говорило о смущении. — Учитель сказал, чтобы мы дали Рафаэлю хоть полчаса спокойствия и одиночества. Тогда можно будет пойти и поискать его. Далеко всё равно не уйдёт. Ну, мы и дали, даже больше. Майки за это время решил подписать все пиццы, чтобы наш одиночка, если вдруг вернётся первым, почувствовал, что дома его всегда ждут. В общем, пошли искать спустя каких часика два, — на фоне прозвучал лёгкий смешок со стороны Лео и Майки. Да и сам рассказчик уже явно еле сдерживал смех.   — Что? — Мэту не терпелось узнать. — Ну… — Дон взял себя в руки, — в общем, мы его нашли по ногам, которые торчали из трубы одного из ближайших домов, — смех разнёсся по всему большому помещению. Звуки отдавались громким эхом. Даже учитель Сплинтер не смог сдержать скромную улыбку. — Он что, пытался из себя Санта-Клауса изображать? — Мэт с усилием это выдавил сквозь смех. Картинка перед его глазами предстала весьма красочная — красный сюртук наверняка неплохо смотрелся бы на тёмно-зелёной коже. А белая борода… — Мы тоже так сначала подумали, — ответил Майки, вытирая кулаком уголки глаз, в которых от смеха скопились слёзы. — А оказалось всё гораздо проще, — Лео первый собрался. — Он баловался с саем и уронил в трубу. Пока нырял за любимой игрушкой, сам застрял, и без помощи уже никак не мог вы… Вылезти, — похоже, воспоминания до сих пор были ну уж очень яркими. Лидер снова присоединился к смеющимся. — Хватит! — наконец не выдержал Рафаэль. Его кулаки сжались с такой силой, что, казалось, мышцы вот-вот скрутит судорогой. Этой черепахе явно не нравилось, когда ему лишний раз напоминают об этом пренеприятнейшем событии! Но смех не стих. Даже наоборот — стал ещё задорнее. — Агрррх!!! — за этим воинственным рыком последовал резкий удар по столу, от чего коробки с пиццей полетели в разные стороны. Судя по тому, что сам стол остался невредимым, он явно был каким-то образом сделан противоударным, а значит, подобная ситуация была не редкостью. На мгновение воцарилась тишина, прерываемая лишь тихим голосом телеведущего и тиканьем часов. Оценивая и, похоже, одобряя результат, Рафаэль сел на место. Теперь уже смеяться хотелось ему самому, ибо все сидящие вокруг стола приобрели весьма интересные костюмы.   — Эм… Ну, ты мог просто сказать, что сам хочешь закончить историю, — снимая с головы новоиспечённую «шляпу» и стирая салфеткой кетчуп и сыр, наконец решился заговорить Донателло. Лео в это время старался достать кусочек пиццы, который завалился Мэту за шиворот.  — Да, кстати, Раф, ты нам вообще-то должен быть благодарен, — снова оживился Майки. Похоже, кусок пиццы на его плече совершенно не огорчал мутанта. Скорее даже наоборот, запах этого райского лакомства приводил его в состояние полной и бескрайней радости. — Прикинь, что было бы, если бы мы не успели вовремя! Бедный город! Ему целый год пришлось бы терпеть этот ужасный вид на твою заднюю часть! — за эти слова Майки чуть не подавился той пиццей, что только что была на голове Донни. Комната снова наполнилась смехом. На этот раз дружным. Когда все чуточку подуспокоились, заговорил учитель. Похоже, его увлекла возможность вспомнить детство черепах. То радостное время, когда они ещё не знали жестокости внешнего мира. Мира, которому они никогда не будут принадлежать, и который, в свою очередь, никогда не будет принадлежать им… — Они всегда у меня были любопытными. Помню, однажды они собрали свои спальные мешки и надумали провести всю ночь, дежуря у ближайшего канализационного люка, — начал старец. Белый пушундрик на кончике колпака покачивался, иногда касаясь носа старой крысы, что немного портило атмосферу таинственности, создаваемую его спокойным голосом. Зато таким образом сохранялась лёгкая праздничная нотка, и в целом всех, даже самого крыса, это вполне устраивало. — А, это когда мы решили подкараулить Санту, чтобы выведать у него, откуда он знает, где мы живём? — послышался голос никогда не отличавшегося умением молча слушать Микеланджело. Казалось, что он смотрит на учителя, но, если присмотреться внимательнее, было понятно, что взглядом он следит за непривычным украшением на голове старца. — Нет, дубина, это когда мы хотели завести тебя поглубже в канализацию и оставить там одного, в надежде на то, что, может, хоть на этот раз повезёт и ты наконец-то не найдёшь дорогу домой! — похоже, у Рафа снова было хорошее настроение. — А вы когда-то хотели?.. — Майки явно не понял такого юмора, ибо глаза его увеличились чуть ли не вдвое. — Конечно, учитель говорит о той попытке поймать Санта-Клауса, Микеланджело, — попытался успокоить младшего брата Лео. Мэт с замиранием сердца слушал каждое слово. Мальчик вдруг понял, что вся эта история, куда он попал, сама по себе похожа на сказку. Или на очень странный, но невероятно увлекательный сон. Вот он, младший, глупый, вечно мешающийся под ногами брат сидит в канализации с кучкой очень странных существ, спасших его от каких-то грабителей. Ещё вчера он, вечно опекаемый родителями подросток, такое и представить себе не мог. А теперь… Он не намеревался упустить ничего из происходящего. Даже если потом и окажется, что всё это ему только приснилось. — Я каждые полчаса выглядывал и пытался зазвать их домой. Подарки уже давно дожидались под ёлкой, хотя ребята об этом и не догадывались. Но они были упрямы и не меняли своего решения. В итоге, когда я выглянул в очередной раз, их там не оказалось… — Ещё бы, — усмехнулся Раф, странно смотря в сторону Микеланджело. Что-то уж слишком часто за этот вечер младший стал центром внимания. — Из-за этого, — он явно подчеркнул последнее слово и, чтобы было понятно, о ком идёт речь, кивнул в сторону «этого» самого, — мы, похоже, тогда половину канализации оббежали. — Эй, вот не надо! Ты тоже тогда говорил, что уверен, что это Санта! — Мы все были уверены, — снова попытался успокоить всех Леонардо. — Я сам тогда чуть было не поверил, что мы его вот-вот поймаем, — на его лице заиграла улыбка, вызванная своей же детской наивностью Как давно это было… — Так вы его… видели? — тут уж Мэт не мог не удивиться. — Видели… — почему-то в голосе Рафа звучала ирония. — Да мы два часа гонялись за кошкой! Вот что мы видели! Сплинтера это явно развеселило. Он продолжил с широкой улыбкой: — Нашёл я их уже через минут пять, но не выдавал себя. Они засиделись в четырёх стенах. Мне не хотелось портить им праздник. Поэтому я просто решил за ними присмотреть, чтобы они не попали в какую беду. Когда понял, что мы обошли круг и скоро будем у дверей нашего дома, я выбрал короткий путь и встретил их — усталых, сонных, грязных. Естественно, напустив на себя предварительно немного грозный вид, — по лицам когда-то «усталых, сонных, грязных» было понятно, что этого учитель никогда им не рассказывал. Да и «немного грозный вид», по их мнению, явно было слишком мягко сказано. Поэтому сэнсей добавил, как бы оправдывая себя: — Я же не мог поощрять то, что вы без спросу убежали довольно далеко от дома, — он как бы между делом начал расправлять кимоно. Улыбка продолжала играть на его вытянутой мордочке. — А вы правда когда-то хотели меня завести куда поглубже?.. — с тревогой в голосе шёпотом спросил Майки у Донателло. Тот в свою очередь моментально перевёл взгляд на Рафаэля, а затем, убедившись, что мутант в красной повязке занят обсуждением того, что учитель их тогда здорово разыграл, тихо прошептал в ответ: — Майки, если ты не перестанешь верить всему, что тебе говорит Раф, я буду вынужден с ним согласиться по поводу мнения о тебе. Похоже, то, что умный брат сказал кучу умных слов, из которых Майки понял только то, что Рафаэлю верить нельзя, вполне успокоила младшего непоседу. Ему всегда гораздо проще было поверить в добро вокруг. По правде говоря, он сам всегда лучился добром, за что окружающие ему по большей части были благодарны, даже если и не намеревались делиться с ним своим мнением по этому поводу. Сознание больше не тревожили эти пугающие мысли, и он спокойно мог дальше поддаваться воспоминаниям. — А помните, когда Сплинтер нас оставил одних на Рождество?   Все повернулись в его сторону. Сложно было сказать, какая атмосфера теперь воцарилась в их убежище, потому что реакция на эти, казалось бы, простые слова была ну уж очень разная. Рафаэль просиял, и его глаза заблестели. Можно было подумать, что он вот-вот кинется обнимать брата за то, что тот напомнил это событие. А вот Леонардо постепенно всё больше и больше вжимался в своё кресло…   — Эм… Мы тогда были ещё совсем детьми, — послышался неуверенный тихий голос. Почему-то это скорее походило на попытку оправдаться со стороны лидера. — Ооо… Это был единственный раз, когда Лео подрался с Майки не в рамках тренировки, — в голосе Донателло тоже, почему-то, отсутствовал энтузиазм. Мэт явно был удивлён. Леонардо показался ему самым спокойным и уравновешенным из компании. Не может же быть, что и у него были ссоры с братьями… — Дааа… Как он тогда за мной гонялся. А всё из-за чего. Из-за какой-то приставки! Чуть брата не убил! — Майки явно раздувал из мухи слона, но было довольно весело посмотреть на то, как он разыгрывает трагедию. — Эх, жаль, что чуть… — взгляд Рафаэля стал туманно-мечтательным, но в следующую секунду он лукаво улыбнулся Мэту, отчего тот чуть не выронил уже остывший кусок пиццы из своих рук. В этот момент мальчик стал подозревать, что Микеланджело — не единственный среди братьев получил в таланты актёрское мастерство. А может ли быть, что весь сегодняшний крик темпераментного черепашки был всего лишь спектаклем?.. — Не преувеличивай. Я просто немного разозлился на то, что ты опять занял телевизор этой игрушкой. Напомню, тогда он у нас был только один. В другое время я бы не обратил на это внимание, — в голосе Лео явственно слышались попытки оправдаться. — Но во время парада, посвященного этому празднику! Это всегда было важной семейной традицией, — на самом деле лидер тогда жутко перенервничал. Его впервые оставили за главного, да ещё и в праздник. Он чувствовал ответственность не только за обычный уклад семейства, который всеми силами следовало сохранить в отсутствие мастера, но ещё и был обязан создать ребятам праздник. А так как никто из младших даже не пытались облегчить ему эту задачу, то любая искра в тот вечер могла перерасти в бушующий пожар. Просто так случилось, что именно Майки досталась эта торжественная роль кинуть спичку в уже изрядно облитые бензином нервы юного лидера.   — О, да, ты разозлился самую малость… Только разнёс в пух и прах половину убежища, разбив при этом новое изобретение нашего гения, — Микеланджело явно не собирался успокаиваться. — Эй, а вот не надо. Электро-ёлку не я уронил!   — Да уж, Майки, вот не надо, — Донни тоже вступил в словесную борьбу по уже давно законченной драке. Помнится, именно в этот момент он и присоединился к клубку дерущихся тогда — много лет назад. — А почему ты так улыбаешься? — Мэт рискнул таки обратиться к Рафаэлю.   — Это один из тех редких случаев, когда Майки досталось не от Рафа… — на этот вопрос ответил Донателло. — Он тогда единственный остался без синяков и ушибов. — И всё-таки жалею об этом. Надо было мне вмешаться и показать вам, как надо вклеивать по первое число этому занозообразному… — все снова дружно засмеялись. Все, кроме Майки, который отчётливо вспомнил, как ему тогда, в очередной раз, досталось. И Мэта… В шуме, вызванном смехом, никто, кроме адресата, не заметил тихого вопроса: — А почему ты не уходишь от них? Над тобой же постоянно смеются. И, судя по вашим рассказам, тебе тут больше всего достаётся… Не услышали и тихого ответа: — Ты сам слышал, как много мы вместе пережили. Да, было и что-то неприятное, над которым кому-то хочется посмеяться, а кому-то до сих пор стыдно об этом вспоминать. Но не меньше было и хорошего. И я знаю, что будет ещё немало и того, и другого. Но на то мы и семья — без них моя жизнь не была бы такой, какая она есть сейчас… *** Снег приятно хрустел под ногами, а это значило, что мороз усилился. Близилась полночь. Прохожих уже было практически нереально встретить, ибо все уже сидели в своих уютных домах, в кругу семьи и друзей. Те, у кого не было таковых среди людей, накрывали праздничный стол и для своих четвероногих братьев. Добро витало в воздухе в этот вечер, и никто не хотел оставаться один. В сочельник всем хотелось верить в чудо, даже если и весь остальной год они не верили ни во что… В это время небольшая группа стояла совсем близко к одному из красивых домов, где явно жила благополучная и в целом счастливая семья. Огоньки по краю крыши и вокруг столбиков радовали глаз. Многочисленные гирлянды украшали всё, что только можно было украсить. Но почему-то от дома веяло грустью. Не звучали рождественские хоралы, не слышался счастливый смех. Казалось, что его обитатели вовсе не рады празднику… — Мэт, я очень рад, что ты всё-таки сказал нам, где живёшь, — Лео улыбнулся уже направляющемуся к двери парнишке.   — Да, ты правильно сделал, — похлопал его по плечу Рафаэль. — Ты не испортишь праздник своим родным, они тебя ждут, — одобрительно кивнул в сторону зажжённого света в ближайшем окне Дон. — Да, ты сделал правильный выбор, — Микеланджело проводил мальчика до самых дверей. — А как же ваш подарок учителю? Из-за меня вы же так ничего и не нашли… — Мэт сказал это тихо, пытаясь в свой вопрос вложить те нотки сожаления, которое искренне испытывал. — Не беспокойся, я уже давно всё купил. Я сразу понял, что Донни у нас попал в транс, — на лице Майки красовалась довольная улыбка, а говорил он заговорщическим шёпотом. — Если честно, удивляюсь, что это понял только я… — А почему ты им не сказал? — Мальчик кивнул в сторону трёх улыбающихся и машущих ему фигур. — Они об этом узнают. Но завтра, — улыбка стала ещё шире. — Должна же и у меня быть своя отдушина… — Микеланджело лукаво подмигнул Мэту и получил в ответ широкую улыбку. В этот момент они понимали друг друга без слов…