Бармен

— Так в чём же заключается ваша проблема? — бармен методично протирал бокал за бокалом, сохраняя отстранённое выражение лица. Со стороны могло показаться, что он не заинтересован в ведении разговора. Но его вопросы, то и дело направляющие по строгой прямой, говорили об обратном. — Это не то, о чём говорят вслух, — мужчина был уверен, что ещё недостаточно пьян, чтобы раскрывать свои секреты. Молодой человек за стойкой, на маленьком металлическом бэйдже которого значилось "Шинки", считал иначе. — Личный фронт? Клиент фыркнул, прокрутив рюмку на месте. — Если знаешь, зачем спрашивать? — Я лишь предполагаю, — он потянулся наверх за новым бокалом, ловко скрыв за рукой промелькнувшую улыбку. — Но это самая распространённая проблема для наших гостей. — Не работа? — посетитель рассеянным движением поправил каштаново-рыжие, красные даже в свете голубого неона волосы. Опустил и без того почти развязанный галстук ещё ниже. — Она тоже, — бармен едва заметно пожал плечом, окинул зелёным взглядом почти пустой зал. — Но, в этом случае, вас бы уже здесь не было. — А что, уже так поздно? — мужчина опрокинул в себя алкоголь и движением указал повторить. — Первый час, господин... — Гаара. Просто Гаара, — он подпёр рукой щёку, с печальным видом рассматривая служащего. То, как он умелым движением притягивает к себе ёмкость, наливает алкоголь, возвращает рюмку на место. Это выглядело особенно заманчиво и почти волшебно, поскольку Шинки обладал большими ладонями с длинными пальцами. Слегка грубоватыми на вид, но ловкими и чуткими, учитывая всё то, что уже успел увидеть мужчина за своё ... эээ... да, трёхчасовое пребывание в баре. Взгляд бирюзовых глаз сместился выше. Лицо с рубленными, но привлекательными чертами и бледной кожей, тёмные — то ли чёрные, то ли каштановые — волосы с парой прядей, выбивающихся из зализанной назад причёски. "Классический красавец. Не модель, хотя не составило бы труда работать в этой сфере". — Смекалистый, значит, — с губ, против воли, слетел протяжный выдох. — Возможно. — Ты скромничаешь. Бармен качнул головой, чуть прикрыв глаза. "Кто знает?" Гаара фыркнул, взял рюмку. — Профессия располагает к наблюдению? Их взгляды пересеклись. Всего на пару мгновений, но мужчине в его состоянии этого оказалось более чем достаточно, чтобы решить — он хочет утонуть в этих джунглях изумрудных глаз, ощутить шёлк коротких прядей под своими пальцами, быть сжатым в тисках сильных рук, почувствовать, как вздымается под хлопком белой рубашки широкая грудь, более не стянутая этим притягательным, но таким лишним чёрным жилетом... Сглотнув, клиент спасовал первым. — И это тоже, — Шинки снова протирал бокалы. Следующий вопрос прозвучал так буднично, словно они были давними друзьями, а не встретились только сегодня... хотя это даже знакомством по-хорошему не назовёшь: — Проблема с объектом обожания? Или в его отсутствии? Гаара коротко-горько рассмеялся. — А ты ещё и психолог? Или детектив? — Согласитесь, полезный навык в любой деятельности, — уклонился от прямого ответа служащий. — Значит — второе. — После того, как клиент решил не подтверждать, бармен несколько минут молчал. — Специфические вкусы? Мужчина приподнял свой стакан и принялся демонстративно рассматривать, как перекатывается прозрачная жидкость в толстом стекле. — Не вижу проблем в любых предпочтениях, до тех пор, пока они законны, — заметил парень. Сделал небольшую, выразительную паузу, затем произнёс, выгнув в удивлении одну бровь. — Или вы педофил? — Что? — Гаара едва не выронил рюмку. — Нет, конечно! — к румянцу алкогольного опьянения добавился жар возмущения. — Ему должно быть как минимум 20! — Он тут же замолчал и вытянулся, поняв, что выдал себя с головой. — О, — бармен прищурил глаза, затем отвернулся. — Значит, я в вашем вкусе? Мужчина почти поперхнулся. Почти. Опрокинув в себя текилу, он посмотрел прямо на юнца. — А сколько тебе? — Двадцать три. — Ммм, — многозначительно протянул гость, снова осматривая красивую фигуру служащего. Вздохнул. — Я могу счесть это как намёк на возможное свидание. Шинки проигнорировал замечание, внимательно рассматривая бокал на свету. — Вот. Всегда так, — Гаара подтолкнул пустую рюмку в сторону парня. Спустя пару секунд она уже была наполнена. — Вам стоит быть менее... хм... прямым. — А я не хочу, — поморщившись от очередной порции алкоголя, мужчина пожал плечами. — Тогда и результат не изменится, — он помолчал, кинув быстрый взгляд на посетителя. — Скорее всего. — М? — он чувствовал, как начинает плыть. Настроение неуклонно повышалось, несмотря на каверзный диалог. Пристать к парню хотелось, но самоконтроль у Гаары был выше всяких похвал, так что даже если он умудрится наклюкаться до беспамятства, насилия с его стороны не будет. А вот за бармена отвечать он не мог. — "Впрочем, судя по взгляду, ко мне он равнодушен... как и к мужчинам в общем". — Возможно, вам встретится тот, кому такой подход понравится, — пояснил своё последнее замечание служащий. — Может быть, — долитая ёмкость снова опустела. Бармен повторил. — Может быть. — Так возраст — единственное условие? — всё тем же якобы-безучастным голосом произнёс Шинки. — Хех, — мужчина неопределённо махнул рукой, пошатнувшись на стуле. — Приятная мордашка тоже... как бы... — "Как бы"? — он опять подлил алкоголя. — Кто знает, до какого отчаянья я дойду... — Гаара опёрся локтем о стойку, едва не промазав, когда опускал подбородок на ладонь. — Прямо отчаянья? — Да... — глаза слипались, дышать становилось тяжело и горько. Кажется бармен успел спросить его о чём-то ещё, а он — ответить, прежде чем темнота окончательно проглотила сознание и Гаара, отдалённо размышляя над тем, что у него выходной, да в выбранном заведении прописан пункт о возвращении напившихся клиентов в ближайший отель, позволил себе отключиться. *** Разбудила его головная боль. Ни трель будильника на мобильном, ни знакомый приглушённый лай соседской собаки, а проклятая, терзающая всю видавшую немало диковинных видов алую черепушку, боль. Поморщившись, Гаара с усилием приоткрыл глаза. Белый потолок где-то наверху рябил и искажался. — Сколько время? — спросил он, даже в этом состоянии понимая, что ему никто не ответит. Шевелить языком было тяжело — горло скребло от жажды и это лишь добавляло общего дискомфорта. — И где я? Полежав без движения минут пять (может десять), ровно до тех пор, пока потолок не перестал выбрасывать кульбиты, мужчина поднапрягся и сел. Осмотрелся. Комната гостиницы рядом с баром выглядела бесконечно просто и уютно: всё выполнено в спокойных песочных тонах, длинный вещевой шкаф у правой от выхода стены, рядом с ним - ростовое зеркало и вешалка, на которой ютился его костюм. Рабочий стол с аккуратно разложенными принадлежностями, большой фикус в углу и прикроватная тумба, на которой покоился стакан воды, пара таблеток и кем-то любезно оставленная сопроводительная записка... Гаара моргнул. Что-то не складывалось. Он всегда считал себя человеком разумным и обстоятельным, но совершенно точно впервые в жизни надрался. Так, что после вопроса бармена про отчаянье, не помнил ровным счётом ни-че-го. Только естественные потребности организма в воде и попытке остановить боль взяли верх над всеми тревожными звоночками, подобно набату трещавшими в раскалывающейся голове, заставив Гаару уступить осторожности и, закину в рот предварительно избавленные от упаковки пилюли, залпом опрокинуть в себя стакан с живительной влагой. После этого мужчина лёг обратно, с блаженным вздохом сползая по подушке, чувствуя приятную лёгкость одеяла и мягкость пижамы, обволакивающих тело. Спустя минуты три, вместе с постепенно утихающей болью, тревожный пинок напомнил о себе вновь. "Пижама?!" — широко распахнув глаза, он увидел перед собой всё тот же аккуратный белый потолок, разве что с той разницей, что он больше не пытался сбежать или упасть. Опустил взгляд на руки. Гаара действительно был одет в хлопковую коричневую пижаму в желтую полосочку, загнутые рукава которой указывали, что одёжка мужчине не по размеру. Коротко вздохнув, он перевёл взгляд к зеркалу. На вешалке точно покоился его костюм - очевидно постиранный, поскольку аккуратно поглаженный. Бирюзовый взгляд снова прошёлся по окружению комнаты. Остановился на рабочем столе. Сместился к прикроватной тумбе и нетронутой пока записке. "Это не отель", — без малейшего сомнения решил вчерашний (ли?) визитёр бара, потянувшись к бумаге. — "А чья-то квартира". Сознание услужливо предоставило портрет галантного похитителя, не удосужившегося даже связать свою жертву, однако мужчина приберёг догадки до момента, пока не прочитал текст. Впрочем, он всё равно предварительно пошевелил ногами, чтобы проверить, может быть там есть наручники? Но он был полностью свободен. "Но не факт, что не заперт", — заметил Гаара, открывая записку. --- "Полагаю, по пробуждению у вас будет сильно болеть голова, потому я оставил аспирин и воду. Ваш костюм постиран и поглажен. На кухне, которую вы без труда найдёте — завтрак или, быть может, обед. Не стесняйтесь брать и остальное из холодильника. Моя смена заканчивается в пять вечера. Вернусь ближе к шести. Если захотите уйти домой раньше — просто оставьте ключи консьержу внизу — сейчас они на полке возле выхода. Но я буду очень рад, если вы дождётесь моего прихода. Шинки"