Выбор

В кабинете ректора неизменно пахло кожей и старыми секретами. Клаус уже по привычке без приглашения занял кресло напротив своего собеседника. Сколько раз за прошедший год он приходил сюда с отчётами по «объекту». Но сегодня всё было не так: чувствовалась напряжённая атмосфера и Хартманн заметно нервничал. – Официального заявления пока не было, но сегодня утром Еврота вторглась на границы Дэйдена, – с места в карьер начал он. – Война… Зверь не смирился с поражением и все эти годы копил силы, чтобы снова оскалить зубы – это было неизбежно. Отставной генерал Хартманн, ныне ректор Ракенвальдской академии, пристально наблюдал за реакцией своего подчинённого. Он ещё помнил собеседника совсем зелёным юнцом – лейтенантом Клаусом Вольфштадтом, некогда пилотом легендарной воздушной эскадры. Всё, чего хотел Клаус – летать в свободном небе, но война забрала это. Они вынуждены были защищаться от безжалостного захватчика, и им пришлось стать такими же жестокими и бескомпромиссными. Нести с воздуха разрушения и смерть. – Твоё особое задание завершено. Студент Таки Рейзен в ближайшие дни будет депортирован на родину. И если новость о начале войны Клаус воспринял спокойно, то от этой с силой сжал подлокотники кресла, выдавая свою личную заинтересованность. – Таки… Таки. Его маленький, нуждающийся в заботе и любви дикий кот вернётся домой? – Понимаю, ты вложил в это задание много сил, но ничего не поделаешь. Для тебя есть новая работа – надо поднатаскать группу лётчиков. Я подготовлю документы. Клаус уже давно не пытался найти ответ, почему происходит именно так – война неумолимо меняет всё, бесцеремонно вмешиваясь в людские судьбы. Сколько хороших людей погибло, не сделав в этой жизни того, к чему они стремились, на что надеялись? А сколько умирает прямо сейчас на границах Дэйдена? Ответа не найти – его попросту нет. Однажды Клаус не сумел уберечь дорогого человека, не успел помочь своим ребятам и даже не нашёл в себе сил проститься с ними. Неужели история повторяется? Таки уедет, и в следующий раз они встретятся врагами. Если им суждена новая встреча. Наверное, это задание с самого начала было обречено на провал, ведь Клаус с первых дней не видел в Таки «объект». Сблизиться, используя любые способы. Стать другом, на которого можно положиться, которому можно открыться. Хороший же он друг, докладывающий начальству о проделанной работе! Доверие Таки очень трудно заслужить, но, получается, Клаус изначально его предал. Хартманн что-то рассказывал о группе лётчиков с побережья, но Клаус едва ли слышал его. Перед глазами стоял образ Таки. С виду хрупкий, юноша обладал немалой силой и несгибаемым характером. Фамильная гордость помогла ему сносить унижения, через которые пришлось пройти во время учёбы. Но это детский лепет по сравнению с тем, с чем он столкнётся на передовой. Конечно, Рейзен там будет не один, но не вместе с Вольфштадтом. Клаус привык весь этот год заботиться о парне, и теперь сама мысль о том, что это будет делать кто-то другой, вызывала боль. Подобно прекрасному цветку, за прошедший год в академии Таки постепенно раскрывался, показывая себя и даруя свою нетронутую чистоту. Клаус знал о цветах не понаслышке и умел за ними ухаживать, а редким розам нужно особое внимание. Оставаясь с Таки наедине, становилось всё труднее держать дистанцию. Нестерпимо хотелось сорвать цветок, сводящий с ума своим ароматом. Привязать Таки физически и привязаться самому. Клаус осознавал, что уже стоит у черты, и только вопрос времени, когда он её переступит, увлекая за собой наивного мальчишку. А если заставить Таки попросить политического убежища? Гордость Рейзенов не позволит. А если похитить и увезти домой, в маленькую деревушку, где цветут розы? Таки никогда этого ему не простит. Клаус был старше и опытнее – понимал всю ответственность последнего шага. Нужно было смириться и уехать учить летчиков, не ломать Таки жизнь… Нет, Клаус не смог бы отпустить его, это было сильнее их обоих. Сейчас, он ясно видел, было одно единственно правильное решение – он знал, что нужно делать! И это будет не приказ сверху, это его личный выбор: – Я еду с ним!